что значит художник должен быть голодным
Художник не должен быть голодным: три мифа о творческих индустриях
Татьяна Салахиева-Талал — практикующий психолог, гештальт-терапевт, супервизор, тренер Московского института гештальт-терапии и консультирования. Вела авторский курс «Психология для сценаристов» в Московской школе кино. Юлия Лукшина — соавтор сценария фильма «Человек из Подольска», работала над сериалом «Оптимисты». Дина Дзираева — сценарист сериалов «Гранд» и «Короче». Их совместная книга «Уйти нельзя остаться» — о выгорании, профессиональных кризисах, «страхе белого листа» и других подводных камнях любой творческой индустрии.
Миф о таланте
В любой творческой сфере присутствует культурная иерархия. Гений, выдающийся талант, большой талант и талант поскромнее, способный человек, человек не без способностей, середнячок, троечник и графоман. Наконец, бездарность. Отсюда, вероятно, и берет начало идея о том, что талант виден сразу, причем во всем своем четко измеримом объеме и блеске, и является константой, не подверженной коррозии. Что, как и другие устойчивые идеи, отражается в языке: «Талант не пропьешь», «Талантливый человек талантлив во всем», «По таланту и успехи».
Исходя из этой логики, таланту противопоставляется ремесленник — человек без авторского голоса, без крыльев и полета, работающий по шаблону, действующий по указке заказчика. Тень такого толкования ложится и на современное понятие «профессионал», которое в бизнес-среде, как правило, имеет положительную коннотацию, а по отношению к творчеству зачастую трактуется двусмысленно: как тот, кто хорошо выполняет усредненные потоковые задания, но оказывается неспособным выйти на уровень новизны и оригинальности, свойственный художнику.
Эти трактовки нередко служат основой для дискуссий и споров: о степени профессионализма (от базовой до высокой — где ремесло переходит на уровень искусства) и о том, что на протяжении всей истории искусств понятие автора и было родственным понятию ремесленника, так как вплоть до эпохи индустриализации художники принадлежали либо к профессиональному ремесленному цеху, либо обслуживали знать в качестве наемных «творческих единиц».
Но чтобы не уходить в культурологический экскурс, вернемся к практическим соображениям: талант, безусловно, мощный стартовый бонус и конкурентное преимущество. Тем не менее для такой индустрии, как кино, это условие необходимое, но недостаточное.
Творческая мышца требует постоянного развития. Талант без тренировки выдыхается, а нередко и регрессирует. Кроме того — и это, пожалуй, главное, — талант не равен навыкам. Талант — как физическая красота — функция предустановленная, а навыки и инструменты в профессии приобретаются с обучением и опытом. Поэтому опора исключительно на свой талант иногда играет злую шутку — заставляет обесценивать такие «скучные», но необходимые качества, как работоспособность, длинное дыхание, целеустремленность.
Профессионализм — это активное, волевое решение осваивать навыки и овладевать материалом
Способности, которые развиваются через качественное образование и осмысленную тренировку, в долгой перспективе способны принести к не менее значимым результатам. Этот принцип отражается в известной поговорке немецких спортсменов «Порядок бьет класс». На длинной дистанции так и есть. А о гениях мы волноваться не будем.
То есть талант — категория статичная, а профессиональный рост и развитие — динамичные.
С талантом также прочно ассоциируется две романтические категории — вдохновение и муза. Со времен Античности их рассматривают как нечто снисходящее на творца вне зависимости от его воли (см. выступление Элизабет Гилберт, посвященное отношениям творца и музы. — Прим. авт.). Так же говорят и о творческом гении, который может сиюминутно спуститься и посетить измученного ожиданием художника. Соответственно, отсутствием вдохновения легко оправдать пресловутый писательский блок или простой.
Тут намечается еще одно противоречие с понятием профессионализма, которое подразумевает способность выдавать результат вне зависимости от обстоятельств и настроения. То есть профессионализм — это активное, волевое решение осваивать навыки и овладевать материалом, а ожидание вдохновения — состояние, возможно, и более возвышенное, но пассивное.
По этой логике миф о таланте рождает как бы двух персонажей: крепкого профессионала (причем в зависимости от угла зрения эту фигуру можно рассматривать как в уничижительном, так и в самом лучшем свете) и истинного художника. Один опирается на выучку и школу, другой — на талант и вдохновение.
