что значит быть православным христианином

Что значит быть христианином?

Мне предложена тема о христианстве: что значит “быть христианином” и как быть христианином в современном мире.

В каком-то отношении быть христианином очень просто. Христианин — это ученик и друг Христов; оба эти понятия смежны, хотя есть и различия. С одной стороны, мы ученики Христовы, Его последователи, и поэтому должны учиться от Него через Евангелие тому, во что Он верит, тому, как Он учит нас жить. Я не случайно употребил выражение “во что Он верит”. Как-то в России молодой офицер на ступенях московской гостиницы “Украина” поставил мне вопрос: “Хорошо, вы верите в Бога. А Бог-то — во что Он верит?” И я ему ответил: “Бог верит в человека”.

Это первый момент в христианской жизни: вместе с Богом верить в человека, начиная с себя самого. Христос не случайно нам говорит, что мы должны любить ближнего, как самих себя. Любить — значит быть готовым делать всё возможное для того, чтобы любимый человек ликовал в жизни, рос в полную меру своих возможностей и был достоин своего человеческого звания. Поэтому первое, чему нас учит Христос, когда мы делаемся Его учениками это — верить в человека, надеяться на всё от него и любить его, даже ценой собственной жизни.

Но верить означает, что мы убеждены, что в каждом человеке есть свет, есть добро. Свет во тьме светит ; тьма не всегда этот свет принимает, но тьма не в состоянии заглушить или потушить свет. Свет имеет самобытность, силу, жизнь; тогда как тьма — отсутствие всего этого; это очень важно себе представить.

Часто говорят: для того, чтобы быть христианином, надо выполнять заповеди Христовы. Конечно; однако заповеди Христовы — не приказы, которые Он нам дает: мол, надо прожить так, надо прожить этак, а если не проживешь таким образом, то будешь за это наказан… Нет, заповеди Христовы — это Его попытка нам образно показать, какими мы могли бы быть, если стать и быть настоящим, достойным человеком. Поэтому заповедь Христова — это не приказ, а откровение перед нашими глазами о том, какими мы призваны быть и можем быть; какими мы, следственно, и должны быть.

Вот, как мне кажется, в простых словах и в масштабе обыкновенной простой жизни, чтo значит быть христианином в современном мире.

Источник

«Быть православным христианином – это быть цельным»

Истории обращения в Православие

Эти истории опубликованы приходом Богоявления города Колорадо-Спрингс штата Колорадо (США; Православная Церковь в Америке).

Протестантский церковный деятель идет «на Восток»

– Я не мог себе представить, что когда-нибудь стану православным. Как и большинство христиан в Америке, я мало что знал о «Восточном Православии». Когда учился, главным предметом была история, но нам очень ограниченно рассказывали о православной вере. Знал, что есть католики (был крещен в Римско-католической церкви и рос в этой вере около 7 лет) и протестанты, которые разделены на тысячи течений. Мучился из-за отсутствия единства в Церкви. Все деноминации утверждали, что именно их учение основано на Библии: «Нам нет равных в понимании слова Божия!» При этом было так много различных толкований и объяснений Священного Писания! Не знал, что с этим делать: мог только молиться о единстве, стараться следовать Библии и участвовать в жизни той церкви, которая делала то же самое.

Наша (меня и Петти, моей невесты – будущей жены) первая встреча с православным богослужением была крайне позитивной: я трепетал от благоговения, чувства громадности и святости Бога! Вся служба была посвящена Ему!

Я трепетал от благоговения, чувства громадности и святости Бога! Вся служба была посвящена Ему!

Окружающие не старались изо всех сил, чтобы я чувствовал себя радушно принятым, счастливым, пел свои любимые песни и комфортно сидел на своем месте на церковной скамье (как у протестантов). Наоборот: мы стояли всю службу. Сразу же начались пение, молитва и чтение слова Божия – все о Боге и ради Бога. И в атмосфере всего этого я почувствовал себя очень значимым, любимым и ценимым этим необъятным Богом, которому все вокруг поклонялись. Это было поразительно красиво, живительно, глубоко и вызывающе.

Между тем я любил протестантский мир и чувствовал себя в нем безопасно. К тому же там я зарабатывал на жизнь.

На протяжении лет я «флиртовал» с Православием, все больше привязывался к нему и даже ощущал, что неизбежно когда-то стану православным. Но не хотелось бросать свой мирок, «хлеб» и покидать зону комфорта… Думаю, поэтому Господь в прошлом году позвал нашу семью в Нашвилл (штат Теннесси) из Техаса (где я чувствовал себя в своей тарелке) и на время положил конец моей работе в церкви. После невероятной «борьбы» с Богом я наконец сделал решительный шаг: мы с семьей стали оглашенными (т.е. «обрученными» с Православной Церковью) и в июне прошлого года приняли Православие.

