что значит ругаться по фене
«Балай стукачилу за свисток» Лучший карманник СССР — о тайном языке воровского мира
В будущем году один из лучших карманников СССР Заур Зугумов, отсидевший 27 лет и известный в криминальных кругах как Зверь и Золоторучка, планирует опубликовать второй том словаря воровского жаргона. В этой книге автор расшифрует для обывателей уже не отдельные слова, а целые фразы, смысл которых понятен лишь тем, кто знаком с криминальным миром не понаслышке. При этом на создание воровского словаря автора подтолкнули сотрудники Интерпола, которым неожиданно потребовалась помощь человека, знающего тайный смысл этих странных слов. Об истории написания своих книг и наиболее ярких примерах воровского жаргона «Ленте.ру» рассказал сам Заур Зугумов.
Совет с Лубянки
Все началось в 2004 году. Я как раз находился в издательстве, где выходили мои книги, когда в редакцию неожиданно приехали сотрудники Интерпола и попросили меня проехать с ними. Через час мы оказались в здании российского бюро. Меня провели в огромную комнату, где сразу бросился в глаза большой круглый стол, заваленный какими-то книгами. Все они были раскрыты. Как позже выяснилось, это были словари воровской фени (воровского жаргона), изданные в разные годы и разными авторами. Большинство вышло в 90-е — время, когда в стране уже не было цензуры.
Материалы по теме
Поботали по душам
Жиган или пинчер
В комнате находились пятеро офицеров Интерпола: немец, француз, русский и двое — из англоязычных стран. Соотечественник, как позже выяснилось, оказался в чине генерала; с ним мне и пришлось общаться. Как выяснилось, международная организация столкнулась с проблемой: был перехвачен телефонный разговор, который собеседники (если не ошибаюсь, оружейные бароны) из разных стран вели по фене, причем колымской. Вот так она звучит:
«Балай стукачилу за свисток и прикошатни его, а то петь начнет до шухера» / Хватай стукача за горло и придуши его, а то болтать начнет, беду накличет.
Эволюция жаргона
Вообще, жаргон был придуман в местах лишения свободы, а точнее, еще на каторге в дореволюционной России, с тем, чтобы надзиратели не могли понять, о чем говорят заключенные. Со временем, конечно же, надзиратели узнавали значение тех или иных слов и словосочетаний, но и тюремные лингвисты без дела не сидели. Менялись слова, прибаутки и присказки, но их значения оставались прежними. В плане смыслов ничего не поменялось с дореволюционных времен — но формы очень изменчивы. Бывает, что прежние значения уступают место новым, а бывает, что они существуют параллельно, поэтому жаргон не просто изучать.
Вот лишь несколько примеров. Скажем, слово «заарканить» — сделать кого-то подвластным себе, извлекая из этого пользу. Это происходит, к примеру, когда человека шантажируют, или узнав о его слабостях, умело играют на них. Термин «заарканить» употреблялся с дореволюционных времен и где-то до середины ХХ века по всему СССР. Позже ему на смену пришло менее цензурное словосочетание, которое я приводить не буду.
«Заарканить его не было проблем, ведь я знал всю его подноготную».
Другой пример — «завали жало», то есть заткнись, перестань трепаться. Так говорят человеку, который уже не раз говорил лишнее, точнее, проявлял некомпетентность при разговорах на воровскую тему. Это словосочетание также употреблялось с дореволюционных времен и примерно до середины ХХ века по всему Союзу, пока ему на смену не пришло другое — «за метлой следи».
«Завали жало, щенок, дай послушать сведущих людей».
«Закоцать стиры» — произвести над стирами (лагерный вариант карт) ряд операций, в том числе и нанесение крапа (меток) под какую-либо определенную игру, к примеру, под «очко». Употреблялось примерно с начала 30-х до середины 60-х годов XX века на всей территории СССР, в основном в местах лишения свободы. Позже было заменено словосочетанием «зарядить пулемет».
«Чтобы закоцать стиры по уму, нужно не один день провести за решеткой».
Мыслить по фене
Надо понимать, что люди из уголовной среды не используют жаргонные слова лишь затем, чтобы скрыть смысл своих фраз от посторонних — они на фене и думают, и разговаривают. Приведу такой пример. Допустим, идет суд по делу о групповом изнасиловании. Выступил первый подсудимый, рассказал, как было совершено преступление. Потом встает второй — и добавляет:
«Кент дела ботает, бикса была в жилу, но сука» / Товарищ говорит правду, женщина была что надо, но выдала нас правоохранительным органам».
Этот странный язык — питерская феня, одна из трех. А вот пример колымской — той самой, которая ввела в ступор бывалых сотрудников Интерпола.
«Волком не смотри, он черноту не раскидывает и пузыри не пускает! Памарки у него, точняк» / Не подозревай напрасно. Он не притворяется и не обманывает, что ничего не помнит. Я знаю».
Самая же распространенная феня — общероссийская, которая, как следует из названия, встречается по всей стране. Ее оборот, к примеру, может быть таким:
«Такому, как он, быть у дяди на поруках равносильно новому сроку».
Это странное выражение — «быть у дяди на поруках» — означает находиться под надзором в правоохранительных органах по месту жительства. Освободившемуся из мест лишения свободы злостному нарушителю режима содержания по месту его жительства посылали соответствующую характеристику, исходя из которой ему определяли надзор. Как правило, его давали на год, но он мог продолжаться и до трех лет. Если в течение этого времени поднадзорный совершал три нарушения, его вновь заключали под стражу сроком до трех лет. Словосочетание употреблялось с начала 60-х и до середины 90-х годов ХХ века, когда был принят новый УК, по которому за нарушения надзора уголовная ответственность в виде трехлетнего лишения свободы исключалась повсеместно.
Тюремные шифровки
У общероссийской фени есть обороты на все случаи жизни. Скажем, фраза «Вася, крой — грачи летят, не накроешь — улетят» горячо любима картежниками. Это обращение к товарищу, как правило, в тот момент, когда за решетку приходит очередной этап. Смысл призыва в том, чтобы остановить арестанта-новичка и вовлечь в азартную карточную игру; если этого не сделать сразу, потом уже не получится. Позже арестанты-земляки или знакомые объяснят порядки на зоне, и жертву уже не обманешь.
