что значит отпускать грехи
Отпущение грехов и мнимая христианская любовь и всепрощение
Одним из главнейших и важнейших последствий великого дела искупления человечества, совершенного Воскресшим тридневно от гроба Христом-Жизнодавцем, было именно прощение, или отпущение грехов.
Вот почему, явившись в первый же день по Своем Воскресении ученикам Своим, собранным вместе, Воскресший Господь, преподав им мир, дунул и сказал: «Примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20, 19-23).
А далее, из книги Деяний Апостольских мы видим, что св. Апостолы, проповедуя о Христе Распятом и Воскресшем из мертвых, после сего тотчас же призывали своих слушателей к покаянию и принятию святого крещения во оставление грехов. «Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа», — так взывал св. Апостол Петр к многотысячной толпе народа, слушавшей его в день Пятидесятницы (Деян. 2, 38).
«Покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши», взывал он же к народу, собравшемуся вокруг него и св. Апостола Иоанна после чудесного исцеления ими хромого от рождения (Деян. 3, 19). «Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную» (Деян. 17, 30-31).
Это «прощение» или «отпущение грехов» дается нам не безусловно, а условно — именно под условием покаяния (конечно, искреннего). Потому-то Господь, даровав Своим ученикам власть отпускать грехи Духом Святым, в то же самое время, как мы видим, дал им власть и не прощать грехи — очевидно тем, кто не кается по-настоящему: «на ком оставите, на том останутся», — следовательно, не простятся.
Как это понятно, как это логично, и как совершенно вразрез идет с этим ясным и определенным, чистым евангельским учением столь модная теперь пропаганда какой-то мнимо-христианской любви и безусловного всепрощения, слишком уж всеобъемлющаго — простирающегося якобы даже на врагов Христовой веры, вплоть до активно-борющихся со святой Церковью и самою верою в Бога вообще несомненных слуг грядущего Антихриста!
Такие лже-проповедники модного мнимого «христианства» для подкрепления своих шатких позиций очень любят злоупотреблять известным изречением Господа: «Не судите, да не судимы будете» (Матф. 7, 1) — особенно излюбленным ими изречением, которое, однако, нисколько не мешает им самим судить и жесточайшим образом осуждать всех тех, кто не согласен с их лжеучением, представляющим собою только весьма лукавое искажение евангельского учения — подлог, которым они сбивают с толку и смущают многих.
Дабы правильно понимать это изречение Господа, надо помнить, что ведь Тот же Самый Господь Иисус Христос, сказавший: «не судите, да не судимы будете», тут же, непосредственно вслед за этим, учил: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас». (Мф. 7, 6)
Кто же это такие эти «псы» и эти «свинии»?
Не ясно ли из этого, что словами: «Не судите, да не судимы будете» Господь вовсе не воспрещает давать нравственную оценку людям — проводить различие между добрыми и злыми людьми? И не только не воспрещает, а как мы увидим далее, даже предписывает это делать.
Так, Господь прямо повелевает обличать согрешившего брата. «Если согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего» (Матф. 18,15).
Мало того! к такому благоразумному и христианскому суду над согрешившим братом не только разрешается, а даже предписывается привлекать и других братий: «Если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово» (Матф. 18, 16).
Но и это еще не все. Если брат продолжает упорствовать в творимом им зле, то надо «поведать» о том Церкви, то есть церковной власти, получившей от Самого Господа благодатное право «вязать и решить»: «Если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Матф. 18, 17).
Эти последние слова — самые страшные и совершенно-неприемлемые для извращенной мнимо-христианской идеологии современных пропагандистов либерального модного нео-христианства, ибо они идут совсем вразрез с их основными установками.
Нравятся ли они или не нравятся кому-нибудь, их из Евангелия никак не выбросишь: ведь это слова Самого Господа нашего Иисуса Христа. Как же можно с ними не считаться?
Но современные нео-христиане, в составе которых теперь числятся и ученые богословы, и многие высокие иерархи, с настоящим, подлинным Христовым Евангелием вовсе не желают считаться, а самочинно фабрикуют себе свое собственное «евангелие», как это в свое время сделал и их идейный предшественник мрачной памяти Лев Толстой.
