что значит имя буратино
Почему Буратино назвали именно так, если на самом деле его зовут Пинокио?
Прекрасный вопрос! Тут длинная и сложная история-предистория, поэтому я просто приведу большой, но очень интересный отрывок из книги: «Кеслер Я.А. Русская цивилизация. Вчера и завтра. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005.»
«Для укрепления своей власти Романовы остро нуждались в деньгах на содержание наемного войска. Но когда, пользуясь своим монопольным правом назначать цены, они в четыре раза повысили цену на важнейший стратегический продукт — соль, то тут же последовала резкая антимонопольная реакция, которая вошла в историю под названием «соляной бунт». Бунт подавили, цены не снизили, но экономика неумолима: объем контрабанды соли немедленно возрос.
Вот характерное свидетельство иностранного визитера, бывшего в Москве в середине XVII в.: «У царя чрезвычайно много золота и серебра в его казне; но большая часть его подданных не отличит жестянки от кроны, золота от меди; они так угнетены, что имеющий 2—4 гроша уже богат» (Московское государство XV—XVII вв. по сказаниям современников-иностранцев. Составитель Н.В. Бочкарев. М.: Крафт+, 2000. С.54).
Для печатания «нового золота» в Москве был обустроен по образцу английских государственных фальшивомонетчиков и новый монетный двор, названный Английским. 12 июня 1654 г. московский воевода князь М.Пронский доносил Алексею Михайловичу, что по указу от 7 июня медные алтынники чеканятся «наспех днем и ночью» (Труды ГИМ. Вып.98. Новейшие исследования в области нумизматики. Нумизматический сборник. Ч. XIII. М.:Стрелец, 1998).
Практически одновременно аналогичные медные шеляги-солиды были запущены в обращение на территории Великороссии, Украины и Прибалтики и с польской стороны: так называемые боратинки — от фамилии Т.Л. Боратини. Боратинки, как и медные алтыны, были кредитными деньгами, реальная стоимость которых никогда не превышала 15% от номинала.
Денежная «латунная» война между «тремя коронами» — Московской, Польской и Шведской на территории от Прибалтики до Причерноморья привела к общему краху денежного обращения. Пришлось восстанавливать чеканку серебряной монеты. Добавим, что даже в начале XVIII в. никакого собственного золота ни у Петра I, ни у шведа Карла XII, ни у польского короля Августа II не было: настоящие золотые монеты этой троице присылал один-единственный правитель: султан Ахмет III.
Лукавый А.Н. Толстой, по-видимому, знавший истинную подоплеку «латунной» аферы, далеко не случайно назвал героя своего варианта итальянской сказки про Пиноккио именем Буратино и весьма колоритно описал Поле Чудес в Стране Дураков, на котором золотые монеты (т.е.«боратинки») растут на деревьях.»
Значение слова «буратино»
Прототипом Буратино является Пиноккио из одноимённой сказки Карло Коллоди. Подзаголовок сказки Коллоди — «История деревянной куклы», и в её тексте Пиноккио часто называется не по имени, а просто нарицательным именем «бураттино» (итал. il burattino, «кукла»). В комедии дель артэ имя Бураттино является одним из имён Пьеро.
Бурати́но
1. имя персонажа, главного героя сказки Алексея Николаевича Толсто́го «Золотой ключик, или Приключения Буратино» по мотивам сказки Карло Лоренцини (Коллоди) «Пиноккио» ◆ Вокруг него [Буратино] собрались обитатели пруда: всем известные своей глупостью чёрные пузатые головастики, водяные жуки с задними лапками, похожими на вёсла, пиявки, личинки, которые кушали всё, что попадалось, вплоть до самих себя, и, наконец, разные мелкие инфузории. А. Н. Толстой, «Золотой ключик, или Приключения Буратино», 1936 г. (цитата из НКРЯ)
Фразеологизмы и устойчивые сочетания
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: пошипеть — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Образ и характеристика Буратино — героя повести-сказки А. Н. Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино»
Портрет: внешность, речь
У деревянного человечка были круглые глазки и острый, длинный, любопытный нос. Карло вырезал сначала обыкновенный нос, но он начал расти, вытягиваться и стал длинным-предлинным.
Из лучинок папа Карло сделал человечку длинные ноги с большими ступнями. Одежду для него шарманщик смастерил из цветной бумаги: курточку — из коричневой, а штанишки — из ярко-зелёной. Шапочку — колпачок с кисточкой — он сделал из носка, а туфли — из голенища старого сапога.
Говорил деревянный человечек очень тоненьким голоском. Несмотря на то, что он только что появился на свет, Буратино сразу стал очень хорошо говорить, хотя мысли у него пока ещё были коротенькие и пустяковые.
