что делают с несогласными
Бороться с антиваксерами проще, чем с насильниками
Указания руководства, как известно, надо исполнять не раздумывая. Росздравнадзор это знает чётко. В связи с полученным указаниями «сверху», чиновники Росздравнадзора, стахановскими темпами начали бороться с антипрививочниками.
Собственно, видимо именно так руководство государства понимает заявление Гаранта Конституции о полной добровольности вакцинации, и о свободе волеизъявления. По принципу: вы можете говорить что хотите, но только если это соответствует интересам правящей системы.
Росздравнадзор называет это поиском «заведомо ложных данных о вреде вакцинации»
Вышеуказанным распространителям «заведомо ложных данных» будут предъявлены обвинения по статьям 207.1 УК РФ, которая предусматривает наказание вплоть до лишения свободы на срок до 3 лет, а так же 207.2 УК РФ– с наказанием вплоть до лишения свободы на срок до 5 лет.
И почему-то у меня практически нет сомнений относительно того, что приговор суда, в данном случае, будет весьма суров и «справедлив». А как же иначе, это вам не богатых насильников судить, о которых я рассказывала в предыдущей публикации. Здесь все доказательства налицо и все соответствует указаниям «сверху».
Видимо, диалог с противниками вакцинации, государственным структурам проще вести с позиций карательных, нежели с позиций убеждения. Ведь во втором случае нужно выдвигать веские аргументы.
Данной статьей я отнюдь не призываю отказываться от вакцинации. Возможно вакцинация и совершенно безвредна, как это утверждают госчиновники и разработчики вакцины. Данная статья исключительно о различном подходе к проблеме, если в проблеме имеются интересы высшего руководства.
Считаете ли вы вышеуказанные принципы борьбы с несогласными правильными и демократичными?
Проголосуйте, чтобы увидеть результаты
Да, государство не может ошибаться, а несогласных надо сажать.
Что делают с несогласными
Не так давно, 29 апреля, в Одессе сотрудниками Службы безопасности Украины был задержан 25-летний журналист и политолог Артем Бузила. Ему предъявлены обвинения в сепаратизме. 2 мая суд постановил, что Бузила ближайшие два месяца проведет в СИЗО. 8 мая апелляция адвоката Артема была отклонена. Данная мера пресечения чересчур строга, обвинения абсолютно беспочвенны.
В последнее время Бузила был главным редактором украиноязычного сайта «Насправди» и участвовал в деятельности общественной организации «Народный совет Бессарабии». Именно общественная деятельность Бузилы привлекла внимание СБУ к его персоне. Артем был сосредоточен на проблемах Бессарабии, тесно взаимодействовал с болгарской диаспорой и говорил, что является единственным политическим экспертом, специализирующимся по Гагаузии.
Надо понимать, что Бессарабия — весьма неспокойный регион. Территории от Измаила до Белгород-Днестровского с 1917 по 1940 год находились в составе Румынии. Бузила поставил перед собой задачу по консолидации бессарабских народностей в борьбе за свои права.
В Бессарабии преобладают пророссийские настроения, но этнические группы разобщены и взаимоотношения между ними непростые. Сплоченное Придунавье, дружно выражающее недовольство нынешней властью, стало бы проблемой для Порошенко. Поэтому официальный Киев решил пресечь деятельность «Народного совета Бессарабии». Участников учредительного съезда затаскали на допросы, активистов подвергли жесткому прессингу со стороны спецслужб.
Однако Бузила никогда не рвался на трибуну с целью донести что-либо массам, был пассивен на митингах; в его характере нет ничего революционного. Камеральный аналитик в очочках. Никакой угрозы национальной безопасности он не представляет. Аресты были специально проведены перед майскими праздниками, чтобы испуганные одесситы не участвовали в массовых акциях второго и девятого числа. Но расчет не оправдал себя. К Дому профсоюзов и Вечному огню шел нескончаемый поток горожан с антибандеровскими лозунгами. Антимайдановское движение лишилось лидеров, но не потеряло волю противостоять националистической диктатуре.
