что делать морякам в плавании
«Могу отнести себя к среднему классу»: сколько зарабатывает моряк
Из Ростова-на-Дону
Мы регулярно пополняем коллекцию историй наших читателей об их профессиях.
Сергей из Ростова-на-Дону 13 лет работает в море, дошел до должности старшего помощника капитана и получает почти 2 миллиона за рейс. Он рассказал Т—Ж, как моряки строят карьеру, почему на борту нечасто удается поспать и из-за чего морская романтика утонула в бюрократии.
Выбор профессии
После девятого класса я не видел смысла продолжать учиться в школе. Взял брошюру с учебными заведениями моего города и вычеркнул все, куда не хотел. Остались экономический и юридический колледжи, а также мореходка. На тот момент экономисты и юристы были очень популярными, зарплаты в объявлениях для выпускников небольшие, а у родителей не было связей, поэтому я остановился на мореходке — сейчас это ростовский филиал Академии им. Ушакова.
Что в 14 лет я знал о моряках: во-первых, что они работают на парусниках — по типу тех, которые я видел на красивых картинках; во-вторых, что они бывают за границей — это для меня было весьма значимо; в-третьих, что они нормально зарабатывают — сколько именно, я не имел представления.
При поступлении надо было выбрать один из двух факультетов: судовождения или судомеханики. У старшего механика такие же права, как у капитана, но только в машинном отделении. А в общих вопросах он подчиняется капитану. Кто-то сказал: «Иди на судовождение — будешь капитаном». Я и пошел.
Колледж должен устраивать на практику, но мест мало, а курсантов много. Иногда ждать посадки на судно надо месяцами, особенно на первых должностях. Моя мама смогла договориться.
Мне было 16 лет, я попал на «Александрит» — речное судно 70-х годов, официально оно может ходить только в прибрежное плавание. Но в России умные люди наварили немного железа на палубу, выправили морские документы, и такие суда ходили даже до пролива Гибралтар. В том рейсе я впервые попал за границу — в Египет, порт Александрия.
В первый же день капитан отправил меня красить с матросами. А на мой вопрос, как я вообще буду работать, ответил — дословно помню:
«Ну как-как — день работаешь, ночь спишь».
Денег практиканту платили 200 долларов. Практика должна была закончиться через 9 месяцев, но продлилась еще 6.
Часть полученных тогда денег — 10 тысяч рублей — я потратил на фотоаппарат «Олимпус».
в месяц платили практиканту из мореходки на первом рейсе
После окончания мореходки устраиваться на работу надо было самому. В европейской части России лишь два города с развитой морской инфраструктурой: Питер и Новороссийск. Я поехал в Питер.
Обошел множество крюинговых агентств — это, по сути, отдел кадров для разных судовладельцев, в том числе иностранных. Картина и тогда, и сейчас примерно одинаковая: сидит молодая девушка менеджер, просит заполнить специальную форму и ждать. Но в большинстве случаев людям без опыта отказывают.
Мне повезло: когда я зашел в одно из агентств, там сидел только директор и оказалось, что он почти мой земляк. Мы немного побеседовали, и он пообещал посадить на судно.
Я вернулся в Ростов, а где-то через месяц мне предложили работу. Я полетел на посадку в Сингапур. Рейс затянулся на 10 месяцев, это была почти кругосветка. Вернувшись, я решил, что в море больше не ходок. Но вышло иначе.
Место работы
Сейчас я работаю на небольшом контейнеровозе с экипажем 13 человек — на немецкого судовладельца.
Скорее всего, все иностранное, что вас сейчас окружает, — от стула до одежды, от яблок до креветок — перевезено именно на контейнеровозе. Иногда они перевозят даже автомобили, хотя есть специальные суда — автомобилевозы.
Чаще всего наши маршруты — это Средиземное море, Западная Европа и Западная Африка. Но вообще — как повезет, мы не выбираем. Я стараюсь работать на одном и том же судне, но часто случаются накладки.