Характер
Полицейский схватил его, и подоспевший Карло хотел засунуть Буратино в карман куртки. Но плутишка вывернулся и притворился мёртвым. Полицейский решил, что шарманщик заколотил бедного мальчика до смерти, и потащил Карло в полицию. А Буратино вприпрыжку помчался домой.
Когда деревянному человечку шёл от рождения только первый день, он был ещё очень глупеньким, и мысли у него были пустяковые. Буратино не понравились советы умного говорящего Сверчка взяться за ум, не проказничать и не убегать из дома без дела. Он обозвал его столетней букашкой-таракашкой и дерзко заявил, что завтра с утра убежит из дома, чтобы дразнить мальчишек, лазить по заборам, таскать за хвосты кошек и собак, разорять птичьи гнёзда.
После того, как папа Карло спас сынишку от злой крысы Шушеры, деревянный человечек решил стать «умненьким-благоразумненьким» и начать ходить в школу.
Но до школы легкомысленный мальчик не дошёл. Он продал свою азбуку, чтобы купить билет в кукольный театр. С этого момента начались с ним страшные приключения, о которых предупреждал его старый Сверчок.
Во время приключений у Буратино проявились следующие черты характера:
Отношение Буратино к папе Карло и к друзьям
Деревянный человечек очень любит старого бедного шарманщика. Он мечтает купить ему куртку, потому что папа Карло продал свою куртку, чтобы купить сынку азбуку.
Буратино — верный друг. Он любит своих друзей — кукол из театра Карабаса Барабаса. Он помог им уйти от злого хозяина кукольного театра и привёл в театр, который находился за дверкой, скрытой за холстом с нарисованным очагом в каморке папы Карло. В новом кукольном театре, название которого было «Молния», Буратино с друзьями стали давать для жителей города интересные и весёлые представления.
Вывод
Буратино — настоящий друг, он не бросает друзей в беде. Его смелость и находчивость помогли куклам уйти от жестокого Карабаса Барабаса и жить весело и счастливо, играя в новом театре, носящем название «Молния». Во время своих приключений деревянный человечек поумнел, но продолжал оставаться озорным, весёлым и неунывающим.
Характеристика образа Буратино, представленная в статье, может быть полезной для подготовки к уроку литературы и при написании сочинений.
Как появилась сказка «Золотой ключик, или Приключения Буратино»
О занимательном буратиноведении вспоминаем в связи с юбилейной датой. Недавно исполнилось 135 лет со дня рождения Алексея Николаевича Толстого, автора трилогии «Хождение по мукам», романа «Петр I» и других замечательных книг, в том числе сказки «Золотой ключик, или Приключения Буратино».
Почти наш
Буратино — он же почти наш, минский!
В 1975 году на «Беларусьфильме» режиссер Леонид Нечаев снял прелестный фильм «Приключения Буратино». Картина считается культовой. Тем более что Буратино — не просто сказочный персонаж.
Сложилась уже целая наука, которую внук писателя литературовед Иван Толстой, посмеиваясь, назвал буратиноведением. Посидите в библиотеках, поройтесь в Интернете — и найдете десятки научных трудов, где образ и путь деревянного героя исследуются с самых разных точек зрения. В историческом аспекте. Литературоведческом. Фрейдистском (длинный нос как фаллический символ и всё такое). Проводятся параллели с Христом — непорочное зачатие, воскрешение после смерти (топили, да не утопили), с Лениным — вел кукольный народ к светлому будущему… Лезть в такой калашный ряд с кувшинным журналистским рылом неловко. Поэтому агентство «Минск-Новости» сегодня просто вспомнит историю возникновения книги.
Красная цена
Выстроганного из полена длинноносого мальчугана придумал итальянский писатель Карло Коллоди (1826-1890). Он написал сказку «Приключения Пиноккио. История деревянной куклы». Алексей Толстой говорил, что прочел ее в детстве и, став взрослым, решил пересказать по-своему. Правда, литературоведы выяснили, что во времена детства Алексея Николаевича эта книга по-русски не выходила. Все с «Буратино» сложнее и драматичнее.