Я не сожалею. Православие красиво, невероятно богато и глубоко. С одной стороны, здесь удивительная полнота благодати Божией; с другой – оно требовательно по отношению к моей жизни и воле, чтобы я жил такой жизнью, какой хочет для меня Бог как для Своего чада. Для этого здесь имеются все инструменты, ресурсы и полнота. Но все еще вижу, что в католическом и протестантском мирах тоже содержится немало красоты и истины. Как поэт-песенник, надеюсь положить на музыку некоторые древние творения отцов Церкви, используя их мысли и молитвы для наставления.

Благодарен Православию за все, что испытываю, вижу и узнаю об удивительной любви и необъятности Пресвятой Троицы.

Путь «от хорошего к лучшему»

Семья Хансен:

Семья Хансен – Церковь всегда была центром нашей жизни. Мы выросли в номинально христианских семьях, но в подростковом возрасте оставили церковь…

После заигрывания с безбожием оба стали христианами в одной из мегацерквей Сиэтла, когда нам было за 20. Мы познакомились в группе по изучению Библии для одиноких, через год поженились, а еще год спустя у нас родился первый ребенок.

Следующие 10 лет мы трудились в сфере миссионерства. Я закончил Библейский колледж, пока Кэролайн занималась детьми. Служил пастором одной церкви, а затем работал штатным сотрудником нескольких больших и растущих церквей. После пяти лет приготовления и собирания средств мы переехали в Стамбул, где учили язык и готовились к нашей конечной цели – переезду в Ташкент. Этот город – ключ к Центральной Азии и столица Узбекистана. 50-миллионное мусульманское население всего центрально-азиатского региона все еще «оставалось необращенным». С такими мыслями мы приехали в Ташкент на следующий год после падения Берлинской стены, когда разваливался Советский Союз. Мы были едва ли не первыми западными миссионерами в Ташкенте за целое столетие.

В Ташкенте здоровье Кэролайн было подорвано, и нам пришлось вернуться в Штаты. В то время кто-то дал мне почитать книгу «Возвращение домой: от протестантизма к Православию» отца Питера Гиллквиста (1938–2012). На первый взгляд история казалась бредовой. Многие члены «Кампуса крестового похода» после тщательного изучения церковной истории стали православными. Хотя убеждения Гиллквиста оставили меня тогда равнодушным, кое-что все же зацепило. Автор предлагал прочитать рассказы отцов ранней Церкви и сравнить ту Церковь с церковью, которую посещаем по воскресеньям. По мнению отца Питера, честный читатель сочтет Церковь мучеников очень похожей на «Восточную Православную Церковь» и мало похожей на Евангелическую церковь в Америке. Я воспользовался его советом.

Да, всё так. За первые 300 лет своего существования Церковь породила тысячи мучеников, «завоевала» Римскую империю изнутри и многое написала о своей вере и практиках. Это Церковь, чьи догматы подтвердились историей и стали неопровержимыми благодаря мученикам. Как посмеет живущий в комфорте христианин XXI века сказать мученику III века, что у него «неправильная Церковь»?

Посмеет ли живущий в комфорте христианин XXI века сказать мученику III века, что у него «неправильная Церковь»?

А Церковь, в которой жили христиане эпохи мучеников, была «Восточной Православной»! У тех христиан была Церковь с жесткой иерархической организацией. Они служили и молились «литургически» и готовы были отдать жизнь за веру в реальное, сакраментальное присутствие Тела и Крови Христовых в Евхаристии.

Православная Церковь претендовала на то, чтобы быть той самой Церковью мучеников, только «возмужавшей» и окончательно сформировавшейся по прошествии времени. Так же, как я, дитя своих родителей, постепенно вырос и возмужал, Православная Церковь утверждала, что «родилась» через апостолов, была «вскормлена» мучениками, «обучена» Вселенскими Соборами и с годами «достигла зрелости».

Я был очарован и одновременно испуган. Если бы смог найти Церковь, дошедшую до нас в неизменности от апостолов, это было бы чудным даром от милосердного Бога. С другой стороны, если бы Православная Церковь оказалась тем, чем она себя называла, это означало бы «тектонический сдвиг» в нашей жизни и семье! Я любил быть миссионером. Церковь была центром жизни нашей семьи – «камнем», на котором был «построен» наш брак. Если бы православные оказались правы, нам пришлось бы изменить все, что имело значение в нашей жизни: веру, Церковь, брак, семью, дружбу, карьеру.

Если в двух словах: после года непрерывных усилий мы смогли это сделать. Время от времени Кэролайн была уверена, что наша семья распадается. Временами нас обоих очень отталкивала «католичность» Православной Церкви. «Если и есть фундаментальный принцип евангелического богословия, то он заключается в том, что все католическое – ложно» (мы выросли на этом). Нам было очень сложно понять почитание Богородицы. Потребовалось много времени, чтобы начать ценить Литургию. Исповедь нас пугала… Трудности были не только в вопросах веры и семьи: мне нужно было искать новую работу.