За 13 лет работы я посетил достаточно много стран: Бразилию, Аргентину, Канаду, США — правда, без визы там даже из порта не выпускают, — ЮАР, Камерун, Маврикий, Гану, ОАЭ, Австралию, Индонезию, Мальдивы, Японию, Ирландию и Великобританию, почти все страны Западной Европы и Средиземного моря.
Самый красивый город из тех, где я был, — это Севилья в Испании, а самый разочаровывающий — Венеция.
Надо понимать, что туризм и рабочая поездка — это не одно и то же. Последнее время я вообще почти не выхожу на берег. Во-первых, не каждый город на море — это туристическое место, и смотреть там часто нечего. Плюс в моей должности подменить меня может только капитан, это не всегда удобно. Последний раз он мне так и сказал:
«В город иду я, а ты пойдешь, когда станешь капитаном».
За судном следит судовладелец. Чтобы следить за большим количеством судов, он нанимает управляющую компанию. Это можно грубо сравнить с управлением недвижимостью. Обычно судно отдают в чартер — это как когда «Яндекс» или «Убер» набирают машины и водителей и дают им груз.
Причем отдают его чаще всего с экипажем. А экипаж набирает крюинговая компания. Мы можем позвать кого-то из знакомых, но только если крюинг не может найти кандидата — это исключительная редкость.
В интернете много крюинговых компаний, в которые можно отправить резюме или заполнить форму. Есть вакансии и в открытых источниках. Визами занимается компания, она же оплачивает перелеты на судно и домой. Некоторые оплачивают документы моряка и учебу, но таких немного.
Один раз я попадал в замкнутый круг с паспортом моряка. Чтобы получить его, нужно предоставить бумагу от работодателя о том, что тебя наймут на работу. Но работодателю без паспорта моряка ты не нужен — это все равно что пытаться стать судьей без диплома юриста.
Тогда вопрос решился коррупционно.
Медкомиссию у нас можно пройти даже с некоторыми заболеваниями и плохим зрением — никаких сверхтребований нет. Но, если что-то серьезное, например плохая ЭКГ, работать не пустят. С 40 лет добавляются врачи, которых нужно пройти.
У моряков хватает проблем со здоровьем: у механиков страдает слух, у штурманов часто варикоз, из-за работы в смешанных экипажах может не повезти с поварами, что ведет к гастритам и язвам. Например, филиппинцы не жалеют масла, когда готовят.
Топовые должности на судне — это капитан и старший помощник капитана, старший механик и второй механик. С 2013 года занимать их могут только те, у кого есть высшее образование. Хотя все, кто поступил в морской колледж до 2013 года, могут занимать любые должности и без высшего.
Я после колледжа в 2006 году поступил в Морскую академию, но после первого рейса забрал документы. Как оказалось, сэкономил кучу времени и денег. Но сейчас идти необходимо — работать на судне без карьерного роста весьма печально. После колледжа, если повезет, можно попасть на сокращенную программу и учиться 3 года. После школы — 5 лет. Можно совмещать с работой: учиться заочно и стараться попадать на сессии.
Рабочий диплом дается только тем, у кого есть стаж и нужные сертификаты. Какие конкретно — зависит от должности, типа судов и уровня компании.
Сертификат по охране недавно сделали обязательным. Это связано с терроризмом и пиратством. Пиратство видоизменилось с 15 века: теперь это хорошо вооруженные люди в Аденском заливе и у берегов Нигерии, а также немного в Азии — но там скорее просто грабители.
Есть разные дополнительные требования, в зависимости от специфики судна. Самый необычный, наверное, сертификат HUET — Helicopter Underwater Emergency Training. Он подтверждает, что ты можешь выплыть из вертолета, который упал в море. В тренажерном центре есть бассейн и модель вертолета. Вертолет падает, и нужно выбраться за несколько секунд.
