что значит завербовать девушку
Полиция рассказывает, на что попадаются девушки в соцсетях
Террорист XXI века — это уже не «лицо кавказской национальности» с большой спортивной сумкой, как это было в 1990-е, потому что такого мужчину остановит первый же полицейский. И не женщина в хиджабе, ведь при входе в вокзал или аэропорт ее пять раз проведут через рамки металлоискателя. Террористам теперь нужны девушки типичной славянской внешности, желательно не очень броской и приметной.
Мальчик-с-Нальчик
22-летняя москвичка Елена Третьякова познакомилась в интернете с молодым человеком из Нальчика Арсеном Ханиковым. Нового друга из соцсети Лена сразу стала называть «принцем»: уж слишком выгодно он отличался от большинства мужчин. При внешней брутальности и суровости относился к девушке очень трепетно, не скупился на комплименты во время виртуального общения в скайпе, каждое утро красивыми стихами желал удачного дня и каждый вечер — спокойной ночи, производил впечатление очень внимательного, заботливого и надежного. З0-летний Арсен профессионально занимался борьбой, при этом был очень эрудированным, начитанным, собирался поступить на философский факультет московского вуза, не пил и не курил, был ревностным мусульманином. Словом, каменная стена, за которой девушка мечтала быть с ранней юности. Мужчина-идеал, которого она так долго искала и ждала. Елена без памяти влюбилась в Арсена буквально за месяц. Воспринимала его не иначе, как будущего мужа, а свою сильно изменившуюся за это время жизнь — как сказку. Отрезвить девушку было особо некому. Родителей у нее не было (погибли в страшном ДТП), с бабушкой и дедушкой виделась редко. И только коллеги по работе, заметившие, что она не отрывается от планшета, предостерегали: «Ему не ты нужна, а твоя московская квартира. Может, мы, конечно, и не правы, но в такие чудеса и любовь по интернету верить нельзя. Подумай, приглядись повнимательнее, не принимай поспешных решений». Советы подруг Лена не слышала. «Завидуют» — была уверена она. Тем более, вопреки их предположениям, Арсен вовсе не напрашивался в Москву, а сам приглашал Лену в гости. Внезапно молодой человек пропал. Как сквозь землю провалился. Перестал писать, не отвечал на телефонные звонки.
Приказ: перейти границу
Пушечное мясо на экспорт
Три эти типичные истории из совсем недавнего прошлого показывают, что террористическая угроза ближе и серьезнее, чем может показаться на первый взгляд.
Методы вербовки женщин террористическими группировками
Методы вербовки женщин террористическими группировками
— Ты нужна нам, — написал уроженец Дагестана своей бывшей однокласснице в социальной сети. — Зачем ты живешь сама, без мужчины? Будь с нами, нас много! Мы понимаем и разделим твои проблемы!
— Родишь еще! Ты красивая женщина, достойна лучшего. У нас есть командир, не женат. Родишь от настоящего мужчины!
Марем после школы уехала в другой город — Таганрог, вышла замуж, потом развелась. Возвращаться к родителями не хотела, она осталась одна против огромного количества проблем. А одноклассник сулил ей именно то, что она хотела. Через пару месяцев Марем, бросив ребенка и украв деньги, уехала в Сирию. Жених, правда, погиб, пока она добиралась. Она вышла за другого.
Знакомые девушки уверены, что ей заморочили голову. Она нигде не училась, не могла критически относиться к словам одноклассника-манипулятора.
— Вербовщики — тонкие психологи. Берут выдержки из религиозных книг и применяют к людям, которые хотят найти себя, самоутвердиться, — пояснил после случившегося лидер дагестанской общины Таганрога Алипаша Абдулгалимов. — Они ищут слабые места, обещают рай, если те встанут на путь джихада.
Как за пару лет они отказались от всего, в том числе фактически от своих семей? Все до банальности просто: одна познакомилась с выходцем из южной республики, любовь-морковь-свадьба-ребенок, потом начались неурядицы и семейные конфликты.
На скамье подсудимых миловидные девушки — 23-летняя Татьяна Карпенко и ее 27-летняя подруга Наталья Гришина
В какой-то момент рядом никого не оказалось, зато появились новые друзья и вера. Через некоторое время она, будучи сильнее по характеру, «потянула» за собой и подруг, у которых тоже было не все в порядке с личной жизнью.
Девушки часто бывали в торговых центрах и остановили свой выбор на двух — ТЦ «Горизонт» и ТЦ «Рио», где, как они считали, наибольшее количество покупателей.
Что общего у всех этих девушек? Они были несчастны в любви.
КРАСИВЫЕ КАРТИНКИ И СЛОВА-«КРЮЧКИ»
Разберемся по порядку. Вербовщиков интересуют девушки без критичного отношения к жизни, которые почти все принимают на веру. Вербовщики размещают в социальных сетях короткие яркие ролики (ныне правит клиповое сознание), смешное видео или тех же котиков-мими с логотипом своих организаций. Это делается с одной целью — создать ассоциацию, убедить, что на самом деле террористическая организация не так страшна, как ее «малюют». Воздействие идет больше на подсознательном уровне, так сказать, подготовительный этап обработки огромной массы пользователей.