Изоляция неугодных режиму журналистов и активистов не утихомирит население, всё больше противящееся хаосу в стране. Репрессии — это показатель слабости и шаткости режима. Вместо того чтобы вести политический диалог со всеми регионами, власти предпочитают затыкать рты наиболее заметным оппозиционерам, что приводит к еще большему нагнетанию обстановки и увеличению пропасти непонимания между представителями противоположных идеологических лагерей.
Адвокат Бузилы заявил о некорректном обращении со своим подзащитным. Артему не дают спать, светят в глаза фонариком, пытаются всеми способами выбить признательные показания в совершении противоправных действий. Методы работы у СБУ далеки от гуманных.
Но кампания в поддержку Артема набирает обороты. Байкеры из сообщества «Ночные волки» уже прикрепили к своим мотоциклам листы с требованием «Свободу Артему Бузиле!». В социальных сетях активно раскручивается хэштег #FreeBuzila. Его арест — это посягательство на свободу слова на Украине. Примечателен тот факт, что за авторством Артема много статей на мове и он почти всегда писал свою фамилию на украинский манер как Бузіла. Задержали молодого человека, выросшего и сформировавшегося в независимой Украине.
Артем — патриот Украины, с первых дней майдана выражавший свое недовольство происходящим. Бузила всегда выступал за евразийский вектор развития государства. Надо признать, таких людей немного среди его сверстников. Убеждения для него важнее сиюминутной выгоды, а это редкая черта для нынешней молодежи. В отличие от многих своих ровесников он не стал пресмыкаться перед западными некоммерческими организациями в надежде получить гранты и отправиться на стажировку в Европу или США, а всегда поддерживал идеи триединства славянских народов и тесного сотрудничества с Россией.
Я горжусь личным знакомством с Артемом. Считаю, что он должен быть немедленно освобожден вместе со снятием всех обвинений в его адрес.
Если Порошенко продолжит уничтожать в зародыше различные общественные организации, ставящие своей целью коммуникацию между социальными группами и властью, это может вылиться в повсеместные вспышки новых вооруженных конфликтов. Народ взвинчен, на руках оказалось много стволов, а президент и правительство пренебрегают требованиями людей.
Похоже, из ситуации с Донбассом урок не извлекли. Демонстративное нежелание прислушиваться к гражданам наверняка приведет промайдановские силы к разгромному поражению на осенних выборах в местные советы. Если, конечно, выборы все-таки состоятся.
В истории с задержанием Бузилы показательно молчание украинских журналистов. Артем уже давно работает в медиасреде, был колумнистом многих общенациональных изданий, но никто из коллег по цеху не выступил с публичным заявлением, осуждающим его арест. Высказаться сегодня о неправомерности содержания под стражей Артема Бузилы — долг каждого честного украинского журналиста. Но таких, к превеликому сожалению, осталось мало.
Так один из самых перспективных политологов страны стал жертвой творящегося беззакония. Самое печальное, что Артему, как и многим активистам Куликова поля, могут постоянно продлевать срок задержания на два месяца без вынесения окончательного приговора. Лишь под давлением общественного мнения судебная система может пошатнуться.
Любой критик власти сейчас может быть арестован и брошен за решетку по надуманному обвинению — вот настоящий итог революции «достоинства».
Артем Бузила должен быть отпущен. Другого мнения тут быть не может. Бузине дали пять пуль, Бузиле хотят дать минимум пять лет — это всё, что вам надо знать о свободе слова в современной Украине.
Новое в блогах
Ответ Владиславу Хенкину. Вопрос первый. Что делать с несогласными?
Владислав Хенкин, Вопрос первый. Что делать с несогласными?
«Итак, Вы предлагаете после победы революции всех несогласных отправить на исправительные работы (обязательно физические), пока не исправятся».
Да, Вы правы. Только давайте в этом вопросе отбросим трафарет, так называемого сталинского ГУЛага. Прежде всего, переверните свои мозги и посмотрите на этот процесс не с точки зрения наказания, а с точки зрения воспитания.