ушло за 13 лет на сертификаты, которые требуются для работы
Всего на получение сертификатов у меня ушло тысяч сто. Например, сейчас, чтобы получить диплом капитана, я потратил около 70 тысяч. И это не предел — сертификаты и диплом надо менять каждые 5 лет.
Суть работы
Сейчас я старший помощник капитана.
Старпом организовывает работу матросов. Их задача в море — обеспечивать чистоту на судне и следить за тем, чтобы оно не сгнило, потому что морская среда очень благоприятна для коррозии. Так что это вечная чистка и покраска.
Они же — основная швартовая команда: подают концы на причал, крепят буксир. Помогают следить за всем во время стоянки и погрузки. За погрузку и выгрузку судна тоже отвечает старший помощник.
Самое главное — проверять, что судно грузят согласно плану. Бывали случаи, в основном в Африке, когда декларировали один вес, а грузили другой.
Так как судно всегда перевозит разное количество груза, это надо компенсировать балластом — на каждом судне есть много балластных танков, мы их набираем или опустошаем при необходимости.
Из-за неаккуратности портовых работников бывают повреждения судна, это тоже надо вовремя заметить и составить соответствующие репорты.
Зачастую мы не знаем, что везем.
Однажды после плохой погоды начали выгружать контейнеры, а они выпуклые и разбитые, один из них во время подъема развалился, выпало два мраморных куба по 15 тонн, пробили днище трюма. Мы встали на ремонт.
Еще старший помощник является офицером по безопасности, проверяет пожарное оборудование и спасательные средства, проводит тренировки экипажа и тревоги, оказывает медпомощь.
За общение с офисом и портовыми властями отвечает капитан. Он же выполняет маневры при заходе в порт или постановку на якорь. Ему помогает лоцман — это тот, кто знает порт и подходы к нему. Обычно это бывшие капитаны или старпомы.
За то, чтобы судно шло, отвечают механики. К тому же судно — как маленькая гостиница: там и кондиционирование, и водоснабжение, и отопление, и канализация. Все это тоже на них. Старший механик руководит ими и ведет журналы операций.
Второй помощник капитана — навигационный. Он прокладывает курс судна на картах, проверяет навигационные предупреждения и так далее.
Третий помощник помогает старпому и готовит документы — в некоторых странах это десятки различных форм и деклараций.
Капитан и три помощника как штурманы по очереди несут ходовую вахту в море: 4 часа на капитанском мостике, 8 часов отдыха, и дальше по кругу.
в сутки нужно нести ходовую вахту, не считая всех остальных обязанностей
Помню, когда я был практикантом, старпом и матрос заснули на вахте, авторулевого не было. Когда на мостик поднялся капитан, судно ехало в обратную сторону.
Обычный рабочий день
Встаю в 3:45, поднимаюсь на вахту, до 8 утра там. Потом раздаю работу матросам и завтракаю. Дальше делаю обход судна, составляю план работ, заполняю бумаги, проверяю все. После этого могу отдохнуть. В 16 снова на вахту. Потом ужин и до 4 утра свободен.
Это если в море на большом переходе, у меня так редко.
Контейнеровоз вроде того, на котором я работаю, иногда за сутки проходит 3 терминала, в которых нужно разгружаться. Груз обычно предназначен для 3—7 портов. Переход до следующего порта 6 часов и снова терминал. Так бывает не всегда, но часто. Иногда между портами 1—2 часа пути, но в среднем на переход уходит, наверное, 9—15 часов.
Стоянки иногда бывают по 10—20 часов, а иногда 2—3 часа, и едем дальше.
Так как на мне погрузка, то в это время нормально не поспишь. Во время отхода и прихода судна я нахожусь на мостике, чтобы помогать капитану — тоже не поспишь. При плохой погоде тоже не всегда уснешь. Так и живем.
Бюрократия
Судно регулярно проходит инспекции берегового персонала. Все найденные нарушения — это головная боль старшего комсостава. Мы находимся между офисными работниками и реальными обстоятельствами.