«Вспороть брюхо медведю было воровской профессией адмирала Нельсона [кличка], ибо он был непревзойденный медвежатник».
«В случае запала было решено завалить пса, который шел на хвосте у банды, ибо они [бандиты] знали, с кем имеют дело».
Другое расхожее выражение, распространившееся по всему Союзу, — «вязать концы зеленому прокурору», то есть готовиться к побегу с наступлением весны. Оно употребляется примерно с середины 30-х годов XX века главным образом в местах лишения свободы.
«Еще зимой мы решили, что вязать концы будем зеленому прокурору».
Сегодня на воровской фене говорят по всей России. По тому, какой путь прошла наша тюремная лексика, можно судить об эволюции российской тюрьмы и ее обитателей. Пока существует тюрьма, будет и феня, а значит, тюремная субкультура еще долго не уйдет в прошлое, как бы часто ее ни хоронили.
За базар надо отвечать
За базар надо отвечать
1) Вам кричат, типо: «эй парнишка, погоди».
2) Протянут вам руку, но не жмите её, не надо, порядочный пацан всяким незнакомцам руку не жмёт.
В- я пацан порядочный.
А-в чём заключается твоя порядочность?
В-я не блядский, не гадский, не мусорской.
А-обоснуй, как ты понимаешь это?
В-не блядский-не фаршмак, родным своим помогаю, не гадский-друзей не кидаю, помогу чем смогу при просьбе, не мусорской-ментам не сдаю других, проблемы свои сам решу, без ментов.
(мое мнение щас было-правильное скорее всего)
А-хорошо, ты конкретный?
В-я пацан конкретный.
А-в чём заключается твоя конкретность?
В-конкретно отвечаю на твой интерес.
А-хорошо. (дальше могут последовать загадки с зоны, ответы на них вы можете свободной найти в интернете)
После того как ответили:
А-ты по каким понятиям живешь, по людским или по воровским?
В-(НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ГОВОРИТЕ ПО ВОРОВСКИМ, ЕСЛИ ВЫ КОНЕЧНО НЕ СИДЕЛИ И ВОРОМ В ЗАКОНЕ НЕ БЫЛИ, А ИНАЧЕ ВАС ИЗОБЬЮТ И ОТНИМУТ ВСЕ ЧТО МОЖНО, ВЕДЬ ДАЖЕ НЕКОТОРЫЕ АУЕШНИКИ НЕ ЗНАЮТ КАКОГО ЭТО-ЖИТЬ ПО ВОРОВСКИМ ПОНЯТИЯМ.
В-по людским понятиям ОБЩАЮСЬ(а если 18 лет есть, то скажи ЖИВУ)
А-а что в твоём понимании-людские понятия?
В-(Тут у каждого свои понятия, но так как я общался с зэком и чуть не отхватил пиздюлей за то что я сказал про людское, я напишу что сказал он, правильно, по его словам)
В-не бью просто так, родным и пожилым помогаю, несу добро в мир, не унижаю и за спиной не говорю про человека плохое, косяков за собой не имею.
А-обоснуй за каждый 1% процент.
В-а ты в моих словах сомневаешься?
А- (тут могут последовать 2 варинта)
2. А-нет, не сомневаюсь.
В-тогда интереса нету.
Тут скорее один вариант, но важно при этом нагонять на гопника.
А-на сколько % ты порядочный?
А-обоснуй за каждый 1%.
В-а ты кем являешься, мы не знакомы.
В-я тебе до этого все обосновал, думаю, ты не глухой, а ты кем являешься?
А-(он скажет, а дальше начинайте так же как и он до этого гнать на него)
Всегда будьте бдительны, если останетесь на время с его компанией, и в разговорном и в физиологиеском виде.
Никогда не оправдывайтесь, никогда не сомневайтесь, никогда не употребляйте мат, не лезьте драться.
отвечать за базар
Русский
Тип и синтаксические свойства сочетания
от-ве-ча́ть за ба-за́р
Устойчивое сочетание (фразеологизм). Используется в качестве глагольной группы.
Произношение
Семантические свойства
Значение
Синонимы
Антонимы
Гиперонимы
Гипонимы
Этимология
Возможно, от значения гл. базарить (жарг., крим.) — «болтать».
Перевод
Это незаконченная статья. Вы можете помочь проекту, исправив и дополнив её.
В частности, следует уточнить сведения о:
(См. Общепринятые правила).
Блатной разговор по понятиям
Как разговаривать с блатными при наезде, 10 примеров
В этой публикации блатной кореш по имени Фенька расскажет Вам о том, как вести вебя при наезде с козырными.
Вот Вам 10 примеров того, как правильно базарить.
Изъясняться следует не грубо, но предельно осторожно. Золотое правило! Минимум информации, и никакой улыбки. По ней могут ошибочно судить о слабом характере.
Наезд может состояться по ошибке. Возможно, что Вас припасли, выбрав в качестве жертвы. Пожалуйста, будьте осторожны! И пусть в собственных глазах Вы окажетесь не слишком крутым, лучшим решением будет закричать или сбежать.
Но такой возможности может не представиться, и Вам придётся разговаривать на одном с блатотой языке. Наезд, как правило, начинается с предъявы. Итак, слушайте бывалого.
— Я уже своё отбоялся. Пугать меня бесполезно. Тебе я ничего не должен – как и всем остальным.
— Я не ботаю по фене и не кумекаю по-свойски. Так что, баклань там, где тусуются батраки.
— Блатные не наезжают на случайных прохожих. Это не по понятиям. Слыхал о таких?
— Я может быть и фраер. Но и ты под блатного не катишь. Хочешь много бабла – иди на завод.
— И чо ты мне предъявляешь! За лоха меня держишь! Слышь, с дороги сойди!
— Я сейчас в штаны наложу – местный рэкет объявился. Сразу все карманы выворачивать, а?
— Ребят, я вижу, что Вы крутые. Много-то Вас как, и все на одного. Некрасиво!