Свой подстрочный перевод «Пиноккио» в 1922 году в Берлине Толстому предложила посмотреть Нина Петровская — сотрудница эмигрантской газеты «Накануне». Толстой там тоже работал. Собственно, он Петровскую в «Накануне» и устроил. Когда-то она была знаменитой окололитературной роковой дамой Серебряного века, известной романами с Константином Бальмонтом, Валерием Брюсовым, Андреем Белым… А в 1922-м —стареющей, измученной жизнью женщиной. После давней неудачной попытки самоубийства (выбрасывалась из окна) тяжело хромала, боли в переломанных костях глушила морфием и алкоголем. Толстой за границу бежал от ужасов революции и Гражданской войны. Петровская уехала еще раньше, в 1911-м. Но на чужбине даже молодым и здоровым нелегко, а уж ей… Давнего приятеля Алешку Нина Ивановна просила помочь хоть с каким-то заработком. Он замолвил слово в «Накануне». В благодарность Петровская предложила совместный проект: вот подстрочник «Пиноккио», пусть Толстой пройдется рукой мастера — и будет литературный перевод за двумя фамилиями.
В итоге на вышедшем в 1924-м в Берлине издании «Пиноккио» значилось «Перевод Н. Петровской под редакцией А. Толстого». Нина Ивановна, правда, считала, что Алешка с редактурой переборщил — переложил абсолютно итальянскую по духу и сути сказку на русский манер. Но ладно! У нее была еще одна мысль: вдруг Толстой поможет и на родину вернуться?
Тут поясним: газета «Накануне» была органом «сменовеховцев» — той части белой эмиграции, что ратовала за возвращение домой, пусть даже ценой примирения с советской властью. Толстой к этой мысли уже пришел по многим мотивам, в том числе идейным. Петровской же было элементарно не до высоких материй — лучше красные, чем эмигрантская голодуха. Правда, прочая эмиграция «сменовеховцев» считала негодяями-ренегатами. Москве возвращенческие настроения в тот момент были выгодны, и до поры СССР помогал изданию деньгами.
Обходной маневр
Есть ли здесь грех Толстого — дескать, бросил, не помог? Но мог ли помочь? Потомки помнят Алексея Николаевича маститым писателем, советским вельможей, лауреатом, депутатом. Только слава и положение пришли не сразу! Еще лет десять после возвращения в СССР Толстой был просто советским писателем — одним из многих, отнюдь не влиятельным. Ему надо было кормить семью (да и сам любил жить хорошо) — он гнал романы, пьесы, рассказы, даже за оперные либретто брался. Талантливый литератор, профессионал высочайшего класса мог в любом жанре из чего угодно сделать конфетку. Однако про «Пиноккио» не вспоминал. Сказки в СССР в 1920-е вообще были не в чести — считалось, что они прививают детям вредную веру в чудеса и прочие глупости. А писать в стол Толстой позволить себе не мог.
Но все проходит. Сменились и литературно-политические установки. Выяснилось, что хорошая детская литература очень даже нужна. В 1932 году Толстой предложил «Детгизу» того самого «Пиноккио».
Только рукопись вовремя не сдал. Почему? Трудно сказать. Может, потому, что тогда рядом с его именем стояло бы имя сомнительной эмигрантки Петровской и могли возникнуть проблемы. Может, был занят другой работой. А может, все совсем просто. Так бывает у творческого человека — глянул на старую вещь свежим взглядом и увидел, как сделать интереснее. Вот и Толстой вдруг придумал, как историю деревянного мальчика закрутить совершенно по-другому.
Тем не менее аванс был взят, а работа к сроку не сдана. Толстому грозил суд. Вдобавок его свалил инфаркт. И тогда, похоже, с подачи Самуила Маршака, главного по детской литературе в СССР, был придуман обходной маневр. Не надо суда! Автор сдаст рукопись, но чуть позже. И не «Пиноккио», а другое, совершенно самостоятельное произведение, с другим героем, которого и зовут по-другому. Как?
Врачи после инфаркта не разрешали Толстому вставать, и он, увлекшись, писал прямо в постели, пристроив на коленях папку. Гостям весело сообщал: «Буратино! Превосходный сюжет!»
…Алексей Николаевич был человеком сложным, ярким. Писателем — первоклассным. Что-то из созданного им носит печать тогдашней конъюнктурности, что-то, безусловно, останется в литературе навсегда. Но, парадокс, сегодня самая читаемая из его книг — это, казалось бы, второстепенный, придуманный попутно, написанный в буквальном смысле на коленке «Золотой ключик».
Справочно
Сказка «Золотой ключик, или Приключения Буратино» переведена на 47 языков. Общий тираж книги исчисляется десятками миллионов экземпляров.
Оккультная тайна Буратино: Antiхрист
Почти каждый пользователь русскоязычной сети хотя бы раз видел замечательную советскую экранизацию сказки Алексея Николаевича Толстого «Золотой ключик». Принято считать, что фильм «Приключения Буратино» является классикой детского советского кино, красивой историей о победе добра над злом. Но так ли это на самом деле?
