что делать если не любишь свою внешность
Почему нам не нравится, как мы выглядим?
В отношении своего внешнего вида одни из нас склонны к перфекционизму, другие относятся к собственной внешности скорее небрежно. При этом и те, и другие по большей части не удовлетворены своим обликом. Возможно ли найти гармонию?
Основные идеи
Этот вопрос — как и многие хорошие вопросы — не предполагает простого ответа. «Наше отношение к внешности полностью зависит от того, есть ли у нас контакт с собой, с другими и с тем, что нас окружает», — объясняет психотерапевт Марина Хазанова.
Хотя жизнь в социуме обязывает каждого к соблюдению определенных приличий, все мы тем не менее относимся либо к категории «тщательно следящих за собой», либо к «одевающимся кое-как». Первые никогда по-настоящему не расслабляются, даже наедине с собой, у себя дома. Вторые же никогда не прилагают достаточных усилий в отношении своего внешнего вида — даже в тех редких ситуациях, когда общественные нормы их к этому обязывают. И мало кто из нас живет в полной гармонии со своим обликом.
Две крайности
«Я никогда не понимала, почему люди позволяют себе выглядеть так плохо, — признается 27-летняя Майя. — Я всегда забочусь о том, чтобы быть сногсшибательной. Каждый день я делаю макияж и маникюр, подбираю наряд, выхожу из дома. И что же? На работе считают, что я слишком претенциозна. Знакомые — что я помешана на собственной внешности. Молодой человек смущается — считает, что в моем наряде можно смело отправляться на Каннский фестиваль, не то что в кафе».
Формула «Я такая, какая есть, нравится вам это или нет» чересчур нарциссична
В противоположность Майе 32-летняя Ирина повсюду появляется только в брюках и объемных бесформенных свитерах, полностью скрывающих силуэт. Она признает, что впала в такую крайность, невольно сравнивая себя с матерью — воплощенной элегантностью.
«Мама и сейчас, в свои шестьдесят, остается, что называется, эффектной женщиной. Я же была нескладным подростком. Помню, словно это было вчера: я примеряю платье, а мама вздыхает и кривит губы».
Ощущение того, что достичь родительского идеала невозможно (а может, и бессознательное нежелание становиться соперницей матери), претворяется в стремление «выглядеть естественно, без прикрас». Это не что иное, как послание внутреннего «Я»: хочу, чтобы меня любили за то, кто я есть, а не за то, кем кажусь.
Это подтверждает 26-летняя Екатерина: «У меня совершенно нет ни желания, ни времени что-то менять. Да и нужно ли? Меня раздражают современные попсовые ценности: девяносто–шестьдесят–девяносто, мишура и блестки. Пусть тот, кто способен, оценит мой внутренний мир!»
(Не)желание нравиться
Однако не стоит принимать этот посыл за чистую монету, приравнивая нежелание себя украшать к естественности и подлинности, а перфекционизм — к поверхностности.
«Это весьма далеко от истины, — утверждает психотерапевт Жизель Аррюс-Ревиди. — Формула «Я такая, какая есть, нравится вам это или нет» чересчур нарциссична. Она подразумевает, что всю работу по сближению, пониманию должен проделать другой. Не прилагая ни малейших усилий к внешнему самосовершенствованию, можно создать впечатление, будто отказываешься нравиться, а значит, ты уже не соперница другим женщинам. Но не будем забывать, что добиваться своего можно и под маской…»
Если перфекционист низводит тело к роли манекена, на котором он вдумчиво размещает детали костюма, то приверженец «непринужденности» довольствуется телесной функциональностью.
Неадекватное значение, придаваемое внешности, — знак того, что с самым первым в нашей жизни «взглядом другого» было что-то не так
«Чем хуже у нас контакт с телом, тем менее способны мы увидеть его объективно — таким, какое оно на самом деле, — рассказывает Марина Хазанова. — Именно этот ложный образ, отсутствие внутреннего представления о своем теле заставляет чашу весов склониться к одной из крайностей. Тело либо укрощено, рафинированно и выставлено напоказ, или же спрятано и забыто. Однако в обоих случаях человек пренебрегает реальной физической и эмоциональной составляющей собственного тела».
