что делать если ты бомж и у тебя нет денег
Православная Жизнь
По статистике, лишь 5% бездомных возвращаются к нормальной жизни. Большинству сложно отказаться от почти неограниченной свободы, праздности и возможности выпить когда угодно. Мы поговорили с человеком, который сумел выбраться из порочного круга.
Безотцовщина на улице
— Александр, расскажите для начала, как получилось, что вы оказались на улице?
— Я родился в Сургуте Тюменской области. Рос безотцовщиной. Воспитывала меня мать, простая служащая. Она выпивала, и сам я тоже начал выпивать с 14 лет. Никаких интересов у меня не было, ни к чему конкретному меня не тянуло. Пошел учиться в ПТУ на краснодеревщика, но оттуда меня выгнали за пьянку и прогулы. Здесь оказался благодаря армии: служил в Гатчине в войсках связи. Как дембельнулся, решил остаться в Петербурге. Родился сын. Получил прописку, всё вроде было хорошо. Даже устроился водителем трамвая. Но любил поддать, выпить любил. Любой праздник с алкоголем. Любой. Однажды супруге это надоело, и она меня выгнала. В свои 22 года я оказался на улице. Я почувствовал, что могу выпить, не оглядываясь ни на кого. Алкоголь, свобода, всё как я хотел. Документы у меня тогда были, но стимул устраивать свою жизнь отсутствовал напрочь.
— А не было страшно проводить первые ночи на улице?
— Страшно не было. А первый опыт даже заинтересовал. Я стал просить у прохожих денег, давил на жалость. Кто-то накормит, кто-то и денег даст. Зачем работать? Сейчас я понимаю, что самое страшное в этой ситуации, что я оставил ребенка. Никак не участвовал в его воспитании, сам оборвал связь с ним. Сыну сейчас 20 лет. Мне 42 года.
— Вы не пытались обращаться в ночлежки?
— Самая знаменитая в городе ночлежка — на Боровой, 112. Есть ночлежка «Армии спасения». Я прихожу, говорю им: «Пустите ночевать». А мне в ответ: предъявите справку, что прошли «прожарку», и тогда мы вас пустим. Есть ночлежка в Невском районе. Там оказалось то же самое, плюс еще документ о том, что не болен СПИДом, попросили. Я говорю: «Мне сейчас, в данный момент, спать негде». Короче, в эти службы я больше не обращался. Ночевал где придется. Вел беспорядочную половую жизнь. Если везло, прибивался к женщинам — я же очень хитрый стал — с одной сходился, потом с другой. Там ночевал, там у них и ел. Еще дети появились. Но заразился ВИЧ, мне в Боткинской больнице диагноз поставили. Помню, как было страшно. Сейчас уже восемь лет состою на учете, принимаю терапию.
— Кстати, а по вашим наблюдениям, много на улице людей, ставших жертвами мошенничества?
— Попадались такие. У одного знакомого отжали трехкомнатную квартиру на Невском. И куда ему идти? Сказали, что если попробует брыкаться, найдут и убьют.
Быт бездомного: заработок и ночлег
— А куда вы шли, когда подруг не находилось?
— Сколько можно денег собрать за день при надлежащем усердии?
— За день — 500–600 рублей. Подходишь к человеку, говоришь: выручай, братуха, на пиво не хватает. Мол, я не вру тебе, на выпивку собираю. Кто-то дает, а кто-то и посылает. Бывает, отведут в кафе, накормят. Были такие, что предлагали отвезти в гостиницу: «Отоспись, отмойся, надо с улицы уходить тебе, я и сам раньше таким же был, поверь». А иногда останавливались дорогие машины, но я их боялся, слышал, что могут забрать в рабство.
Многие клянчат якобы на билеты. Но это всё вранье, конечно. Сам я сидел на Невском с животными, просил денег им на корм: собака сама ко мне прибилась, а котенка с крысой я где-то раздобыл. Десять минут — 500 рублей. Убегал, чтобы полиция не задержала. Если поймают — почки отобьют.
— А ночевали где?