Береговая инспекция проверяет, все ли в порядке с конструкцией судна, пожарными и спасательными системами, радиооборудованием. Они же следят за выбросом мусора и нефтяных продуктов. К слову, мусор с судов выбрасывать за борт можно, но не весь и не везде. Средиземное и Черное море — это спецрайоны, в них выкидывать что-либо кроме пищевых отходов запрещено. Хотя несколько лет назад было можно.
Чтобы экипаж не расслаблялся, раз в полгода-год судно проверяют портовые власти, а также регистр флага судна — то есть государства, которому оно принадлежит: судовладельцем может быть немец, а судно будет ходить под флагом Панамы или Мальты.
Также в компаниях есть суперинтенданты, которые летают с судна на судно с проверками, чтобы убедиться, что все в порядке.
Все проверки сопровождаются бумажной волокитой.
Судоводителю не хватает времени на навигацию из-за чрезмерного количества инструкций и правил.
Почти для всех рутинных действий на судне есть чек-лист. Это список того, что нужно проверить или сделать перед, во время и после.
Чек-лист поможет не упустить детали. Но, во-первых, из людей делают роботов, а во-вторых, иногда чек-листы не совпадают с морской практикой.
Например, есть чек-лист обмена информацией с лоцманом. Там около 35 пунктов. Это избыточно: лоцман иногда поднимается на борт уже в зоне маневрирования и там не до бумаг. Естественно, мы сообщаем лоцману все маневренные характеристики судна, но бумагу подписываем просто для формальности.
На форумах шутят, что скоро, чтобы сходить в туалет, надо будет заполнить чек-лист.
Есть разрешения на работу на высоте, работу со сваркой, работу в закрытом пространстве. Это, может, и не плохо, но зачастую мы 15 минут заполняем бумаги и 2 минуты работаем.
В последнем рейсе было 4 репорта на приход судна в порт, все они громоздкие и с расчетами. Самое обидное, что там одна и та же информация в четырех разных видах: для судовладельца, для чартера, для менеджмента и для агента. Если все это делать после вахты, то придется не спать. А если во время, то придется не смотреть, куда едешь, — чаще всего так и выходит.
На план рейса может уйти несколько часов: прорабатывается он не так долго, но потом все надо поместить на бумагу.
Например, план перехода должен составляться от причала к причалу. Но судно в 99% случаев не знает, к какому причалу пойдет, — это сообщит лоцман, когда поднимется на борт. Теоретически мы должны остановить судно, переделать прокладку, переделать план перехода и потом ехать. Это абсурд.
Бывает, что порт находится в трех часах хода по реке. Приходится делать прокладку на карте с изменением курса каждые несколько минут или даже секунд. Записать все ориентиры и записать все это в план рейса — это куча времени. А в реальности это как езда на автомобиле с соблюдением знаков дорожного движения. И все, что на карте, остается формальностью для проверяющих.
Однажды случился инцидент на каком-то из судов нашей компании. Второй механик поднимался по трапу (лестнице), упал и повредил ногу. Компания разослала циркуляр на все суда: провести инструктаж о том, что, когда идешь по лестнице, надо держаться за поручни.
То есть надо собрать экипаж и морякам, которые по 10—30 лет в море, рассказать, как ходить по трапу.
Еще есть форма «Алкоголь-тест»: раз в месяц надо, чтобы каждый человек дунул в трубочку, и записать результат. Естественно, мы просто заполняем форму. Если кто-то пьян, его и так отправят домой, без всяких тестов.
Вся куча форм генерируется из-за того, что в офисе сидит менеджмент, который не знает, что такое работа на судне, и им там очень скучно. Офисным работникам трудно понять, что экипаж — это ограниченное количество людей, за инструментом нельзя сходить в магазин, а если кончается топливо, то мы не на дороге возле заправки.
Кстати, в мореходке тоже учат не моряки, а те, кто знает о работе в море по книжкам, которые писали 30—40 лет назад.