Увы! Для многих современных, весьма нетвердых в истинно-христианской вере «христиан» это — большое искушение, соблазн, совершенно сбивающий их с правого пути.
«Не судите, да не судимы будете!» Как это кажется привлекательным в нео-христианском кривотолковании: «Я не буду мешать тебе грешить; а ты мне за это не мешай грешить!» Вот ведь в каком ужасающем, извращенном, преступном преломлении предстает перед нами этот священный текст в наше время!
А на самом деле, мы должны знать и помнить, что осуждение осуждению рознь: что есть разные виды осуждения. Одно осуждение — греховное, а другое, как мы уже видели, не только не греховно, а предписывается самим Евангелием.
И это вполне понятно: ибо, если мы никогда, никого и ни в каких случаях не будем осуждать, то мы скоро потеряем всякую способность различать добро и зло, и легко сможем сами быть увлечены на путь зла.
Величайший из рожденных женами, святость и безупречная нравственная высота которого засвидетельствована Самим Христом Спасителем, святой Предтеча Господень Иоанн, видя идущих к нему фарисеев и саддукеев, говорил им: «Порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?» (Матф.3, 7). Что это? Греховное осуждение?
Сам Господь наш Иисус Христос, предлагавший Своим последователям брать пример с Него, говоря: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Матф. 11,29), тем не менее не раз употреблял в отношении к закореневшим во зле грешникам, не желавшим внимать Его Божественному учению, то же самое выражение: «порождения ехиднины!» и нередко обращался к окружавшим Его людям, особенно к книжникам и фарисеям, с весьма резкими словами осуждения: «род лукавый и прелюбодейный!» (Матф. 12, 39), «о род неверный и развращенный! доколе буду с вами, доколе буду терпеть вас?» (Матф. 17, 17). Книжников и фарисеев Он постоянно называл: «лицемерами», «безумными и слепыми», «змеями» (Матф. 15, 7; 16, 3; 16, 6-12; вся 23 глава), царя Ирода назвал однажды «лисицей» (Лук. 13, 32)
Мало того! Мы знаем из Евангелия, что кроткий и смиренный Господь, молившийся впоследствии за Своих распинателей: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают» (Лук. 23, 34), не только употреблял резкие слова осуждения, но прибегал иногда и к очень сильным и решительным мерам физического воздействия: так, Он дважды — в самом начале Своего общественного служения — и вторично — в самом конце его, незадолго до Своих крестных страданий, совершил изгнание торгующих из храма. Живо и образно передают нам об этих событиях святые евангелисты. Не будучи в состоянии стерпеть безобразного торгашества, которое завели, под покровительством самих священников и даже при участии первосвященников, имевших большой доход от продажи голубей, иудеи в Иерусалимском храме, Господь Иисус Христос, «сделав бич из веревок, выгнал из храма всех, и овец, и волов, и деньги уменовщиков рассыпал, а столы их опрокинул», сказав при этом продавцам: «Дома Отца Моего не делайте домом торговли» (Иоанн. 2, 14-17). А после Своего торжественного входа во Иерусалим перед Своими страданиями, Он снова, войдя в храм, «выгнал всех продавающих и покупающих, опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, и говорил им: написано: «Дом Мой Дом молитвы наречется, а вы сделали его вертепом разбойников» (Матф. 21, 12-13) Марк. 11, 15-17; Лук. 19, 45-46).
Что же это такое?
И как далеко это от той мнимо-христианской «любви» и всеобъемлющего «всепрощения», которые проповедуют современные либералы — «нео-христиане»! И не найдут ли они, более любвеобильные, чем Сам Господь, такие слова и действия Безгрешного Господа греховными и недопустимыми, противоречащими Его учению: не заклеймят ли они их столь излюбленными ими выражениями «мракобесия», «черносотенства», «мрачной средневековщины», «ретроградства», «инквизиции» и т.п.?
Но можем ли мы думать, чтобы Господь наш, Воплотившийся Единородный Сын Божий, пришедший на землю ради спасения нас, людей, ради научения нас Божественной Истине и жизни, согласной с нею, противоречил, в чем бы то ни было, Сам Себе — поступал вопреки Своему собственному учению?