Уже в начале сказки мы слышим необычную песню Карабаса-Барабаса и кукол. Карабас поет: «Сияет театральный купол, Гостеприимен мой шатер! Я властелин счастливых кукол И полновластный дирижер. Я покажу вам представленье, Ах, это просто объеденье. » Куклы отвечают: «Да здравствует наш Карабас дорогой! Как сладко нам жить под его бородой! И он никакой не мучитель, А просто любимый учитель. ».
Концовка фильма тоже довольно символична: с помощью золотого ключика Буратино открывает некую таинственную дверь в каморке папы Карло, и герои спускаются ВНИЗ. В это время на главных часах площади начинает быстро крутиться минутная стрелка, а часовая стоит на месте. В этот же момент раздается громкий детский смех. Все это очень пугает Карабаса-Барабаса. Наконец часы внезапно сами встают на полночь и начинают тревожно бить. Наступает конец света. Начало НОВОГО.
Стрелка на сказочных часах крутится, но время стоит на месте.
Песня о Великом Грядущем:
Да это даже ребёнок знает, достаточно вспомнить, что Буратино сделан не из осины, а из.
«Ключ из жёлтого металла» (с) Макс Фрай.
Захотелось опять стать Торквемадой и устроить аффтору аутодафе!
Интересный расклад, как раз смотрел недавно, получил грандиозное удовольствие)) Но что интересно, если книга труд инициации Алексея Толстого, то Нечаев, снимая фильм не отошёл от концепции масонства?
Тяжелые у ТС препараты.
Да твою ж дивизию, а я думаю, что ж мне и детстве этот фильм не нравился? Видимо, что то подсознательное??😂
А с чего бы режиссеру фильма, или Толстому, такое создавать? С каких препосылок? Они оккультисты сатанисты или ещё кто?
«Бесконечная история» – культовый фильм о важности наших мечтаний
Для многих это фильм детства. Но так вышло, что когда я был маленьким, «Бесконечная история» прошла мимо меня. Возможно, потому что я тогда затирал до дыр кассету «Империя наносит ответный удар». Так или иначе я, наконец, посмотрел это культовое кино. И хотя в нём есть много мелочей, притянутых за уши, его основную идею надо отпечатать во всех учебниках, отлить в бронзе и поставить памятник Михаэлю Энде, который придумал такую прекрасную сказку.
Итак, история начинается с того, что мальчик убегает от хулиганов, не дающих ему покоя, и в поисках укрытия оказывается в книжной лавке. Там подозрительного вида седоватый мужчина читает огромную книгу «Бесконечная история» и предостерегает, что все книги как книги, а эта – особенная, потому что в ней всё по-настоящему. Как только мужчина куда-то отходит, мальчик немедленно её крадёт, оставив записку, что обязательно вернёт. И мы узнаём, что так и было задумано – продавец широко улыбается, шалость удалась. А мальчик идёт в школу, но тут же сбегает с уроков, прячется где-то на чердаке и принимается читать.
Мир книги рассказывает о королевстве Фантазия, которому угрожает Великое Ничто, уничтожающее всё вокруг. Страница за страницей мальчик всё больше замечает, что как будто сам становится героем книги. Идея, несмотря на свою прямоту, крайне эффектная. В фильме несколько раз говорится прямо, что люди разучились мечтать и надеяться, и потому их мир становится пустым и неинтересным. Это же подтверждается началом, в котором отец мальчика просит его перестать витать в облаках и рисовать лошадей. «Единорогов!» – сердито поправляет его сын, но тот даже не понимает, о чём речь. Потому что считает, что реальная жизнь важнее, чем все эти глупые выдумки.
И вот, перед нами разворачивается сюжет, по которому юная королева Фантазии тяжело больна, и только легендарный войн Атрейю может ей помочь добыть лекарство. Его призывают на великий совет, и оказывается, что это юный воин – такой же, как тот, что читает книгу. Именно ему предстоит отправиться в путь, пройти через тяжёлые испытания и попытаться спасти королеву. И он отправляется, теряет по пути дорогого сердцу скакуна, чудом избегает гибели, встречает странных друзей вроде скоростной улитки и вечно спящей летучей мыши, попадает в беду и чудом спасается благодаря дракону удачи Фалькору. За создание этого существа нужно было дать сразу 10 «Оскаров», потому что получился совершенно прекрасный, добрый зверь, напоминающий и кокер-спаниеля, и китайского дракона с жемчужной чешуёй и добрым взглядом (к слову, это настоящая 13-метровая кукла с мотором).