Случай
В 2005 году мы проходили Азовское море зимой и оно замерзло как никогда. Ледокол довел от Керченского пролива до середины моря и не смог вести караван дальше. На всех судах кончалась еда и вода, так как переход вместо двух дней затянулся на 10. Мы поймали чайку и принесли поварихе. Было весело видеть ее реакцию. Готовить, конечно, не стали.
Доходы
Я работаю по графику 4 через 4 месяца — в общем, полжизни провожу в рейсе. У комсостава редко контракты больше, чем на полгода. Капитан, старпом, старший механик и второй механик чаще всего работают по 2—4 месяца. А у матросов контракты обычно от 4 до 11 месяцев.
Предполагаю, что сроки контрактов и зарплаты так различаются, потому что у комсостава работа более нервная. Капитаны во время плохой погоды могут не спать сутками, потому что на них ответственность за груз, судно и людей. А рядовой состав — матросы и мотористы — выполняют тяжелый физический труд, но никакой ответственности не несут. Спят крепко.
Мы по возможности стараемся давать им отдых. В контракте у них прописано количество часов, после которых идет овертайм — он оплачивается отдельно. У комсостава овертайм включен в зарплату, доплат нет.
А работать иногда приходится по 20 часов в сутки, если не считать короткие часовые перерывы.
Но в отпуск приезжаешь на 3—4 месяца с достаточно большой суммой денег.
Я получаю около 450 тысяч рублей в зависимости от курса. Это зарплата за месяц, которая умножается на количество месяцев в море.
может заработать старший помощник капитана за 4 месяца в море
После вступления в силу конвенции «О труде в морском судоходстве» компании обязаны платить нам ежемесячно. Но зарплата делится на оклад и что-то вроде отпускных — их платят в конце рейса. Можно попросить аванс у капитана из судовой кассы, но в пределах уже заработанного на текущем контракте.
Бывают контракты на год или несколько лет. Тогда платят и в отпуске, но лишь процент от зарплаты в море. Так что среднегодовой заработок остается примерно таким же, а уволиться сложнее.
У меня не было такого, чтобы меня обманывали и не платили. Но бывали задержки. В критических ситуациях у судовладельца забирают судно.
Чтобы зарабатывать больше, нужно либо стать капитаном, либо пойти в компанию с еще большими зарплатами. Конкуренция в обоих случаях огромна, так что удача тут важнее, чем знания и способности.
Зарплаты зависят от типа судна и видов работ, а также от уровня компании. Самые большие зарплаты — на танкерном и вспомогательном флоте, работающем на нефтегазовую индустрию.
Большинство уважающих себя моряков работают за границей.
Российские компании с достойной зарплатой можно посчитать по пальцам одной руки. Есть сильные танкерные компании, в которых уровень зарплат сопоставим с западными, но туда сложно попасть — там очень медленный карьерный рост, кумовство и династии.
Есть мелкие компании с судами река-море, уровень зарплат там минимальный. Например, на моей должности можно получать около 120—200 тысяч в месяц.
В российской танкерной компании зарплата около 650 тысяч в месяц. А в лучших компаниях мира старшему помощнику капитана платят 750—800 тысяч рублей в месяц.
то есть почти миллион рублей может получать капитан судна в лучших мировых компаниях за каждый месяц в море
Чтобы устроиться в зарубежную компанию, нужно хорошо знать английский.
«Главное — не потратить все после первого рейса»: сколько зарабатывает матрос
На судах рыболовного флота
Продолжаем рассказывать о разных профессиях и доходах, которые они приносят.
Герой этого выпуска несколько лет назад решил, что филологическое образование вряд ли поможет ему прокормить семью, купил билет до Петропавловска-Камчатского и стал матросом на рыболовном судне. Работа в море позволила ему закрыть ипотеку, несколько раз съездить в отпуск за границу и поменять машину. Он рассказал, почему можно 30 лет быть матросом, получать сотни тысяч рублей за рейс и при этом все равно оставаться на мели.