— Ты кто такой, и какой масти? Вор в законе? Авторитет? А то я уже как липка задрожал.
— Не надо передо мной фраериться! Мне твой блатняк не канает. Это ты на зоне бугор! Туда и возвращайся!
— Разговаривай со мной нормально. И фуфло мне не гони. Я не гребень и не шестерка. Как наедешь, так и свалишь!
Ваша главная задача – продемонстрировать невозмутимость. Только следите за каждым сказанным словом! При любом наезде, старайтесь выглядеть мужественно, и не заикаться. Увидев в Вас сильную личность, бродяги отступят.
Действуйте по обстановке. Не нарушайте Закон! И если Вы поняли, что попали в блудняк, сделайте правильный ход. От этого напрямую будет зависеть благоприятный исход ситуации.
Как разговаривать с «быдлом»
У тебя страх изначальный от того, что ты не знаешь как там всё устроено. Самое забавное, что ты не зная уважаешь эти самые правила. Прямой доступ туда закрыт, полный свод понятий не доступен простому смертному, но как бы то ни было ты эти правила по заочке принял.
Очевидно, что даже чутка наблатыканый додик тебя по понятиям опустит и словесно осадит. Всё потому, что ты играешь по его правилам, правилам, которых ты и сам не вкуриваешь. В этой ситуации ты априори лох, а получить с лоха — святое дело.
Обычно такая дворовая беседка начинается с банального «Эй, cюда ди, еп!», расценивай это послание как прямое приглашение на психологическое татами. Ответ «Сам подойди» канает только в случае, если ты кмс по боевому самбо. Остается просто проявить заинтересованность и ждать. По итогам подходят к тебе. При близком визуальном контакте уже можно и поинтересоваться «Чем могу помочь?»
Если же беседка начинается без провокаций, а, например с протянутой руки, так сказать жест доброй воли, после того как по лапе хлопнул, он уже в праве справедливо возмутиться «Я к нему по-босятски лапу протянул, а он в отмену по итогам, было ж такое, да? И кенты вон видели, а потом начал понт кидать…».
Обламываешь типа в самом начале. Лапу не тянешь. Базару мало, тяжеловато это, всё таки трафареты вежливости вбиты в нас глубоко, но нужно стоять до талого. Собсна «Ты кто?». Ты имеешь право не протянуть руки, вон на зоне, например, вообще не принято за руку здороваться т.к. есть риск законтачиться, может с тебя вообще лох какой спрашивает, а ты уже ему краба отбил.
В этот момент у типа закрадывается мысля, что возможно ты тоже знаешь правила игры. Основной задачей и является остаться в рамках обозначенных правил и по ним же играть, к морали взывать не имеет смысла.
Че там дальше. Если ты ещё не лежишь мордой на асфальте — значит не всё потеряно. Тебя если и не боятся, то как минимум опасаются.
Морозишь типа до талого. На любые вопросы либо игнор, либо «Я тебя не знаю.» Если вдруг это не сработало (это не сработало), начинаются конкретные наезды, тут главное прочувствовать грань и начать топить самому. Лучшая защита — это нападение. Универсальный ответ: «С какой целью интересуешься?».
## Все, тупик, ты в торбе.
Как и обозначил выше — не отвечать ни на какие вопросы. Как только ты дал ответ, пусть даже самый нейтральный, а позже пошёл в отмену, у типа появляется моральное право спросить с тебя за неуважение.
Ты не должен оправдываться. При до талого. НИКАКИХ ОПРАВДАНИЙ. Не отвечать на вопросы типа «Я тебя уважаю, но…», твоё «НО» — это слабость. Если дальше тебя спросят «Чего оправдываешься? Чувствуешь за собой что-то?», то тебе уже нечем крыть. Все. Дальше либо бегство, либо избиение, либо унижение с потерей материальных ценностей.
Цикл может повторяться несколько раз. Ты просто стоишь на своём. Тот кто начал разговор и должен пояснять за причину. (Чайник Русика).
У типа причина одна — найти моральный повод тебя унизить. Но естественно он это не заявляет в открытую, иначе это уже явный беспредел. Ты задаешь вопрос, на который он не может ответить, но ОБЯЗАН по своим же правилам. Тип должен соблюдать дипломатию, и признать что целью было тупо наехать он не может с тех же самых моральных понятий, а ретироваться и уйти — означает признать, что именно это и было целью спроса с тебя.
По любым понятиям ты можешь требовать изложить вначале причину, либо квалифицировать это как прямой наезд.
Ничья на чужом поле — это уже победа. Если тип не хочет слыть побежденным то у него как правило один варик — тупо тебя избить, что автоматом переносит его в стан правонарушителей, а также в разряд беспредельщиков, с точки зрения понятий. Всё что ему нужно — это просто возвыситься в глазах кентов и своих собственных, за счёт твоего опускалова.
У любого чела есть табу на спонтанную агрессию. Даже если к тебе подошли полные отморози отбитые, им всегда нужен повод, пускай самый смешной или надуманный. Тут даже если пострадаешь физически то сохранишь достоинство, ты уже не лох, а воин, который проиграл бой, но не войну.
Что значит ругаться по фене
Николас положил неприятному человеку руку на плечо,
сильно стиснул пальцы и произнес нараспев:
— Борзеешь, вша поднарная? У папы крысячишь?
Ну, смотри, тебе жить.
[«Борзеть» = терять чувство меры, зарываться; «вша поднарная»
(оскорб.)= низшая иерархия тюремных заключенных;
папа = уважаемый человек, вор в законе;
«тебе жить» (угрож.) = тебе не жить.]
Произведенный эффект был до некоторой степени схож
с реакцией мистера Калинкинса на исполнение англичанином
песни о Родине, только, пожалуй, раз в двадцать сильнее.
Николас никогда не видел, чтобы человек моментально
делался белым, как мел, — он всегда полагал, что это выражение
относится к области метафористики, однако же проводник,
действительно, вдруг стал совсем белым, даже губы приобрели
светло-серый оттенок, а глаза заморгали часто-часто.
Б. Акунин. «Алтын-Толобас»
Мокрушник не забздел, короста,
Как это свойственно лохам:
Он был по жизни отморозком
И зря волыной не махал.