Постарайтесь понять, что социалистическое общество должно развиваться не в рамках правового государства, а в рамках морального государства.
Конечно, это не значит, что после революции институт права полностью отменяется. Отмена института права происходит по мере отмирания государства. Изначально же, в рамках диктатуры пролетариата институт права развивается строго в рамках морально-нравственных норм народа и коммунистической идеологии. Т.е. основные нормы и правила поведения личности определяются не законом, а морально-нравственными нормами, принятыми в данном народе и принципами коммунистической идеологии.
Соответственно основным регулятором общественных отношений складывающихся между людьми в процессе их совместной деятельности является не суд, а общественное мнение. И здесь стоит задача поставить дело так, что общественный позор для каждой личности, был бы куда более страшным наказанием, чем наказание трудовыми работами.
«Как я посмотрю в глаза людям», вот то самое страшное наказание, по сравнению с которым любой труд должен казаться веселой прогулкой.
Безусловно, в основе такого отношения находится процесс воспитания личности, когда именно морально-нравственные нормы и принципы коммунистической идеологии становятся определяющими в жизни народа. И эта одна из главных задач строительства социалистического общества, которая должна быть решена в рамках диктатуры пролетариата.
При этом морально-нравственное наказание должно нести в себе не только моральное презрение провинившейся личности со стороны общества, но и нести в себе как экономическое взыскание, так и ограничения по смене места жительства. Т.е морально-нравственное взыскание лишает личность определенных гражданских прав на время принудительного процесса воспитания личности.
В экономическом плане это лишение на время взыскания права выкупа у общества прав общенародной собственности и получения выплат, по имеющимся у личности прав общенародной собственности. В плане ограничения передвижения, это невозможность трудоустройства личности в другой местности страны. В моральном плане, личность несущая взыскание должна определенным образом выделяться среди толпы. Что бы каждый в толпе мог знать, что перед ним находится моральный урод, и высказать ему свое презрение.
Безусловно, такие решения принимаются общим собранием местного Совета по месту проживания личности при участии трудового коллектива, где провинившееся лицо работает, и жильцов двора, если это город, и улицы, если это поселок. В этом же собрании принимает участие Воспитатель, т.е представитель коммунистической партии, как куратор данного местного Совета.
При этом, личность нарушившая нормы и правила общественного проживания имеет право выбора. Или она подвергается тому наказанию, которое ему определило общее собрание местного Совета и трудового коллектива, или она на тот же срок отправляется в трудовой лагерь на исправительные работы. При этом решение об отправке в трудовой лагерь принимается именно личностью, как возможность избежать морального унижения со стороны общества.
В этом случае никакие гражданские ограничения на данную личность не накладываются, т.е. личность сохраняет право выкупа общенародных прав собственности и право получения выплат по имеющимся у данной личности правам общенародной собственности. Тоже касается и моральных ограничений. Здесь так же необходимо рассмотреть возможность получения недельного отпуска каждые три месяца или полгода для пребывания личности дома, в семье.
И еще, один важный момент. За нарушение порядка в трудовом лагере, администрация лагеря ставит вопрос перед местным Советом определившим взыскание, об исключении данной личности из трудового лагеря и возврате его на поруки местному Совету. В таком случае местный Совет знакомится с причинами отказа администрации трудового лагеря в их работе с подопечным. И если местный Совет считает решение администрации трудового лагеря об исключении подопечного из лагеря оправданным, то весь срок проведенный подопечным в трудовом лагере аннулируется, подопечный возвращается на место своего проживания, а местный Совет созывает общее собрание жильцов и трудового коллектива, которые общим собранием накладывают на подопечного соответствующие гражданские ограничения. Более того, общее собрание местного Совета вправе передать подопечного в руки правоохранительных органов, с требованием наложения на него уголовного наказания с соответствующей изоляцией личности. Но это уже крайний случай.
Теперь, что касается уголовного преступления.