Это история читателя из Сообщества Т—Ж. Редакция задала наводящие вопросы, бережно отредактировала и оформила по стандартам журнала.
Выбор профессии
По образованию я филолог-лингвист, учился в Калининграде. Всегда любил литературу и русский язык, потому и выбрал эту профессию, пока все шли на юристов и экономистов. Во время учебы в вузе мои одногруппники работали по специальности и получали около 10 000 Р в месяц. Я решил пойти другим путем и занялся продажей техники — сначала по найму, потом открыл несколько собственных мелких отделов, это приносило мне до 5000 Р в день. О перспективах тогда не задумывался, и с приходом крупных игроков типа «Евросети» мой бизнес умер. Опыт работы по специальности за годы студенчества я не набрал, время было упущено, так что на работу по профилю меня никто не взял.
Устроился на госслужбу, работал в отделе молодежной политики, отвечал за развитие молодежного предпринимательства и робототехники, курировал образовательные программы всероссийских форумов и фестивалей. Начинал с простого специалиста, через полгода стал начальником отдела, еще через полгода — замом начальника департамента. Получал от 85 000 до 130 000 Р в зависимости от интенсивности работы и количества проектов, которыми занимался.
В один прекрасный день, когда последние деньги были потрачены на ипотеку и продукты, а зарплата была еще далеко, объявился мой дядя: он 15 лет живет на Камчатке и работает в сфере рыболовства. Дядя рассказал, что есть возможность быстро получить большую сумму, но для этого нужно потрудиться. На тот момент я уже слишком устал — и работа в море показалась мне более простым вариантом. Конечно, подобного опыта тогда у меня не было, но трудностей я не боялся: золотая пыль от чиновничьих кабинетов уже полностью рассеялась. Больше пугало то, что перегорю и вообще не смогу ничего делать, а кормить семью и выполнять обязательства перед банками необходимо.
Так что я собрал чемодан и полетел на Камчатку.
нужно было потратить, чтобы начать работать
Я нашел подходящее учебное заведение, и меня зачислили, хотя набор на курс уже кончился: моя история разжалобила заместителя директора по учебной части.
Курсы я окончил с отличием, но к этому моменту все пароходы уже ушли в рейс, а мне нужно было еще получить удостоверение личности моряка, которое не выдают, пока судоходная компания не гарантирует тебе трудоустройство. Найти хорошо оплачиваемую работу в какой-то другой отрасли тут сложно: Камчатка живет морем, с окончанием сезона или контракта все моряки уезжают. Мне помог мой одногруппник — забавный парень, который, как оказалось впоследствии, отсидел несколько лет за кражи, но перевоспитался. По его наводке я устроился на береговой завод по обработке рыбы. Набор необходимых документов там минимален и схож с тем, что нужен для работы на судах рыболовного флота.
Мне повезло, я попал на «блатную» должность — контроль качества и учет продукции. Когда я приехал на завод, работа строилась так: данные записывали в тетрадь, всё считали на калькуляторе, снова переписывали на бумагу и только после этого заносили в эксель-таблицу. Такой дичи я давненько не видывал!
За неделю я составил формулы, перенес их в «Эксель» — и принимал хвалебные оды.
Тяжелее всего было объяснить, как работать в таблице: куда вносить данные, а что трогать нельзя. Работал я с восьми утра до восьми вечера, но часто приходилось выходить и в нерабочее время: настраивать технику после того, как кривые руки и мозги выводили ее из строя.
После возвращения с завода я еще около месяца бродил по судоходным компаниям и пытался попасть в штат. Это сложно из-за высокой конкуренции: в хорошие компании, где нет проблем с выплатами, конкурс до ста человек на место. С образованием, но без опыта устроиться почти нереально. Учить на производстве никто не хочет, а часто просто не умеет.