Итак, романтическая концепция таланта в чистом виде, который либо есть, либо нет, способна скорее создавать препятствия на пути активного развития и целенаправленного роста. Особенно для работы в кино, где важно иметь выносливость, чтобы работать вдолгую и не выдыхаться.
Миф о творческом человеке
Миф о творческом человеке включает несколько характеристик этого стереотипного образа:
Современная реальность, в отличие от мифа, такова:
В-третьих, «страдающий творец» — спринтер, в то время как творческая карьера — это марафон, который требует личностной устойчивости, стабильных границ и умения справляться со стрессом. Часто те, кто, сами того не осознавая, приходит в мир кино, чтобы найти внешнюю творческую форму для внутренних непереработанных страданий, могут поначалу выдать на-гора что-то талантливое, но дальше они идут неровно, чаще других выгорают и сходят с дистанции;
В глобальной деревне все труднее найти «норку», где можно, отгородившись метафорической шторкой, жить дешево и творить днями напролет, не обращая внимания ни на что. Как показал опыт грянувшего карантина, даже продолжительное пребывание взаперти не означает возможности сбросить балласт обязательств и уйти в раковину. Скорее напротив.
Творческому человеку приходится заниматься прозаическими вещами, обеспечивать себя, как и всем остальным, ориентироваться в вызовах современного мира, но сверх того есть еще и требовательная, «безразмерная» сфера творческой работы — с ее вызовами, рефлексией, подводными камнями, переживаниями. Мы должны это знать, принимать и уважать.
Миф о прорыве
Карьера в мире кино многими воспринимается как рулетка, в которой рано или поздно выпадет выигрышная комбинация и можно сорвать большой куш. Это приводит к сверхожиданиям того самого проекта, который оправдает все мытарства, станет прорывом и ознаменует приход звездного часа, после которого вы проснетесь богатым и знаменитым.
Истории успеха действительно рассказывают нам, как жил себе обычный человек, а потом с ним случился знаковый проект, проект судьбы, пришедший, словно принц на белом коне, и автор вознесся на олимп славы и достатка.
В итоге большая часть кинематографистов годами живет с ощущением «отложенной жизни»: казалось бы, еще чуть-чуть, буквально вот-вот, и случится тот самый прорыв, и воздастся за все накопленные мучения. А годы идут, и карьера развивается, одни заказы сменяют другие, многие усилия оказываются напрасными, а некоторые приводят к пополнению фильмографии вполне крепкими проектами, и человек уже давно не новичок, и обрастает контактами, цеховой известностью и уважением, но все мало-мальские достижения обесцениваются, потому что меркнут на фоне не свершившегося Великого Прорыва.
Сверхожидания, с которыми связаны знаковые для нас задумки, редко оправдываются — по крайней мере, в той форме, которую мы себе мысленно обрисовали, зато часто приводят к сверхразочарованиям, а от них рукой подать и до эмоционального истощения и выгорания.
Карьера, известность, успех — это то, что появляется постепенно, накопительно, вследствие развития мастерства, повышения уровня профессионализма и качественного выполнения своей работы
Впрочем, прорывы действительно иногда случаются, но минута славы быстро проходит и уж точно не гарантирует почивание на олимпе успеха отныне и во веки веков. Более того, часто человек оказывается в заложниках первого громкого успеха, поскольку планка ожиданий от его следующего творческого продукта задирается непомерно высоко — в первую очередь им самим.
И даже если удается раз за разом создавать талантливые фильмы с успешной прокатной судьбой, это, увы, не дает иммунитета против неожиданных провалов и непреодолимых препятствий. Такие печальные случаи многим из нас известны.
Творческие амбиции и стремление «звезды руками достать» — это само по себе прекрасно, без этого вообще сложно себе представить любой творческий путь. Но мы говорим о той опасной ситуации, когда установка «еще немного — и прорыв!» становится единственным драйвером творческой карьеры. Нащупать этот тонкий баланс — непростая задача, но годы работы на кинорынке волей-неволей этому учат.
Здесь хочется снова повторить не раз упоминаемый выше тезис о том, что творческая карьера — это долгий, подчас изнурительный путь, который требует последовательных усилий. И чаще всего карьера, известность, успех — это то, что появляется постепенно, накопительно, вследствие развития мастерства, повышения уровня профессионализма и качественного выполнения своей работы.
Пожалуй, неплохой стратегией здесь может стать известная поговорка: «Делай лучшее из того, что можешь — а дальше будь что будет!» — или еще ее одна разновидность: «Делай то, что любишь. Так хорошо, как можешь».