Чуть расслабиться или, наоборот, проявить чуть больше внимания к себе? Вся суть проблемы — именно в этом «чуть». Чтобы мы смогли взглянуть на себя объективно, для начала надо прояснить источник склонности к избыточному перфекционизму или, наоборот, к пренебрежению своей внешностью.
«В обоих случаях главную роль играет взгляд других людей, — объясняет Жизель Аррюс-Ревиди. — Неадекватное значение, придаваемое внешности, говорит о том, что с самым первым в нашей жизни «взглядом другого» было что-то не так. Удовольствие от того, что мы нравимся, дает мать. И когда мы уделяем внешнему виду чрезмерное или недостаточное внимание, это означает, что в глубине души мы чувствуем, что не были для нее (даже на какое-то время) центром Вселенной».
Найти удовольствие
И постоянная демонстрация безукоризненной внешности, и полный отказ от заботы о своем облике — все это признаки психоэмоционального дискомфорта. От перфекционистов требуются постоянные усилия, а пренебрегающие своей внешностью вынуждены от чего-то отказываться, что всегда сопровождается страданиями, порой неосознанными.
«Перфекционизм, порожденный тревожностью, сам порождает еще большую тревожность, — предполагает экзистенциальный психотерапевт Светлана Кривцова. — Чтобы всегда быть на высоте, нужно ни на минуту не ослаблять контроль над собой. На самом деле перфекционист стремится не столько очаровать других, сколько успокоить себя: контролируя свою внешность, он надеется контролировать свои эмоции и сексуальное желание — иными словами, то, что ускользает от его власти и представляется для него угрозой.
Страдания «пренебрегающих» в большинстве случаев проистекают из плохого отношения к себе. Где-то в глубине души они убеждены, что не стоят и доброго слова. Даже в тех, кто только играет в неопрятность — вплоть до сознательного уродования собственного образа — есть эта горечь отречения, эта боль».
Чтобы изменения были глубинными, нужно почувствовать на себе благотворность маленьких перемен
Чтобы найти баланс, необходимо осознать, что эти две крайности приносят больше стресса и страданий, нежели удовольствия. И перейти к действиям вполне символического характера: тратить меньше времени на «чистку перышек», если вы перфекционист, или сделать небольшое дополнительное усилие в том, что касается внешности, если вы обычно ею пренебрегаете.
«Чтобы изменения были глубинными, нужно почувствовать на себе благотворность маленьких перемен, — продолжает Светлана Кривцова. — Источником удовольствия будут более комфортные отношения с самим собой».
Главное — решиться на первый шаг, как это сделала 43-летняя Лилия. Год назад по совету подруги она отрезала косу, с которой не расставалась со школьных лет, и покрасила темно-русые волосы с заметной проседью в насыщенный каштановый цвет.
«Целую неделю у меня было одно желание — спрятаться: все комплименты заставляли меня только сожалеть об утраченной «незаметности». Но однажды утром я вдруг увидела, что… это выглядит красиво. Впервые в жизни мне нравилось мое отражение. У меня было такое чувство, будто эти перемены дали мне какую-то внутреннюю легкость и, может быть, желание лучше относиться к себе».
Чтобы измениться к лучшему
Если вы скорее перфекционист — меньше давления. С чего начать? В наименее значимой для вас области станьте на 5% менее придирчивы — иными словами, позвольте себе несовершенство в какой-то одной детали. Скажем, наденьте на утреннюю пробежку некогда любимые, но поношенные кроссовки, отвергнутые за то, что они «уже неприлично выглядят». Когда вы на это решитесь и оцените реакцию окружающих, вы поймете, что избыточный перфекционизм не стоит тех усилий, которых он от вас требует. Бонус: отсутствие постоянной тревоги и беспокойства за свой внешний вид.