Личность, совершившая уголовное преступление должна быть первоначально помещена в комнату предварительной изоляции. При этом данная комната не находится на попечении правоохранительных органов, а находится на попечении районного Исполнительного Комитета. Соответственно здесь наряду с представителями правоохранительных органов, работу по охране правонарушителей осуществляют и представители народной дружины. Соответственно нарушитель будет полностью передан в руки правоохранительных органов, только после того, как правоохранительные органы представят общему собранию местного Совета доказательства виновности нарушителя.
Только по решению общего собрания нарушитель может быть полностью передан в руки правоохранительных органов и переведен из комнаты предварительной изоляции в камеру предварительного заключения, где он и предстанет перед уголовным судом.
Безусловно, над тем, что я написал выше, еще необходимо работать и работать. Но это как бы мое фундаментальное представление о самоуправлении в области нарушения общественного порядка.
А чтобы Вы поняли силу общественного мнения по сравнению с силой закона, вспомните роман Иванова «Вечный зов». Помните, когда сын Назарова вернулся после отсидки. Закон его простил, но его не простил народ. И сын Назарова не выдержав такого морального угнетения пустил пулю в лоб. Не думаю, что этот художественный образ взят Ивановым из головы. Уверен, что это взято им из жизни.
«Всегда будут несогласные» Некоторые россияне отрицают коронавирус и не хотят прививаться. Как их переубедить?
Во многих российских регионах вакцинация от коронавируса стала обязательной для миллионов россиян — педагогов, врачей, работников торговли и транспорта. Работодатели в установленные сроки должны подавать в Роспотребнадзор списки сотрудников, сделавших прививку. Но и для остальных граждан, не желающих «колоться», жизнь без прививки серьезно осложнилась. В магазины, музеи, кино не пускают без QR-кода о вакцинации, то же самое предлагается сделать и для проезда на общественном транспорте. А в соцсетях активно обсуждается, могут ли врачи отказать в лечении непривитым пациентам. Насколько такие намерения этичны, может ли общество пренебрегать мнением меньшинства ради коллективного блага и отличаются ли чем-то российские антиваксеры от «импортных», «Лента.ру» узнала у биоэтика, заведующей кафедрой философии образования философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, члена этического комитета Медицинского научно-образовательного центра МГУ Елены Брызгалиной.
«Лента.ру»: Можно ли принуждать к вакцинации, этично ли сделать прививки обязательными?
Брызгалина: Вакцинация — с одной стороны, медицинское решение, касающееся отдельного человека, с другой стороны, общественное мероприятие, направленное на профилактику заражения и осложнений. И одновременно это мера общественного здравоохранения, противоэпидемиологическое профилактическое мероприятие. Вакцинация считается эффективным направлением политики общественного здравоохранения.
Ситуация пандемии требует в новых условиях определить приемлемое и этически корректное соотношение индивидуального и коллективного блага относительно вакцинации. Биоэтические проблемы вакцинации связаны с попытками найти баланс между уважением автономии каждого и интересами общества, поскольку медицина должна стоять на страже здоровья общества. Применительно к вакцинации биоэтика обсуждает этические аспекты режима реализации политики вакцинирования граждан, биоэтические правила разработки вакцин и этические принципы использования вакцин.
Разве общество имеет право требовать от человека делать что-либо, касающееся его тела?
Биоэтика настаивает, чтобы медицина уважала автономию каждого отдельного человека, уважала его право принимать жизненно важные для себя или для близкого — например, для ребенка — решения на основании добровольного информированного согласия. То, что может требовать общество от человека, касается ответственности.
Выбор вакцинироваться или нет является по своей природе этическим выбором, за которым следует ответственность. Социальная значимость этического выбора требует, чтобы люди делали выбор в пользу коллективного блага, а не действовали исключительно ради собственной личной выгоды
Проблема в том, что отказ от вакцинации без медицинского отвода, просто по желанию, ставит человека, уклоняющегося от вакцинации, в весьма щекотливое положение, так как его индивидуальное поведение может стать причиной эпидемической вспышки, а значит, и болезни, а значит, возможно, смерти другого, которую можно было предотвратить.