Дальше все зависит от жизненных обстоятельств жертвы. Если все хорошо дома, то «запудрить» ему мозги можно, но сложно. Другое дело, когда девушка приезжает в незнакомый город. Стресс — вот триггер, на который его будут ловить.
— Жизненного опыта нет, студенческий быт несладкий, постоянный стресс. Плюс юношеский максимализм и сомнения в том, что родители его понимают. Либо несчастная любовь, разочарование, депрессия и опять же, как ему кажется, отчужденность окружающих, — говорит ветеран спецслужб. — А тут оп-па: в Интернете кто-то лайкнул пост, который ему понравился. Через некоторое время опять лайкнул, написал комментарий, потом в личку или директ, зафрендились.
Новый собеседник готов выслушать с пониманием и без осуждения, посочувствовать, всегда интересуется делами. Незаметно жертве навязывают картинку — она одинока, ее не понимают. Внушается образ виновника всей этой ситуации (родители, бывший возлюбленный/возлюбленная или государство), а затем — путь решения проблемы.
Круг общения подростка — он и его новые друзья в сети, а остальные, в том числе «непонимающие» родители, — чужие. Из аморфной обиды или сиюминутной ненависти формируется цель, враг, мишень и решение. Путь к фанатизму и сверхцели расписан по шагам. А вот для русских девушек, к примеру, уставших от феминизма, будет другой «крючок» — симпатичный брутальный парень, который пишет красивые слова. Он готов решить все, в том числе денежные проблемы, рвется жениться при условии, что невеста бросит учиться, переедет к нему жить. Что будет дальше, догадываетесь?
Главная цель вербовщиков — заставить жертву распрощаться с нынешним окружением, поменять жизненные приоритеты.
ПРИЗНАКИ «ОБРАБОТКИ» ЖЕРТВЫ
Уберечь можно. На той стороне работают не суперпрофессионалы. Эти люди не проходили длительного специального образования, не имеют многолетнего опыта работ. Их задача — зацепить жертву с нестабильным состоянием. Задача родных и друзей – вовремя почувствовать неладное и вмешаться. Разоблаченный манипулятор уже не сможет завершить свою работу и повлиять сознание.
Существует набор общепризнанных признаков, которые дают возможность понять, что в отношении человека ведется «комплекс мероприятий».
У человека меняется модель поведения, меняется круг друзей или появляется знакомый, который выбивается из привычного круга. Человек начинает интересоваться тем, на что раньше не обращал внимание.
— Вот раньше играл подросток в компьютерные игры, прибегал и показывал переписку с одноклассниками, смеясь над ними. А тут резко перестал так делать, начал много с кем-то общаться, писать в соцсетях, — продолжает собеседник. — Подростки, опять же в силу малого жизненного опыта, скрыть изменение интересов не могут. Если ребенок закрывается, резко изменил привычки — это первый и важный сигнал.
ЛИНИИ ОБОРОНЫ
Государственные структуры пачками закрывают сайты вербовщиков, блокируют сомнительные аккаунты. Но в душу заглянуть к каждому подростку, который находится у грани, государство не может. Да и не надо такое.
Линий обороны — две. Первая и главная — семья и друзья, которые должны вовремя заметить первые признаки беды (заглянуть тихонько в компьютер никто не мешает, но лучше, если об этом ребенок никогда не узнает).
Вторая линия обороны — школа. Повезет, если ответственный учитель вовремя увидит изменения в школьнике, которого знает «как облупленного» последние пять-десять лет, найдет время для разговора или возьмет за руку и поведет к психологу.
Сложнее, если молодого человека начинают вербовать, когда он переехал в чужой город и поступил в вуз. Специалисты говорят, что в 75 процентах случаях помогает именно окружение, остальное зависит от самого человека.
— Каждый должен научиться критически относиться к информации: если возникают вопросы – перепроверять. Это поможет в любой ситуации, даже когда вы просто решили взять кредит в банке, — говорит психолог Елена Новоперская. — Появился жених и зовет к себе в южные края, а посоветоваться не с кем? Затурканные родители, которым не до вас, а подругам не хочется признаться? Сейчас достаточно много бесплатных служб психологистической помощи, телефоны которых есть в Интернете, — позвоните, поговорите. Ваше имя требовать никто не будет, главное — помогут расставить приоритеты и увидеть то, что раньше не замечали. Были реальные случаи, когда один звонок помогал разобраться. Никогда не забывайте, что пироженки, конфетки и светлые обещания никогда просто так не раздаются, почти всегда за этим скрывается двойное дно.
Женщины, которые интересуются исламом, — первые кандидатки в жертвы вербовщиков
Как действуют вербовщики?
Вербовщикам совершенно некуда торопиться,поэтому они никогда не работают быстро и «в лоб». Жертва не понимает, что ею манипулируют, потому что с каждой ведется индивидуальная работа. Поэтому так важно распознать манипуляции с самого начала. Вот признаки, которые должны насторожить:
Новый знакомый слишком сильно интересуется твоей жизнью
Как уже говорилось, вербовщики действуют в основном через социальные сети и сайты знакомств. Новый френд, появившийся «случайно», начинает вести задушевные разговоры и выпытывать подробности личной жизни. При этом тебе хочется рассказать ему обо всем, потому что этот человек очень тонко чувствует твои эмоции, ты сразу ощущаешь, что вы «на одной волне». На самом деле, конечно, это просто тонкое знание человеческой психологии, а не родство душ.