Если вы склонны к небрежности — больше заинтересованности. «Ничего от этого не изменится…»; «Я себе и так нравлюсь…»; «Главное — личность, а не внешность…» Для начала подвергните эти аргументы строгой проверке. На чем основаны эти убеждения? Давно ли они возникли? Какая фигура из прошлого могла быть их источником? Какие бонусы они вам приносят? Если освободить их от шелухи слой за слоем, эти убеждения рассыплются в прах и уступят место новым взглядам и мыслям. И новому — более позитивному — отношению к себе.
«В зеркале я вижу урода». Четыре истории о жизни с дисморфофобией
«Схема “сознание — отдельно, тело — отдельно” прочно засела в моей голове»
Наталья, 42 года
В детстве я часто слышала: «Такая милая девочка — и так не повезло с волосами! Вся женская красота в волосах, а у тебя — три пера невнятного цвета!» Из-за того, что я часто и подолгу болела, меня называли синенькой, худенькой, жалкой. Я обижалась и плакала. Во времена моего советского детства эти переживания обесценивались, иногда меня даже наказывали за излишнюю эмоциональность: я была очень плаксивой и ранимой. Поделиться переживаниями было не с кем. Родителям было не до того: «Чего еще тебе надо? Сыта, обута, одета! У людей вон рук-ног нет — и ничего, живут! Не гневи Бога!» Видимо, в то время у меня развились дисморфофобия, тревожное расстройство и ОКР.
В подростковом возрасте мое недовольство собой и неприятие своего тела только усилились. Начались эксперименты с внешностью, зачастую уродующие меня и вызывающие еще большее недовольство. В какой-то момент произошел перелом: сознание — отдельно, тело — отдельно. Я представляла себя тоненьким андрогином с бесполым лицом, но из зеркала на меня смотрела девушка с ярко выраженной феминной внешностью. С тех пор я не люблю зеркала и не смотрю в них без необходимости. От мужского внимания мне становилось только хуже. Я ненавидела свое тело и прятала его в странную одежду. Выглядела как городская сумасшедшая.
Меня очень злили комплименты относительно моей внешности. Я думала: все эти люди издеваются? Тем более я — прежде всего личность, а тело — лишь оболочка. В интимной жизни тоже проблемы: мне сложно раздеться, показаться, я всегда думаю, как выгляжу, как лучше повернуться, чтобы спрятать побольше тела. При свете — ни-ни, потому что кажется, что на меня смотрят и думают: какая же уродина.
Психиатр сказал: «Сидит тут молодая, холеная, ногой качает. Займись чем-нибудь полезным и не придумывай себе проблемы»
Дисморфофобия всегда тихонечко отравляла мою жизнь. Это ежедневный дискомфорт, как зуд и застарелая боль, к которой привыкаешь с годами. Схема «сознание — отдельно, тело — отдельно» прочно засела в моей голове. Это помогает мне жить с дисморфофобией. Тем не менее свое тело я стараюсь беречь, мне ведь еще жить в нем. Украшаю его татуировками, которые служат своеобразным щитом, защитой от окружающего мира. Сейчас ими покрыто около 40% моей кожи.
Лет в 20 я обратилась к психиатру по направлению от невролога. Он сказал что-то в духе: «Сидит тут молодая, холеная, ногой качает. Займись чем-нибудь полезным и не придумывай себе проблемы».
То, что со мной что-то не так, я поняла только в эпоху интернета. Случайно наткнулась на информацию о дисморфофобии и поняла: да у меня и правда проблемы, а не с жиру бешусь! Начала общаться с такими же людьми, много читать. Год назад я обратилась к психоаналитику — с другой проблемой, но в процессе мы начали работать и над моей дисморфофобией. Расстройство никуда не делось, но я учусь с ним жить. В периоды просветления даже могу сказать себе, что я прекрасна, могу смотреться в зеркало, красиво одеться и выйти так куда-то, не боясь чужих взглядов. В период обострения ОКР, тревожного и пограничного расстройств обостряется и дисморфофобия: я ненавижу себя, свое тело, которое кажется мне отвратительным, гадким и каким-то грязным.