Сейчас, десять лет спустя, наша семья твердо укоренилась в Православии. Наши детки прошли этот путь вместе с нами, и выбор в пользу Православия стал для них важной вехой в переходе от детства к юности. Мы с Кэролайн растем в любви нашей молодости. Кэролайн пришлось ампутировать одну долю легкого: болезнь, заставившая нас уехать из Ташкента, оказалась раком легких – врачи уверяют, что опухоль полностью удалена. Церковь продолжает быть центром жизни нашей семьи.

Остается лишь добавить, что нашим старым друзьям из евангелических церквей трудно понять наш переход в Православие. Они видят в этом отвержение церкви, которая отправила нас в Ташкент, а также дружбы и молитв, которые нас там поддерживали. Эта реакция понятна, но она сильно отличается от нашего представления. Как мы это видим, нам был дан шанс перейти «от хорошего к лучшему». По нашему мнению, Бог, несомненно, действует в Евангелической церкви, но в Православной Церкви Он действует куда больше. Думаем, что не «ушли из церкви», а лишь перешли в ее сердце. Логично, что наш переход тяжело понять, но мы очень ценим многочисленных евангельских христиан, обучавших нас и молившихся о нас долгие годы. Всем им мы хотим сказать: «Спасибо вам! Мы приглашаем вас ближе взглянуть на историческое христианство в Восточной Православной традиции».

Семья Кемпер: поиски длиной в 38 лет

Семья Кемпер – Живя в городе Рино штата Невада, благодаря нашим соседям начали ходить в Евангелическую свободную церковь. Хотя церковь была маленькая, в ней прекрасно преподавали Библию пять талантливых учителей, один из которых до выхода на пенсию работал с Кумранскими рукописями.

Переехав в город Кенневик штата Вашингтон, мы стали ходить в Объединенную реформатскую церковь. Это была очень консервативная церковь, в которой преподавали Библию, а ее пастор был связан с «Кампусом крестового похода за Христа» [3] и занимался тюремным служением. Все 27 лет, что мы прожили в Кенневике, наш дом (мы жили рядом с церковью) использовался как вспомогательное помещение воскресной школы и был местом проведения вечерних кружков по изучению Библии по средам.

Дон, мой супруг, активно участвовал в жизни прихода как старейшина и учитель воскресной школы. У меня проявился интерес к межденоминационному «Товариществу по изучению Библии» (The Bible Study Fellowship, BSF), которое предлагает семилетние курсы и имеет более 900 школ во всем мире. В BSF я исполняла разные обязанности, а Дон через несколько лет помог организовать классы BSF, в которых был главным преподавателем 17 лет. Он очень любил это служение и горевал, когда мы переехали из Кенневика в штат Колорадо поближе к родственникам.

Помимо церковных дел мы помогли запустить программу «Молодой жизни» в Кенневике. Кроме того, меня приглашали выступать на разных ретритах [4] для женщин. Хотя я и боялась нервного срыва, но это занятие принесло мне удовлетворение и много радости.

Наш сын Рон окончил колледж и прежде, чем поехать учиться на медбрата в Университет штата Вашингтон, решил сделать перерыв на год для посещения Библейского колледжа города Кэннон-Бич штата Орегон. Там он получил невероятный опыт, учась под руководством отличных преподавателей. Окончив медицинскую школу университета Вашингтона, Рон набрался опыта по оказанию медпомощи на дому, работе в хосписе и в качестве онкологического медбрата. Затем он ненадолго оторвался от медицины и изучил IT – это еще одна его страсть. Но он понял, что его призвание – медицина, и сейчас работает в больнице Скай-Ридж в Лонтри, штат Колорадо.

Когда Дон вышел на пенсию, мы переехали ближе к городу Гленвуд-Спрингс, штат Колорадо. Там началось наше знакомство с православным христианством благодаря нашему младшему сыну Крису, который ходит в православную церковь в городе Пост-Фолс штата Айдахо. Когда он впервые рассказал нам о Православии, мы были заинтригованы, но, будучи протестантских взглядов, нашли учение странным и сбивающим с толку. Подумали, что этот путь для нашего сына, но не для нас. Крестное знамение, свечи, иконы и ладан были тогда выше нашего понимания.

После нескольких мучительных поездок через горы к нашей дочке Ребекке и ее семье мы решили переехать ближе к ним и переселились в окрестности города Денвер. Каким же было наше удивление, когда узнали, что и дочь перешла в Православие! Желая понять, что преобразило жизнь Криса и Ребекки, мы принялись читать море литературы о Православии, предложенной нашими чадами, а также попросились сходить с Ребеккой в храм. Она любезно отвела нас на субботнюю вечерню в церковь, которая так сильно отличалась от всего, что мы знали, где люди стоят 2–3 часа на Литургии, где пение, ладан и иконы. К счастью, литература, которую она дала нам почитать, ее собственный опыт и наблюдения подготовили почву для нашего вхождения в новую церковную жизнь.

Одним из величайших желаний Дона было найти такую Церковь, где сохранилась исконная форма поклонения Христу Спасителю. До этого на протяжении лет нас беспокоило, что даже консервативные деноминации становились все более обмирщенными и сосредотачивались на общине и ее нуждах, нежели на поклонении Господу.