А тем временем мальчик, читающий книгу, видит, что мир вокруг меняется, и плохая погода в сказке подозрительно напоминает ту, что за окном. Шорохи в темноте напоминают ему о притаившихся злодеях в книге, но, как бы страшно ни было, он продолжает читать. И чем дальше уходит в книге вымышленный герой Атрейю, тем чаще произведение как будто напрямую обращается к читающему его парнишке, словно он является таким же героем книги, как и все остальные персонажи. Испытание за испытанием он подбирается к самому концу истории, и оказывается, что для того, чтобы излечить королеву Фантазии, нужно придумать ей имя. «Но этого не может быть! Как я могу повлиять на историю в книге?» – спрашивает он себя.
Но в конце концов всё же верит – и тем самым спасает мир. Не тот, что нас окружает (его уже миллионы раз спасали супергерои из блокбастеров), а тот, без которого мы становимся скучными реалистами, которые отмахиваются от всего вымышленного, как от «бесполезного». Великолепная идея и очень важный урок не только для детей, но и для взрослых. Если уж быть до конца честным, я бы сказал, что для взрослых он даже важнее. Потому что у детей с королевством Фантазия обычно сами собой складываются прекрасные, доверительные отношения. А вот многим людям, оставившим детство позади, часто не достаёт простого напоминания о том, как важно всегда мечтать, надеяться и верить в нечто большее.
Не придираться к реальности и не искать во всём какой-то великий смысл, а помнить, что наш мир велик, а Фантазия – это то, что сделало его таким. И она может сделать его ещё лучше, если мы не забудем окончательно о том, как ей пользоваться. А если ничего не будет получаться, знайте, что дракон удачи Фалькор всегда где-то рядом и не оставит в беде того, кто идёт до конца.
Шокирующая правда про Золушку и её «прекрасного принца»
Задумывались ли вы в детстве – почему туфелька Золушки была хрустальной? Ведь стеклянной обуви не бывает! Это непрактично, неудобно, опасно, в конце концов! Наверняка тут какая-то путаница.
Совершенно верно – путаница. И вы даже не представляете себе, какая. Начнём с того, что Золушка потеряла совсем не туфельку. Она потеряла вот такой предмет:
Он называется пьянелла (по-другому – цоколь или чо́пин). Целые триста лет, с XIV по XVII век, европейские дамы надевали пьянеллы поверх туфелек на манер галош – во-первых, чтобы предохранять туфли от грязи, а во-вторых, чтобы не волочить по этой самой грязи подол платья.
Вы думаете, мы фантазируем – дескать «не могла же Золушка являться на бал без галош»? Вовсе нет. На то, что потеряла она именно пьянеллу, есть прямое указание в «первоисточнике» – в первом в Европе письменном изложении этого сюжета в сборнике сказок, составленном неаполитанцем Джамбаттистой Базиле в начале XVII века.
Джамбаттиста Базиле (1566–1632)
«Первый в Европе» мы говорим неслучайно: сюжет сказки, в которой девочка–сирота претерпевает обиды и лишения, получает утешительный волшебный дар от божества или духа, производит впечатление на местного правителя, и тот разыскивает её по потерянному предмету обуви, был известен ещё в Древнем Египте. А также в Китае, Персии, Японии.
Но в Европе первым был Базиле – и у него Золушка (вернее, не Золушка, а Зезолла – уменьшительное от Лукреции, так звали героиню) теряет именно пьянеллу. Хотя, конечно, пьянелла, подаренная Золушке–Зезолле волшебной пальмой, выглядела не так затрапезно, а как-нибудь понарядней, например, так:
А уж как красиво говорит о ней сгорающий от любви неаполитанский король! Это надо цитировать:
«Если фундамент столь прекрасен, то каков же сам дворец! О дивный канделябр, на котором стояла свеча, воспламенившая меня! О треножник прекрасного сосуда, в котором кипит моя жизнь! О чудный поплавок, держащий леску Амура, которой уловлена моя душа! Вот, я сжимаю, я лелею тебя в руках моих, и коль не смогу достать до вершины сего древа, буду обожать его корни! И если не дотянусь до капители сей возвышенной колонны, буду лобызать основание! Ты была стелой белейшей на свете ножки, но теперь стала силком, где уловлено мое почерневшее от нетерпения сердце!»
Кстати, а как он выглядел, этот муж Золушки? Давайте поищем среди неаполитанских королей XIV–XV веков? Выбирайте, слева направо, какой вам больше нравится – Рене Добрый, Людовик II Анжуйский, Фердинанд Арагонский?
Хе-хе. Ладно будем милосердны к юной Лукреции. Назначим ей в мужья Фердинанда Второго, по некоторым предположениям, вот это его портрет (но это не точно):
А что, с такого бы сталось влюбиться в туфельку! То есть – в кожаную галошу
Во всяком случае, прожил этот Фердинанд недолго, умер в 27 лет и утратить романтическую внешность вряд ли успел.