В твоей жизни появляется «нужный человек»
Тот самый, в котором ты давно нуждалась. Этот человек может бескорыстно помогать тебе, если у тебя есть трудности, может стать близким другом, соратником, учителем или любовником. Главное — он будет удовлетворять твои и только твои потребности. Если ты хочешь замуж — появится завидный жених. Тебе нужен надежный друг — вот он. Ищешь человека, который будет играть роль родителя, — и такой тоже найдется. Тебя должно насторожить следующее: этот человек появится после того, как ты где-либо откровенно расскажешь о своих трудностях.
Ты чувствуешь себя «подвешенной в воздухе»
Как только вербовщик поймет, что занял достаточно прочную позицию,он начнет использовать техники, которые запутают. Ты почувствуешь, что тебе не на что опереться — твоя жизненная позиция покажется тебе зыбкой и ненадежной, а новой у тебя пока не будет. Выбить почву из-под ног не так сложно, как тебе кажется. Если ты чувствуешь, что после бесед с новым знакомым невозможно собраться с мыслями, — беги.
Ты чувствуешь, что твое привычное окружение — враждебно
Если тебе кажется, что твоя семья настроена против тебя, друзья желают зла, а любимый человек попросту тебя использует, попробуй вспомнить,в какой именно момент ты это поняла. Если после разговоров с новым другом ты чувствуешь, что кругом враги, скорее всего, тебя вербуют. Жертву непременно нужно оторвать от близких, но лучше, если она сделает это самостоятельно.
У кого-то есть ответы на все вопросы
Причем очень простые ответы. Мир будто бы становится черно-белым: есть добро и есть зло, отличить одно от другого проще простого. Есть человек, который знает, как жить правильно, и он указывает тебе путь. Скорее всего, именно на этом этапе с тобой заговорят о религии. Естественно, об исламе. Вернее, о радикальном исламе, который к истинному исламу не имеет практически никакого отношения.
Тебе дадут понять, что ты — избранная
Не такая, как все. Более того, существует общество таких же избранных,и твое место, разумеется, там. Там, где тебя все поймут, там, где ты сможешь быть самой собой. Там, где тебя ждет абсолютное счастье,конечно же, — не то, что здесь.
Если ты искала мужчину — тебе его предложат. Если ты ищешь что-то другое — это тоже найдут
Женщины, совершенно не заинтересованные в отношениях с брутальными бородатыми самцами, ловятся на другие крючки: тебе могут предложить волонтерскую деятельность. Благородная миссия,борьба за мир во всем мире — почему нет? Тебе могут предложить выгодную работу — и, поскольку критичность мышления уже снижена, ты согласишься.
Что делать, чтобы обезопасить себя в Сети
Не выноси в социальные сети личную информацию. Форумы, на которых женщины жалуются друг другу на свои проблемы, — Клондайк для вербовщиков. Если тебе очень нужно выплеснуть куда-то эмоции, заводи анонимный аккаунт и «убивай» его через пару дней. Не отвечай на личные сообщения, которые присылают твоему «виртуалу».
Не отвечай на сомнительные запросы в соцсетях. Проверяй, есть ли у тебя общие друзья с человеком, который просит его добавить. Почитай его посты, прежде чем отвечать на запрос. Если тебе что-то кажется подозрительным, забань сразу.
Профессиональным вербовщикам неважно кого вербовать. С одинаковым успехом они записывают в ряды боевиков мужчин, женщин и детей. Иногда кажется, что возраст будущих экстремистов для них вообще не имеет значения.
Общие принципы вербовки молодежи
В отношении граждан России часто практикуется следующая схема. В социальных сетях рунета с молодыми людьми заводится разговор о Востоке: обычаях, культурной жизни, принципах существования и религии. Вербовщик прощупывает почву и находит тему, которая близка, интересна юноше или девушке. Может долго общаться, не раскрывая своей сущности.
Когда на взгляд вербовщика испытуемый готов к более предметному разговору, вербовщик задает вопрос. Не желает ли парень или девушка поучиться на Востоке, узнать больше об интересной культуре и духовной практике? Разумеется, все расходы оплачиваются новым знакомым. А это перелет, проживание, учеба.
Перед молодыми людьми возникает дилемма, с одной стороны хочется сменить привычную обстановку и окунуться в новый, ставший увлекательным мир. С другой стороны, происходит осознание того, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Возникают вопросы, кто эти люди, которые готовы оплачивать обучение незнакомому человеку? Какие они преследуют цели, и чему именно будут учить?
Пока человек задает вопросы, ведется его целенаправленная обработка. Решительной личности – больше внимания, а скромную и тихую могут оставить на время наединие с собой и дать возможность «подумать». Но всех, всех обрабатываемых держат на прицеле, на расстоянии вытянутой руки. Бывают случаи, когда их увозят в неизвестном направлении против их воли.
Как обрабатывают юношей?
Если материальный аспект для человека неважен, могут навязывать ему радикальный ислам. Говорить о том, что только в Сирии ислам соблюдается правильно, только там может быть построено истинно исламское государство. Только эта религия – тот путь, который может привести человека в рай. Православие – религия неверных, это ложное учение и т.д.
