что значит христа ради юродивый
Юродивые
 |
| В.И. Суриков. «Юродивый». Фрагмент картины «Боярыня Морозова». |
Один из самых известных университетских профессоров, читая свои лекции по богословию, не без иронии замечал, что такие понятия, как «грех» или «бес», вызывают смущение образованной публики, – так что напрямую, без культурологических оговорок, использовать их в серьезном разговоре с интеллигентными людьми практически невозможно. И рассказывал следующий анекдот: некий миссионер, выступая с проповедью в техническом ВУЗе, вынужден был отвечать на вопрос о том, как у человека впервые появляется мысль о преступлении. Пытаясь говорить с аудиторией на ее языке, он сформулировал такую фразу: «Мысль о преступлении человеку телепатически транслирует трансцендентально-ноуменальное тоталитарно-персонализированное космическое зло». Тут из-под кафедры высовывается голова изумленного беса: «Как ты меня назвал?»
Дело в том, что истина не боится спора. Истину нельзя уничтожить. Поэтому мир придумал эффективный способ ее утилизировать – как некий опасный радиоактивный материал, который запаивают в непроницаемый свинцовый контейнер и закапывают на отдаленном пустыре. Сначала истины, добытые великими умами в мучительной борьбе, становятся привычными и обыденными. То, что было долгожданным трофеем для отцов, становится игрушкой для детей, наподобие дедовых медалей и орденских планок. Люди привыкают относиться к истинам как к чему-то само собою разумеющемуся. Затем привычное становится банальным и от него пытаются отделаться посредством цинизма, иронии и кавычек. «Нет, брат, это все распущенность, пустота! – говорит тургеневский Базаров. – И что за таинственные отношения между мужчиной и женщиной? Мы, физиологи, знаем, какие это отношения. Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду? Это все романтизм, чепуха, гниль, художество». В конечном итоге осмеянная и окарикатуренная истина под видом фольклора вообще выводится из дискурсивного поля. Добро и зло начинают ассоциироваться исключительно с «избушкой на курьих ножках», а такие вещи как подвиг и предательство без кавычек сохраняются разве что в детском обиходе – наравне с «бабаем» и «доброй феей».
«Христиане верят, что Иисус из Назарета, якобы одним словом исцелявший больных и якобы воскрешавший мертвых, якобы и Сам воскрес на третий день после смерти». Только так, в смирительной рубашке кавычек, в окружении слов-санитаров евангельская Истина и может войти в «просвещенное» собрание светских людей.
Горделивый ум оказывается неспособен сделать Истину даже предметом критики. «Что есть истина?» – иронически вопрошает иудейский прокуратор и, не дожидаясь ответа, проходит мимо Того, Кто Сам есть Истина и Жизнь.
Этот процесс чутко отображает литература. В предисловии к сборнику «Русские цветы зла» Виктор Ерофеев прослеживает пути отечественной литературной традиции, отмечая, что в новый и новейший период «разрушилась хорошо охранявшаяся в классической литературе стена. между положительными и отрицательными героями. Любое чувство, не тронутое злом, ставится под сомнение. Идет заигрывание со злом, многие ведущие писатели либо заглядываются на зло, завороженные его силой и художественностью, либо становятся его заложниками. Красота сменяется выразительными картинами безобразия. Развивается эстетика эпатажа и шока, усиливается интерес к «грязному» слову, мату как детонатору текста. Новая литература колеблется между «черным» отчаянием и вполне циничным равнодушием. Сегодня мы наблюдаем вполне закономерный итог: онтологический рынок зла затоваривается, бокал до краев наполнился черной жидкостью. Что дальше?»
Ответ на поставленный вопрос можно найти в истории, знающей немало подобных ситуаций. Дошедший до патового состояния декаданс может быть преодолен посредством нарочитого безумия. Юродивый, или, по красивому поэтическому выражению Натальи Ростовой, «человек обратной перспективы», ломает извратившийся мир эпатирующим жестом, подвергая поруганию «священные» символы ложной культуры и удивляя людей той серьезностью, с которой он говорит о «сказочных» вещах, срывая с них привычные кавычки. Блаженный берется за дело там, где человечность воспринимается как слабость, а хамство считается проявлением силы характера; где священники названы «паразитами общества», а героями дня становятся спортсмены, клоуны и кулинары – словом, там, где культура перестает взращивать человека и, наоборот, начинает его губить потому, что добро и зло в ней поменялись местами.