Да, так откуда же взялась хрустальная туфелька? Писатель Оноре де Бальзак считал, что это «ослышка»: дескать, туфелька была не из стекла (verre), а украшена мехом (vair) – звучит это одинаково.
Согласно ещё одной версии, туфельки были не стеклянными и не меховыми, а просто-напросто зелёными – vert. Что ж, очень может быть!
Уголек
Давным-давно, в славном маленьком городке жил купец. Семья у него была небольшая, зато дружная: жена Любава, дочь Дарьюшка да сын Олежка. Жена его писаной красавицей была, шить-вышивать мастерица. Всему дочь научила. Росла Дарьюшка доброй и послушной, отрадой для отца и матери, а Олежку забрал городской знахарь в обучение. И всего у них было вдоволь, и беда обходила их дом стороной.
Да только Любава с тяжкой болезнью слегла. Бросил купец дела все, подле кровати её денно и нощно сидел да отварами целебными лечил. Всех знахарей, всех колдунов — и добрых, и худых — в дом зазывал, да всё без толку. Закрыла очи светлые Любава, да так потом и не открыла.
Горем убивался отец, дети плакали украдкой, да делать нечего. Погоревал-погоревал купец, а потом спохватился, что денег нет совсем. Решил Дарьюшку свою за сына богатого купца отдать.
Приехали сваты, сам жених да родители его, встретил дорогих гостей купец, а Дарьюшка уж стол накрыла, стоит в лучше платье своём, суконном, парчой рукава обшиты. Олежка тоже пришёл, на жениха сестры поглядеть, а тот всё знай себя нахваливает. Ни одного слова доброго за вечер не сказал, только и знает, что бахвалиться.
Не по нраву кроткой Дарьюшке жених пришёлся, да разве уж против отца пойдёшь? Ни слова не сказала девушка, только едва ночь настала, залилась слезами горькими. Тут Олежка вошёл и тихо молвит:
— Эх, Дарьюшка, вижу, не люб тебе жених. Супротив отца идти — тяжкий груз на плечи брать, но лучше уж так, чем жить с немилым. Пока ночь на дворе, уходи из дому, чтобы никто не приметил. Да вот ещё что.
Олежка достал из-за пазухи уголёк и положил сестре на ладонь. Горячий, но не обжигает, словно недавно из печи достали.
— Уголёк этот — волшебный, мне его кудесник славный подарил, Добромир, когда в лавку к учителю заходил давненько. Коли с добрыми помыслами человек к тебе обращается — уголёк горячим становится, а коли худо задумал супротив тебя — холодеет как лёд. Возьми, пусть убережёт тебя от дурных людей в пути.
Взяла Дарьюшка подарок чудесный, брата обняла на прощанье, и, как была в платье парчовом, убежала, только платок пуховый взяла.
— Не серчай, бабушка, — улыбнулась девушка. — Давай я твои корзинки донесу.
Согласилась старушка, а сама знай идёт следом, ворчит, рот не закрывая.
— Что, не видишь, младуха? Замёрзла я. Зуб на зуб не попадает!
Отдала Дарьюшка платок свой пуховой. Дошли до деревни, старуха корзины отобрала и сразу прочь. Окликнула её Дарьюшка, спросила, в каком лесу столько ягод водится. Девушка за весь день и маковой росинки не отведала. Махнула старуха рукой на дорогу, да и говорит:
— Прямо пойдёшь, там два лесочка по обе стороны. Ты иди туда, где солнце встаёт, тот лес добрый. А в другой и ступать не вздумай — проклят тот лес.
Побрела старуха по своим делам, а девушка отправилась по дороге к лесу. Да только ветер холодный налетел как раз, и не заметила Дарьюшка, как уголёк ледяным стал совсем.
Вошла девушка в лес, а там светло, тепло, запахи цветов и смолы повсюду. Благодать. Глянь — за деревьями поляна ясная виднеется. Подошла Дарьюшка ближе: ягод целая россыпь. Знай только собирай да в рот отправляй. Поблагодарила Дарьюшка старушку за доброту, лесу поклонилась и принялась за еду. Вдруг слышит: то ли птица стонет, то ли человек о помощи молит. Пошла Дарьюшка на звук, глянь: в траве под веткой еловой снегирь красногрудый сидит, человечьим голосом стонет. Удивилась девушка: где ж это видано, чтоб снегири летом водились? Но всё ж подошла.
— Помоги мне, девица, выбраться, — пропела птица. — Ветка тяжёлая, сил нет.