Втроем-вчетвером можно от-крыть любую дверь с домофоном: сила магнитного притяжения там примерно 250 кг, надо просто как следует потянуть за ручку. Пускали к себе в вагончик строители. Бесплатно, конечно, что с меня взять. В электричках дальнего следования: до Любани, например, пока четыре часа едешь, можно поспать, а контролеры к тебе и не подходят. Летом проще — любой кустик твой домик. Но мне повезло, что у меня нашли ВИЧ. Это меня спасло. Стал часто лежать по больницам. Хотя до этого тоже ложился, обманывал врачей. Говорил, что болит живот. Они-то всё видели, но держали — а куда мне идти. Хорошая больница для ВИЧ-инфицированных на Бумажной улице, я один раз лежал там почти четыре месяца. Доктора хорошие были, не стану называть их имена и фамилии — вдруг уволят.
— Говорят, что бездомные часто ночуют на вокзалах. Сейчас, по-моему, их оттуда прогоняют. Или это не так?
— Я сам ночевал на Московском вокзале не раз, могу с закрытыми глазами его обойти. Гонять не гоняют, но уток подсадных много. Вроде бездомный, а на самом деле — оперуполномоченный. Ищут, нет ли среди нас людей с «хвостами». Раз мы с парнями соображали на бутылку, разговаривали ни о чем, спустились в багажное отделение, а один возьми да и достань удостоверение: «Пройдемте». Меня пробили по базе и отпустили. А с парнями не знаю, что стало, они залетные были.
— Ходят слухи и о целых поселениях бомжей на свалках. Вы там не бывали?
— Сам не бывал, но мне рассказывали. Есть такой полигон «Южный» возле аэропорта. Свои законы, свой мир. Государство в государстве. Люди там живут, строят домики. Есть старшие, есть младшие. Новых, кто приходит на свалку, могут принять к себе, а могут и нет. Если приняли, то часть собранного металла ты обязан отдавать старшему, остальное можешь оставить себе. Еще свое государство бомжей есть на Южном кладбище.
Можно ли помочь бомжу?
— Вы не пытались обращаться в социальные службы?
— В Москве соцработники работают отлично. Я там цапанул дизентерию — с помойки ел, попал в больницу. Мне дали номер, я позвонил, мне сказали, куда подъехать, выдали вещи по размеру, дали 400 рублей на дорогу и выписали справку, что я бомж. Я по ней купил билет и доехал до Питера. В Петербурге не так. Зато у нас есть Евгенич в Боткинской больнице: доктор Анатолий Курковский, это мы его так зовем — Евгенич (см. «ВЖ» №5, 2016). Все бездомные так к нему обращаются. Замечательный человек. И больных принимает, и лекарства дает им, и накормит. Я вижу, как ему непросто, разрывается человек.
— А в Москву-то вы зачем ездили?
— Да просто куролесили. В Москве, мол, больше денег можно настрелять. Так и вышло — действительно, больше насобирали. Но Москва и опаснее, там в рабство чаще забирают. Площадь трех вокзалов — очень гиблое место. Работают специально засланные люди: вроде свой, бухает с тобой, предлагает работу, а потом ты исчезаешь. Я один раз попал на такого: гулял в торговом центре, а за мной следили. Подошел один, говорит, приходи, много не платят, но и работы тоже немного. Но чуйка мне подсказала — не стоит идти. Здесь, в Петербурге, когда кормежка, тоже, говорят, приезжают на машинах и высматривают бездомных — потенциальных рабов.
— Чем рядовой человек может помочь бездомному?
— С каждым надо разбираться индивидуально. Спросить, почему ты на улице? Как правило, в 90% случаев виной алкоголизм. Человек вам может врать, лукавить, сказать, что проблемы у него. На самом деле проблем нет, просто он — пьяница. Вот у меня были документы. Я мог жить в общежитии, работать водителем. Но пьянство. Есть те, кто прячется от армии, а кто-то и вовсе в уголовном розыске находится. Он оброс, грязный — полиция к нему и не подходит даже. На свой фоторобот он не похож уже. Много бездомных узбеков, которых кинули на стройках, украинцев много.
— Хорошо, но все-таки ведь не каждый готов разговаривать с бездомным. Стоит ли поку-пать бездомным еду, напитки? А деньги давать?