Юродство принято считать специфической формой христианской святости. Однако к этому средству возвращения истин из «культурного архива» часто прибегали еще древнегреческие философы. Антисфен посоветовал афинянам принять постановление: «Считать ослов конями». Когда это сочли нелепостью, он заметил: «Ведь вы простым голосованием делаете из невежественных людей – полководцев. Когда его однажды хвалили дурные люди, он сказал: «Боюсь, не сделал ли я чего дурного?»
Когда один развратный чиновник написал у себя на дверях: «Да не внидет сюда ничто дурное», Диоген спросил: «А как же войти в дом самому хозяину?» Некоторое время спустя, он заметил на том же доме табличку: «Продается». «Я так и знал, – заявил философ, – что после стольких попоек ему будет нетрудно изрыгнуть своего владельца».
Сим, казначей тирана Дионисия, был отвратительным человеком. Однажды он с гордостью показывал Аристиппу свой новый дом. Оглядев пышные комнаты с мозаичными полами, Аристипп откашлялся и сплюнул в лицо хозяину, а в ответ на его ярость сказал: «Нигде не было более подходящего места».
Юродство, помимо прочего, делает человека маргиналом и потому способно быть весьма действенным лекарством против тщеславия. Ложная честь побуждает нас казаться перед людьми лучше, чем мы есть. Именно поэтому рассказать о своем грехе на исповеди оказывается труднее, чем его совершить. В этом случае нам может помочь пример мудрецов и святых, исполнивших слова Христа: «Когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званых им почетнее тебя, и звавший тебя и его, подойдя, не сказал бы тебе: уступи ему место; и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место. Но когда зван будешь, придя, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: друг! пересядь выше; тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою, ибо всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится».
Кто такие юродивые. Юродство и блаженные на Руси
На Руси в качестве синонима слова «юродивый» использовали слово «блаженный».
«Юродивый». Картина П.А. Сведомского
Василий Блаженный
На Руси юродивые пользовались особым почитанием в XIV-XVI веках. В это время блаженный становится «ходячей мирской совестью, живым образом обличения людских пороков», считал историк Василий Ключевский. Русская православная церковь причислила к лику святых более тридцати юродивых.
Сообщали, что у гроба Василия происходят чудеса. При патриархе Иове чудотворца причислили к лику святых, а царь Федор Иоаннович повелел устроить в Покровском соборе придел во имя Василия Блаженного.
Василий Блаженный. Икона
Никола Салос
Никола Салос на картине А.П. Рябушкина «Иоанн Грозный с приближенными»
Никола Салос погребен под псковским собором Святой Троицы.
Юродивый в трагедии и опере «Борис Годунов»
Иван Козловский в роли Юродивого в опере «Борис Годунов»
Пушкин признавался, что «никак не мог упрятать всех моих ушей под колпак Юродивого».
В опере Модеста Мусоргского «Борис Годунов» Юродивый почти дословно воспроизводит пушкинский текст. Однако затем Николка появляется еще раз и пророчествует о наступлении “смутного времени: «Скоро враг придет, и настанет ночь. Горе, горе Руси тогда. » Плачем блаженного опера и заканчивается.
Лейтесь, слезы, лейтесь,
Слезы горькие.
Плачь, плачь, душа
Православная,
Скоро враг придет,
И настанет тьма,
Темень темная,
Непроглядная.
Плачь, плачь, русский люд,
Голодный люд.
ЮРОДИВЫЙ
Юро́дивый (гр. σαλός, слав. глупый, безумный), сонм святых подвижников, избравших особый подвиг – юродство, подвиг изображения внешнего, т.е. видимого безумия, с целью достижения внутреннего смирения. Юродство как путь святости реализует то противоположение мудрости века сего и веры во Христа, которое утверждает апостол Павел: “Никто не обольщай самого себя: если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтоб быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их” (1 Кор. 3, 18-19), ср. еще: “Мы безумны Христа ради” (1 Кор. 4, 10).