А хуль ему. дешевый фраер,
Залетный, как его кенты,
Он лихо колотил понты,
Лукал за фартом в нашем крае.
Он парафинил все подряд,
Хлебалом щелкая поганым;
Грозился посшибать рога нам,
Не догонял тупым калганом,
Куда он ветки тянет, гад!
.
Но есть еще, козлы, правилка воровская,
За все, как с гадов, спросят с вас.
Там башли и отмазы не канают,
Там вашу вшивость выкупят на раз!
Вы не отмашетесь ни боталом, ни пушкой;
Воры порвут вас по кускам,
И вы своей поганой красной юшкой
Ответите за Саню-босяка!
Что значит ругаться по фене
Любой замкнутый круг общения, в котором по тем или иным причинам оказываются различные люди, неизбежно порождает свой собственный язык. Это может быть профессиональный сленг, студенческое арго или блатной жаргон. Представители преступного мира России создали самобытную субкультуру, в которой неизбежно отразились и тюремный быт, и особенности криминального бизнеса, и психология заключенных. Так что же это значит — ботать по фене?
ПРОИСХОЖДЕНИЕ БЛАТНОГО ЖАРГОНА
Блатной жаргон существует в нашей стране, как минимум, с момента появления первых острогов, где содержались осужденные преступники, то есть примерно с XVI века.
Долгое время феня оставалась лишь языком уголовных элементов. Но с ХХ века началось распространение тюремной лексики среди обывателей. Во многом это связано с тем, что количество заключенных, отбывавших наказание в советских тюрьмах и лагерях, заметно возросло по сравнению с дореволюционной Россией. Массовые амнистии, популяризация блатной романтики отдельными деятелями культуры тоже внесли свою лепту в этот процесс.
Изначально сам по себе блатной жаргон появился, чтобы скрыть информацию, не предназначенную для посторонних ушей. Криминальные элементы могли обсуждать детали будущего ограбления в присутствии зевак или полицейских, не будучи изобличенными. Сидельцы предупреждали друг друга прямо при тюремщиках. Сейчас, когда большинство обывателей и правоохранителей понимают блатную речь, лихие люди ботают по фене лишь для того, чтобы подтвердить свою принадлежность к преступному миру.
Свой блатной жаргон есть везде, где существует криминальная прослойка общества. Согласно распространенной в научных кругах версии феня возникла на основе языка коробейников (офеней). Не имея официальной письменности, офени передавали свой язык устно из поколения в поколение. Вскоре им стали пользоваться бродячие музыканты, конокрады, сутенеры, попрошайки.
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ
Интерес среди лингвистов и просто любопытствующих интеллигентов к специфическому языку криминалитета всегда был высоким. Еще во времена царской России многие ученые публиковали труды на данную тему. Например, В. Даль сравнивал уголовный жаргон с «блатной музыкой», сочиненной ворами и жуликами разных мастей.
Примечательно, что В. Трахтенберг – составитель книги «Жаргонъ тюрьмы», изданной в 1908 году в Санкт-Петербурге, — по совместительству являлся международным аферистом. Этот предприимчивый делец как-то сумел продать французскому правительству рудники в Марокко, которых не было в реальности.
Яркой особенностью блатной фени является частое обращение к терминам из учебника зоологии. Возможно, это связано с психологическими аспектами тюремной жизни, когда заключенному часто бывает нужно унизить сокамерников, продемонстрировать им свое пренебрежительное отношение. Такие слова, как правило, несут негативный оттенок: петух, козел, бык, конь, крыса (ворующий у своих), наседка (стукач).
Блатная феня также изобилует прилагательными, перешедшими в разряд существительных, когда то или иное качество человека становится его обозначением. Например, блатной, смотрящий, ментовской, обиженный, опущенный, черный, красный, кумовской и т. п.
Исследователи отмечают, что блатной жаргон часто пополнялся заимствованиями из других языков: в российских тюрьмах кого только ни было. Например, известное слово «фраер», по одной из версий, произошло от немецкого frei, что переводится на русский как «свободный». Слово «марвихер» (опытный вор высокой квалификации) на идише означает «способный заработать». А вот термин «барыга» (спекулянт, нечестный делец) образован от слова «барыш», имеющего тюркские корни. Большая же часть фени – это упрощенные или устаревшие слова русского языка, которым иногда придается иное значение.
Блатной жаргон – явление меняющееся, живое. Каждая тюрьма или зона, каждая преступная профессия предполагают свои специфические словечки.
КТО ГОВОРИТ
Многие россияне недовольны тем, что слова из блатного жаргона постепенно перекочевывают в лексику людей, далеких от криминала. Через средства массовой информации, фильмы и книги молодежь давно знает, что такое «гнилой базар» или «понты». Однако тюремная субкультуры является неотъемлемой частью жизни нашего общества, а блатная феня богата на емкие фразы и самобытные выражения, яркость и эмоциональность которых трудно не признавать.
По фене ботают две основные категории людей: сами уголовники и так называемые «пассажиры», которые не имеют прямого отношения к преступному миру, но в силу тех или иных обстоятельств сталкиваются с криминалитетом. Если для первых феня – это их язык, на котором они думают и говорят постоянно, порой даже не зная, как по-другому выразить свои мысли и чувства, то «пассажиры» хоть и понимают уголовную лексику, но пользуются ею лишь при необходимости. Тех же людей, которые пытаются выдавать себя за блатных, используя теоретические знания жаргонных выражений, настоящие преступники вычисляют сразу.
Несмотря на то что феня практически изобличает преступника, воры говорят на своем языке, это часть их имиджа, которым они гордятся. Блатной жаргон понимается ими как свой особый язык, противопоставляющий блатных всему остальному обществу, законов которого они не признают.
По фене ботаем – нигде не работаем
Если, вы, решили заняться бизнесом, пусть и малым, но своим – не поленитесь познакомиться с «феней» – языком или жаргоном, принятым к обращению в блатной среде, то есть в среде уголовников и лиц «профессионально» занимающихся противоправной деятельностью.