— Денег обычно на выпивку просят, это верно. Но бывает, что без опохмела человек умрет, сердце остановится. Так что всё неоднозначно. А покупая еду, вы продлеваете бездомному жизнь. Иногда спасаете человека. Но, хорошо, сегодня он поел, а завтра может случиться так, что спасать его уже будет некому. Так что всё равно нужно разговаривать.
— Допустим, мы узнали у чело-века, почему он оказался здесь. А дальше что?
— А дальше спросить, хотел бы он вернуться к нормальной жизни. Отвести к социальным работникам. В ту же «Ночлежку». Хорошо бы поинтересоваться его судьбой на следующий день.
— А не сядет ли бездомный на шею, если начать бегать с ним по социальным службам?
— Да, это проблема. Вот для этого нужны психологи. Я сейчас хожу в дневной стационар в Александро-Невской лавре, с нами там работают профессионалы. Сейчас даже сильной тяги к алкоголю не испытываю, хотя раньше приходилось постоянно себя перебарывать.
Историю комментирует протоиерей Георгий Пименов, сотрудник координационного центра по противодействию наркомании и алкоголизму Санкт-Петербургской епархии:
Порвать с бродячей жизнью очень сложно. Даже у тех, кто решил встать на путь исправления, действительно велик соблазн вернуться обратно, в привычную для них жизнь. Пить и ночевать в парадных человеку в таком состоянии психологически легче, чем делать усилия, стараться выбраться. Что проще: считать себя жертвой обстоятельств или взять на себя ответственность за свою жизнь, несмотря на все трудности? Ответ в случае бездомных, алкоголиков и наркоманов — очевиден. Но разве нельзя сказать того же и про каждого из нас? За всё время своего пастырского служения я видел лишь двух «выкарабкавшихся». Большинство же умирает на улице. У Александра, мне кажется, хорошие шансы исцелиться от БОМЖ-вируса и больше никогда не вернуться к бродяжничеству и алкоголю. Он ходит на занятия в дневной стационар Лавры. Это хороший задел: повторюсь, для бездомного очень тяжело даже просто начать двигаться в этом направлении. Не говоря уже о том, чтобы бросить пить, найти жилье, пойти на реабилитацию. По-моему, Александр честен с самим собой и с другими, он раскаивается, что не воспитывал сына. Так что, думаю, он укрепится, найдет работу. Одна из самых больших трудностей в том, что рядом с такими людьми обычно нет близких — только такие же опустившиеся бродяги, как и они сами. И если кто-то хочет помочь бездомному по-настоящему, надо обращаться за помощью к специалистам. Нужна налаженная общественная система. Вести ресоциализацию бездомного в одиночку не под силу никому. Самый удачный, на мой взгляд, церковный опыт помощи бездомным я видел в Минске, в Свято-Елисаветинском женском монастыре. Там прямо на территории обители поставлены несколько «перевалочных» бытовок, а уже оттуда люди отправляются в полноценный реабилитационный центр на 200 мест в деревне Лысая Гора: там есть храм, ферма. А из индивидуальных проектов запомнился приют «Рассвет» Валентины Овчинниковой из деревни Афонино Пермского края — женщина за несколько лет дала кров и приют многим всеми оставленным людям.
Дорога домой
— Сами вы как выкарабкались?
Выйдя из реабцентра, я снова запил. Хорошо, что попал в другой, там проходил курс лечения. Опять вышел. Жил недалеко от Тосно, увидел объявление о христианском общежитии — там ни курить, ни пить нельзя. Попросился к ним — тоже хорошее дело люди делали, с работой помогли, платили 38 тысяч, но я её потерял: сорвался там на выпивку.
— Почему же из общежития ушли?
— Познакомился с женщиной. Сейчас живу у нее, а днем посещаю лаврский стационар. Она знает, что у меня ВИЧ.
— На работу будете устраиваться?
— Да, я хочу найти работу водителя, не очень тяжелую, здоровье-то я оставил на улице.
— Позывов вернуться к прежней жизни не испытываете?