Помогла Дарьюшка снегирю, усадила на плечо. Девушка вновь за ягоды принялась: одну себе, другую — птичке спасённой. Разговорились они, и спрашивает птица, назвавшаяся Зорюшкой:
— И какая беда тебя заставила в лес этот проклятый войти?
Удивилась Дарьюшка, рассказала всё, как было.
— Обманула тебя старуха, — печально сказала Зорюшка. — Лес этот заколдовало чудище лесное, Ырх зовётся.
— Ырх? — переспросила девушка, уж больно слово чужое, нерусское.
— Ну, само-то оно себя никак не величает, да только когда совсем злым становится, на всю округу орёт: «Ыыыырх!». Так и зовём мы его. Те, кто волей-неволей в этот лес попал.
— Отчего ж лес проклятый? Куда ни глянь — взор радуется.
— Так-то оно так, да только никогда ты больше отсюда не выберешься.
Опечалилась Дарьюшка, да подумала, что всё равно идти ей некуда, а лес всё же добрым, светлым кажется. Зорюшка поведала, что в лесу теремок есть небольшой, старый, и взялась проводить девушку. Долго ли коротко ли, вышли к поляне, на которой теремок стоял. Рядом яблонька дикая, малины кустистые заросли, да колодец. Заглянула Дарьюшка на дно: воды чистой полно. Наполнила ведёрко, черпачком немного загребла, напилась вдоволь. Поблагодарила Зорюшку за то, что место для ночлега помогла найти, вошла в терем. А птичка на ветке яблони устроилась почивать.
Внутри было просторно и пыльно, и хоть смеркалось, девушка убралась, истопила печь кое-как старыми трухлявыми поленьями, да спать улеглась.
Ночью вылез из пещеры своей глубокой Ырх: росту четыре аршина, брови мхом заросли, лицо словно из камня чёрного высечено, весь в лохмотьях грязных да сором заросший. Ходит по лесу, рыскает: проверяет, все ли его узники на месте. Все прячутся, дрожат. Авось не осерчает чудище, ещё день тёплый да ясный подарит.
Увидел Ырх: дымок небольшой вьётся. Сразу догадался, что кто-то в теремок наведался. Прокрался туда неслышно, заглянул в оконце, увидел девушку спящую, да осерчал не на шутку. Но решил сгоряча не рубить, вернулся в пещеру свою, дождался утра, да позвал к себе Лису.
— Поди, Лиса, к терему, да приведи того, кто в нём живёт.
— Помилуй, лесной хозяин, сроду там никого не бывало.
Поджала Лиса хвост и побежала приказ Ырха выполнять. К теремку шасть — а там девушка хлопочет, двор метёт, а птичка Зорюшка помогает, хвостиком паутину со ставней сметает.
— Девица-красавица, — ластится Лиса. — Что же ты, в чужой дом вошла, а у хозяина разрешения не испросила?
Попросила прощения Дарьюшка, в ноги Лисе поклонилась и про хозяина спросила: кто он, да где сам? А рыжая ей и отвечает:
— Недалече. По тропинке, потом через ручей по мосточку, да так и дойдём.
А Зорюшка смекнула, что Лиса Дарьюшку к самому Ырху собралась вести, села девушке на плечо, защебетала тихо, предупредила. Испугалась Дарьюшка, да делать нечего.
— Так и быть, веди меня. Лисонька, только негоже в таком виде к хозяину идти, дай причешусь да косы переплету.
Причесалась Дарьюшка, да и Лису вычесала частым гребнем. Шёрстка лоснится, на солнце огнём переливается да золотом. Повязала ленту алую себе в косы и про Лису не забыла.
Идёт Лиса довольная, хвостом помахивает: самая красивая в лесу, не иначе! А как на мосточек взошли, увидала себя в отражении и налюбоваться не может. Стыдно стало Лисе за обман свой, да не осмелилась бы Ырха ослушаться.
— Эх, девица, не к простому человеку веду тебя, а к чудищу страшному. Во всём лесу он хозяйничает, никто не смеет против него и слова дурного сказать. Говорят, он колдун сильный, что хочешь — всё исполнит. Многие люди, что в плен лесной попали, к нему приходили. Каждому он говорил: исполню всё, что пожелаешь. И тебе скажет, да только ты знай: для себя ничего не проси.
Поблагодарила Дарьюшка Лису, и пошли они дальше к пещере. Услышал Ырх их приближение, камень огромный со входа отодвинул, внутрь пригласил. Девушка вошла, а Лиса незаметно убежала обратно в лес. Пещера пустая: ни тебе травинки, ни хворостинки. И чудище странно поглядывает. Только уголёк за пазухой чуть теплее стал.
— Назовись и скажи, зачем ты в терем вошла?