Юродивые отказывались ради Христа не только от всех благ и удобств земной жизни, но также часто и от общепринятых норм поведения в обществе. Зимой и летом они ходили босиком, а многие и вообще без одежды. Нарушали часто юродивые и требования морали, если смотреть на нее как на выполнение определенных этических норм.
Многие из юродивых, обладая даром прозорливости, принимали подвиг юродства из чувства глубоко развитого смирения, чтобы люди приписывали их прозорливость не им, а Богу. Поэтому они часто говорили, употребляя внешне бессвязную форму, намеками, иносказаниями. Другие юродствовали, чтобы потерпеть унижения и бесславия ради Царства Небесного.
Были и такие юродивые, называемые в народе блаженными, которые не принимали на себя подвига юродства, а действительно производили впечатление слабоумных благодаря своей оставшейся на всю жизнь детскости.
Если объединить мотивы, побуждавшие подвижников принимать на себя подвиг юродства, то можно выделить три основных момента. Попрание тщеславия, весьма возможного при совершении монашеского аскетического подвига. Подчеркивание противоречия между истиной во Христе и так называемым здравым смыслом и нормами поведения. Служение Христу в своеобразной проповеди не словом или делом, а силой духа, облеченной во внешне убогую форму.
История
Юродство как особый род аскезы возникает в среде восточного монашества около V в. Палладий в Лавсаике рассказывает о монахине в одном из египетских монастырей, которая делала вид, что она безумна и одержима бесами, жила обособленно, выполняла всю грязную работу, и монахини называли ее σαλή позднее обнаруживается ее святость, и Палладий указывает, что она воплотила в жизнь те слова из Послания к Коринфянам, которые цитировались выше.
Евагрий Схоластик (+ ок. 600) рассказывает в своей Церковной истории о травоядцах, аскетах, которые питались травами и растениями; эти аскеты вернулись из пустыни в мир, но в миру продолжали аскетический подвиг – ходили в одних набедренных повязках, постились и притворялись безумными. Их поведение было исполнено соблазна, и это демонстрировало то совершенное бесстрастие (άπάθεια), неподверженность соблазнам, которых они достигли своим аскетическим подвигом. Из этой среды, согласно житию, написанному Леонтием Неапольским (середина VII в.), выходит Симеон, юродивый из Эмесы в Сирии, который, прикрываясь безумием, обличал грешников, творил чудеса; после его кончины жители Эмесы убеждаются в его святости. Таким образом, юродство как определенный путь святости складывается к VI-VII вв.
Юродство предполагает внешнее безумие (бесноватость) как крайнее средство изничтожение гордыни, способность к прорицанию, осуществляемому под видом безумия и лишь постепенно постигаемому людьми, смиренное приятие поношений и побоев как следования Христу, обличение грешников и способность видеть бесов, их окружающих, ночные тайные молитвы и демонстративное неблагочестие днем и т.д.
Юродство как тип поведения использует, видимо, ту модель, которая была задана бесноватыми, жившими у мощей святых. В V-VI вв. около церквей, построенных на могилах святых (мартириумы), образуются общины бесноватых, которые периодически подвергаются экзорцизму, а в остальное время живут при церкви, выполняя различные работы в церковном хозяйстве. Бесноватые участвуют в церковных процессиях и могут выкриками и жестами обличать власть имущих в грехах и неблагочестии; их обличения воспринимаются как вещие слова, исходящие от обитающего в них беса (убеждение в том, что обитающие в бесноватых демоны могут открывать истины, скрытые от людей, основано на евангельских примерах бесов, исповедающих Сына Божия, ср. Мф. 8, 29; Мк. 5, 7). Вместе с тем в житиях юродивых часто повторяется мотив восприятия их как одержимых бесами, а их пророчеств и обличений как исходящих от демонов (в житии Симеона Эмесского, в житии Андрея, юродивого цареградского и т.д.).
