что делают с огорченными людьми на зоне
От сумы да тюрьмы: о чем нельзя говорить и как не попасть в «шестерки»
Камера СИЗО или комната в лагере — это общий дом для двух десятков мужчин на долгий срок. Чтобы пережить этот срок в здравом уме и приемлемой физической форме, дом этот должен быть чист и прибран, а домочадцы — взаимно вежливы. Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, журналист Сергей Еретнов в серии блогов рассказывает читателям «БИЗНЕС Online» о тюремном быте, запретных для зеков темах и уважаемых на зоне личных качествах.
Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, Сергей Еретнов рассказал о тюремном быте и жизни зеков Фото: Олег Спиридонов
КУРЕВО КОНВЕРТИРУЕТСЯ СВОБОДНО, ЧАЙ — ПО ДОГОВОРЕННОСТИ
Зачастую подследственный проводит в камере СИЗО многие месяцы, а то и годы, ожидая решения суда, и с ним еще человек 20. Каждый день в камере начинается с уборки — мытья полов, унитаза, раковины. Делают это сами зеки, определив очередность дежурства. От уборки можно и отказаться — никто заставлять не будет, но стоит ли противопоставлять себя всем? К дежурству не привлекают обычно только пожилых людей. Все нужные для уборки инструменты и средства администрация предоставляет. В Чистополе, например, начальник СИЗО так горячо любит порядок, что сотрудники сами проходят по камерам с вопросом, кому что надо для поддержания чистоты. Чистота — главное правило тюремного быта, как в камере, так и личная. Если кто-то начал пахнуть, ему сделают замечание, не помыл руки после туалета — «пойди помой». Так или иначе грязного сожителя помыться заставят. Поскольку рукоприкладство запрещено, могут стукнуть тазиком, если уж совсем слов не понимает. Не столько больно, сколько унизительно.
Никаких зарядок или утренних прогулок тут не проводят, просыпаются зеки кто во сколько хочет, лишь бы до утреннего развода. Заключенных пересчитывают утром и вечером. В камере делать нечего, поэтому все постоянно стираются. Хочешь подстричься — обращаешься к надзирателю за ножницами, к нему вообще по любому подобному поводу можно обращаться. Кроме того, хозтовары или предметы личной гигиены продаются в тюремном магазине.
Деньги на зоне запрещены, но у каждого зека есть счет. В этом магазине нет витрины — есть список товаров, по которому можно сделать заказ: продукты, сигареты — в общем, все необходимое есть, список обширный. Ассортимент, конечно, разнообразием не отличается — допустим, пряников тут не 20 видов, а один, но категорий товаров достаточно.
Во внутреннем обороте главной валютой остаются сигареты. Попав сюда, я в очередной раз поздравил себя с тем, что не курю. Трудности с куревом испытывают даже финансово обеспеченные зеки — у них стреляют. Это, конечно, не принято, но что остается тем, у кого совсем нет денег? За отказ никто слова не скажет, конечно, но откровенно богатых людей на зоне почти нет, а у большинства зеков возможности ограничены весьма и весьма — родственники денег не присылают, больших посылок не шлют. Сигаретами же можно платить за услуги. К примеру, парикмахеры из числа зеков работают за сигареты и за сладкое. В нижнекамском лагере их было трое с профессиональными машинками для стрижки, у каждого ежедневно по несколько клиентов. Парикмахеры нужды не знают.
Чай — тоже валюта, но не однозначная, надо договариваться. Чифирь пьют многие, но я бы советовал не забывать, что он вреден. Сам я не чифирил.
НЕ СТОИТ ОТКРОВЕННИЧАТЬ С ПРЕСТУПНИКАМИ
Передачами с воли лучше делиться, хотя никто и не обязывает. Чего и сколько заключенный выделит «на общак», зависит только от него: можно чая отсыпать, можно сладким угостить. Без разрешения никто ничего не возьмет, если только в камере или в комнате не сложилось особое взаимопонимание. Проще всего, кстати, получать передачи через ИВС, когда приезжаешь на следственные мероприятия, — стоит предупредить родственников, чтобы приносили туда. Когда приезжаешь из ИВС с посылкой, ее повторно не досматривают — считается, что она уже проверена. В некоторых случаях это имеет значение — в частности, можно провести сигареты целыми, а то при досмотре в лагере их часто ломают.