Этот жаргон на самом деле является достаточно значимой частью русского языка и вместе со всем могучим русским языком претерпевает изменения и развивается. Появляются новые слова, новые «понятия» и выражения. И культурному человеку необходимо иметь представление о собственном «культурном наследии», наверное.
Но, зачем? Зачем, вам, человеку с высшим образованием и не имеющему никаких уголовных наклонностей, «ботать по фене»? Для общего развития? Хуже. Для адекватного восприятия реальности. И для того, чтобы понимать, что нам говорит власть, на самом деле.
В нашей российской действительности, любой человек хоть одним боком причастный к бизнесу или сталкивающийся с нашими властными органами, просто обязан, пусть не говорить, но хотя бы свободно понимать, блатную воровскую речь. Вам в любом случае придется общаться с «блатными» – либо с бандитами, либо с ментами (ныне, полицаями или ментами), либо с чиновниками. А для всех этих категорий блатной язык – родной. Даже если они от него и открещиваются, и старательно пытаются говорить по-русски, феня прорывается через слово.
Посмотрите современный словарь блатных слов и вы обнаружите в нем массу широко распространённых административных терминов и понятий. И многие из решений «партии и правительства», вам станут значительно яснее и понятнее. Однако, ее стоит пытаться специально «ботать» на блатной фене.
Хотя, не зная употребление и смысл блатных выражений, нельзя рассчитывать на какое бы то ни было признание или авторитет в криминальной среде или во властных структурах, следует учесть, что «блатные» ненавидят «наблатыканных» подражателей – вор отличается от фраера тем, что ботает по фене всерьез, тогда как для фраера это баловство.
Уголовный жаргон стали изучать еще в царской России. В 1908 году В. Трахтенберг составил «Жаргонъ тюрьмы», например. При этом сам автор словаря был профессиональным мошенником и продал правительству Франции рудники в Морроко, которых никто и в глаза не видел.
При Советской власти исследовать феню считалось дурным тоном, и она печаталась лишь в справочниках Министерства внутренних дел исключительно для служебного пользования.
Правда, за рубежом книги по фене издавались достаточно регулярно. Одни из последних изданий, например, в 1982 году во Франкфурте-на-Майне издательство «Посев» выпустило «Словарь Арго ГУЛАГа» под редакцией Б. Бен–Якова, а в 1983 году, в Нью-Йорке В. Козловский выпустил «Собрание русских воровских словарей» в четырех томах.
В начале 90-х «феню» стали печатать и в России, причем по вполне понятным причинам – началась массовая «депутатизация» уголовной сферы нашего общества и криминализация сферы административной. Здесь же надо отметить знаменитого француза Жака Росси, 21 год «оттарабанившего» по островам ГУЛАГА, написавшего фундаментальный «Путеводитель по ГУЛАГу» – нечто похожее на толковый словарь лагерной жизни и лексики. Кстати, умер Росси летом этого года в возрасте 95 лет. Не так и далеко от нас те времена.
Также среди корифеев жанра надо обязательно вспомнить Фиму Жиганца (в миру Александра Сидорова), – как понял, одного из наиболее авторитетных исследователей фени, автора словарей и трудов по истории воровского мира России, журналиста, поэта и переводчика, в том числе, классической поэзии на блатной жаргон (есть, оказывается, и такие переводы).
Есть, оказалось, даже писатели и поэты, пишущие на фене, как например «поэт, отчаянный босяк, гуляка и романтик ХV века Франсуа Вийон, который создал одиннадцать баллад на языке французских уголовников – кокийяров. До сих пор даже в самой Франции эти тексты до конца не переведены на „нормальный“ литературный язык и не поняты». (Фима Жиганец) Так что, как видите, уголовный жаргон – явление не только российское и не только современной нам эпохи.
Не вдаваясь в исторические или филологические исследования блатного языка и не претендуя на полноту и абсолютную точность трактовок представленного материала, предлагаем краткий словарь уголовного жаргона по ссылке источника статьи. Исключительно в познавательных целях.
Если о законах, понятиях, традициях, фактах, легендах, историях разговоры в тюремной хате заходят вновь и вновь, круговорот лиц и событий не останавливается ни днем, ни ночью, то феней просто пользуются. На ней говорят, но о ней – нет. Также как и с «нормальным», ежедневным общением – мы не задумываемся о том, как и с помощью каких слов это делается.
Поэтому впервые за время открытия рассылок, решил поинтересоваться, что думают теоретики по поводу явления блатного арго, как выражения уголовно-тюремной субкультуры (то, о чем мы с вами беседуем, оказывается, называется по науке именно так). Как оказалось, имеется немало словарей воровского арго, в том числе он-лайн, есть свои специалисты.
Своя блатная феня есть практически в любом языке, где имеются криминальные прослойки и сообщества. А имеются они везде и имелись всегда. И, насколько я понимаю – будут и в будущем. А теперь несколько собственных замечаний.
Пользующихся феней можно разделить на две основные группы – соответственно двум основным группам обитателей тюрьмы – братве и остальным, т.н. пассажирам. Для первых это как родная стихия, это носители языка, для вторых – это скорее иностранный язык, который они изучают по необходимости. Первые иногда и не умеют выражать свои мысли по-другому.
Они думают на фене. Вторые зачастую достаточно быстро начинают ее понимать, но вот пользуются с трудом, обычно только для обозначения понятий, специфических для тюрьмы и блатного мира, и отсутствующих в вольной жизни.
Есть и немаленькая прослойка так называемых наблатыканых – представители второй группы, своим поведением и языком стремящиеся «проконать» под блатных. Уважением они не пользуются ни у первой группы, ни у другой, по, думаю, понятным причинам. Но, из–за агрессивного поведения, связанного со страстным желанием отказаться от своего «происхождения» и утвердиться в другом, в их глазах более высоком, «классе», они играют не последнюю роль в жизни тюрьмы, являясь, обычно, инициаторами беспредела, конфликтов, интриг. Назвать феню полноценным языком, конечно же, не представляется возможным. Она скорее сродни профессиональному жаргону.