В тот вечер, когда мы втроем вошли в православный храм в Колорадо-Спрингс, мы с Доном были поражены пережитым. Богослужение и форма поклонения убедили нас, что мы пришли к себе домой. Мы так тронуты тем, что Бог благоволил привести нас в эту Церковь, где испытываем именно то, к чему стремились столько лет наши сердца. Накануне Пятидесятницы 2007 года мы были присоединены к Православной Церкви, и наш путь, начавшийся в Рино за 38 лет до этого, принял новый и чудесный поворот. Единственное, о чем жалеем, – что для прихода в Православие потребовалось так много лет.

– Главный акцент моего свидетельства будет отличаться от того, что сказали родители. Первые 13 лет своей жизни я рос в нехристианской семье. Затем мама приняла христианство. В 1969 году она показала мне книгу «Четыре духовных закона Кампуса крестового похода», и я стал повторять молитву из нее, чтобы обрести Христа как своего Спасителя. Вскоре наша семья стала ходить в Евангелическую свободную церковь, а затем – в Объединенную реформатскую церковь в штате Вашингтон, куда мы переехали в 1973 году.

Мой опыт в протестантстве особо не отличался от опыта остальных приверженцев этого течения. Повторял молитву о спасении и старался жить духовной жизнью в послушании слову Божию, изложенному в Библии. Знал, что мы должны молиться Господу, поклоняться Ему, изучать слово Божие и быть ему послушными; но казалось, что нет никаких систематических правил, по которым это можно исполнить. В итоге моя духовная жизнь в протестантстве стала чем-то второстепенным и сводилась к воскресным утренним службам: чтению десяти заповедей или «Золотого правила», пению 5 или 6 гимнов и повторению про себя 20-секундной молитвы 4 или 5 раз, в которой каялся в грехах.

После почти 10 лет в вере услышал от одного пастора, что каждый день мы должны посвящать 5 минут молитве и размышлениям над Библией в тишине – я добавил это в свое правило. Открывал Библию на первом попавшемся месте, читал немного, а затем произносил краткую молитву: «Господи, проведи меня через этот день без аварийных ситуаций и проколотых шин» (во время учебы в колледже переживал за вождение машины). Однако мало думал о Боге, посвящая Ему лишь краткий момент утром и полтора часа по воскресеньям.

В 1978 году я поступил в медицинский колледж, а после его окончания в 1980 году стал работать в плохо укомплектованном отделении кардиологии в Финиксе штата Аризона. Подавленный из-за плохих условий труда и отчаявшийся от своего одинокого существования, решил взять перерыв на год и походить в небольшой колледж по изучению Библии в Кэннон-Биче. Переориентировавшись в жизни, захотел заняться христианским служением, например в плавучем госпитале. Такая возможность скоро подвернулась, но затем нашел хорошую работу онкологическим медбратом в большой больнице города Такома штата Вашингтон. Воспринимал это как служение Богу. Не найдя ни одной церкви, полностью удовлетворявшей моим представлениям о братстве и христианском служении, начал регулярно посещать «Товарищество по изучению Библии». Наконец был крещен неполным чином в одной из основных протестантских деноминаций. Но в той церкви увидел старую проблему: лишь символическое внимание к богослужению и позицию: «что в этом есть для меня?» Самое обидное, что это же я увидел и в своем мышлении. В церквях, которые посещал, казалось, всем было безразлично, где именно я нахожусь на своем пути с Богом, какие у меня отношения с Ним. Не было никакой ответственности ни перед Господом, ни перед кем бы то ни было.

После многих лет пустоты, расстройства и апатии моя сестра Ребекка предложила сходить в православную церковь в Колорадо-Спрингс, где была прихожанкой. Я пошел на вечерню в среду с легким опасением – будучи протестантом, не знал, чего ожидать. Лишь только вошел внутрь, увидел иконы, почувствовал запах ладана, услышал мягкое пение хора и увидел священника, отца Антония, стоявшего лицом на восток. Было совершенно очевидно, что все внимание сосредоточено на поклонении Господу Богу. Присутствие рядом святых, живущих на небесах, было таким же явным, как присутствие остальных верующих вокруг.

Присутствие рядом святых, живущих на небесах, было таким же явным, как присутствие остальных верующих вокруг

Я никогда не испытывал такой целостности на богослужении за всю свою жизнь – это была истинная Церковь, Тело Христово! Ободряющим было и отсутствие позиции «для меня» – наоборот, на богослужении видел смирение.

Мне еще предстоит так много узнать о Православии. Этот путь нелегкий.

Но, насколько понимаю, это единственный путь, дающий возможность испытать полноту жизни во Христе.

Источник

Что значит быть христианином в XXI веке?