Подвиг юродства не получает значительного распространения в Византии или, во всяком случае, лишь в редких случаях удостаивается признание в форме санкционированного Церковью почитания. Ряд святых прибегают к юродству лишь в течение определенного времени, посвящая, однако, большую часть своей жизни аскезе другого типа. Период юродства отмечается, например, в житиях преп. Василия Нового (X в.), преп. Симеона Студита, учителя Симеона Нового Богослова, святителя Леонтия, патриарха Иерусалимского (+ 1186/1187) и др. В византийских источниках, однако, содержатся многочисленные рассказы о “божиих людях”, принимавших облик безумцев, ходивших нагими, носивших вериги и пользовавшихся исключительным почитанием византийцев. Иоанн Цец (XII в.) говорит, например, в своих письмах о знатных константинопольских дамах, которые в своих домашних церквях вешают не иконы, а вериги юродивых, заполнивших столицу и почитаемых более, чем апостолы и мученики; Иоанн Цец пишет, однако, о них с осуждением, равно как и некоторые другие поздневизантийские авторы. Такого рода осуждение было, видимо, характерно для церковных властей этой эпохи и связано со стремлением утвердить общежительное монашество, живущее по уставу и не практикующее нерегламентированные формы аскезы. При этих условиях, естественно, почитание юродивых как святых официальной санкции не получало.
Юродивые в России
Первым русским юродивым следует считать Исаакия Печерского (+1090 г.), о котором рассказывается в Киево-Печерском патерике. Далее сведения о юродивых отсутствуют вплоть до XIV в., на XV – первую половину XVII в. приходится расцвет подвижничества, связанного с юродством, в Московской Руси. Русские юродивые ориентировались прежде всего на образец Андрея, юродивого цареградского, житие которого получило исключительно широкое распространение в России и вызвало многочисленные подражания [1]. К числу почитаемых русских юродивых относятся Авраамий Смоленский, Прокопий Устюжский, Василий Блаженный Московский, Максим Московский, Николай Псковский, Михаил Клопский и др. В их аскетическом подвиге отчетливо опознаются те черты, которые характерны и для византийской традиции юродства: внешнее безумие, дар прорицания, соблазн как принцип поведения (перевернутое благочестие), обличение грешников и т.д.
В Московской Руси юродивые получают большую социальную значимость, они выступают как обличители неправедной власти и глашатаи Божией воли. Юродство воспринимается здесь как полноправный путь святости, и многие юродивые почитаются еще при жизни.
Очень поражали юродивые иностранцев-путешественников, находившихся в то время в Москве. Флетчер в 1588 году пишет:
Флетчер же сообщает о Василии Блаженном, что «он решился упрекнуть покойного царя в жестокости». Об огромном уважении русского народа к юродивым пишет также Герберштейн: «Их почитали пророками: явно обличаемые ими говорили: это по грехам моим. Если они что брали в лавке, торговцы еще благодарили».
По свидетельству иностранцев, юродивых в Москве было очень много, они составляли по существу как бы некий отдельный орден. Канонизована из них весьма незначительная часть. Есть глубоко почитаемые до сих пор, хотя и неканонизованные местные юродивые.
Таким образом, юродство на Руси по большей части не подвиг смирения, а форма пророческого служения, соединенного с крайней аскезой. Юродивые обличали грехи и несправедливость и таким образом не мир смеялся над русскими юродивыми, а юродивые смеялись над миром. В XIV-XVI веках русские юродивые были воплощением совести народа.
Почитание народом юродивых привело, начиная с XVII века, к тому, что появилось много лжеюродивых, преследовавших свои корыстные цели. Случалось также, что за юродивых принимали и просто душевнобольных людей. Поэтому Церковь всегда очень осторожно подходила к канонизации юродивых.
Использованные материалы
[1] Житие было написано в Византии, видимо, в X в. и вскоре переведено на славянский; время жизни Андрея отнесено к V в., многочисленные анахронизмы и иного рода несообразности побуждают думать, что Андрей Блаженный является вымышленной фигурой
Юродство
Юродство переводится с древнеславянского как безумие. В Православии юродство ради Христа — это особый вид подвига, наиболее высокий в глазах Бога. Христа ради юродивые, блаженные, странники отказываются от всего, что дорого обычным людям — семьи, жилья, одежды, уважения окружающих, от собственного разума. Все это делают они с единой целью — угодить Богу.