В отношении девушек чаще всего разыгрывают сценарий семьи, то есть удачного замужества. Играют на нашем менталитете: «Женщина должна хранить и оберегать семейный очаг». Считается, что девушек легко увлечь романтическими идеями. И это правда, кто из нас в юности не верил в сказку о Принце?
Если мужчин мотивируют деньгами, запугивают и даже берут в ряды боевиков силой, то женщин именно подготавливают, идеологически обрабатывают. Психотропные вещества и наркотики не используются (кроме отдельных случаев).
Когда девушка морально готова, ее отправляют в лагерь боевиков, выдают замуж и говорят: «Теперь ты – часть семьи, тебе нужно идти в бой с неверными не только за религию, но и за свою семью». Иногда это происходит немного по-другому.
Как вербовали Варвару Караулову?
Теперь пришло время разговора об индивидуальном подходе. Показать, как он работает на опыте одного конкретного человека. Варвара Караулова была студенткой-отличницей с хорошими оценками в зачетке и безупречной репутацией. Она всесторонне развита и родом из благополучной семьи. У нее были превосходные перспективы и все шансы состояться в этой жизни. Как же вербовщики нашли к ней подход?
По некоторым источникам с Варварой был разыгран сценарий социального неравенства. Говорилось о том, что в России ярко выражена социальная несправедливость, когда одни имеют все, а другие вынуждены выживать и влачить жалкое существование. Исламское Государство преподносилось как идеальный мир, где каждому дается по его заслугам, где нет лжи и обмана. Женщина выполняет свою роль – оберегает семейный очаг, а мужчина выступает в качестве защитника – воюет, чтобы мир стал лучше. По словам самой Карауловой ее обрабатывали также психотропными веществами.
Как вы видите, у вербовщиков много схем, которые они проворачивают в отношении детей и подростков. Как же защитить своих близких, как распознать опасность в зародыше?
1. Насторожитесь, если к вашему ребенку проявляют настойчивый интерес. Психологи не устают повторять: между родителями и детьми должны быть доверительные отношения. Разговаривайте с ребенком, спрашивайте о его делах в школе и институте, об отношениях с друзьями и виртуальными знакомыми. Будьте в курсе всех проблем, станьте лучшим другом и мудрым наставником.
2. Серьезно отнеситесь к интересу ребенка к Востоку. Если подросток интересуется восточной культурой и исламом в контексте предметов Культурология и Религии народов мира – это одно дело. Для него – это способ познать мир. Если же его интересует только Восток и только радикальный ислам – это другое. Особенно, если ребенок задумывается о смене религии.
3. Всегда отмечайте изменения в поведении и внешности ребенка. Если подросток приобщился к исламу, скрыть это достаточно сложно. Например, Варвара Караулова увлеклась изучением языка, приняла ислам и стала носить хиджаб. Любимую собаку стала принимать за «нечистое животное», избегала встреч и прогулок с нею. Отказывалась от употребления свинины и 5 раз в день совершала молитву.
Наполните свой рассказ объективной информацией, но избегайте возбуждения интереса к этой теме. Пусть это будут сухие факты, которые не оставляют другого сценария, как жить здесь и сейчас.
Невеста для джихадиста. Как меня вербовали в Исламское государство
Что толкает благополучных европейских женщин на службу к исламистам?
Великий халифат, или ISIS (Исламское Государство Ирак и Великая Сирия — далее ИГ), с каждым днем вербует в свои ряды все больше граждан из Европы и Америки. И это не этнические мусульмане из иммигрантов, а коренное население. Среди завербованных все больше женщин. По данным европейских властей и специалистов по терроризму, 10% от всех регистрируемых выездов европейцев в районы, контролируемые ИГ, совершается женщинами. Число «новых исламисток» из коренных американок тоже растет с каждым днем — чем очень гордятся вербовщики ИГ.
Белые женщины из благополучных стран едут рожать от строителей кровавого халифата и готовить им еду — кто и как смог уговорить их на это? И кто в первую очередь может стать жертвой рекрутеров — выясняла корреспондент «МК».
«Нужны женщины с хорошим образованием»
Зачем эта кровавая экзотика благополучным француженкам, немкам, британкам, американкам? Зачем они спешат на помощь бандитам, отрезающим головы их же соотечественникам?
За ответом я отправилась в столицу Ирана Тегеран, а оттуда — на юг, в город Шираз, где, по нашим меркам, уже в шаговой доступности Ирак, Саудовская Аравия и Пакистан — средоточие и оплот активистов ИГ. Там нет пробок, но есть горы и пустыни, поэтому на машине из Шираза добраться до любого из этих мест — раз плюнуть.
Как только я оказываюсь в киберпространстве Ирана, на мою страничку в соцсети начинают поступать странные сообщения.
Женщина с едва ли настоящим именем Лайза Вандер и с фото пакистанской киноактрисы на аватарке пишет на убогом русском, явно воспользовавшись онлайн-переводчиком: «Ты хочешь замуж, есть хорошие парни создать крепкую семью с детьми». Немедленно отвечаю, что очень хочу замуж, хороших парней и детей. В ответ мне обещают в ближайшее время назначить встречу в городе — только вот сейчас согласуют время и место с «хорошими парнями».