Отказ от вакцинации повышает риск причинения другим людям вреда по неуважительной причине или в силу безответственности. Но не всегда возможно зафиксировать прямое причинение вреда — заразил определенного человека, и тот человек умер.
Это анонимное уклонение от вклада в коллективное здоровье, а анонимность рождает ощущение безответственности.
Имеет ли право врач отказаться лечить непривитого пациента? От чего может зависеть это решение?
Биоэтика держит в фокусе внимания вопросы равенства и справедливости доступа к здравоохранению. В условиях пандемии распределение ресурсов в сфере здравоохранения и недостаточный доступ к медицинской помощи являются острыми проблемами. В пандемию врачи массово оказываются в ситуации дисбаланса между необходимостью и возможностью. Этот дисбаланс усугубляется усталостью от пролонгированного стресса, вызванного риском собственного заражения, опасениями за близких, неудобством ношения средств защиты, выгоранием от невозможности помочь при максимуме усилий. И еще кучей разных обстоятельств сегодня для врача осложнен выбор в вопросах распределения ресурсов.
От личных качеств врача зависит то, как он поведет себя в чрезвычайной ситуации. Может пациент столкнуться с отказом конкретного врача лечить непривитого пациента? Да. Довольно долгий период коммерциализации медицины, процветания в рыночной экономике эгоизма и гедонистического отношения к жизни, невнимание к проблемам воспитания — все это сильно влияет на поведение представителей всех профессий. И сейчас, видимо, уже не время для каких-то воспитательных мероприятий.
Насколько приемлемо в экстренной ситуации обслуживать непривитых пациентов в последнюю очередь? Такие точки зрения тоже звучат.
На уровне системы здравоохранения общество предъявляет к врачебной корпорации высокие нравственные критерии. Обществу важно доверять профессионализму врачей, надеяться на этическую стойкость врачебной корпорации, на то, что медицина не накажет отказом в оказании помощи непривитому по любой причине человеку. Во время пандемии самые уязвимые члены общества становятся еще более уязвимы — для утраты автономии в отношении медицинских манипуляций, для болезни, для последствий бедности, для дискриминации, для стресса от информации и так далее. С этической точки зрения в медицине важно избегать любых форм дискриминации, особенно в отношении уязвимых членов общества.
Этично ли отстранять от работы медиков, критикующих и не рекомендующих вакцинацию от ковида?
Всегда есть и будут люди, несогласные с предписаниями, не принимающие научные доказательства безопасности, имеющие религиозные или философские убеждения, противоречащие вакцинации.
Прямой зависимости между высоким уровнем образования или информированности в теме и снижением антипрививочных настроений не наблюдается. Это факт, зафиксированный в разных странах мира. Антивакцинальные позиции встречаются среди людей с разным уровнем образования, живущих в разных культурных и социально-экономических условиях
Высокая скорость неконтролируемого распространения информации по современным цифровым каналам, возможность анонимной подачи любой информации, в том числе непроверенной и недоказанной, страхи и высокая тревожность населения способствуют тиражированию сомнений в научной, правовой и этической обоснованности мероприятий по вакцинации.
Сторонники антивакцинального движения во всех странах опираются на несколько аргументов: непризнаваемая (или не всегда очевидная) эффективность вакцинации; ссылки на небезопасность (недостаточность проверки безопасности) вакцин; несогласие с организацией мероприятий по вакцинации. Обратите внимание, что эти же ссылки могут использоваться для того, чтобы замаскировать неспособность обеспечить население эффективной защитой от инфекций по политическим, экономическим, коррупционным или иным причинам. Нет гарантий того, что, призывая к отказу от вакцинации, озвучивают истинные причины такой позиции как со стороны организаций, так и со стороны отдельных лиц.
Вопрос отстранения от работы медиков, не рекомендующих вакцинацию гражданам, имеет не только этические, но и правовые аспекты.