«Что значит быть христианином в XXI веке?». Вопрос не риторический, но крайне важный для нас, в XXI веке живущих. Так же, как и другой вопрос: «Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» (Лк. 18, 8). Бог, как свидетельствует Писание, неизменен, Он Тот же сегодня, каким был и сотни, и тысячи лет тому назад, и тогда, когда времени еще не было, и останется Тем же, когда времени уже не будет (см.: Евр. 13, 8). Но меняется мир, меняемся мы, люди, и оттого христианину, по слову святителя Игнатия (Брянчанинова), так необходимо понимать дух времени, в которое ему пришлось жить. Не для того, чтобы следовать ему, а для того, чтобы от него уклониться, сохранить себя от его лукавства, от того, что в нем противно Христу и христианству. Вот и мы, предлагая вопрос о христианстве в XXI веке в качестве темы номера, хотим поговорить не об отличиях христианства современного от христианства времен апостольских. Скорее — о наших собственных уклонениях от подлинного христианства и о том, как этих уклонений избежать. Хотя, конечно, по большому счету, разговор этот — длиной не в журнальную публикацию, а в целую жизнь…

Александр Гезалов, один из лидеров благотворительного движения в России, руководитель Карельской региональной общественно-молодежной организации «Равновесие» (сайт sirotinka.ru), автор книги «Соленое детство», Петрозаводск — Москва:

—Мне кажется, вопрос веры обретает новый смысл, новое звучание именно сегодня, когда многие увидели и узнали, что земные блага, к которым люди прилепляются,— не самое главное в жизни. Грянул кризис, и уверенность в том, что миром правит закон «исполнения желаний», согласно которому можно жить в кредит, покупать дорогие авто, летать на зарубежные курорты,— в один миг треснула, как плохое стекло. И в этом быстро меняющемся мире, предлагающем новые бренды выживания, а именно — «будь как все», вера многим помогает выстоять, разглядеть под налетом гламура то, что уводит от духовной жизни. Ведь человек, жаждущий сугубо мирских благ, не только становится заложником «рюшек на комоде», но и меняется для других, не замечает детей, родителей, нуждающихся.

Христианин же спокойно смотрит на имеющееся у него и у другого человека. Без зависти и желания «стать таким же» и «брать от жизни все». Главные его устремления — забота о душе. Поэтому настоящий христианин спокоен, сосредоточен, миролюбив и не стяжателен, он ищет Бога.

Татьяна Поликарпова, флорист-дизайнер, Саратов:

—Быть истинным христианином в современном мире — это неимоверно трудно. Я думаю, что нашим детям будет еще труднее, чем нам. Жизнь не станет легче в этом смысле, нет, она станет еще тяжелее. Почему я так считаю? Потому что в нашем обществе очень неблагополучная обстановка. Я не материальную обстановку имею в виду, а духовную.

Конечно, дети будут иметь какое-то преимущество перед нами. Наши родители не могли воспитать нас верующими. А мы все же стараемся дать своим детям то, что можем дать, защищаем их от всех этих воздействий, от того, что они могут увидеть в любой момент — на экране, в Интернете, на улице… Защищаем и учим различать. Но им уже сегодня тяжело. Моя старшая дочь — студентка. Она не такая, как большинство ее сверстниц, и она все время это чувствует. То, что для них нормально, для нее — ненормально. И это совсем не так для нее просто. Но я ей говорю: раз ты оказалась в этой ситуации — значит, ты должна найти в себе силы в ней жить и всему дурному противостоять. Ведь оставаться христианином — это значит оставаться собой. А в наше время это означает — быть белой вороной.

Но вообще, главное для христианина в современном мире — это то же, что всегда. Уметь терпеть и смиряться. Раз нам досталось именно такое время, именно такое общество — значит, мы должны это принять. Говорить: «Я не могу, я не в силах» — значит отказываться нести свой крест. Когда я начинала работать в цветочном магазине, делать эти страшно дорогие юбилейные букеты для больших людей — мне было трудно, и я хотела уйти. Но мой духовник сказал мне: «Нет, раз уж Господь тебя туда поставил — надо терпеть и смиряться». Большинству людей именно этого не хватает — терпения.

Евгений Козин, помощник настоятеля Свято-Троицкого собора, Саратов:

—Чтобы быть христианином, нужно сначала к этому прийти. Мой путь был долгим и непростым. Но трудности оказались во благо. Хорошо помню, как, будучи уже постоянным прихожанином, сразу после литургии разговаривал со священником (с отцом Александром Пестряковым) и услышал от него: «Евгений Федорович, какая благодать!». И очень удивился: «Почему же я не чувствую благодати. Хожу ведь на службы, вникаю, понимаю… Но благодати не чувствую». Почувствовал только через два года.

Та часть моей жизни, которая проходит в Церкви,— самая светлая и добрая. Все, что я делаю здесь, я делаю от чистого сердца и со спокойной совестью. Я бывал во многих паломнических поездках, восемь дней прожил в монастыре святой великомученицы Екатерины на Синае. Господь привел потрудиться и помолиться на Афоне… Общение с монахами стало для меня огромной радостью. И я понял, что до конца своей жизни буду считать себя учеником. Быть христианином — это означает быть учеником, учиться у всех, у кого можно научиться вере и жизни во Христе. Учиться и быть терпеливым. Чтобы дождаться благодати, дождаться помощи.