Табуированных тем для разговоров за решеткой, по большому счету, нет, но есть темы, от которых лучше воздерживаться. Я бы не советовал распространяться о своих отношениях с женщинами. Есть люди, которым это интересно после долгого целибата — они могут раскрутить на откровенность, а это чревато. Вообще не стоит особо раскрываться, особенно с тех сторон, которые никого не касаются. Бывали случаи, когда из-за неосторожных высказываний человек оказывался в камере с «опущенными». Расскажу, как обычный деревенский паренек лет 25 попал «в шерсть». Спросили его — как с женой, будет ли ждать? Будет, говорит. Целоваться-то любите? Любим. Оральным сексом занимаетесь? Не без этого. И все — ушел парень в другую камеру, потому что признал, что сначала жена его орально стимулировала, а потом теми же губами. В общем, о себе много рассказывать не надо — люди-то все равно чужие, преступники. Если провокационные вопросы чересчур настойчивы, настораживают, можно просто спросить: «С какой целью интересуешься?» Пусть сначала объяснят, к чему вопросы.
Осторожность в разговорах о статье и твоем уголовном деле особенно актуальна на этапе ИВС, потому что здесь среди сокамерников может оказаться подсадной провокатор. В ИВС сидят люди с улицы, здесь проще подсадить сотрудника — не нужно заводить уголовного дела. Кроме того, интерес следователей к откровенности арестанта в это время самый живой. В СИЗО человек не появляется ни с того ни с сего, он уже под следствием, а в лагере и смысла нет подсаживать агента — там все уже осужденные.
ГОЛОДОВКА — НЕ ЛУЧШАЯ ФОРМА ПРОТЕСТА
Особый сленг в лагере для первоходов, конечно, тоже существует, но он не так развит, как на зонах для бывалых. Ну, например, человека, склонного к обману, не очень порядочного, могут характеризовать как «кудрявого», сказать о нем, что тот «кудри плетет». Это не клеймо и вроде не оскорбительно, но все понимают, о чем речь.
Азартные игры регламентируются. Если новичку предлагают поиграть на интерес, например в карты, то игра допускается только на то, что есть при себе. Игра в долг запрещена в принципе — не только соглашаться, но предлагать такое нельзя, если инициатор знает, что платить нечем. Перед игрой необходимо показать, на что играешь — пренебречь правилом может только тот, кому верят на слово, о ком знают, что он всегда за свои слова ответит.
От просьб типа «пойди и что-то мне принеси» следует отказываться в большинстве случаев. Попросить может человек, с которым сложились доверительные отношения, — это нормально. Пожилому человеку тоже не зазорно помочь. Нужно чувствовать грань между дружеской просьбой и эксплуатацией. Для просьб о каких-то услугах нужна причина, чересчур исполнительный человек легко может обзавестись ярлыком «шестерки». В то же время есть определенные обязанности, к которым нужно относиться с пониманием. К примеру, в СИЗО по ночам между окнами протягивают веревки, по которым ходит почта. Это называется «дорога». Кто-то должен полночи сидеть и следить за «дорогой». Этот способ общения официально запрещен, конечно, но поскольку ничего страшного в этом нет, администрации тюрем это допускают. На «дорогах» сидят молодые — люди за 40 автоматически освобождаются от этой обязанности.
В следующий раз, в завершающей части серии о тюрьме, речь пойдет о различиях между тремя татарстанскими СИЗО и о главной системной проблеме регионального УФСИН.
За что опускают в тюрьмах и на зоне? Как живут опущенные и кто это такие, почему геев называют петухами?
Опущенные, петухи, гребни, пинчи, отверженные, зашкваренные, обиженные – этими и многими другими названиями обозначаются представители одной из самых знаковых тюремных мастей, которая занимает низшую ступень в тюремной иерархии.
Основной чертой этой касты является пассивный гомосексуализм: добровольный или принудительный.
Но не каждый петух регулярно практикует гомосексуальные связи.
Петухи в тюрьме — кто это?
Опущенные в рамках тюремного быта являются кастой неприкасаемых. Как живут опущенные в тюрьмах?
Они живут отдельно от полноценных членов тюремного сообщества: под кроватью («под шконкой»), возле туалета.
В крупных лагерях для них выделяются отдельные бараки, которые называются петушатниками.
Опущенные пользуются отдельными предметами быта.
Жизнь опущенных в тюрьме очень тяжела. Петухи выполняют самые грязные виды работ.
Существуют несколько теорий происхождения этой касты.
Согласно самой распространенной версии, опущенные выделились в отдельную тюремную прослойку после реформы 1961 года.
Она разделила лагеря по строгости режима содержания: матерые зеки, рецидивисты стали жить отдельно от первоходочников (о том, какие виды тюрем в России существуют сегодня и какие там есть режимы, можете узнать здесь).
Первоходочники – это, как правило, молодые люди, стремящиеся к конкуренции во всех сферах жизни, они не знали тюремных устоев и при отсутствии надзора более опытных заключенных их быт со временем становился все более диким.
Это привело к тому, что наказание изнасилованием, которое было до реформы крайней мерой, применяющейся в единичных случаях, стало распространенным повсеместно (о видах насилия в тюрьмах читайте тут).
Опущенным может стать любой заключенный.
Но некоторые категории людей определяются в эту касту автоматически или с большой вероятностью.