Из шпионажа в кулинарию: как прийти к успеху, бросив надежную работу
Из шпионажа в кулинарию: как прийти к успеху, бросив надежную работу
Почему считается, что хороший художник должен быть бедным и несчастным
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Если сразу обратиться к фактам, то Юнеско, к примеру, определило период между написанием картины и ее мировым признанием (конечно, вообще при условии, что она будет признана) в 50 лет. Огромный срок, если рассматривать его в контексте человеческой жизни, а не мировой истории. Уж не потому ли большинство художников, так и не получив признания при жизни, умирали в нищете? А значит этот стереотип ни что иное, как жизненное наблюдение, народная мудрость.
Причем этот принцип подходит не только в случае с художниками и их творениями, а для любого творца и новатора. Будь это творческий человек, математик или программист. Общество и рыночная экономика далеко не сразу принимает что-то концептуально новое. Конечно, если говорить о художниках, то если этот творец разукрашивает то, что продается сейчас, то он может зарабатывать, однако стоит заявить о новаторстве, то все скептически подожмут губы. Потому, есть большая разница в том, работает художник на века или для рынка. Впрочем, есть и примеры, которые доказывают, что одно другому не мешает.
Но факт остается фактом, гениальные творения создаются после обычной работы, причем последняя вовсе не отличается возвышенностью. Однако далеко не все творцы столь мудры, как правило, обладая сложным и импульсивным характером, они не соглашались на подобные компромиссы, что и обрекало их на бедное существование.
Бедняки и любители долларов
Сальвадор Дали называл себя «Любителем долларов», тем самым обрисовав собственные амбиции. Он превратил свое имя в бренд еще при жизни и активно им пользовался. Безусловно, без его таланта внимание бы к нему привлечено не было, но стоит отдать должное, тому уровню хайпа, которым он себя окружал, позавидовали бы и современные знаменитости. Чего только стоит его история с супругой Галой. Ведь остальные мужчины бы посчитали позорным разглашать такие подробности о своей семейной жизни, но Дали охотно рассказывал всем, в том числе и в интервью, что супруга живет с любовниками в соседнем замке, а сам он к ней приходит только по приглашению.
А эта история, которая получила широкое распространение? Дескать, Дали, когда расплачивался за ужин в ресторане, на оборотной стороне делал небольшой рисунок. Такой чек для ресторана стоил дороже, чем сам обед, поэтому никогда не обналичивался. Для художника же не стоил ничего.
Несмотря на то, что он никогда не работал за низкую оплату, заказов набирал всегда огромное количество. Зачастую это приводило к тому, что он обрушивал собственный рынок, снижая себестоимость отдельной работы. Однако вместо того чтобы взять тайм-аут, он начинал работать еще больше, буквально заваливая рынок картинами, эскизами, иллюстрациями, проектами для мебели.
Когда остальные знаменитости еще даже не задумывались о съемках в рекламе, Дали уже рекомендовал с экранов покупать шоколад определенной марки. Затем была реклама марки машины, авиакомпании и даже жевательной резинки. Однако настоящий скандал на таможне раскрыл отношение дали к деньгам – уж очень он их любил.
Ощутимый доход ему приносили графики, подлинность которых он подтверждал собственной подписью. Но, как оказалось, рисовать каждую отдельно он и не собирался. Их печатали металлической пластиной, а пустые листы, подписанные метром, заготавливались заранее. Именно их в количестве 40 тысяч экземпляров и обнаружили на таможне. Листы стоили дешево, зато Дали подписывал их очень быстро. В среднем, за час он мог наподписывать на 70 тысяч долларов.
В начале 20 века сообщество художников негласно разделилось на тех, кто работал (по-крайней мере стремился) работать столь же финансово продуктивно как Сальвадор Дали, и на тех, кто чтил исключительно непризнанных нищих гениев как Винсент ван Гог. За свою жизнь за более менее приличную сумму в 400 франков он продал единственную свою работу «Красные виноградники». Все остальные работы были оценены уже после его смерти. Он не просто не сумел заработать, он даже не мог обеспечить себе сколько-нибудь достойное существование.
Его родные всегда его осуждали, общество не понимало и не принимало, а единственное, что его утешало – это была живопись. Он очень много работал, хотя работой это назвать нельзя, ведь плату за картины он так и не получил. Разве что в качестве оплаты можно принять посмертную известность и вечность в памяти потомков?