Место работы
Я представлял себе белоснежный корабль с бравыми матросами и был сильно разочарован, когда увидел свое судно. Большой автономный траулер «Московская Олимпиада», ровесник этого славного события, вид имел довольно удручающий, а команда как на подбор состояла из прожженных моряков, нашедших на этом пароходе спокойную старость. «Олимпиаду» уже лет пять пытаются продать в Китай или Индию, где ее разберут и пустят металл на гвозди и иголки, но никто не дает подходящую цену. Оборудование изношено, модернизировать его нет смысла, потому что само судно устарело. Все время что-то ломается, поэтому много на таком пароходе не заработаешь.
На судах с более современным оборудованием и меньшим сроком эксплуатации зарплаты выше, бытовые условия комфортнее. Но сразу же попасть на хороший корабль очень тяжело. Можно перевестись на него с плохого, если сменный мастер или заведующий производством сам переходит на такой пароход и берет тебя с собой либо тебе дают рекомендации.
«Московская Олимпиада» — траулер морозильного типа, на заводе установлены шкафы контактной заморозки, куда складываются формы с рыбой. После замерзшую рыбу выбивают из противня, упаковывают и отправляют в трюм.
Экипаж нашего судна состоял из 130 человек, включая поваров, электриков, мотористов, механиков, матросов камбуза, матросов обработки и палубной службы, которая отвечает за ловлю, это одна из самых опасных служб на пароходе.
Жили мы в четырехместных каютах. В каждой — импровизированный диван, стол, в боковых нишах — двухъярусные кровати. У нас в каюте была только раковина и зеркало, а общий душ находился на второй палубе. Помимо душа была сауна. Это обязательное условие, потому что после работы в трюме или на улице необходимо согреться.
Поощрения за хорошую работу были только на словах.
Всем говорили, что по итогу рейса капитан будет распределять премиальный фонд, который предоставляет компания, но в итоге все получили одинаково. Рвал ты жилы или работал кое-как — разницы не было. Из-за этого случались конфликты.
Суть профессии
Матрос обработки — универсальный солдат, виноватый во всех бедах, но никоим образом не причастный к удачным событиям. Нас еще называют «короли говна и пара», так как на корабле нет такой работы, которую нельзя поручить матросу. Мы делаем все — от укладки линолеума до ремонта иллюминаторов.
Рыбу ловят тралом — большой сетью особой конструкции, в нее вшиты датчики, сигнализирующие о наполнении. Когда нужный вес набран, сеть поднимают на борт. За раз трал набирает до 100 тонн рыбы, причем до 35% улова остается на палубе, давится, становится негодным для обработки и выбрасывается. Я ходил в зимний рейс, мы заготавливали минтая и сельдь. Весной и летом ловят кальмара и красную рыбу. Некоторые суда специализируются на крабах и моллюсках.
Обработка рыбы делится на два этапа.
Первый. Подготовка и потрошение, отделение головы, чистка внутренностей, сортировка молок, икры, а также кишок: из них делают рыбную муку — очень дорогое удобрение, которое активно закупают жители Китая. Это самая грязная и незавидная работа, за которую платят не очень много.
Второй. Сортировка, заморозка и упаковка рыбы. Самая чистая работа с более высокой оплатой. Тем, кто попадает на этот этап, можно сказать, повезло, тут главное — быть быстрым и внимательным.
«Первоходов» сначала ставят на различные виды операций: помимо перечисленного они могут укладывать блок-формы в морозильный шкаф и вынимать их оттуда, подавать рыбу на ленту для потрошения, сортировать ее по размеру и наличию повреждений. Первые три дня мастер смены все объясняет и буквально нянчится с новичками. А после этого все хорошее заканчивается — и если тупить или работать халатно, то получаешь нагоняй.