В самой большой мечети Шираза. Фото: Жанна Голубицкая
Доктор философии из Пакистана, как он отрекомендовался, со сложным именем Мир-Ибрагим-Аятолла-Багдади пишет: «Есть хорошая работа в charity (благотворительность) в поддержку мира во всем мире, нужны женщины с хорошим образованием, знанием языков, возможностью жить и работать на Ближнем Востоке в течение нескольких лет. Жилье, страховка жизни и здоровья и большие деньги».
Остальные мои новые респонденты в основном предлагают познакомиться поближе. Отвечаю всем без исключения — происходит все это в первый час заселения в тегеранский отель. С нетерпением жду ответов, но тут доступ в Фейсбук у меня блокируется.
Иду на ресепшн. Милая улыбчивая иранка отвечает — мол, да, извините, но в нашей стране доступ в некоторые сегменты Интернета ограничен.
«Почему так много американок?!»
Расспрашиваю свою тегеранскую подругу Ромину — она вполне светский человек, художница и из-за этого даже не вышла замуж (в традиционной мусульманской семье муж мог бы запретить жене писать картины, ибо религией это не поощряется). Ее отец богат, Ромина могла себе позволить оставаться в отчем доме, не «продаваясь» замуж. В Тегеране чадру носят только женщины в возрасте, молодые иранки приспускают условный платочек на затылок, кокетливо выпуская локоны, а попу в обтягивающих джинсах тоже весьма условно прикрывают так называемым исламским «манто» — кокетливым удлиненным пиджаком.
Фото: Жанна Голубицкая
Мы в Иране — шииты, — объясняет мне Ромина. — А ISIS строят сунниты, они против нас. Разночтения в трактовке Корана — это просто повод отмежеваться от мирных мусульман. Наши власти резко против всего, что связано с пропагандой исламистов, поэтому все их сайты у нас немедленно блокируются. Из-за этого же, а вовсе не из-за «западной культуры» отслеживают соцсети и сайты знакомств — людей вербуют в основном через них.
И стоит им попасть в районы, контролируемые ИГ, тут же все забудут, гражданкой какой прекрасной страны она была до этого. Никаких прав у нее не останется, и уже никто не сможет ей помочь. Мы пережили революцию 1979 года, помним, как паздараны (стражи исламской революции. — Авт.) могли плеснуть серной кислотой в ту, чье лицо им показалось слишком открытым. А вот у вас, европеек, по-другому — вы добились равноправия с мужчинами и сами же устали от него. Женщине одной тяжело тащить на себе всю ответственность, не зря же семья придумана.
Но больше всего мы тут в Иране удивляемся, почему с исламистами так много американок. Иранцы — миролюбивый народ, у нас всех любят и хорошо принимают. Только американцам мы не даем визу, но их все равно тут полно! Они к нам через Европу пробираются или через третьи страны — вроде Саудии, ОАЭ, Кувейта и Катара. Это все рядом.
Это чистая правда: в Тегеране я часто слышу громкую английскую речь с американским выговором. Постояльцев своего отеля за завтраком пытаюсь расспросить — что они забыли в таком месте, как Иран? В ответ у всех одно и то же — неправительственная, некоммерческая благотворительная организация, помогающая детям (больным, женщинам, животным, экологии, историческому наследию, etc.). Не слишком разговорчивые — слова лишнего не вытянешь.
В ширазском ресторане: половина из присутствующих — европейки и американки в платках. Фото: Жанна Голубицкая
Вечером у меня самолет в Шираз. Внутренние авиалинии у иранцев работают на удивление четко и вежливо, но вот досмотр на южные направления может соперничать с жесткими антитеррористическими проверками авиапассажиров в Израиле. Там, где неблагополучные «суннитские» границы под боком, нужна особая осторожность.
Фото: Жанна Голубицкая
В пятизвездочном отеле встречаю правительственную делегацию из столицы, у них здесь двухдневный гуманитарный форум.
Иранка средних лет по имени Махваш Салехи работает в иранском правительстве — сегодня там немало женщин. Рассказывает, что дважды была в Москве, в Германии бывает регулярно, а цели у нас с ней неожиданно оказываются общие — отследить, кого и как вербует ISIS.
— В Ширазе работает экспертная группа из Европы, — рассказывает Махваш. — Они не афишируют себя, но под видом всяких общественных организаций отслеживают каналы вербовки исламистами.
— И каковы эти каналы?
Следующая категория риска — узники иранского происхождения, попавшие в тюрьмы в других странах. Сейчас даже в камере работает Интернет, он и есть основной канал вербовки для всех категорий населения. В зинданы (тюрьмы. — Авт.) исламисты также засылают специальных гонцов. Но наше население не в такой опасности, как ваше.
— Наше.
Махваш поясняет, что, согласно выводам экспертной группы, самые «горячие точки» в плане вербовки в ИГ — это Афганистан и горный Бадахшан в Таджикистане. По словам моей собеседницы, на Памире наибольшее количество рекрутинговых пунктов исламистов, чья деятельность направлена на вербовку тех, кто живет западнее. В Иране убеждены, что эти оазисы зла куда опаснее для населения России и Европы, чем для иранцев.