Недавно я сказала, наконец, маме, что из-за обесценивания моих ментальных проблем в детстве сейчас, как минимум раз в год, мне приходится лечиться у психиатра, принимать антидепрессанты и транквилизаторы. Она извинилась и пообещала больше так не делать.
«Мама считает, что надо впахивать на двух работах и времени на переживания не останется»
Мария, 29 лет
С раннего детства я была скромной и неуверенной в себе. Разумеется, дети чувствовали это и частенько обижали меня, смеялись над моим внешним видом (хотя, признаться честно, я ничем не выделялась).
Дисморфофобия накрыла меня уже после пубертатного периода, когда я осознала, что слишком много деталей моей внешности не соответствует принятым стандартам. Доходило до того, что я избегала зеркал и, чтобы не показать слегка неровный прикус, закрывала рот руками или подавляла улыбку. Самое страшное, что я ощущала себя посторонней в этом мире. Словно я из-за своей внешности никогда не смогу найти свое место в жизни, никогда не буду счастлива, никогда не почувствую расслабленность и спокойствие, никогда не буду жить, как другие люди.
Старшее поколение не воспринимает психологические проблемы. Например, моей маме кажется, что все проблемы из-за лени: надо впахивать на двух работах, тогда времени на переживания не останется! Зато мне очень помог мой парень. Он не устает повторять, что я очень привлекательна внешне и интересна внутренне. То же самое говорят и мои друзья. Постепенно до меня дошло, что они видят милую девушку, то есть мой образ целиком, а я вижу только детали, которые мне не нравятся: большой нос, неровные зубы, крупные черты лица и многое другое. Я будто бы смотрюсь в кривое зеркало, которое мне лжет.
Вспомните женщин, которых в разное время называли самыми красивыми в мире, к примеру, Брижит Бардо или Анджелину Джоли. У них, как и у нас, были взлеты и падения
Тогда я решила показать дисморфофобии, что я сильнее: перестала пользоваться косметикой перед выходом на улицу, начала улыбаться (сначала через силу, а потом втянулась). Я убеждала себя в том, что не обязана соответствовать стандартам красоты, которые неизвестно кто выдумал. И, если по правде, у всех людей есть особенности, просто я зациклилась на своих и не замечала, что окружающим тоже далеко до подиумных стандартов. Я просто приняла свои недостатки: «Ну да, я такая и останусь именно такой. Окружающим придется с этим смириться». Правда, на работе мне часто бывает нелегко: я стараюсь не привлекать внимания, поэтому окружающие думают, что я слабая или виктимная, частенько шепчутся за спиной — или мне это только кажется.
Чем старше я становлюсь, тем легче мне жить. Я начинаю понимать, что красота не гарантирует счастье. Вспомните женщин, которых в разное время называли самыми красивыми в мире, к примеру, Брижит Бардо или Анджелину Джоли. У них, как и у нас, были взлеты и падения, они перенесли немало горя и обид, от них уходили мужчины. Они живут так же, как и обычные люди.
Я призываю всех, кто столкнулся с психологическими проблемами, обращать на них внимание, работать с ними и искать помощь. К сожалению, по своему опыту могу сказать, что помощь психологов не всегда бывает эффективна. Но человек может помочь себе: читать книги по теме, смотреть документалки или шоу, обсуждать проблемы с близкими, размышлять.