Следуя примеру Самого Господа, и Его Святые Ученики и Апостолы не боялись в нужных случаях «осуждать» людей, упорно противившихся той Евангельской Истине, которую они проповедовали, и прибегать иногда к самым решительным мерам воздействия для обуздания и пресечения зла.
Надо хорошо знать и помнить, что совершенно чуждо истинного христианства зловредное Толстовское учение «о непротивлении злу» (кстати сказать, погубившее нашу несчастную Родину-Россию, и ввергнувшее ее в страшные кровавые ужасы большевизма!): всякий истинный христианин — непримирим ко злу, где бы и в ком бы он его не встречал.
Примеру Самого Господа Иисуса Христа и Его Святых Апостолов следовали затем на протяжении всей истории Церкви и все истинные христиане, всегда осуждавшие зло и боровшиеся с ним, хотя бы это стоило им всевозможных тяжких лишений и даже самой жизни. Так боролись со злом темного язычества и идолопоклонства святые мученики, не только пассивно умиравшие за Имя Христово, но и весьма решительно осуждавшие, иногда в весьма резких словах и выражениях и даже действиях заблуждения и нечестие идолопоклонников.
Решительно и безкомпромиссно боролись с лжеучителями-еретиками св. отцы Церкви, отнюдь не считая еретиков «инакомыслящими» (как это стало модно в наше время выражаться!), к которым надо проявлять «терпимость», к которым надо «подходить с пониманием», а рассматривая их, как «лютых волков, не щадящих стада», по выражению Слова Божия, и сурово осуждая их на Вселенских и Поместных Соборах, всячески предостерегая от общения с ними право-верующих, и предавая их анафеме.
Что это? Греховное осуждение или отсутствие любви? Нет! Это не более, как вполне законное применение в жизни слов святаго Апостола: «Какое может быть общение у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? или какое соучастие верного с неверным?» (2 Кор. 6, 14-15).
И преподобные отцы наши и матери — христианские подвижники и подвижницы осуждали этот мир, во зле лежащий, самым фактом своего ухода из него.
А теперь, в переживаемое наше страшное время циничного и откровенного лютого безбожия, мы, как христиане, верные Христу-Спасителю и Его Истинной Церкви, не можем не осуждать со всею решительностью безбожников и кощунников, лютых богоборцев, стремящихся искоренить во всем мире веру Христову, и разрушить Святую Церковь — осквернивших Отечество наше и надругавшихся над нашими Святынями.
Не можем мы не осуждать и всех тех, кто сотрудничает с ними, кто поддерживает их и содействует укреплению их власти, помогая им, тем самым, в их адских замыслах.
Мы осуждаем слуг грядущего Антихриста и самого Антихриста. Неужели все это есть греховное осуждение, запрещаемое Евангелием, как пытаются убедить нас в этом современные умники — нео-христиане, исполненные какой-то необыкновенной «сверхлюбви» и всеохватывающего «всепрощения»?
Пусть не лгут они на Господа и на Его Святое Евангелие! Пусть не приписывают себе, в своей фарисейской гордыне и самообольщении, любви большей, чем имела ее Сама Воплощенная Любовь — Господь и Спаситель наш!
А как надо правильно понимать изречение Господа: «Не судите, да не судимы будете!» — это прекрасно объясняет великий Отец Церкви св. Иоанн Златоуст:
«Здесь Спаситель не все вообще грехи повелевает не судить, и не всем без исключения запрещает это делать, но тем только, которые сами, будучи исполнены безчисленных грехов, порицают других за маловажные какие-нибудь проступки. Христос указывает здесь и на иудеев, которые, будучи злыми обвинителями своих ближних, в каких-нибудь маловажных и ничтожных поступках, сами безсовестно творили великие грехи».
Следовательно, запрещается не суждение о поступках ближнего и не осуждение злых его поступков само по себе, а злое чувство в душе по отношению к ближнему, со стороны человека, который сам также грешит, или даже еще больше, не думая о своем собственном исправлении.
Запрещается не объективное «суждение» о ближнем, не безпристрастное осуждение его недоброго поведения, а злые пересуды, злоречие, происходящее, как это часто бывает, из каких-либо самолюбивых и нечистых побуждений — из гордости и тщеславия, из зависти или обиды.