— Сначала, проходя мимо урны, я инстинктивно тянулся туда за алюминиевой банкой. Или подбирал с земли бычок, хотя в кармане была пачка сигарет. Бродяжничество — это зависимость вроде алкогольной или наркотической. Повторю еще раз: без помощи психологов не обойтись. В дневном стационаре Лавры нам хорошо помогают, видно, что работают специалисты. Меня, конечно, сильно поддерживает вера в Бога, которую я обрел несколько лет назад, сначала у протестантов, потом в православии. И раскаяние перед детьми: ведь я породил зло, оставил их теми, кем сам начинал бродяжничать — безотцовщиной.
«Так вышло: я — бомж». Четыре истории о людях, которые потеряли квартиры и опустились на дно
Это будут очень короткие истории. Постояльцам ночлежки в Партизанском районе, которым «Красный Крест» привез продукты и чай, было не до пространных бесед. Да и о чем размышлять на «дне». Люди, которые потеряли свои квартиры, а с ними и нормальное существование, привыкли жить быстро. Сегодня — вокзал, завтра — теплотрасса. А там как получится. Главное — дотянуть до весны.
К пяти часам вечера к дому ночного проживания лиц без определенного места жительства на улице Ваупшасова начали стягиваться тени. Сгорбленные люди с мешками и пакетами заходили внутрь, отмечались у дежурного милиционера, снимали верхнюю одежду, шли в столовую. Им повезло: очередной морозный день подошел к концу. В ночлежке можно переночевать. А тут еще активисты «Красного Креста» проводят акцию, привезли чай и «Роллтон». По два пакета на брата. Праздник на улице бездомных…
— Так вышло: теперь я — бомж, — Григорий Лисовский смакует чай, как будто это не «Принцесса Нури», а глинтвейн из красного бургундского. — Жили с женой на Корженевского. Потом разошлись, поделили квартиру. Я взял 8 тысяч долларов. Мало, наверное…
Жить Лисовскому было негде, он поехал в Узду, в колхоз. Там работал, вместе с другом ютился в старом доме. Дом сгорел.
— На морозе я очутился в одних туфлях… Вернулся в Минск, пришел сюда. Побуду до мая, потом снова в колхоз. Мне еще хорошо, пенсия 2 миллиона. Родился в Литве, там работал, поэтому и сумма нормальная. Жизнь еще не закончена.
Пока мы беседуем, в столовую подходят новые постояльцы. Берут чай, наливают кипяток. Некоторые благодарят волонтеров «Красного Креста». Другие даже не смотрят в их сторону.
— В стране чрезвычайная ситуация, аномальные морозы, — говорят волонтеры. — Больше всего страдают те, у кого нет дома. С 2 по 10 февраля «Красный Крест» проводит акцию. Мы обеспечиваем бездомных теплыми вещами, горячим питанием. Поверьте, эти люди достойны сострадания. У них тяжелые судьбы. Мы ждем помощи и от обычных минчан. Люди могут откликнуться, принести старые вещи…
Сострадание — штука сложная. Расчувствоваться, слушая истории бездомных, непросто.
— Меня зовут Шуткая Елена Владимировна. Со мной совершены противоправные действия, — еще одна местная «жительница» рассказывает о своей судьбе. — А было так: несколько лет назад внук познакомился с девушкой, вроде бы как журналисткой одного нашего телеканала. Решили они пожениться. Внук мне говорит: давай, бабка, я твою квартиру продам, мы купим жилье в Сухарево, сделаем там ремонт и тебя пропишем. Будем якобы вместе жить. Я подумала и согласилась. Все-таки внук. И продала свою хрущевку на Волгоградской за 41 000 долларов.
Что было дальше, толком неясно. Елена Владимировна жила у дочери, пока внук «делал ремонт».
— А потом эта журналистка, или кто там, меня выселила — через суд. Оказывается, прописана я была только на год. Дочка тоже выгнала из дома. У нее там муж-милиционер, он постарался. В результате осталась на улице. Жила в подвалах, на лестничных клетках. Люди прогоняли, вызывали участковых. Что им до чужих проблем… А теперь вот здесь.
— А что же внук, не помогает?