Юродство — обличение безумного мира
Нет для человека ничего ценнее, чем здравый рассудок. Пушкин опасался сумасшествия: “Не дай мне Бог сойти с ума, уж лучше посох и сума”. Мы цепляемся за свой рассудок, во всем на него полагаемся, но что же служит мерилом нашей разумности? Увы, им становится людское мнение, отнюдь не Божьи заповеди. Еще в 4 веке святитель Афанасий Великий писал: “Люди называют умными тех, кто умеет покупать и продавать, вести дела и отнимать у ближнего, притеснять и лихоимствовать, делать из одного обола два, но Бог считает таких глупыми, неразумными и грешными. Бог хочет, чтобы люди стали глупы в земных делах и умны в небесных. Мы называем умным того, кто умеет выполнять Божью волю”.
Чтобы обличить грехи этого безумного и кичливого мира, появляются юродивые. Они своей жизнью показывают, насколько велика пропасть между тем, к чему стремятся люди, и тем, что угодно Богу. В тропаре Ксении Блаженной поется “безумием мнимым безумие мира обличила еси”. Юродивые появляются в тот момент, когда Бог особенно хочет сказать нам: люди, опомнитесь. Ваша жизнь — дым, вы — трава, которую бросают в печь и она сгорает. Смиритесь, одумайтесь, перед вами Вечность, а вы летите в пропасть. Об этом буквально кричат юродивые.
Юродство как род подвижничества более характерен для Православного Востока. На Руси особенно много появилось юродивых в средние века.С одной стороны — это время, когда Церковь имела большое влияние на политику государства и жизнь народа, с другой — время необычайной жестокости, душевной косности, лицемерия и злобы.
Святая Русь дала миру более всего юродивых Христа ради — 36 человек, и это только прославленных в лике святых.
Христа ради юродивые
Каждый город имеет своих блаженных, своих праведников. Они часто ходят по улицам неузнанными, эти пророки, эти проповедники покаяния: “ихже не бе достоин мир, в пустынях скитающеся, и в горах, и в вертепах, и в пропастех земных” Евр:11:38-38.
Сколько их, почти неизвестных миру, покоится на кладбищах.
Иоанн Жуковский
В Одессе на Втором христианском кладбище есть могилка блаженного Иоанна Петровича Жуковского, почившего в 1960 году. Люди посещают могилку старца, помнят его, молятся о его упокоении, чтобы и он помянул их в Царствии Небесном. Иоанн Петрович закончил семинарию, служил в епархии секретарем. После посещения известного одесского священника отца Ионы Атаманского стал юродствовать.
Люди вспоминают, что зашел Иван Петрович к батюшке нарядный, с белой бабочкой, а вышел босой, с торбой через плечо. Так, босым, бездомным и якобы безумным скитальцем прожил Иван Петрович жизнь, молясь Христу. Иван Петрович обладал даром исцеления, и сейчас приходящие к нему с верой исцеляются.
Иван Яковлевич Корейша
В Москве есть свой юродивый Христа ради, не канонизированный Церковью, — Корейша Иван Яковлевич. За обличение вельможи-сластолюбца был отправлен в психлечебницу, в которой прожил 50 лет. Все это время к нему приходили люди за советом и помощью.
Главврач установил плату за посещение старца — 20 копеек, и таким образом Иван Яковлевич буквально содержал больницу.
Споры о сущности этого человека велись в самых образованных, литературных кругах того времени. Господа спорящие забыли одну простую истину — “Дух дышит, где хочет”, память о подвижнике не умирает, почитание старца в народе не прекращается и доныне.
Блаженная монахиня Алипия
Без прославления в лике святых почитают святой блаженную монахиню Алипию, юродивую Христа ради, жившую в городе Киеве. По завету старицы, к ней на могилку приходят люди, рассказывают ей о своих нуждах, как живой, и она помогает.
Матушка умерла в 1988 году. Многие помнят, как нетерпимо она обличала тогдашнего Киевского митрополита Филарета (Денисенко), выгоняла его из храма. Говорила о Филарете “пышен, славен, да не наш”. Матушка жила в лесу, неподалеку от разрушенной Голосеевской пустыни. К ней ходило много мирян, чтобы получить духовный совет, помощь в делах, исцеление. Матушка всех кормила, но встречала каждого по разному: кого-то с любовью, а кого и с бранью. Впрочем, в основном, с любовью.