У меня был удивительный случай в жизни. Я шел пешком по Афону — один, без провожатых, по незнакомой дороге. Уже темнело. А у меня с собой не было посоха. Там все ходят с посохами, потому что трава очень густая, и в ней прячутся змеи. И вдруг я увидел посох, он стоял, прислоненный к какой-то изгороди, будто ждал меня. Господь пошлет помощь тому, кто следует по Его дороге.

Трудно ли быть православным христианином в наше время? Конечно, трудно, как и в любое другое время, но нам нельзя отчаиваться от тех трудностей и бедствий, с которыми мы сталкиваемся и еще столкнемся в наступившем веке.

Нина Талахадзе, юрист, заместитель начальника отдела в управлении Приволжской железной дороги, Саратов:

—Вопрос состоит не в том, чтобы быть «настоящим» или «ненастоящим» христианином. Вопрос сейчас стоит так: сохранится ли наша вера. XXI век, действительно, отличается от всех минувших веков. Грех был всегда. Но сегодня мы подошли к черте, за которой человек превращается в потребительскую единицу. Можно сказать, что это уже некий «пост-человек». Человек, выросший в духовно опустошенное время.

А быть настоящим христианином — значит отличаться от мира сего. Соответствовать этому воистину небесному званию, в которое Господь призвал нас. Знать Закон Божий, свою веру, не допускать никаких отступлений от чистоты вероучения, усердно исполнять свои обязанности перед Богом и ближним. Прилагать все свои силы к тому, чтобы пройти тот путь, которым шел Христос Спаситель. Этот путь во все времена был полон трудностей, лишений, испытаний, огорчений и соблазнов, и время никому не дает на нем передышки. Путь этот труден, но необходим, ибо только через него познается смысл бытия и достигается спасение.

Общество сегодня нуждается в примерах веры и христианской жизни. Таким примером должен стать каждый из нас. Это и есть наша главная задача сегодня. Я вспоминаю свою маму — это была простая женщина с очень нелегкой судьбой, выросшая в бедности и затем в бедности жившая. И глубоко верующая. Она умела благодарить Бога за все. И была для нас всех примером в этом. К сожалению, сегодня многие, называющие себя православными… не являются верующими на самом деле. Для них вера — только ритуал, к которому они прибегают по воскресеньям для успокоения совести, возможно. А вера должна быть всей нашей жизнью. Особенно сейчас.

Священник Максим Куров, клирик Свято-Троицкого собора, Саратов:

—Ответ на вопрос, что значит быть христианином сегодня, дан две тысячи лет назад. Апостол Павел в послании ко Евреям говорит: Иисус вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр. 13, 8). Значит, и требования к нам те же, что в апостольские времена и в последующие века. Так же как и во все времена, мы, по слову апостола Петра, должны быть готовы всякому, требующему у нас отчета в нашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением (1 Петр. 3, 15). И помнить при этом слова из Евангелия от Иоанна: Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше (Ин. 15, 20).

Иеромонах Серафим (Роуз) писал: «Или ты православный в любое время каждого дня, в любой жизненной ситуации, или же ты на самом деле вовсе не православный. Наше Православие открывается не только в наших строго религиозных взглядах, но во всем, что мы делаем и говорим. Большинство из нас почти не осознает христианской ответственности за мирскую сторону нашей жизни. Человек же с подлинно православным мировоззрением любую часть своей жизни живет как православный…». А старец Паисий Святогорец, подвизавшийся на Афоне в конце XX века, предупреждал: «Православно думать легко, но для того, чтобы православно жить, необходим труд». В современном мире, к сожалению, мы видим, что прилагать даже какой-то незначительный труд к духовной жизни практически никто не желает. Наша действительность показывает: мы привыкли к потребительскому отношению, и усилия у нас не приветствуются вовсе. Пришел, увидел, купил — нам хочется, чтоб и в духовной жизни было так, чтобы мы получали просимое как можно быстрее и проще. Поэтому главное в жизни современного христианина — преодолеть облегченное, потребительское отношение к вере, вернуть понятие о духовном труде.

Дмитрий Соколов-Митрич, заместитель главного редактора журнала «Русский репортер», Москва:

—Быть христианином в современном мире, на мой взгляд, это быть самим собой. Потому что быть самим собой без Бога сегодня уже практически невозможно. Стоит только от Него отвернуться, и тебя давит такая суета, что оказывается парализованной не только духовная жизнь, но и вообще способность понимать какие-то простейшие вещи: что я делал вчера, чем я буду заниматься завтра, для чего мне эти деньги, которые я зарабатываю, зачем я воспитываю своего ребенка и каким хочу его видеть… Сознание современного человека похоже на вечно проезжающую мимо электричку, и если ты хотя бы не пытаешься жить по-христиански, то рано или поздно у тебя закружится голова, и ты упадешь под колеса.

Валентина Волкова, врач-терапевт Центральной районной больницы села Балтай Саратовской области:

—Это очень сложный вопрос, пришлось подумать над ним несколько дней, но я не уверена, что итог моих размышлений — окончательный.