С уже упоминавшегося мною великолепного сайта Александра Захарова www.aferism.ru приведу такой фрагмент: «Владимир Даль назвал уголовный жаргон «блатной музыкой», которую в прошлых столетиях сочиняли «столичные мазурики, жулики, воры и карманники».
Феней не просто общались, ею шифровали устную и письменную информацию, стремясь утаить смысл от лишних глаз и ушей. Жаргон вошел в воровские шайки, остроги и темницы, проник на каторгу. Их коренные обитатели даже отвыкали от родной речи, путая слова и выражения. Феня также не однородна. Свои оттенки, особенности лексики имеет каждая тюрьма и зона. Различаются немало западные, южные и восточные «диалекты». На Украине миска называется нифель, в России – шлемка. В одних местах камерный стол зовут дубок, в других – общак. И таких примеров немало. Кроме того, каждая преступная профессия – карманники, домушники, фармазонщики, кидалы и т.п., имеют свой специфический словарный запас. Феня несет и опознавательную функцию в преступной среде, позволяющую отличать своих и чужих.
Академик Дмитрий Лихачев в статье «Черты первобытного примитивизма воровской речи» (с того же сайта www.aferism.ru) писал: «Воровская речь должна изобличать в воре «своего», доказывать его полную принадлежность воровскому миру наряду с другими признаками, которыми вор всячески старается выделиться в окружающей его среде, подчеркнуть свое воровское достоинство: манера носить кепку, надвигая ее на глаза, модная в воровской среде одежда, походка, жестикуляция, наконец, татуировка, от которой не отказываются воры, даже несмотря на явный вред, который она им приносит, выдавая их агентам уголовного розыска.
Не понять какого-либо воровского выражения или употребить его неправильно – позорно. ». Сразу ремарка: «примитивизм» – как я понимаю академика, это преобладание эмоциональности над разумом, вероятно, при не очень больших их абсолютных величинах.
Профессиональные преступники как раз в своей массе имеют именно такой психологический портрет.
Роль фени для сокрытия смысла сказанного или написанного от посторонних на сегодня ушла в тень. Скорее всего, благодаря тем же фильмам и книгам, проникновению в повседневный язык, изучению ее лингвистами и правоохранителями, видоизменение воровского движения как такового.
Да и этот аспект не так однозначен – скрывая с помощью фени, может быть, конкретные дела или намерения, вор одновременно раскрывает себя как представителя преступного мира. Поэтому настоящий профессионал перед своей жертвой вряд ли станет ботать по фене.
Надо также отметить, что феня, о которой говорит Даль, сегодня также пришла в упадок. Свой расцвет современный тюремно-уголовный жаргон получил во времена сталинских лагерей и более поздних советских тюрем, когда на одних нарах парились уголовники и профессора, работяги, инженера, славяне, азиаты, кавказцы, китайцы и чуть ли не полинезийцы, взаимно обогащая и рождая то, что мы сегодня называем этой самой феней. Но это уже совсем другая речь, – немного не та, свидетелем которой был Даль.
Пример такого синтеза – «гнать порожняк». Вероятно, фраза возникла из жаргона железнодорожников, хотя и Бог его знает, откуда она взялась у них. Порожний – по-украински значит пустой. Основная же масса терминов – обычные слова русского языка, часто упрощенные, вульгаризированные, иногда просто в современном языке считающиеся устаревшими или берущие свое начало от общеславянских корней, которым иногда придается несколько иное, но, зачастую, остроумное значение.
Решка – решетка, акула – ножовочное полотно (для перепиливания решетки); барыга (ср. барыш, барыши) – скупщик краденого, торговец в зоне или осужденный по хозяйственным статьям, коммерсант; беспредел – беззаконие; тормоза – двери в камере; западло; заточка; следить за базаром (за метлой); подмотать вату – собрать вещи, съехать (от камерного скрутить матрас – вату, при выезде из хаты); гнать – переживать, говорить не в тему, или против, или неправду; опустить, обидеть – изнасиловать; пацан; мужик; общак; кум – опер, и т.п.
Целый набор зоологизмов – да простят меня лингвисты, не знаю, есть ли у них такой термин. Козел (рогатый), олень, петух, курица (наседка) – стукач, черт, демон (отнесем и их к этой группе), бык, конь, конячить, кобыла, крыса (ворующий у своих), крысятничать, гад.
Множество прилагательных, перешедших в разряд существительных: кумовской, ментовской, мусорской, опущенный, обиженный, блатной, черный, красный, цветной, серый, полосатый, угловой, смотрящий.
О всемерном проникновении фени в повседневную речь, в средства массовой информации, кино, литературу немало сейчас говорят, и, в основном, с отрицательным оттенком. Но – «с песни слова не выкинешь». Это часть нашей культуры, нашей жизни – через тюрьмы за свою жизнь проходят не меньше 10–15% мужского населения страны. И такое «проникновение» отчасти связано с проникновением все большего количества информации об этом затерянном мире в общество. То, что раньше (да и сейчас немало) тщательно скрывалось, постепенно выходит наружу. Да и нельзя отрицать то, что феня имеет свою музыку, свой шарм, что отмечал вышеупомянутый классик словесности.
Если отбросить обывательскую предвзятость по поводу «морального облика» ее носителей, то этого нельзя не заметить. Меня неоднократно буквально поражала и завораживала емкость слов и фраз блатной лексики, ее музыка. Это живой, яркий, эмоциональный и самобытный язык, который всегда будет привлекать этим нормальных людей, в среде которых никогда не приветствовалась рафинированная речь школьных учебников.
Это можно объяснить и тем, что феня ориентирована больше на эмоции, а не на интеллект. Как и романтика воровской жизни, в которой мало логики, зато много эмоций. Поэтому ею будут пользоваться, вплетать в речь. Это такой же русский язык, часть российской, имперской, советской, теперь – постсоветской – уж не знаю, как и называть ее – культуры и поэтому им просто невозможно засорить «великий могучий» и остальные не менее красивые языки.
Засорить их можно только тупоумием не к месту и без чувства использующих феню и ханжеством ревнителей «чистоты» и «правильности». Например, когда премьер-министр на заседании кабинета министров говорит – «мы порожняки не гоняем!», то это как-то явно «не в тему». Матерное слово, к месту сказанное, заменит три пространных предложения. Так же и с феней. Просто надо за метлой следить – всему свое время и место.