«Бороться с дисморфофобией мне помогает феминизм и бодипозитив»
Полина, 23 года
Моя дисморфофобия началась не как у большинства людей — в подростковом возрасте, после рождения ребенка или перенесенной травли. Она всегда была частью меня. Я всегда считала, что из-за своей внешности я недостойна жить, любить, общаться, быть частью общества. Я стыдилась каждого аспекта своей внешности. Со стороны окружающих я не видела понимания и поддержки, мне казалось, что я в зазеркалье и никто меня никогда не поймет — они же нормальные! Пока мои одноклассницы ходили на свидания, общались, познавали мир, я сидела дома за книгами. Как можно быть такой же, как все, когда у тебя такое тело? Я всегда одета с ног до головы, умело прячу свои «недостатки», не хожу на пляж, а если мне приходится раздеваться перед кем-то, просто диссоциируюсь со своим телом, как будто смотрю на все со стороны. Вот я, мое сознание, я люблю себя больше всего на свете, а вот мое тело — мешок мусора, от которого нужно избавиться. Поэтому я сосредоточилась на своем разуме, а не на оболочке.
После окончания школы я попала во взрослую жизнь и должна была приспособиться. Поначалу чувствовала себя не в своей тарелке: боялась открытых пространств, не могла есть и говорить на людях, с трудом сидела на парах, а когда приходила домой, меня накрывал ужас. Очень скоро панические атаки стали ежедневной рутиной. Я не выдержала: бросила учебу, работу и заперлась в четырех стенах в ожидании смерти. Мне больше ничего не хотелось, вся жизнь была разрушена. Потом были долгие походы к врачам, горы таблеток, психические заболевания привели меня к расстройству пищевого поведения.
Мне интересно читать истории сильных людей, которые приняли себя, изучать истоки наших комплексов, влияние СМИ и корпораций на наше восприятие себя
Впоследствии таблетки помогли мне снять симптомы: я смогла выходить на улицу, работать, общаться, но я так и не вылечилась. Одно время самоубийство было моей идеей фикс. Возможно, в конечном итоге, это так и закончится. Я не знаю.
Я хотела бы полностью перекроить свою внешность. Я до сих пор ни с кем не встречалась, потому что не представляю, как кто-то может полюбить человека с таким телом. Но однажды утром я проснулась с мыслью: полюби себя, не сравнивай с другими, прими себя такой, какая ты есть, раз ненависть к себе не помогает. Со временем я пришла к феминизму и бодипозитиву. Мне интересно читать истории сильных людей, которые приняли себя, изучать истоки наших комплексов, влияние СМИ и корпораций на наше восприятие себя.
Сейчас я не сравниваю себя с другими, не думаю о себе плохо. У меня только одна жизнь, одно тело и один шанс, а я столько всего еще не успела сделать! Мне больше не нужны весы, сантиметр и признание моей красоты окружающими.
«Я унижала красивых, потому что завидовала их внешности»
Ксения, 18 лет
Еще в детстве моя сестра открыла мне глаза на то, что я урод: она говорила, что я — ошибка природы. Сколько себя помню, она вечно мне этим тыкала. В 10 лет я возненавидела свою страшную рожу вплоть до того, что начала прятать ее за шарфом, кепкой и очками. Меня тошнило от моего огромного длинного носа, кривого рта, тонких губ, от моей лупоглазости и бледной кожи. Зрелище жуткое, на самом деле. Я била зеркала, потому что не хотела видеть в них свое омерзительное отражение.
Однажды я пришла в школу с пакетом на башке, но учителя почему-то восприняли это как попытку сорвать урок. В классе я гнобила всех, кого считала смазливыми, настраивала против них своих друзей-отморозков. Даже как-то довела одну до попытки суицида, и меня поставили на учет по делам несовершеннолетних. Она считала себя доморощенной принцессой, а я ее в школьном туалете публично макнула головой в унитаз и нажала слив. После этого ее прозвали сортирной королевой и всей школой стебали. Она попыталась покончить с собой. Спасли. В школе меня не трогали, боялись, потому что я кулаками машу наравне с парнями, могу и покалечить!