Каждый христианин, наверное, всю свою жизнь учится жить истинно по-христиански. И не важно, в какое время он живет: в XXI веке или два тысячелетия назад. Конечно, когда у первых христиан еще была жива память о Боге Живом, сошедшем на землю ради спасения людей, было легче — сама мысль о Христе окрыляла. Сегодня же нам осталось только верить, а для начала — эту веру обрести и укрепить. И по большому счету, на этом пути и современные христиане, и верующие прошедших столетий сталкивались и сталкиваются с одними и теми же проблемами. Главная проблема христианина — он сам, его глубинное нежелание себя менять в соответствии с евангельскими заповедями.

Лично для меня трудности заключаются еще и в повседневном исповедании веры: когда в пост мои коллеги едят скоромное, что мне делать? Отказаться — обидеть их, не отказаться — согрешить, «обидеть» Бога. Но все это можно решить — обладая чувством благорасположенности к людям, рядом с которыми ты живешь, которое, может быть, когда-нибудь перерастет в ту самую любовь, которая есть жизнь. Главное — не обманывать никого. Ни себя, ни людей. Жить не по лжи, не говорить неправды — это самая трудная заповедь для современного христианина.

Иван Привалов, системный администратор, фотограф, Саратов:

—Быть христианином в наше время одновременно и просто, и сложно. Просто — потому, что ты всегда уверен, что Господь тебя не оставит и Своей волей выведет тебя из любой ситуации. Сложно — потому, что ты не можешь уже поступать просто так, любой свой поступок ты должен взвесить и решить, достоин ли он христианина.

Вместе с тем, современный мир изменил и христиан. С одной стороны, мы видим, как в храме молодежь уступает место бабушкам, на праздники все поздравляют друг друга, делясь своей радостью, все стараются помочь детям и пропустить вперед себя родителей с младенцами. Но современный христианин уже не подставит правую щеку, когда его ударили по левой. Быть добрым и отзывчивым, но не давать себя в обиду — вот основная примета современного христианина.

Игумен Никон (Поляков), наместник Свято-Никольского мужского монастыря, Саратов:

—Быть христианином сегодня — то же, что во всех минувших веках. Другое дело, что современный человек слаб. Хотя бы уже потому, что менее воцерковлен, оторван от живой традиции Церкви. То, что из века в век само собой разумелось и наследовалось, нашему современнику приходится выбирать и узнавать заново. Вот почему среди нынешних наших прихожан так много людей внешних. Они удовлетворяются наружной стороной церковной жизни, но не заглядывают внутрь себя, не ведут диалога с Богом в своем сердце. По сути, это попытка лукавить с Богом. А мы должны быть настоящими христианами, чтобы иметь в себе силы жить вопреки. Не по законам современного мира, а по евангельским заповедям. Идти против течения, называть грех грехом. В сегодняшнем мире то, что во все времена и во всех традиционных религиях считалось грехом, превращено в норму, и никто уже этому не удивляется. Но если мы будем жить иначе, наш пример будет воздействовать на окружающих. Они увидят: есть другая жизнь, есть люди, живущие этой жизнью. Часто приходится слышать, что верующий человек, человек, живущий по заповедям,— это белая ворона. Но, во-первых, человек, у которого действительно есть вера, не чувствует себя одиноким никогда — он с Богом. Во-вторых, люди, которые этого человека отторгают,— они к нему же и придут за утешением и советом, когда у них что-то случится, когда им будет плохо. И это тоже наш долг — суметь такому человеку помочь.

Владимир Сухих, воспитанник Саратовской Православной Духовной семинарии:

—Христианин — это человек, сердце которого однажды и навсегда пронзила мысль: «Господи, как хорошо, что Ты есть в моей жизни! Спасибо Тебе за это!». Евхаристия, благодарение — это то, что совершается не только в храме: Евхаристией должна быть, по сути, вся наша жизнь, потому что жизнь — это единственное, что могут смертные существа принести в дар Богу. Но нельзя любить Бога и не любить при этом ближнего. Нельзя не помнить: Заповедь новую даю вам — да любите друг друга, как Я возлюбил вас (Ин. 13, 25).

Самое тяжелое, что мы переживаем сегодня, в XXI веке,— это оскудение любви. Не любим мы, не любят нас. Люди становятся все более отчужденными и безразличными по отношению друг к другу. Они чувствуют себя бесконечно одинокими и несчастными. Поэтому нам, христианам, нужно прежде всего выбираться из этой бездны — бездны нелюбви. Увидеть Бога не только в своем собственном сердце, но и в глазах другого. Именно этого нам не хватает сегодня. С чего начать? С того, может быть, чтоб хотя бы своих учиться любить, то есть своих по вере — как это было в апостольские времена. Люди, с которыми мы вместе молимся в храме,— они должны стать чем-то очень важным для нас. Отчуждение и холодность должны быть преодолены, и прежде всего именно здесь — в стенах храма. После этого можно двигаться дальше, можно изменять этот мир к лучшему. Именно это означает — быть христианином. Не называться, не казаться, а именно быть.