Ван Гог писал, что если он мог заработать хотя бы тысячу франков в год, то стал бы заниматься живописью в полную милу и с еще большим удовольствием, но этого не произошло и гениальный художник ушел с обидой и непризнанным талантом.
Идеализированный образ голодного художника
Если быть откровенным до конца, то не только сами художники приложили руку к тому, чтобы идеализировать образ непризнанного гения. Франц Кафка в рассказе «Голодарь» описывает мужчину, который весьма своеобразно относился к искусству (впрочем, как и сам Кафка) и вся суть его самовыражения была в голодовке. Сейчас бы это назвали перфомансем, но видимо в ту пору их не очень-то воспринимали, потому люди поглазели, поглазели, на умирающего с голоду артиста, а потом и вынесли с кучей соломы его тело.
Кафка весьма иронично демонстрирует свое отношение к союзу «художник-деньги», полагая, что настоящий гений и творец должен страдать, «голодать» за свое видение искусства. А если он хорошо зарабатывает, сыт, благополучен и в ладах с действующей властью, то он прислужник капиталистов. Настоящий же гений всегда безызвестен при жизни и желательно нищ.
Кнут Гамсун в своем романе «Голод» тоже приложил руку к созданию этого же образа, описав писателя с галлюцинациями от голода. Хемингуэй тоже считал, что писатель должен быть голодным, чтобы лучше думалось о вечном, чтобы быть на ступень выше своих отобедавших читателей. Впрочем, сам писатель славно отдыха на курортах и жил припеваючи, ничуть не стремясь к аскетичному образу жизни.
Возможно, бедность в какой-то степени развязывает руки создателям картин и не только. Художник, никем не признанный, будет творить в том русле, которое ему близко, не стремясь произвести впечатление на критиков, без учета пожеланий будущих покупателей и много другого. У него есть возможность экспериментировать без оглядки на мнение коллег, он не боится того, что публика не одобрит (она уже не одобрила), он пускается в постижение глубоких тем и вечных ценностей. Не это ли является необходимыми условиями для создания шедевра?
Другие воспринимают бедность как свободу, ведь если художник отдает всего себя живописи, не утруждая банальной и рутинной работой на рынок, то у него гораздо больше времени для экспериментов и собственно живописи. Пабло Пикассо говорил, что «вдохновение существует и приходит во время работы». То есть не стоит лежа на диване ожидать прихода музы, которая за руку поведет к холсту и позволит нарисовать шедевр на миллионы.
Рок-музыкант Ник Кейв говорил, что вдохновения и вовсе не существует. Называя творчество работой, он ничуть не умалял роль таланта. Но одного таланта мало, нужна усидчивость и работа. Много работы. Только в таком случае случаются гениальные вещи. Потому рекомендация «творить вечность после работы» это скорее теоретическая формулировка, в реальность практически невоплотимая.
Страдания и страх для художника
Единственное, чего ждут все без исключения от любого произведения искусства – эмоции. Радость, восторг, ужас, отвращение, страх – не суть важно, главное, чтобы от картины исходила энергетика, а иначе, зачем это все? Может ли художник, который выспался, плотно и вкусно позавтракал, у которого дом полная чаша, любимая супруга хлопочет над обедом, а дети (обязательно здоровые и разнополые) наполняют дом (непременно светлый и просторный, выстроенный за собственные гонорары)своими голосами и смехом, вдруг создать шедевр, который бы выворачивал чужие души наизнанку? Сомнительно.
Многие художники намеренно копят негативные эмоции: страх, злость, обиды, они помогают придать их творчеству необходимый уровень энергетики и остроты. Однако эти беды не имели отношения к их таланту, скорее вытекали из их социального положения и образа жизни. Тот же ван Гог с детства страдал психическими расстройствами и страдания были частью его жизни.
Нередко гении обладают психическими расстройствам. Последние, несмотря на то, что по факту уничтожают личность, в лучшие периоды, могут стать причиной и основой создания шедевров или научных открытий. Но достаточная ли это плата за годы страданий, терзаний, тревог и депрессий? Шизофрения, биполярные расстройства, тревожность, депрессия – все это может и толкает человека к выражению через искусство, но делает жизнь, как самого человека, так и его близких попросту невыносимой. Нередко жизнь гениев обрывалась самоубийством – еще одно свидетельство того, что страдания были невыносимыми.