Иными словами, запрещается всякая злоба и злорадство в отношении грешащего ближнего, на личной почве, а отнюдь не справедливая, чисто-идейная, принципиальная, безстрастная оценка его поступков и поведения, каковая не только не противна Евангелию и не предосудительна, а наоборот — даже необходима, дабы мы не стали, в конце концов, относиться безразлично к добру и злу, и зло не восторжествовало бы, вследствие этого, в мире.
Великое преступление поэтому совершают те современные пастыри, которых лучше было бы назвать лже-пастырями, кои, под благовидным предлогом мнимой христианской «любви» и «всепрощения», сознательно или безсознательно, учат своих пасомых толстовскому «непротивлению злу».
Какое это страшное, безпросветное лукавство!
Какое это подлинное фарисейское лицемерие!
«Совсем никого и ни за что не осуждать» — такого настроения в современном христианском обществе только и хотят добиться слуги грядущего Антихриста, для того, чтобы им легко и просторно было действовать, подготовляя в мире обстановку, благоприятную для скорейшего воцарения их властелина.
Неужели в наше время каждому честному и сознательному христианину еще может быть не ясно, что безусловное «всепрощение» нужно лишь врагу Христову — Антихристу, дабы люди окончательно потеряли чувство различения добра и зла, помирились бы со злом, охотно приняли его, а затем — и самого Антихриста, не помышляя о борьбе с ним?
Решительно борясь со всякими самомалейшими проявлениями зла и греха в своей собственной душе, не будем бояться вскрывать и изобличать зло повсюду, где оно в современной жизни себя обнаруживает — не по гордости и по самолюбию, а единственно по любви к Истине.
Наша главная задача в это лукавое время лживого безстыдства — сохранить всецелую верность и преданность подлинной Евангельской Истине и Начальнику нашего спасения — Воскресшему тридневно из гроба Христу-Жизнодавцу, Победителю ада и смерти.
Да не подумают однако же, будто бы я утверждаю, что всяким миром надо дорожить. Ибо знаю, что есть прекрасное разногласие и есть самое пагубное единомыслие. Но должно иметь добрый мир, имеющий добрую цель и соединяющий с Богом.
Исповедь, или Почему нельзя самому себе отпустить грехи
Одно из самых знаменитых богословских произведений, да и вообще произведений в истории культуры – «Исповедь» Августина – на языке оригинала, на латыни называетсяConfessiones. Легко видеть, что это та же самая лексема, что и хорошо знакомое всем современное слово«конфессия». В русском языке конфессией сегодня обычно называют объединения верующих в рамках одной религии со своими особенностями вероучения, богослужения и особенностями организационной структуры. Кстати, иногда неверно слово «конфессия» относят к буддизму, исламу или иудаизму в целом, но это ставшая распространенной ошибка. Конфессия – это все-таки отдельное направление внутри той или иной религии, чаще всего христианства.
К христианским конфессиям принадлежат православие, католицизм и протестантизм. Мы уже, наверно, привыкли слышать слово «конфессия» как нечто официальное и эмоционально никак не окрашенное, что-то из области преимущественно статистики. В мире столько-то католиков, столько то православных, столько то протестантов… Но интересно, что синоним этого значения слова «конфессия», который просто является его переводом на русский язык – это исповедание веры.
И тогда принадлежность к той или иной конфессии, если она не формальна, не только нечто из мира статистики на религиозную тему, – это открытое и убежденное признание своей веры в Бога словами и делами, не смотря ни на какие гонения и страдания, даже на угрозу смерти. Неслучайно в Православной Церкви исповедниками, то есть теми, кто действительно исповедал или поведал миру свою веру в Господа Иисуса Христа, называются святые, которые за это претерпели гонения и страшные мучения, хотя и остались живы.
Вообще дословно на русский язык слово confessio переводится как «сознание», «признание» – скажем, признание своих грехов, своей ошибки. Оно образовано от глагола confiteor – «сознавать», «признавать», «явно показывать», «обнаруживать». А корень этого слова – глагол for, что значит просто – говорить, выражать, судить, предсказывать (отсюда и латинское слово судьба – fatum – как то, что предсказано и суждено).