Из 1000 волонтеров ИГ, зафиксированных французскими властями, 60 — женщины. А по данным самого ИГ, на сегодняшний день в их стане уже 300 молодых француженок. Им в затылок дышат Великобритания (около сотни женщин, одна треть — с высшим образованием, из них 50 — от 16 до 24 лет), Германия (50 женщин-адептов ИГ, самой юной всего 13 лет) и Австрия (более 20 женщин, начиная от 15 лет). А из 85 джихадистов, покинувших Швецию ради ИГ, по данным шведской службы безопасности, женщины составили 20%.
Из 1000 волонтеров ИГ, зафиксированных французскими властями, 60 — женщины. А по данным самого ИГ, на сегодняшний день в их стане уже 300 молодых француженок. Им в затылок дышат Великобритания (около сотни женщин, одна треть — с высшим образованием, из них 50 — от 16 до 24 лет), Германия (50 женщин-адептов ИГ, самой юной всего 13 лет) и Австрия (более 20 женщин, начиная от 15 лет). А из 85 джихадистов, покинувших Швецию ради ИГ, по данным шведской службы безопасности, женщины составили 20%.
Спрашиваю у нее: что может привлекать женщин свободного западного мира в воинствующем ИГ?
— Западные женщины не просто идут к боевикам, они несут им свои сбережения, — сокрушенно качает головой моя собеседница. — Наше внутреннее мнение — женщины Европы и Америки устали от своей свободы, от независимости от мужчин и от отсутствия общего дела. Западные женщины на биологическом уровне тоскуют по древнему укладу, способствующему продолжению рода. Все мы иногда болезненно хотим в стадо — особенно когда нам плохо, одиноко или просто скучно. А у женщин независимость на биологическом уровне равна невостребованности, особенно если у нее нет семьи, нет близких друзей, что на Западе сейчас норма. Индивидуализм и одиночество в толпе Востоку совершенно не свойственны.
А дальше включаются технологии.
— Главный ресурс — Интернет, второй по значимости — личное знакомство, преимущественно в учебных и увеселительных заведениях, когда речь идет о западных женщинах, — поясняет иранка. — С девушками на Востоке могут вступать в контакт в мечетях или на религиозных собраниях — причем конфессия не важна. По нашим последним данным, в последнее время к исламистам примкнули девушки из еврейских и католических семей.
Моя собеседница объясняет, что личный контакт, конечно, более трудоемкий путь, в Интернете же задействовано огромное количество людей, работающих по принципу сетевого маркетинга. Часто они сами не знают, на кого именно работают. Их задача — знакомиться в соцсетях, привлекать людей в некие группы по интересам, приглашать в туристические поездки или паломнические туры со скидками. Обычная работа в Интернете, за которую они получают неплохие деньги через платежные системы и понятия не имеют, кто их работодатель. А касательно непосредственно европеек и американок с хорошим образованием, обеспеченных, а также совсем юных девушек-немусульманок из благополучных стран экспертная группа, по словам Салехи-ханум, вычленила три основных пути вербовки.
— Так работают все разведки мира, когда им нужно завербовать на свою сторону, — ищут уязвимое место, — говорит Махваш. — Одна из главных фокус-групп — одинокие женщины и матери-одиночки. Тех, кто ищет пару на международных сайтах знакомств, привлекают агенты в лице интересных мужчин, предлагающих законный брак. То же самое происходит с одинокими дамами и «в реале» — в барах, ресторанах.
Сила этого подхода, по мнению Махваш, в том, что тут все «по чеснаку»: мужчины правда готовы жениться на европейской женщине, независимо от ее возраста и внешности, вступают в переписку, приглашают к себе в гости. И если дама решается поехать в гости к обходительному кавалеру, ей действительно оплачивают дорогу, ее правда встречает интересный мужчина, готовый к законному браку. И не успела она оглянуться, как стала законной супругой мужчины, который излагает новобрачной понятия «порядка и справедливости, которые настанут на земле в условиях ISIS». И даже если европейская супруга не впечатляется ими по доброй воле, она теперь обязана подчиняться мужу, и из страны, где проживает суженый, ее без его разрешения не выпустят.
Совсем юных девушек «цепляют» через соцсети — пользуясь подростковым максимализмом, который есть у тинейджеров во всем мире. Вербовщик становится школьнице сначала «понимающим другом», потом гуру. Девушки часто вступают в некие альтернативные группы из желания быть особенной, из тяги к романтике, но многие потом все же приходят в себя. Однако часто бывает поздно, они уже на крючке. И тогда вербовщики могут включать «традиционные» методы — угрозы семье, наркотики, шантаж и просто насильственное удержание.
Касаемо же образованных и обеспеченных женщин среднего класса из Европы и США, которые не ищут себе пару на сайтах знакомств, — продолжает Махваш Салехи, — то их чаще всего используют «втемную». По нашим данным, около 2000 европейцев, уже работающих на ИГ, искренне считали, что работают в этом регионе ПРОТИВ джихада!
Через благообразных посредников предлагают работу в неправительственных некоммерческих организациях на Ближнем Востоке, говорят, что это гуманитарная миссия в целях поддержания мира в регионе. Почему-то у европеек и американок считается удачей получить приглашение на работу в «международную организацию» с такими размытыми функциями. Западникам в «странах третьего мира» традиционно больше платят, у них бесплатное жилье, питание, транспорт, соцпакет и страховки. И, даже приехав на место, они могут еще какое-то время работать в узком сегменте, не понимая, какому именно общему делу служат.