Российская художественная артель
В 1963 году российскую Академию художеств покинуло аж 14 художников. Да к тому же со скандалом. Им не дали возможности выбрать сюжеты картин, которые должны были быть представлены на конкурс. Такое количество художников, знакомых друг с другом и вдруг освободившихся от основного занятия, решили основать свое сообщество. Они объединились в артель и пытались зарабатывать тем, чем умели – написанием картин, в том числе и на заказ.
Они даже давали своеобразную рекламу в газеты с указание списка услуг, которые они предоставляют и их стоимость. Ассортимент услуг был весьма разнообразен, писали художники и иконостасы, и портреты, и живопись. И все это и масляными красками, и акварелью, и пастелью. Предлагались также услуги репетиторов.
Жизнь в артели обходилась художнику примерно в 25 рублей в месяц, а коллективный поиск заказов был весьма неплохой идеей и приносил неплохую прибыль. Например, цена на портреты начиналась от 75 рублей и выше. В большинстве своем цена зависела от опыта и таланта художника, его имени, а не размера полотна.
Многие художники, чьи полотна относятся к мировым шедеврам и сейчас оцениваются в целое состояние, на самом деле были созданы мастерами, творящими искусство ради искусства. Их сознание, не укладывающееся в рамки нормальности, а потому и непризнание их таланта при жизни, для многих стали причиной того, что их имена увековечены в анналах истории. Потомки, будто бы чувствуя вину перед гением, культивируют его талант, видят в его творениях Божью искру, а трагичная история о его бедности и лишениях лишь дополняет общую картину.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Миф о голодных художниках и другие заблуждения о творчестве
Веками люди спорят о ценности искусства. Может ли творчество быть одним из двигателей торговли, или это что-то оторванное от рынка? Искусство ради искусства это благородное занятие или упражнение в суете? Правда немного сложнее.
Искусство ради искусства — это кредо богемы 20-го века и на поверхности это звучит как хорошая идея. Мы не должны творить искусство, которое было бы функциональным или коммерческим и аргумент здесь таков: творчество как самоцель. В конце концов, какой творческий человек признается в желании сделать денег на своём искусстве так много, сколько получится? Это прозвучит просто как жадность.
Но в то же время, какой писатель, дизайнер, или музыкант хочет быть неуместным или проигнорированным? Кто стремится к тому, чтобы его творчество не было обнаруженным? Неужели ваша лучшая работа не заслуживает того, чтобы быть услышанной, увиденной и, даже, оплаченной?
Что же, я думаю, мы все боимся не открытия или оплаты нашей работы. Но я думаю, что мы, креативщики, боимся, что слишком заботясь о маркетинге или бизнесе, мы, каким-то образом, теряем чистоту нашего искусства. Это оправданное волнение, но не совсем рациональное.
Если вы хотите избежать опасности остаться голодающим художником, вы должны быть готовы разрушить три важных мифа о том, что значит быть творческим.
Вам не обязательно голодать, чтобы быть художником
У многих из нас есть идея, что чем более беден и непопулярен творческий человек, тем лучше будет его работа. Но что? если это не верно? Честно говоря, я виновен в этом. Я думаю также, как все мы.
Кое-что о безвестности, что мы любим в искусстве. Иногда, может быть, даже часто, наши подозрения верны и коммерческое искусство не так хорошо, как то, что выходит у богемы. Но в целом, это ограничивающие убеждения. Искусство не должно быть безвестным, трудно воспринимаемым и вам не обязательно голодать, чтобы быть художником.
Искусство не должно быть незаметным, чтобы быть значимым
В самом деле, исследования показали, что портрет бедного художника, является мифом. Конечно, некоторые художники были бедными и голодали, как французские импрессионисты например. Но другие жили богато и комфортно, как и многие члены Группы Блумсбери. Некоторые, как Эмили Дикинсон, были стеснительными; другие, как Скотт Фицджеральд, были весьма харизматичными. Но в целом, нет такого понятия, как «типичный» художник. Они бывают всех форм и размеров и уровней доходов.
Когда в наших умах есть определенный идеал того, как творческий человек должен смотреть или действовать, мы ставим ненужные препятствия на нашем пути и оказываем медвежью услугу магии творчества. Вы не должны быть бедными, чтобы быть художником. Муза может посетить любого, кого она любит.
Маркетинг не зло
Что тогда о неизвестности и «искусство ради искусства»? Это то, за что стоит держаться, или это удерживает нас от нашей лучшей работы? Когда художники заботятся о маркетинге, значит ли это, что они выходят в тираж?