Иеромонах Никита (Сергеев), настоятель храма во имя святых новомучеников и исповедников Российских села Елшанка Воскресенского района Саратовской области:

—Что значит быть христианином в XXI веке? Я бы спросил по-другому: как нам оставаться христианами? Эпоха тут совершенно ни при чем. Господь вчера и днесь — Тот же. А вот мы, христиане, меняемся, утрачиваем дух христианства. Поначалу, когда мы обретаем веру, то «зажигаемся», читаем глубокие, серьезные книги, жития святых и пытаемся слепо подражать, следовать их примеру. Но без внутренней работы над собой наша неразумная ревность подчас приводит к падению, к охлаждению веры и даже к отступлению.

Все больше искушений, и люди сегодня очень слабые, чтобы противостоять им. Некоторые, придя в Церковь, совершенно не стремятся изменить себя, а хотят изменить саму Церковь, подстроить все под себя. Этот бунтарский дух не дает покоя, подтачивает изнутри, а все потому, что у современного человека нет смирения. Тогда как путь ко Христу — в каком бы веке ни жил человек — один: это путь смирения. А нашему поколению, воспитанному в духе ложной свободы, смиряться не пристало, поэтому люди и не желают ничего слушать. И этот багаж тащат с собой в Церковь.

Когда священник говорит о послушании, он не требует рабского послушания себе, как духовнику. Всякий священник, если он не страдает младостарчеством, всегда спросит пришедшего к нему человека: «А как ты сам думаешь? А как ты хочешь поступить?» — и никогда не будет настаивать на своем видении решения проблемы, не отнимет у человека право выбора. Речь идет о послушании Церкви, ее канонам. А современные люди зачастую говорят, что эти каноны устарели, и не хотят их знать и им следовать. Вот тогда Господь и попускает нам скорби и болезни, но мы, вместо того, чтобы принять их со смирением, начинаем молиться о скорейшем избавлении от них. Молимся не о Божией воле, а о своей! Это еще одна особенность современных христиан — сугубая практичность. Есть проблема? Надо ее решить, получить мгновенный результат. Но, даже получив помощь Божию — на нашем источнике1 случаются чудесные исцеления — вряд ли и один из десяти придет в храм, чтобы поблагодарить Бога. Нет чувства благодарности у современного человека. Еще постоянства нет — отошли от аналоя и тут же все забыли: в чем каялись, о чем просили…

Мы перестали видеть смысл в доброделании, в совершении духовных подвигов. Если и совершаем молитвенное правило, то тут же начинаем мнить о себе, а если пытаемся поститься — то у нас уже и нимб над головой светится! Это одно из знамений нашего времени — мы ни в чем не хотим себя ограничить, утеснить, ничем не хотим жертвовать, и если Господь нас чего-то лишает — тут же ропщем. Верующие ли мы после этого?

Духовную жизнь нельзя вести с комфортом. И если мы — христиане — хотим следовать за Христом, мы должны знать, что Господь сказал: «Возьми крест свой и иди за Мной». Он не сказал: «Садись в мерседес с кондиционером и езжай себе спокойно». Мы же хотим в узкие врата на мерседесе въехать, возложив свой крест не на спину, а в багажник. Тогда как должны потрудиться, принести покаяние. И, может, тогда Господь перед многочисленными нашими нулями поставит маленькую единичку.

Сергей Мухин, предприниматель, Саратов:

—Я не стал бы вот так разделять: в XXI веке, в любом другом веке… Православный христианин должен следовать тому, чему учили апостолы и святые отцы. Это не подлежит никакому пересмотру. Господь неизменен — что в апостольские времена, что сейчас. Другой вопрос — что жизнь сегодня другая. Сегодняшний человек настолько привязан к материальным благам, настолько зависим от них, что ему очень трудно принять призыв Спасителя не заботиться о пище и одежде (см.: Лк. 12, 32). Мы заботимся об этом постоянно. Можно сказать, что наша жизнь — это непрерывная борьба за материальные ценности. И это подавляет в человеке духовную жизнь.

Вера дается человеку свыше, но от самого человека зависит, каким путем пойти, что выбрать. Я принадлежу к поколению, которое училось в советской школе, нам с детства внушали, что Бога нет, однако же это не помешало многим людям прийти к вере и Церкви. В начале двадцатого века многим казалось, что эпоха подлинных христиан, эпоха мучеников прошла. Но последующие страшные события показали, что это не так, и сегодня мы молимся новомученикам и исповедникам Российским. Нам говорят, что сегодня нет святых. Но ведь Господь не всех святых являет при жизни, и мы не знаем, кто будет прославлен через сто лет. Спаситель не обещал нам такого: что все поголовно будут христианами, что все последуют за Ним. Но Он говорил: Не бойся, малое стадо, ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство (Лк. 12, 32). Нам не надо бояться быть христианами сегодня.

Источник