— Так внук в Бобруйске. Сидит. 8 лет дали…
Никто из этих людей не говорит: я жил непутево, «употреблял», поэтому все и потерял. Может, потому что стыдно. А может, они и не чувствуют своей вины, а пеняют лишь на звезды…
— В августе прошлого года у меня умерла жена, — рассказывает Михаил Силькевич, размешивая в банке «Роллтон». — Жили в Минске, на Любимова. Жена была прописана в квартире, а я нет. У меня в Логойске регистрация, а здесь не оформил. Не думал, что она умрет. А квартира теперь досталась государству…
Силькевич говорит, что во всем мире нет человека, которому он был бы дорог. Михаил — детдомовец, детей от второго брака нет. Есть, правда, сын от первого. Зовут Игорем. Но связь с ним потеряна. Черт его знает, где этот Игорь теперь. И захочет ли он помочь отцу, если вдруг найдется.
Многого, конечно, он не договаривает. Да и мы не священники, чтобы устраивать в ночлежке исповедь.
Людмиле Чурило 58 лет. Выглядит женщина старше. У нее ярко накрашены губы. Голос тихий.
— Вы можете мне помочь? — спрашивает Людмила Викторовна. — У меня такой вопрос. Нужна комната в общежитии. Кто бы это посодействовал?
Ее история также коротка, ибо лишена «неприятных» подробностей. Родилась на улице Торговой. В 1974 году родители получили квартиру на ул. Глебки. Потом развелись, жилье разменяли.
— Мы с мамой купили «двушку» на Маяковского. Потом я вышла замуж. Не за того человека… Он всю жизнь надо мной издевался. Избивал, унижал, забирал деньги. Мы жили вчетвером: я, мать, мой внебрачный сын и муж. Квартиру продали, переехали в Чижовку. С мужем разошлись. Но он продолжал приходить. Играл, влез в долги. Пришлось продать жилье, чтобы он расплатился…
В своем рассказе Людмила делает неожиданный поворот.
— И вот мы сидим с мамой на вокзале, и тут нас забирает милиция… Теперь я здесь. Мне бы комнату в общежитии дали, и все бы пошло на лад. Я сейчас в парикмахерской работаю, уборщицей. Только бы дали жилье…
Лица в столовой ночлежки меняются. Допивая чай, люди разбредаются по своим «апартаментам». Шансов, что они начнут новую жизнь, ничтожно мало. Даже если им кто-то что-то «даст».
Как помочь бездомному: список бесплатных ночлежек по всей России
В этом материале — государственные организации и благотворительные фонды, которые примут человека, оставшегося без жилья.
Сохраните список в закладки, чтобы однажды помочь бездомному.
Центр социальной адаптации имени Е. П. Глинки
Как попасть. Приехать в центр по адресу: улица Иловайская, 22, позвонить в приемное отделение: +7 499 356-60-67 или в службу «Социальный патруль»: +7 495 720-15-08 — телефоны работают круглосуточно.
Условия. В центре социальной адаптации можно переночевать, согреться, поесть и помыться, а можно остаться там жить. Центр обеспечит питанием и одеждой, поможет восстановить документы и устроиться на работу. А тем, кому не хватает денег на дорогу домой, оплатит билеты на поезд.
Дом друзей
Как попасть. Позвонить по телефону: +7 991 227-03-37 или +7 925 865-21-77.
Условия. Раньше «Дом друзей» предлагал бездомным только медицинскую помощь на улицах, но во время карантина организация запустила программу «Убежище»: благотворители размещают в хостелах всех, кому негде жить.
Жильцов обеспечивают питанием и медикаментами, но, чтобы попасть в хостелы, нужно принести свежую флюорографию и справку с дезстанции о прохождении санобработки — с этим поможет «Социальный патруль».
Ночлежка
Условия. В Москве бездомным помогут с одеждой, едой и документами, а в Санкт-Петербурге предложат еще постирать и высушить вещи, переночевать в приюте или поселиться в реабилитационном центре.
Провести ночь в приюте или зимнем пункте обогрева можно просто так, а вот чтобы попасть в реабилитационный центр, нужно побеседовать с социальным работником. Документы и регистрация не важны: сотрудники «Ночлежки» помогут оформить все необходимые бумаги, если их нет.
Как помогать другим
Мальтийская служба помощи
Как попасть. Позвонить по телефону: +7 921 756-00-89 или прийти в мобильный приют по адресу: Коломяжский проспект, 6а.