Сегодня я слышу много писателей и художников презирающих необходимость вести блог, или писать твиты, или создать список адресов рассылки. Они не хотят казаться скользкими из-за «саморекламы». Но правда в том, что художникам всегда приходилось беспокоиться о том, как их работа будет распространяться. Это часть работы. И хорошие художники осознают это.
Маркетинг не является злом. По крайней мере, не обязан. Маркетинг зло, когда люди используют его в злых целях. Поэтому, когда Гитлер использовал искусство для нацистской пропаганды — это был маркетинг. Но когда Мартин Лютер Кинг поднимал низы на борьбу за свои гражданские права, это также был маркетинг. Один из них был злом, а другой добром.
В 1872 году Жорж Санд, французская писательница, пишет, что «художник обязан найти адекватное выражение своих идей для того, чтобы донести его до стольких душ, насколько это возможно». Искусству нужна аудитория. Хороший художник служит аудитории, плохой художник эксплуатирует её.
Хороший художник служит аудитории, плохой художник использует её.
Конечно, есть проблема с заботой о том, что люди думают о вашей работе. Лучший продукт появляется не в результате предоставления рынку именно того, что он хочет, но иногда подрывает его ожидания в обмен на что-то лучшее. Это, конечно, была магия Apple. Также это то, что сделал великий Дисней и секрет магии Маппет-шоу.
Будучи сосредоточеными больше внутренне, художники имеют чувствительность к тому, в чём люди действительно нуждаются, даже прежде, чем они осознают это. Это не потворство, это сопереживание. И лучший бизнес — получать прибыль от этого. Люди, как правило, оценивают свои переживания от продукта или услуги на основе того, что ожидалось, поэтому мы должны понять, как, как мы обслуживать потребности других. Но мы не должны останавливаться на достигнутом.
Инновации начинаются с определения ожиданий людей и заканчиваются превышением этих ожиданий.
Деньги — это средство, а не цель.
А теперь, что насчёт денег? Должны мы заботиться о пропитании или должны просто быть художником? Ответ немного сложнее, но вот хорошая новость: вам не надо быть скользким, чтобы добиться успеха.
Вы не должны продавать или голодать. Существует золотая середина, в которой вы можете использовать деньги, чтобы делать искусство. Элизабет Хайд Стивенс, автор «Делай деньги, Делай искусство: уроки Джима Хенсона для начала вашей творческой карьеры», объясняет это так,рассматривая карьеру одного из самых креативных предпринимателей 20-го века:
Иными словами, деньги лучше использовать как инструмент, чем делать их самой целью. Не придавайте доходам слишком большое значение в творчестве, но отдайте им должное. Нам нужны деньги, чтобы оплатить свет и купить продукты, но они не всё, что нам нужно. Как говорит писатель Стивен Прессфилд: «Деньги покупают вам еще один сезон, чтобы творить». Это даёт вам время, которое даёт вам варианты.
Деньги лучше использовать как инструмент, чем делать их самой целью.
Когда вы используете маркетинг, чтобы создать серьёзную работу, как это делал Джим Хенсон, вы создаете вид искусства, который влияет на культуру. Вы вступаете в ряды тех, кто был в состоянии изменить мир, будучи и художниками и предпринимателями. Это вызов, быть и маркетологом и художником, но оно того стоит.
Куда мы двигаемся дальше?
Возможность заниматься творчеством и платить по счетам будет беспрецедентной в нашем мире до тех пор, пока мы не будем готовы бросить вызов предвзятому мнению о том, что значит быть творческим человеком.
С доступом к инструментам и технологиям, которых мы никогда не имели прежде, это действительно лучшее время, чтобы быть творческим. Это также лучшее время для компаний и организаций, чтобы использовать преимущества творческих людей.
Так вот три следующие шага, которые стоит сделать:
Игнорируя возможности эпохи, в которой мы живем, мы приносим большой ущерб работе тех, кто был до нас, кто проложил путь их инноваций и мужества. И до тех пор, пока мы используем эти возможности таким образом, чтобы не скомпрометировать наш характер, мы чтим их наследие.
Джефф Гоинс является автором четырех книг, в том числе национального бестселлера «Искусство работы». Чтобы получить дополнительные советы по маркетингу и творчеству, присоединяйтесь к его бесплатной рассылке и получите бесплатную электронную книгу о строительстве вашей аудитории.