И поэтому неслучайно, что и исповедь как Таинство, как исповедание своих грехов и покаяние в них Богу, и исповедание своей веры подразумевают обязательно проговаривание, выражение вслух своих мыслей и чувств. Правда, в случае исповеди это разговор один на Один человека с Богом, который от других людей охраняет тайна исповеди, а в случае конфессиональной принадлежности как исповедания веры тут такой тайны нет, и делается оно порой максимально публично. Однако и в том, и в другом случае это некий разговор, произнесение или вынесение вовне того, что внутри.
Нельзя лишь втайне, никому не признаваясь, принадлежать к той или иной религии, но необходимо и публично исповедывать или выражать свою веру. Ведь настоящая вера – это не просто сугубо личное, интимное дело человека, но это такое его личное дело, которое не может не перейти так или иначе и во внешнюю, общественную сферу. Так же и прощение от Бога и разрешение от своих грехов можно получить лишь через исповедь как через их открытое высказывание и признание. Нельзя просто застыдиться в глубине сердца и попросить у Бога прощения. Нужен именно разговор с Богом, а не с самим собой, и исповедь и является таким разговором-признанием и прощением. А иначе как человек вообще узнает, что он действительно прощен?
Исповедоваться самому себе и попросить прощения только в своем сердце легче легкого – всегда можно так или иначе договориться с самим собой, успокоить себя, хотя бы на поверхности. Но это не настоящее прощение, а лишь театр теней, притворная игра перед зеркалом. Это не будет просто-напросто настоящим поступком, как реальная исповедь – пойти и на деле, открыто признаться в своих нравственных ошибках и недостоинствах. Для этого нужны мужество и решимость. И реально простить тебя может лишь тот, перед кем конкретно ты был не прав.
Поэтому, например, обидев другого человека, ты и прощения должен просить у него – открыто, вслух. И как согрешает человек в отношении прежде всего Бога как источника праведности и морали, так и прощение он должен получать лишь от Него Самого – в разговоре с Богом при видимом посредничестве священника.
В целом получается интересная картина, если смотреть на два этих значения словаconfessio (собственно конфессия и исповедь) и не разделять их, а оба держать в уме, взаимно проецировать одно на другое. Тогда получится понимать и помнить, что конфессия как принадлежность к той или иной религии должна опираться на осознанный личный выбор, идти изнутри и быть действительно исповеданием веры, доказываться делами и жизнью, а не статистической справкой из «ведомства вероисповедания». А исповедь как признание своих грехов и внутреннее стремление от них очиститься должна обязательно получать так или иначе и внешнюю форму, не может быть только моим личным, как бы интимным делом. Исповедь – это поведание, реальный разговор или диалог с Богом, в результате которого только и можно получить прощение.
Приблизительное время чтения: 4 мин.
Одно из самых знаменитых богословских произведений, да и вообще произведений в истории культуры — «Исповедь» Августина — на языке оригинала, на латыни называется Confessiones. Легко видеть, что это та же самая лексема, что и хорошо знакомое всем современное слово «конфессия». В русском языке конфессией сегодня обычно называют объединения верующих в рамках одной религии со своими особенностями вероучения, богослужения и особенностями организационной структуры. Кстати, иногда неверно слово «конфессия» относят к буддизму, исламу или иудаизму в целом, но это ставшая распространенной ошибка. Конфессия — это все-таки отдельное направление внутри той или иной религии, чаще всего христианства.
15 марта у православных христиан начался Великий пост — время сугубого покаяния. Мы предлагаем нашим читателям пройти его с «Фомой». Покаяние — это путь человека к Богу. Но что Церковь понимает под покаянием? Можно ли ему научиться? Что говорится в Библия о покаянии? Для чего нужно таинство исповеди? Как к нему подготовиться? Мы собрали ответы на эти и многие другие вопросы. Добавили личные история покаяния святых и наших современников. Каждый день на foma.ru вас ждет очередной материал. Надеемся, наш проект поможет вам чаще вспоминать о главной цели Великого поста — подготовить свое сердце к встрече с Воскресшим Спасителем. Все материалы о покаянии вы можете посмотреть здесь.