«Мама, я эмира полюбила. »
Впечатленная, я начинаю самостоятельный поиск следов вербовщиков ISIS по Ширазу. Беседую с людьми везде — в садах Гулистана, на развалинах древней Парсы, в храмах огнепоклонников. Народ тут общительный — много туристов из местного населения, редкие, но колоритные процессии из арабских шейхов в сопровождении гаремов и прислуги. От иранцев они отличаются разительно — иранцы в своем большинстве худощавы, подвижны, приветливы и одеты по-европейски, арабы — грузные, важные, молчаливые, в белых рубахах до пола, арафатках или чалмах. Иранские женщины в небрежно накинутых платках, арабские гаремы — как черные привидения, лица закрыты полностью, смотрят на мир через сетчатое окошко паранджи для глаз. И чем любимее жена, тем строже она задрапирована и тем больше гоняет ее любящий господин.
На базаре Вакиль мне рассказывают историю про водителя грузовика из Франции, который проехал через всю Сирию, чтобы спасти свою 15-летнюю сестру Нору от группы исламистов, которая, как он думал, держала ее в плену. Когда брат напал на след сестры, с ним связались агенты ИГ и попросили прибыть на границу Турции с Сирией. Там ему предложили побеседовать с сестрой самому.
Она, глядя ему в глаза, отказалась покинуть группировку. Старший брат плакал и умолял, напоминая, что до того, как Нору зомбировали агенты ИГ, она любила лишь диснеевские мультики. Он надеялся, что девочку-подростка просто запугали расправой. Но она оказалась искренне влюбленной во франкоговорящего эмира — командира их группы. Девушка передала своей матери записку: «Мама, я эмира полюбила».
А женщины из европейской экспертной группы, о которой поведала мне Махваш (они работают в Ширазе под прикрытием турагентства), рассказали мне о двух юных австриячках 15 и 16 лет и о 16-летних близняшках из Британии, которые весной добровольно поехали в Сирию, чтобы стать женами джихадистов.
Другая наставница будущих джихадисток (британские власти подозревают, что под ее ником скрывается 20-летняя Акса Махмуд, объявленная пропавшей без вести из дома своей семьи в Глазго около года назад) учит в соцсетях, что «самая трудная часть вступления в ИГ — разговор с семьей». «Первый телефонный звонок, который ты сделаешь, когда пересечешь границу, — одна из самых трудных вещей, которую ты сделаешь в этой жизни, — поучает своих читательниц наставница. — Это тяжело, но через это нужно пройти. Когда ты услышишь, как они рыдают, умоляя тебя вернуться, ты должна быть сильной!»
У входа в маленькую местечковую мечеть. Фото: Жанна Голубицкая
Молельный коврик в подарок
Мечети в Ширазе праздничные — везде зеркальные потолки, сверкающие витражи, запах розовой воды и раздают сладости. Ничего довлеющего, мрачного. Даже чадор — покрывало для женщин, которые у входа бесплатно раздают всем желающим, — не черные, а пестрые и светлые. На женской половине дамы сидят на персидских коврах вдоль стеночки. Кто-то между собой беседует, кто-то про себя — со Всевышним. Почти никто из женщин не совершает намаз по форме (когда на коленях и головой об пол), никакого религиозного экстаза. Я бы назвала это светским и добровольным общением с небесами, поэтому у меня язык не поворачивался обращаться к этим женщинам с вопросом: «А где здесь можно записаться в невесты к джихадистам?»
Но кто ищет, то всегда найдет. И на следующий день в маленькой деревенской мечети мне повезло. Таксист сказал, что мечеть эта суннитского толка и кроме курдов-суннитов туда никто не ходит.
Здесь тоже чадор при входе, улыбки, сладости, но на женской половине спросили — кто, откуда, какими судьбами? Ради чистоты эксперимента я сказала, что не замужем, но есть дочь, работаю бухгалтером в России. Владеющая английским девушка по имени Мариам, которая и затеяла со мной беседу, заулыбалась, куда-то отлучилась и вскоре вернулась с двумя дамами постарше и подарками для меня — молельным ковриком из настоящего шелка и бирюзовыми четками.
После ряда восточных сладкоречивых комплиментов мне предложили работу, а моей 16-летней дочери, чью фотку я показала собеседницам, — мужа. Мне было предложено 3 тысячи долларов в месяц за постоянную работу в офисе одной гуманитарной организации — правда, на территории Ирака.
— Но не надо бояться, — успокоила меня одна из собеседниц, видя мои округлившиеся глаза. — В Багдаде все спокойно. И всего час на самолете из Шираза.
Я вспомнила, как, обратив внимание на табло в ширазском аэропорту, удивилась регулярности сообщения с такими небезопасными местами, как Багдад, Дамаск, Мазари-Шариф (Афганистан), а также с маленькими иракскими, сирийскими, афганскими и пакистанскими приграничными городами.
Ну а моей дочери через меня предлагался законный, богатый и здоровый супруг, с собственным домом и самыми честными намерениями.