Если врач не привит сам, он может быть отстранен работодателем в соответствии с юридическими нормами
Если врач привит сам, продолжает официально работать в медицинской организации и при этом на рабочем месте распространяет информацию о вакцинации, не соответствующую принципам доказательной медицины, это однозначно неэтичное поведение.
Может ли пандемия коронавируса стать причиной для пересмотра сложившихся этических правил? Например, не пора ли подвергнуть ревизии один из главных тезисов, что право отдельного пациента выше коллективного и никто не может быть принужден к определенному лечению?
Этика регулирует поведение людей через установление этических принципов. Их можно сравнить с маяками, которые показывают ориентиры-ценности. Однако конкретную форму поведения при движении на свет этих маяков выбирает человек.
Пандемия потребовала уточнения понимания того, что означают в новых условиях «этические маяки», такие как уважение достоинства человека, правдивость, конфиденциальность, как соотносится общее благо и личная неприкосновенность. Например, во Всеобщей декларации ЮНЕСКО о биоэтике и правах человека (2005 год) говорится, что «наивысший достижимый уровень здоровья» является фундаментальным правом каждого человека. Что это означает в условиях пандемии? Право на доступ к наивысшему доступному медицинскому обслуживанию. Что доступно в условиях мирного времени и на войне, в том числе пандемической? Понятно, что доступно разное. Поэтому ответ на вопрос, как обеспечить право каждого на наивысший возможный уровень здоровья, будет отличаться в зависимости от ситуации и страны.
Что важнее: права личности или достижение коллективной инфекционной безопасности?
Действительно, в период пандемии появились аргументы в пользу пересмотра приоритета защиты автономии личности перед коллективными интересами. Например, обсуждается приоритет общественного здоровья, а обязательная вакцинация рассматривается как способ защиты общего блага.
Напомню ситуацию, когда Европейский суд по правам человека рассмотрел обращение родителей Чехии, которые оспаривали штрафы за отказ от вакцинации детей и отказы в посещении детских садов для невакцинированных детей. Суд допустил возможность обязательной вакцинации, но обратил внимание на необходимость следовать принципу соразмерности и пропорциональности, когда государство преследует цели защиты граждан.
Соразмерность означает, что режим обязательной вакцинации вносит вклад в достижение целей снижения заболеваемости, тяжести заболеваний и смертности, а также то, что иных способов достичь этих целей нет. Пропорциональность связана с тем, соблюдается ли баланс ценностей личной свободы и коллективного блага. Однако оценка пропорциональности зависит от субъективных факторов, универсального ответа на вопрос, что важнее, права личности или достижение коллективной безопасности, не существует.
Особенно трудно выработать такой ответ, если речь идет о медицинских вмешательствах в отношении детей, когда требуется выбрать действия, которые наилучшим образом защищают интересы ребенка
Этические возражения против обязательной вакцинации возможно ослабить, если следовать соразмерности и пропорциональности и соблюдать ряд дополнительных условий: у каждого человека должна быть возможность выбора из нескольких одобренных безопасных и эффективных вакцин, по каждому виду вакцин и процедуре введения гражданам должна быть предоставлена максимально возможная для конкретного момента времени достоверная информация, должно быть проведено медицинское обследование перед вакцинацией и введены серьезные социальные и медицинские гарантии при возникновении поствакцинальных осложнений, при этом сохраняется право на отвод от вакцинации по медицинским противопоказаниям.
Вставали ли подобные этические вопросы в прошлом? Как разрешали такие споры?
Если трактовать результат вакцинации как коллективное благо, то есть улучшение общественного здоровья и снижение общественных затрат на здравоохранение, то в истории были примеры, когда государства проводили в жизнь политику, принуждающую людей вносить свой вклад в коллективное благо. Британский закон 1853 года об обязательной вакцинации детей (обязательность вакцинации от оспы сохранялась в Британии до 1907 года) вызвал сильное противодействие. Закон позволял неоднократно штрафовать лиц, уклоняющихся от вакцинации своих детей.