В какой-то момент родители повели меня к психологу. Она сказала, что у меня дисморфофобия, и выписала таблетки. Я не пила их, потому что занимаюсь спортом, с 7 лет занимаюсь смешанными единоборствами. Таблетки дают тяжелые побочки, если их пить, со спортом можно будет попрощаться. Люди от этого дерьма в овощи превращаются. Да и не верю я этим психологам: они только деньги выкачивают. И вообще, мне надо морду править, а не колеса жрать.
Я без проблем нахожу общий язык с людьми, но прихожу домой и впадаю в истерику. 90% окружения не в курсе моей проблемы
Сейчас коплю на пластику в Москве. Наши хирурги меня оперировать отказались, сказав, что не видят проблем. Для них все, что не откровенное уродство, считается нормальным. А я-то хочу быть красивой, как девушки из Instagram.
Проблем с противоположным полом у меня нет: пацаны видят во мне личность. Я хотя бы не пустышка, в отличии от смазливых шкур. Никто не смотрит на мое уродство. Я без проблем нахожу общий язык с людьми, но прихожу домой и впадаю в истерику. 90% окружения не в курсе моей проблемы.
Я по-прежнему стараюсь по возможности спрятать лицо. Все думают, что это такой стиль, что я люблю яркие шарфы и смешные очки. Фигура у меня отличная, только вот рожей не вышла. Я почти не фотографируюсь. Есть пара фото — и то подруга уговорила, а вот селфи нет ни одного. Ненавижу магазины и примерочные, потому что там везде зеркала! У нас дома зеркало только в спальне у родителей. Больше нигде нет: они знают, что я разобью. Я требую у родителей, чтобы они признали, что я страшная, но они не признают. До скандалов доходит! Поэтому стараюсь на эту тему с ними не говорить.
Дисморфофобия — болезненное недовольство своей внешностью
На свете не так уж много людей, полностью удовлетворенных своей внешностью. Большинство из нас что-нибудь в себе, да не устраивает: несколько лишних килограммов, нос «картошечкой», великоватые уши, маловатый рост… Обычно мы комплексуем из-за этого в юности. А с возрастом постепенно учимся принимать себя такими, какие мы есть, и вполне себе нормально живем с тем набором внешних данных, который имеем.
Но у некоторых неприятие собственного отражения в зеркале бывает столь велико, что заполняет собой все мысли, их охватывает болезненная одержимость своими (обычно мнимыми!) недостатками, которая мешает нормально жить. Название этого расстройства — дисморфофобия или комплекс Квазимодо.
Комплекс Квазимодо
Кто это такой? Знаменитый персонаж «Собора Парижской Богоматери» Гюго – горбатый звонарь по имени Квазимодо – сильно переживал из-за своего внешнего вида и был влюблен в красавицу Эсмеральду. Но у него, что и говорить, были на то определенные основания.
Отрывок экранизации фильма «Горбун из Нотр-Дама»( 1997) с главным героем горбуном в видео:
В отличие от «горбуна отверженного с проклятьем на челе», страдающие «комплексом уродства», как правило, – люди с вполне нормальной внешностью, хотя сами они убеждены в обратном. А уж если они действительно имеют те или иные незначительные изъяны или особенности – делают из этого проблему вселенского масштаба.
Переживающий из-за своего мнимого физического недостатка, такой человек испытывает сильнейший стресс: целыми днями смотрится в зеркало или наоборот – всячески избегает отражающих поверхностей, опасаясь увидеть там «этот ужасный нос» или «эти поросячьи глазки». Дисморфофобы наотрез отказываются фотографироваться, дабы не «запечатлевать в веках это уродство». Многие замыкаются в себе, отказываются от выгодных предложений работы, оставляют учебу, отказываются от личной жизни, а то и вовсе перестают выходить на улицу.
Американский доктор Кэтрин Филлипс, не первый год работающая с такими больными, в своих исследованиях приводит истории подобных страдальцев.