— А собственный дом у жениха тоже в Багдаде? — засомневалась я.
— Нет, под Багдадом, — не смущается одна из моих собеседниц. — Там место такое красивое — сад, фонтаны, вам понравится. Вы сможете жить вместе с дочерью, а в офис вас будет возить водитель. В пригородах Багдада знаете сколько американок живут и работают?! А уж они-то в плохое место никогда не поедут!
. Когда уже в Москве я рассказала дочери о том, как наивных романтических барышень вербуют в невесты для джихадистов, первое, что с любопытством спросила российская 11-классница:
— А какой он из себя?
— Кто? — опешила я.
— Как кто — жених! Ты что, не посмотрела фотку?
И ребенок отправился делиться с подружками, как косная мама отметает интересные предложения, даже не изучив фотку. Вот как после этого удивляться общению европейских школьниц с исламскими вербовщиками?
Продажа религиозной литературы. Фото: Жанна Голубицкая
Сваха как агент ИГ
Мой путь домой лежит через Баку. В свободном от цензуры киберпространстве Азербайджана у меня снова открывается доступ в Фейсбук и начинают приходить сообщения. Теперь я могу из безопасного места спокойно прочитать ответы на свои отправленные из Тегерана сообщения. Правда, теперь встреча с моими респондентами мне не грозит: в Азербайджан им, видимо, попасть затруднительно. Во всяком случае, все мои новые «друзья по переписке» выразили сожаление, что я уже покинула Иран.
Лайза Вандер или тот, кто выдавал себя за таковую, пообещала мне в самом скором времени написать на личную почту и сообщить, кто сможет встретиться со мной в Москве. Потому что если я по-настоящему хочу нормальную крепкую семью, помочь мне можно. А еще два видных парня из Исламабада написали, что хотят на мне жениться, «потому что сразу поняли, какая я глубокая личность».
Сообщаю, что уже вышла замуж. Мои абоненты в ответ спрашивают, нет ли у меня родственниц и подруг — также владеющих английским и лишенных национальных предрассудков?
— Что касается девушек-подростков на Западе, их часто вербуют не мужчины, а наоборот, женщины постарше, живущие в Европе, — говорит Дуниа Бузар, французский специалист-антрополог, член миссии, работа которой направлена на то, чтобы выявлять и вразумлять потенциальных джихадистов. — Эти вербовщицы используют соцсети, звонки по телефону, чтобы наладить якобы бескорыстные «дружеские» связи. Многие девушки соблазняются предложениями о работе на ниве гуманитарной помощи. И только на месте — в Сирии или Ираке — они понимают, что на самом деле их ждет брак с боевиком, вступление в ИГ, жизнь под надзором шариата — и никакой надежды вернуться домой.
Специалисты в области безопасности из разных стран Европы утверждают, что в ИГ постоянно прибывает женское подкрепление из еврейских, католических и атеистических семей, богатых и бедных, городских и деревенских. Дуниа Бузар в настоящее время курирует 130 европейских семей, чьи дочери попали под вербовку, и уточняет, что деятельность ее группы сосредоточена на том, чтобы предостеречь европейских девушек от романтических заблуждений относительно «святого джихада» и «великого халифата»:
— Рекрутеры ИГ настолько усовершенствовали свои методы, что сегодня легко справляются и с успешными европейками, — сокрушается активистка. — Единственное слабое место женщин — одиночество. Одинокая женщина способна почувствовать себя влюбленной, просто пообщавшись по Скайпу. Это, кстати, тренд, очень ярко выраженный в Германии. Женщины уверяют, что они влюблены, хотя ни разу не видели свой «предмет» в реале.
Похожее рассказали мне представители университета Беркли, США.
— Самые уязвимые в нашей стране — одинокие женщины. Рекрутингом занимаются специально подобранные мужчины — видные, статные, делающие широкие жесты. Они щедры и обходительны, американки называют таких tall, cool, hard and handsome — высокий, крутой, твердый и красивый. Мужчина-агент ИГ олицетворяет собой представление женщины о «каменной стене» — финансовой стабильности и безопасности. Они говорят то, что уставшая от равенства полов западная женщина хочет слышать: что ее обязанность быть только возлюбленной, матерью и хозяйкой их дому. Остальные женские дела — лишь шопинг и хождение в гости к подружкам.
А вот мнение сексолога Доминик Мартан из Франции:
— Вербовка может происходить с помощью самых передовых технологий XXI века, но если речь идет о женщинах, технология всегда одна — древнейшая. Извечное женское желание быть любимой и интересной — для всех или хотя бы для кого-то одного. Говоря о девушках-тинейджерах, это типичный подростковый бунт — не хочу быть такой, как все, я особенная, загадочная, в обычном мире мне скучно, и он так несправедлив. Мы все время говорим о растущем числе самоубийств среди «разочарованных в любви и жизни» подростков, а уход в ИГ — это вариация на ту же тему. А уж если девочка-тинейджер — «гадкий утенок» и одноклассники на нее не смотрят, тогда и гадать не надо, зачем ей крепкие исламисты.
Во многих европейских странах уже работает «Джихад — горячая линия», куда можно позвонить, если вас пытаются завербовать. У нас такой нет, и пока спасение вербуемых — дело рук самих вербуемых.