Да и назвать феню чисто прерогативой уголовного мира, как минимум, несерьезно. Сейчас трудно сказать, что и куда перешло – из фени в повседневную речь или обратно. И где проходит между ними грань. Как и между т.н. «нецензурной» и «цензурной» речью.
Вот одно из небольших четверостиший, кристаллы одного из множества безвестных лагерных поэтов, которые мне передал Владимир Буковский (мне, честно говоря, не по себе, что такой человек проявил интерес к моему творчеству, но не могу удержаться, чтобы не упомянуть это имя):
Мата нечего стесняться,
Мат затем и матом стал,
Чтобы людям изъясняться
Словом чистым как кристалл.
Вспоминаю свою бабку, простую неграмотную крестьянку из села Зятковцы Винницкой области. Как она под настроение могла «загнуты матюка»! С каким чувством, экспрессией, музыкой – я такого больше никогда не слышал. Она не знала о том, что какие-то слова могут быть цензурными, а какие-то нет. Она никогда в школе не разлагала предложения на главные и второстепенные члены, не задумывалась над проблемами лингвистики. Ее речь была просто продолжением ее мыслей и эмоций. И будучи экспрессивной женщиной, делала это со всей присущей ей силой. Знала бы она, что так «нехорошо», и не было, наверное, бы той музыки.
Привел я это отступление от фени к мату по той причине, что и к одному, и к другому явлению имеется сходное отношение, как к чему-то низкому и недостойному. При ближайшем же рассмотрении – и высокое, и низкое вместе как раз и составляют одно целое. А вообще, я профан «высокого» слога и сочинения в школе не так часто вытягивал выше «тройки».
Так что воспринимайте это как позицию языкового троечника. Что с него возьмешь. Возвращаясь все же к нашей основной теме «Как выжить в тюрьме» отмечу, что изучать феню теоретически, если кому-то вдруг придет в голову такая мысль, все равно, что учить иностранный по словарю. И не стоит вставлять всякие блатные словечки в свою речь с целью проконать под «своего» в блатной среде.
Это выкупается сразу и затем, как говорят, «слово за слово, х. ем по столу» – и вы в маргарине. Ничто не даст вам большего уважения, как естественность поведения и речи. Самодостаточность и уверенность в себе и своих принципах ценится больше всего в любой среде, и криминальное общество здесь не исключение. Даже если ваши принципы не совпадают с воровскими. Если такие качества есть в наличии, речь будет выражать ваше внутреннее состояние.
Если же там сумбур, страх, тщеславие и самолюбование, то никакие модные словечки не скроют это. Поэтому лучше потратить время на определение своих истинных целей в жизни и своей истинной сути, а все остальное приложится.
Не надо ни под кого подстраиваться, а оставаться самим собой. Это очень непросто, особенно на первых порах, согласен. По крайней мере, в первое время лучше больше слушать и меньше говорить. Дальше – по обстоятельствам.
Я был около года в разных хатах старшим (т.н. смотрящим), постоянно при этом говоря, что я не живу по воровским понятиям и не принимаю их – и тем не менее, был. Напоследок хочу развлечь вас стихами Фимы Жиганца, с его любезного разрешения. Кроме хорошей иллюстрации к сегодняшней теме, меня они и просто очень порадовали.
Привел я это отступление от фени к мату по той причине, что и к одному, и к другому явлению имеется сходное отношение, как к чему-то низкому и недостойному. При ближайшем же рассмотрении – и высокое, и низкое вместе как раз и составляют одно целое. А вообще, я профан «высокого» слога и сочинения в школе не так часто вытягивал выше «тройки».
Так что воспринимайте это как позицию языкового троечника. Что с него возьмешь. Возвращаясь все же к нашей основной теме «Как выжить в тюрьме» отмечу, что изучать феню теоретически, если кому-то вдруг придет в голову такая мысль, все равно, что учить иностранный по словарю. И не стоит вставлять всякие блатные словечки в свою речь с целью проконать под «своего» в блатной среде.
Это выкупается сразу и затем, как говорят, «слово за слово, х. ем по столу» – и вы в маргарине. Ничто не даст вам большего уважения, как естественность поведения и речи. Самодостаточность и уверенность в себе и своих принципах ценится больше всего в любой среде, и криминальное общество здесь не исключение. Даже если ваши принципы не совпадают с воровскими. Если такие качества есть в наличии, речь будет выражать ваше внутреннее состояние.
Если же там сумбур, страх, тщеславие и самолюбование, то никакие модные словечки не скроют это. Поэтому лучше потратить время на определение своих истинных целей в жизни и своей истинной сути, а все остальное приложится.
Не надо ни под кого подстраиваться, а оставаться самим собой. Это очень непросто, особенно на первых порах, согласен. По крайней мере, в первое время лучше больше слушать и меньше говорить. Дальше – по обстоятельствам.
Я был около года в разных хатах старшим (т.н. смотрящим), постоянно при этом говоря, что я не живу по воровским понятиям и не принимаю их – и тем не менее, был.
Кранты жигану
Урыли честного жигана
И форшманули пацана,
Маслина в пузо из нагана,
Макитра набок – и хана!
Не вынесла душа напряга,
Гнилых базаров и понтов.
Конкретно кипишнул бродяга,
Попер, как трактор. и готов!
Готов. не войте по баракам,
Нишкните и заткните пасть;
Теперь хоть боком встань, хоть раком,
Легла ему дурная масть!
Не вы ли, гниды, беса гнали,
И по приколу, на дурняк
Всей вашей шоблою толкали
На уркагана порожняк?
Куражьтесь, лыбьтесь, как параша,
Не снес наездов честный вор!
Пропал козырный парень
Саша, Усох босяк, как мухомор!
Мокрушник не забздел, короста,
Как это свойственно лохам:
Он был по жизни отморозком
И зря волыной не махал.
А х. ль ему. дешевый фраер,
Залетный, как его кенты,
Он лихо колотил понты,
Лукал за фартом в нашем крае.