Подростки в группе риска
Но, конечно, сильнее всех обеспокоены тем, как они выглядят, подростки. Именно в подростковом возрасте человек особенно раним: он часто стесняется своего облика, ему кажется, что все вокруг обращают на него внимание, как правило, он очень болезненно реагирует на «косые» взгляды окружающих, насмешки и попытки сравнения его с ровесниками.
Известные личности-дисморфофобы
Модный журналист Тим Бланкс раскрывает архивы моды и рассказывает о самых запоминающихся и важных показах Линды:
Недавно одна известная и очень востребованная сейчас российская актриса рассказала в очередном интервью о таком факте из своей жизни. Когда, будучи старшеклассницей, она сообщила бабушке, что собирается поступать в театральный ВУЗ, та отрезала в ответ: «Ну, какая из тебя артистка? Ни таланта, ни внешности…».
Чем руководствовалась бабушка, бросая в лицо внучке такие жестокие слова? Возможно, самыми лучшими соображениями. Например, желанием уберечь девушку от нелегкой актерской доли. Но понимала ли она, какую глубокую рану может нанести этим самолюбию подростка, какие комплексы заложить? К счастью, у девушки оказался сильный характер, – она добилась того, чего хотела. Да и комплексами, похоже, не обзавелась. Так что у этой истории счастливый конец. Но ведь бывает и по-другому…
Зачем он мне это говорил? Наверное, боялся, что из меня тоже вырастет «доступная девушка» или что-то в этом роде… В итоге я вышла замуж за первого встречного, так как была уверена, что больше на такого урода, как я, никто и никогда не позарится. Прожила зачем-то 5 лет с нелюбимым и абсолютно чужим мне человеком. Развелась. Потом еще несколько лет просуществовала замкнуто и безрадостно.
И только совсем недавно я вдруг с удивлением обнаружила, что нравлюсь мужчинам. И что люди не считают меня некрасивой, а даже наоборот… Это совсем непросто – учиться принимать и любить свое лицо и тело в 30 лет. И еще очень жалко упущенного времени, которое уже не вернешь…».
Понять, принять и полюбить себя
У большинства из нас подростковые комплексы со временем, к счастью, сходят на нет. Мы взрослеем, влюбляемся, чувствуем себя любимыми, заботимся о своих близких, ощущаем на себе их заботу. Мы развиваемся, открываем в себе сильные стороны и учимся оценивать себя объективно. В конце концов, мы становимся достаточно искушенными, чтобы умело скрывать свои недостатки и подчеркивать достоинства. Одним словом, мы начинаем принимать себя такими, какие мы есть, несмотря на все наши несовершенства.
Но есть люди, с которыми их комплексы могут остаться на долгие годы, становиться препятствием для полноценной жизни. Им, чтобы вырваться из своего «персонального ада», стоит помнить, что мы сами несем ответственность за свою жизнь. Это от нас зависит – будем мы концентрироваться на негативных моментах, бесконечно «ковыряя» старые раны, жалея или ненавидя себя… Или начнем подмечать и вспоминать хорошее – в себе и вокруг нас, развивать свои сильные стороны, учиться понимать, принимать и любить себя.
И еще стоит подумать вот о чем. Иногда, когда жизнь похожа на клубок проблем: отношения с противоположным полом не ладятся, друзей нет, на работе неприятности, нет понимания с домашними.
Нам зачастую, вместо того, чтобы разобраться в психологических причинах своих жизненных неудач, проще бывает свалить все на лишний вес, «ужасную кожу» или ноги «колесом». Нам кажется, что именно по этой причине мы не нашли приличную работу или не устроили личную жизнь.
И конечно, если бы только наша внешность чудесным образом изменилось, то все бы у нас тут же наладилось. Так ли это на самом деле? А может, все дело в нашем неумении или нежелании: общаться, строить отношения, ставить перед собой цели, прилагать усилия?