Блаженная монахиня Алипия
И сейчас в дни памяти юродивой Христа ради Алипии в Голосеевском мужском монастыре собирается множество народа — так привлекает людей Божия благодать, которая невероятно щедро здесь изливается на каждого приходящего. Келейница Матушки вспоминает о том, что блаженная никогда не спала лежа, у нее и места для сна не было, вся кровать была заставлена какими-то узелочками. За каждого, кто к ней приходил, блаженная молилась. На шее у нее висело множество ключей — по числу духовных чад. На спине матушка носила икону апостола Петра — в знак благодарности апостолу за чудесное спасение.
Архимандрит Никон (Сморкалов)
Церковь часто называют лечебницей, и юродивые в этой больнице работают хирургами. Да, они причиняют боль, часто неимоверно сильную, но за этой болью следует исцеление. Человек, столкнувшийся с юродивым, испытывает потрясение.
Прихожане Одесского патриаршего мужского Свято-Успенского монастыря помнят архимандрита Никона (Сморкалова), почившего в мае 2015 года. Отец Никон юродствовал, разговаривал нарочито грубо, мог крикнуть или замахнуться. Те, кто знал батюшку ближе, не смущались его поведением.
Отец Никон говорил прямо, без обиняков называя грех точными словами. Могу из личного опыта сказать, что разговор с отцом Никоном выворачивал душу наизнанку, и это не фигура речи. От спокойного взгляда старца приходит понимание, что весь ты на виду, что не скрыться тебе нигде. И понятно становится, какой ты перед Богом предстоишь — воистину немощный, грешный прах с искалеченной душой.
Юродивые показывают нам, насколько просто мы должны жить. Они отказываются от семейного очага, домашнего уюта, чтобы мы ценили это, как дар Божий, не роптали, а смиренно несли свой крест и молились Богу. Только разговор с Творцом может изменить человеческую душу, больше никто и ничто.
Крест юродства
Подвиг юродства в какой-то мере касается каждого искренне верующего христианина. Мир, ненавидящий святость, насмехается над хотящими жить свято.
Ведь что такое святость? У нас сложился ложный стереотип святого человека — эдакий ангел с крыльями и опущенными глазами. На самом деле, святость — это норма человеческого поведения. Господь Иисус Христос был свят, это образец святости, но Он был живым человеком — грустил, радовался, огорчался, гневался. И не грешил. К тому же призывает нас Господь — будьте святы.
Быть святым просто — нельзя грешить. Нельзя врать, насмехаться над людьми, делать аборты, потому что это убийство, брать чужое, жить с чужими женами и мужьями, потому что это грех. Этого всего делать нельзя, этого избегают христиане. А чудеса, воскрешение из мертвых, исцеления и прочее, — так и не все канонизированные святые прославились чудотворениями. Например, Иоанн Предтеча в Евангелии назван большим из всех, рожденных женами, — он не сотворил ни одного чуда. Чудес требует гордыня человеческая. Настоящее чудо — тихое. Тихо распускается цветок, тихо растет ребенок в материнском чреве, тихо меняется человеческая душа.
Преподобный Антоний Великий говорил: “Придет время, когда люди станут безумствовать и если увидят кого не безумствующим, восстанут на него и будут говорить: “Ты безумствуешь”, — потому что он не подобен им”. Сам наш Бог, Господь Иисус Христос, не был ли безумцем в глазах народа? — “ибо говорили, что Он вышел из себя” Мк:3:21, “говорили: в Нем нечистый дух” Мк:3:30.
Дети-христиане каждый день слышат от своих сверстников нечто подобное. Терпят насмешки за то, что не матерятся, не красятся, носят юбки. Взрослые ведут себя немного сдержаннее, но это только лицом к лицу, а за спиной те же пересуды. Верующий человек не должен обольщаться тем, что если он будет жить свято, его все будут любить. Господь говорит в святом Евангелии: “Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир” Ин:15:19.
Так что, милые христиане, братья и сестры о Господе нашем, Иисусе Христе, если хотим быть с Богом, смиримся с тем, что мы безумцы перед миром.