Он парафинил все подряд,
Хлебалом щелкая поганым;
Грозился посшибать рога нам,
Не догонял тупым калганом,
Но есть еще, козлы, правилка воровская,
За все, как с гадов, спросят с вас.
Там башли и отмазы не канают,
Там вашу вшивость выкупят на раз!
Вы не отмашетесь ни боталом, ни пушкой;
Воры порвут вас по кускам,
И вы своей поганой красной юшкой
Ответите за Саню – босяка!
Смерть поэта
Погиб поэт! – невольник чести, –
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой.
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде. и убит! Убит.
К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
Что ж? Веселитесь. он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.
Его убийца хладнокровно
Пустое сердце бьется ровно,
И что за диво. Издалёка,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока.
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы,
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал.
И он убит – и взят могилой,
Как тот певец, неведомый, но милый,
Добыча ревности глухой,
Воспетый им с такою чудной силой,
Сраженный, как и он, безжалостной рукой.
Комментарий Фимы:
ЧЕСТНЫЙ, честняк, чеснок – уважительное определение в уголовно–арестантском мире: «честный вор», «честный пацан», «честный арестант» и проч. Другие подобные эпитеты: «достойный», «правильный», также – «праведный».
ЖИГАН – отчаянный, дерзкий, «горячий» преступник, уголовник. Положительная характеристика. В арго слово пришло из русских говоров, где корни «жиг», «жег» связаны со значениями «палить», «гореть», «производить чувство, подобное ожогу», а также с нанесением болезненных («жгущих») ударов. И слово «жиган» первоначально связано с огнем (кочегар, винокур, человек, запачкавшийся сажей), позже – с «горячими» людьми (плут, озорник, мошенник).
В уголовном мире царской России «жиганы» были одной из самых уважаемых каст. В каторжанской иерархии, по свидетельству одного из исследователей преступного «дна» дореволюционной России, писателя и журналиста А.Свирского, «жиганы» относились к высшему разряду – «фартовикам», причем к «сливкам» «фартового» общества. И до сих пор в сознании шпанского братства жиган – удалец, герой, сорви-голова. ФОРШМАНУТЬ – обесчестить, оклеветать.
ГНИЛЫЕ БАЗАРЫ – нехорошие разговоры.
ПОНТЫ – притворство, показуха, лицемерие.
КОНКРЕТНО – серьезно, резко, бескомпромиссно. «Конкретный» – так определяют человека, который не занимается болтовней, а быстро, четко делает дело. Особенно часто говорят так и о суровых людях, умеющих скоро и жестко разобраться со своими недругами: «это – пацан конкретный».
КИПИШНУТЬ – возмутиться, устроить скандал, поднять голос против кого–либо.
ПОПЁР, КАК ТРАКТОР – чаще говорят «попер, как трактор по бездорожью», «переть по бездорожью»: то же, что «переть буром» – напролом, не думая о последствиях, не боясь никого, отчаянно.
МАСТЬ ЛЕГЛА – так вышло, такая судьба.
БЕСА ГНАТЬ – лгать, болтать пустое, обманывать.
ПО ПРИКОЛУ – ради смеха, под настроение, по прихоти.
НА ДУРНЯК – рассчитывая на чье-то простодушие или глупость.
ШОБЛА – компания, сообщество, группа подельников.
УРКАГАН, урка, уркан, уркач – опытный уголовник. Из жаргона сибирской каторги, от искаженного «урки» – уроки, дневные рабочие задания для ссыльнокаторжных.
ТОЛКАТЬ ПОРОЖНЯК – говорить пустое, ерунду, бессмыслицу. Заимствовано из жаргона железнодорожников.
КУРАЖИТЬСЯ – веселиться, радоваться, гулять. Также – издеваться над кем-то, насмехаться. От французского «кураж» – отвага.
ЛЫБИТЬСЯ, КАК ПАРАША – широко улыбаться. Вообще «лыбиться» – грубо-просторечная лексика. Но приведенный выше фразеологизм – чисто босяцкое выражение.
ЗАБЗДЕТЬ – перепугаться, дать слабину.
ОТМОРОЗОК – преступник «без понятий», не знающий никаких границ, лишенный даже зачаточных представлений о справедливости, чести, легко идущий на пролитие крови, убийства. Существуют также фразеологизмы типа «мозги отморожены», «глаза отморожены».
А Х. ЛЬ ЕМУ? – а что ему?
ФРАЕР – см. комментарий к Тютчеву.
ЗАЛЁТНЫЙ – чужой, нездешний. На уголовном сленге также – «гастролер».
КЕНТ – друг, приятель.
КОЛОТИТЬ ПОНТЫ – в данном случае: красиво проводить время, бездельничать, также – работать на показуху, на имидж.
ЛУКАТЬ, лукаться – чего–либо искать, вызнавать, бродить в поисках; в блатном жаргоне – из русских говоров.
ФАРТ – счастье, удача.
ПАРАФИНИТЬ, лить парафин – обливать грязью, клеветать, унижать.
ХЛЕБАЛОМ ЩЁЛКАТЬ – в данном случае: безответственно болтать.
ПОСШИБАТЬ РОГА – избить, лишить авторитета; примерно то же, что «башку оторвать». Особенно нетерпимо такое оскорбление еще и потому, что человека относят к породе «рогатых». Сравнение с рогатым скотом в жаргоне чрезвычайно унизительно: «черт», «демон», «демонюга», «козел», «бык», «рогомет», «олень» и проч.
ВЕТКИ – руки, кисти рук, пальцы.
КОЗЁЛ – страшнейшее оскорбление в уголовно-арестантском мире. ПРАВИЛКА – судилище, сходка, на которой воры или «авторитеты» обсуждают серьезный проступок уголовника.
БАШЛИ – деньги, соответственно башлять – платить.
КАНАТЬ – проходить, удаваться; «не канает» – не проходит.
ВЫКУПИТЬ – понять, разоблачить.
НА РАЗ – тут же, сразу.
БОТАЛО – язык (чаще – дурной язык).
Виталий Лозовский
«Как выжить и провести время с пользой в тюрьме»