У тех, кто не мог заплатить штраф, конфисковывали имущество и продавали на аукционе. В некоторых случаях за уклонение от прививки отправляли в тюрьму. Сейчас нам не приходится вакцинироваться под дулом пистолета или под угрозой тюремного срока, как это было в истории.
Чем сегодняшняя ситуация отличается? Почему сегодня эти конфликты обострились?
Особенность современной ситуации в том, что обязательное добровольное согласие на любое медицинское вмешательство в физическую и психическую целостность стало со второй половины ХХ века золотым стандартом биоэтики, кстати, закрепленным на законодательном уровне. Поэтому воспользоваться историческим опытом разрешения конфликтов между личной свободой и общественным благом при вакцинации, мне кажется, не получится.
Конфликты обострились, потому что в обществе усилилась дифференциация ценностных ориентаций. Иерархии ценностей, влияющие на этический выбор, не совпадают у разных людей, групп населения, разных народов
Решение относительно вакцинации — это этический вопрос ответственности не только за себя или ближнего, но и за других членов общества. Здоровье каждого в определенной ситуации зависит от этического выбора других людей, а их здоровье оказывается зависимым от системы ценностей, лежащей в основе выбора поведения отдельного человека.
Взгляды на вакцинацию с точки зрения интересов государств и принципов биоэтики сходятся или вступают в противоречия?
Права человека должны всегда соблюдаться. В условиях пандемии должны быть еще более тщательно сбалансированы две ценности: ценность безопасности и меры по ее охране — с одной стороны, и ценность автономии человека и меры по охране неприкосновенности частной жизни — с другой стороны. Мы все принадлежим одному биологическому виду, у нас одна важная потребность — потребность в безопасности, и у нас всех есть право на жизнь и уважение нашей автономии. Нам всем трудно быть спокойными, поскольку потребность в безопасности — базовая человеческая потребность. И коронавирус — общий враг независимо от статуса и богатства, образования и места жительства. Он заставляет ставить в приоритет ценности выживания и безопасности. Поэтому весь вопрос в способах удовлетворения потребности в коллективной и индивидуальной безопасности. Право и этика регулируют наше поведение, направленное на достижение безопасности.
Право и политика в приоритет ставят безопасность коллективную. Этика делает акцент на внутренний выбор каждого человека, не под внешним принуждением, а внутри, когда человек признает личную ответственность как основание ограничения свободы. В условиях пандемии очень важен диалог между этикой и правом.
В России действует обязательность информированного добровольного согласия на все виды медицинских вмешательств, в том числе вакцинацию. В ориентации на этот принцип совпадает позиция биоэтики и правовых норм, установленных государством.
Есть ли сегодня международный этический консенсус по вакцинным вопросам?
В настоящее время в странах Европы не существует единого подхода к режиму вакцинации. В США допускается возможность введения режима обязательной вакцинации, потому что в прецедентной системе права этой страны действует решение Верховного суда 1905 года, которое разрешает властям штатов вводить обязательную вакцинацию взрослого населения от оспы.
Существует ли у вакцинного конфликта чисто российские особенности?
В нашей стране обсуждение проблем вакцинации происходит на фоне низкого уровня доверия. Быстрое изменение ситуации, неопределенность, различные прогнозы, психологическая усталость, экономические проблемы, социальное напряжение — это фон, который влияет на выбор людьми модели поведения относительно прививки. Власти должны обеспечить такие меры, которые будут соразмерны и пропорциональны целям защиты населения. И через диалог с обществом власть должна объяснять ограничения, убеждать в обоснованности мер, в их соразмерности угрозе. Люди должны быть уверены в том, что ограничительные меры имеют временный характер и не закрепятся навсегда.
Мы все очень хотим, чтобы никто вообще не умер от вируса и не страдал, чтобы медицина спасала и ресурсов здравоохранения хватало на всех. И для этого надо делать этический выбор между достойными и недостойными человека способами обеспечения безопасности.