Условия. «Мобильный приют для бездомных» — это теплая армейская палатка, в которой можно переночевать и получить горячий ужин и завтрак. Бездомные инвалиды могут остаться жить: служба помощи обеспечит их трехразовым питанием и окажет медицинскую помощь.
Если человек не может добраться до дома в другом городе, ему купят билеты на поезд и продукты в дорогу — это касается тех, кто живет в России и странах СНГ.
Центр учета и социального обслуживания граждан без определенного места жительства
Как попасть. Позвонить на горячую линию: +7 812 767-03-80 или прийти по адресу: улица Тамбовская, 78, лит. В.
Условия. Центр может дать только переночевать или заселить в отделение временного пребывания, где можно находиться круглосуточно.
Комплексный центр социального обслуживания населения «Малахит»
Как попасть. Позвонить по телефону: +7 343 305-99-91 или приехать по адресу: улица Избирателей, 137. Центр работает с понедельника по четверг с 9:00 до 18:00, в пятницу — с 9:00 до 17:00.
Условия. Центр предлагает временное проживание людям, которые по тем или иным причинам не могут находиться дома: например, из-за психологического давления или угроз со стороны близких.
От проблемы зависит срок, в течение которого можно жить в центре. Обычно это 30 дней, но, если человек пострадал из-за катастрофы или стихийного бедствия, центр обеспечит его жильем до 6 месяцев.
Дом трудолюбия
Как попасть. Позвонить по телефону: +7 922 615-30-82 или прийти по адресу: улица Лезгинская, 26 с 09:00 до 20:00.
Условия. «Дом трудолюбия» предоставляет бездомным жилье и трехразовое питание, устраивает на работу и оплачивает проезд до работы и обратно.
Тем, у кого нет документов, организация поможет их восстановить, а также проведет медицинский осмотр, отправит на флюорографию и купит лекарства. Главное условие — желание работать: в «Доме трудолюбия» живут только трудоспособные мужчины, которые согласны на полноценную занятость.
Центр социального обслуживания «Сотвори милость»
Условия. Центр предоставляет жилье, питание, одежду и обувь всем нуждающимся и помогает выйти из кризисной ситуации — с помощью поддержки психологов, священников и юристов.
Также помогут восстановить документы и устроят на работу: жить в центре можно столько, сколько потребуется. Для матерей с детьми и инвалидов оборудованы специальные отделения: детям предоставляют подгузники и питание, а инвалидам помогают с транспортировкой и лечением.
Благотворительная организация «Маяк»
Как попасть. Прийти в приют по адресу: улица Нижегородская, 201.
Условия. Приют работает ежедневно с 20:00 до 08:00, там можно переночевать, получить горячую пищу, принять душ и постирать вещи. Днем постояльцам помогут юристы и волонтеры: восстановят документы, найдут безопасное жилье, свяжутся с родственниками и оплатят дорогу домой, если человек живет в другом городе.
Дом помощи благотворительного фонда «Ника»
Регионы: Свердловская область, Челябинская область, Пермский край, Тюменская область, Самарская область, ХМАО и ЯНАО
Подробности: на официальном сайте
Как попасть. Позвонить по номеру горячей линии: +7 800 222-78-79.
Условия. В дом помощи можно обратиться круглосуточно: откажут только пьяным, тем, кто болен чем-то опасным для окружающих, или неадекватно себя ведет. Чтобы попасть в дом, нужно показать медицинскую карту с анализами. Если этого документа нет, человека поселят в карантинное отделение, пока не проверят его здоровье.
Жить в доме можно сколько угодно, главное — соблюдать правила: не пить, не курить, не употреблять наркотики, не ругаться матом и не обижать других жильцов. Кроме проживания в домах помощи предусмотрено четырехразовое питание, одежда для тех, кому она нужна, и консультации по восстановлению документов.
Социальная гостиница «Линия жизни»
Как попасть. Позвонить по телефону: +7 921 958-88-44 или +7 965 004-25-25.
Условия. В социальную гостиницу принимают всех, кому некуда пойти и не на что жить: алко- и наркозависимых, освобожденных из тюрем, пострадавших от сект. Всех обеспечат едой, одеждой и жильем, а еще предложат психологическую поддержку, помогут избавиться от зависимостей, найдут родственников и устроят на работу.