К христианским конфессиям принадлежат православие, католицизм и протестантизм. Мы уже, наверно, привыкли слышать слово «конфессия» как нечто официальное и эмоционально никак не окрашенное, что-то из области преимущественно статистики. В мире столько-то католиков, столько то православных, столько то протестантов… Но интересно, что синоним этого значения слова «конфессия», который просто является его переводом на русский язык — это исповедание веры.
И тогда принадлежность к той или иной конфессии, если она не формальна, не только нечто из мира статистики на религиозную тему, — это открытое и убежденное признание своей веры в Бога словами и делами, не смотря ни на какие гонения и страдания, даже на угрозу смерти. Неслучайно в Православной Церкви исповедниками, то есть теми, кто действительно исповедал или поведал миру свою веру в Господа Иисуса Христа, называются святые, которые за это претерпели гонения и страшные мучения, хотя и остались живы.
Вообще дословно на русский язык слово confessio переводится как «сознание», «признание» — скажем, признание своих грехов, своей ошибки. Оно образовано от глагола confiteor — «сознавать», «признавать», «явно показывать», «обнаруживать». А корень этого слова — глагол for, что значит просто — говорить, выражать, судить, предсказывать (отсюда и латинское слово судьба — fatum — как то, что предсказано и суждено).
И поэтому неслучайно, что и исповедь как Таинство, как исповедание своих грехов и покаяние в них Богу, и исповедание своей веры подразумевают обязательно проговаривание, выражение вслух своих мыслей и чувств. Правда, в случае исповеди это разговор один на Один человека с Богом, который от других людей охраняет тайна исповеди, а в случае конфессиональной принадлежности как исповедания веры тут такой тайны нет, и делается оно порой максимально публично. Однако и в том, и в другом случае это некий разговор, произнесение или вынесение вовне того, что внутри.
Нельзя лишь втайне, никому не признаваясь, принадлежать к той или иной религии, но необходимо и публично исповедывать или выражать свою веру. Ведь настоящая вера — это не просто сугубо личное, интимное дело человека, но это такое его личное дело, которое не может не перейти так или иначе и во внешнюю, общественную сферу. Так же и прощение от Бога и разрешение от своих грехов можно получить лишь через исповедь как через их открытое высказывание и признание. Нельзя просто застыдиться в глубине сердца и попросить у Бога прощения. Нужен именно разговор с Богом, а не с самим собой, и исповедь и является таким разговором-признанием и прощением. А иначе как человек вообще узнает, что он действительно прощен?
Исповедоваться самому себе и попросить прощения только в своем сердце легче легкого — всегда можно так или иначе договориться с самим собой, успокоить себя, хотя бы на поверхности. Но это не настоящее прощение, а лишь театр теней, притворная игра перед зеркалом. Это не будет просто-напросто настоящим поступком, как реальная исповедь — пойти и на деле, открыто признаться в своих нравственных ошибках и недостоинствах. Для этого нужны мужество и решимость. И реально простить тебя может лишь тот, перед кем конкретно ты был не прав.
Поэтому, например, обидев другого человека, ты и прощения должен просить у него — открыто, вслух. И как согрешает человек в отношении прежде всего Бога как источника праведности и морали, так и прощение он должен получать лишь от Него Самого — в разговоре с Богом при видимом посредничестве священника.
В целом получается интересная картина, если смотреть на два этих значения слова confessio (собственно конфессия и исповедь) и не разделять их, а оба держать в уме, взаимно проецировать одно на другое. Тогда получится понимать и помнить, что конфессия как принадлежность к той или иной религии должна опираться на осознанный личный выбор, идти изнутри и быть действительно исповеданием веры, доказываться делами и жизнью, а не статистической справкой из «ведомства вероисповедания». А исповедь как признание своих грехов и внутреннее стремление от них очиститься должна обязательно получать так или иначе и внешнюю форму, не может быть только моим личным, как бы интимным делом. Исповедь — это поведание, реальный разговор или диалог с Богом, в результате которого только и можно получить прощение.
Более подробно о таинстве Исповеди можно прочитать в рубрике «Исповедь».
О других важных для христиан понятиях читайте в рубрике «Толковый словарь».