— Меня Дарьей зовут, а в терем вошла, потому что очень устала. Не серчай на меня, позволь в тереме жить остаться.
— Что ж, оставайся. Всё равно из леса ты больше не выйдешь. Пожитков у тебя никаких, может, чего надобно тебе, Дарья? Что скажешь — всё исполню!
Вспомнила девушка наказ Лисы, да ответила:
— Ничего не надо мне, только разве что иглу тонкую и ниток моток. Хочу Зорюшку да Лисоньку отблагодарить за доброту, бусы смастерить.
Ырх топнул, с плеч его широких посыпалась земля. Глянула Дарьюшка: нити шелковые лежат да игла. Подняла подарки, в ноги чудищу поклонилась.
— Благодарствую, хозяин леса. Скажи, как величать тебя?
Уголёк за пазухой похолодел.
— Никак не звать меня! Нет у меня имени! Вон отсюда!
Выбежала девушка из пещеры, а вслед ей рёв доносится: «Ыыыыыырх». Грянул гром средь ясного неба, тучи накликал. Дождь ливанул что есть мочи.
Добралась Дарьюшка до терема, села у окна. Сняла платье суконное, в одной рубахе белёной сидит. Парчу с рукавов сдирает, да думает: а ведь когда она с Зорюшкой да Лисой говорила, уголёк волшебства своего не показывал. Как там Олежка говорил: коли человек с добрыми помыслами. Выходит, не чудище это вовсе, а человек заколдованный? Дошила Дарьюшка платье, за бусы принялась. С пояса жемчуга оторвала, смастерила каждой помощнице своей по подарку.
Целый день дождь лил, а наутро, едва солнце из-за туч показалось, вышла Дарьюшка во двор, кликает Зорюшку. А та кручинится, о доме родном вспоминает. Подумала девушка, да и решила обратно к чудищу сходить, желание попросить.
— Чего тебе надобно, Дарья?
Девушка прислушалась: молчит уголёк.
— Весточку хочу домой отправить, что жива-здорова, в покое и заботе живу.
Потеплел уголёк на миг, а потом снова утих.
— А ты дозволь птичке весточку донести.
Подумал хозяин леса, да и разрешил. Дарьюшка, как домой вернулась, всё Зорюшке рассказала. Уж как та обрадовалась, не описать! Долго они прощались, а потом улетела Зорюшка прочь из леса.
На следующее утро едва вышла Дарьюшка из терема — Лисонька у порога кружится, в ноги ластится.
— Говорят, ты, Дарьюшка, Зорюшку вызволила из плена? А меня, подружку свою, что же?
В третий раз собралась девушка к Ырху. Идёт по дороге, смотрит: а в лесу зверей да птиц много, все её взглядом провожают. Сколько же раз ходить придётся к чудищу лесному, пока всех не вызволит? Заходит в пещеру, в ноги кланяется Ырху и молвит:
— Не серчай, лесной хозяин. С просьбой я к тебе пришла.
— Говори, Дарья, чего желаешь?
— Желаю, чтоб лес ты от проклятия избавил и всех освободил. А я в тереме останусь, тебе буду сказки рассказывать и песни петь, чтобы не заскучал один.
Жарко-жарко стало от уголька. А потом опять холодно.
— Да ты обмануть меня вздумала? — заревело чудовище.
— Что ты, хозяин леса!
Достала Дарьюшка уголёк из-за пазухи, на ладони раскрытой протянула.
— Глянь, это — уголёк волшебный. Коли человек тебе добро задумал, то.
— Убери! — громче прежнего взревело чудище.
— Возьми, сам поймёшь, что не зла я тебе желаю.
Уголёк стал горячим-горячим, в тот же миг вспыхнул пламенем ярким и исчез. Испугалась Дарьюшка, да потом поняла, что огонь ей вреда не причинит. Объяло пламя чудище, скрыло за красной стеной, а когда исчезло пламя, стоял перед Дарьюшкой добрый молодец.
— Спасибо тебе, Дарья, за доброту твою, заклятие развеявшую. То ведь не уголёк был — частичка сердца моего. Людям его отдал, чтоб добро множили, да зло пресекали. Только без этого уголёчка-кусочка стали мысли мои чернеть, и превратился я в чудище лесное, озлобленное да одинокое. Скажи, добрая девушка, будешь невестой мне?
Согласилась Дарья, и с тех пор больше никто о чудище лесном не слышал. Лес так и остался волшебным, но только всякий человек с добрым сердцем мог найти в нём приют и покой, а у кого сердце злое было, и пяти минут под сенью деревьев пробыть не мог — тут же прочь бежал.
И жили Добромир с Дарьей долго и счастливо.