Иногда дело не ограничивается словами: могут и в морду дать. Ты можешь написать жалобу, но капитан и старпом встанут на сторону мастера. Тогда есть два варианта: либо тебя загнобят, либо придется списаться, ты ничего не заработаешь, еще и попадешь в черный список компании — на судно больше не возьмут. У меня в рейсе все было гладко, но вообще-то конфликты случаются довольно часто.
Работа подходит молодым, физически сильным. Если у человека нет семьи и детей, нет высшего образования, это вариант за пару лет накопить 2—3 миллиона рублей для покупки машины, квартиры, открытия бизнеса, оплаты учебы. На нашем судне среди матросов контингент был в основном такой. Хотя и людей с историей, похожей на мою, хватало: тут работали прокуроры, следователи, помощник судьи.
На пароходе тебя бесплатно одевают, кормят, обстирывают и лечат, если ты вдруг заболел. Также ты разом получаешь относительно большую сумму денег, главное — не потратить все после первого рейса. У нас были матросы, которые ходят в моряках по 40 лет и не имеют ничего, потому что на берегу спускают все без остатка. Их заработок уходит на женщин с низкой социальной ответственностью, дорогие гостиницы, алкоголь, наркотики и технику, которая потом продается за бесценок, а последние деньги пропиваются или что-то типа того.
В целом профессия очень травмоопасная. Некоторым ломает ребра швартовыми канатами, когда те лопаются во время штормовых швартовок, кому-то пережимает руки и ноги тросом, кому-то отрезает пальцы гильотиной, когда режут голову рыбе.
Еще дико видеть, как загрязняется море и никто об этом не задумывается.
Вопреки международным конвенциям по охране морских и биологических ресурсов, все отходы сбрасываются за борт: это и бытовой мусор, и металлические бочки с остатками горюче-смазочных материалов и других нефтепродуктов, и любые механизмы, которые вышли из строя и не подлежат ремонту.
Тотальный беспредел происходит и в плане вылова рыбы: ее ловят в местах взросления, то есть даже не дают ей вырасти. Из-за этого популяция рыб и морских животных сокращается: если 10—15 лет назад в одном квадрате ловили от 150 до 200 судов и улова хватало на всех, то теперь его не хватает даже на 25—30 судов.
Рабочий день
Обычно смены бывают 6 часов через 6 или 8 через 8. Соответственно, заступаешь всегда по-разному : грубо говоря, сегодня можешь работать с 8:00 до 16:00, завтра — с 0:00 до 8:00. Выходных как таковых не бывает, только в случае форс-мажора: порвали трал, нет рыбы в этом районе, переходим в другой. Но если ты в швартовой команде, то и этого счастья лишен. К тому же поломок на корабле всегда много, все они срочные, так что работаешь всегда. Поначалу устаешь, потом привыкаешь.
День на пароходе начинается с объявления по громкой связи о том, что необходимо приготовиться к работе, это происходит где-то за час до начала смены.
Минут 20 дается на то, чтобы привести себя в порядок, потом завтрак. На каждый день недели — свое меню. От поваров многое зависит, в том числе и настроение экипажа. Нас кормили очень плохо — и настроение, соответственно, было хуже некуда. Фрукты, соки и шоколад матросам выдают только по праздникам.
Заступаешь на смену, есть несколько минут, чтобы выкурить сигарету и переброситься парой фраз с «немцами» — так называют работников другой смены. Всего в смене от 20 до 25 человек, помимо матросов сюда входит дежурный электрик и механик на случай поломок.
За смену я упаковывал 20—25 тонн рыбы.
Иногда мне давали помощника, чаще всего он занимался мороженой икрой.
После четырех часов «у станка» идет получасовой перерыв — «чай», во время которого можно заниматься своими делами.
Затем нужно отработать еще 3,5 часа, это время тянется безумно долго.
стоила минута разговора по спутниковому телефону
Свободное время на корабле все проводят по-разному : кто-то устраивает турниры по «Доте», кто-то играет на гитаре, смотрит фильмы, читает книги — но это скорее исключение.
Через восемь часов — снова добро пожаловать на смену.