Автоматическое опускание в тюрьмах практикуется все реже. Отношение к людям, севшим по «петушиным» статьям, не будет хорошим, но и сексуального насилия в их отношении проявлять не будут.
Почему петухом называют в тюрьмах? Точного ответа на этот вопрос нет. Вероятно, такое название произошло от глагола «петушить», которым обозначался процесс изнасилования.
За что становятся?
Вопреки стереотипу, доля добровольных гомосексуалистов среди обиженных невысока.
Большинство заключенных становятся петухами за проступки, не имеющие отношения к сексуальной сфере.
Ниже приводится, за что опускают в тюрьмах. Обычно это различные серьезные нарушения правил тюремной жизни:
Опускание может проводиться и по указу тюремной администрации для устранения неугодных заключенных из арестантской жизни.
Самый популярный способ – это запирание зека на ночь в петушатнике.
Но к таким опущенным в тюремном сообществе отношение более лояльное.
В 2000-х и последующих годах наблюдается отказ от опускания путем изнасилования. Это связано с повышением контроля над внутренним распорядком исправительных учреждений, защите прав заключенных стало уделяться большее внимание.
Согласно 132 статье Уголовного кодекса, срок за групповое изнасилование составляет от 4 до 10 лет. По этой причине вместо сексуального насилия стали использоваться другие ритуалы, например, проведение по губам половым членом.
Петухи в тюрьме: фото
Посмотрите как выглядят на зоне, в тюрьме петухи:
Обязанности и запреты обиженных
В круг обязанностей опущенных входит выполнение самой грязной работы, такой как мытье туалетов, вынос параши, чистка канализации, уборка цехов. Другие зеки не могут брать продукты, которыми питаются петухи. Опущенные моются из отдельных умывальников. Они должны уступать дорогу другим заключенным.
Разговоры с представителями других каст должны быть ограниченными.
Опущенные обязаны незамедлительно сообщать о своем статусе всем новым знакомым. Сокрытие информации карается нанесением тяжелых физических увечий. Чтобы петухов было проще идентифицировать, на его тела наносятся особые татуировки.
В некоторых случаях возможно отступление от установленных правил, если это сулит большую выгоду. Например, если переносить передачи могут только петухи, то приходится разрешать им прикасаться к продуктам, это не считается «зашкваром».
Что делают в тюрьме с петухами?
Некогда основной обязанностью петухов было сексуальное удовлетворение арестантов, но сейчас оно практикуется только на добровольных началах.
Так как по тюремным правилам нельзя сношать опущенного, не вручая ему подарка, многие представители этой касты занимаются добровольной проституцией из соображений материальной выгоды.
В строгих режимах отношение к ним наиболее лояльное, а самые дикие порядки царят в колониях для несовершеннолетних.
Избиение петухов практикуется только тогда, когда они нарушают свои обязанности и запреты. Бить их руками нельзя, только ногами, что делает процесс особенно унизительным для обиженного.
Как не стать?
Если заключенный не является гомосексуалистом и не сидит по «петушинные» статьям, то опускают петуха в тюрьме только за злостные проступки. Следовательно, чтобы избежать участи обиженных, он должен следовать правилам тюремной жизни (для тех, кто впервые оказался в тюрьме, советы о том, как себя вести правильно, чтобы выжить и избежать неприятных ситуаций, мы предоставляли в этом материале).
Кратко о том как в тюрьме не стать петухом:
Заключение
Вся современная «Россияния» — это одна большая тюрьма, или зона, как это доказали еще Ф. М. Достоевский, А. П. Чехов, В. Г. Короленко, В. А. Гиляровский, А. И. Куприн, В. Т. Шаламов, А. И. Солженицын, Вяч. Майер (Некрас Рыжий) и др. Многие из вас наивно полагают, что уж они-то, «чистенькие», живут вне всего этого «безобразия» и обладают какой-то мифической «свободой». «Забуревшие» мужички и «борзая» молодежь кипятится, когда их обзывают «петухами» или «опущенными». Но в реальности 99 % всех «вставших на ноги» мужиков, особенно славянской национальности, не говоря уже о бабах, большинство из которых по факту являются бл…ми, стоят вовсе не «на ногах», а «раком» — практически ежедневно «нагинаясь» перед чиновной бюрократией и блатной пизд….тией, заискивая не только перед помянутыми ментами, но и чурками и кавказцами, которым принадлежит большая часть развлекательных заведений, торговых точек, финтес-, спортклубов и т. д. В противном случае т. н. «правящая элита» у нас «испарилась» бы в течение считанных недель, безо всякой помощи каких-то там «натовцев», «бандеровцев» или «исламистов»! Так что не надо свысока смотреть на какого-нибудь уличного бомжа или парнишу, которого на зоне «хором» опустили и сделали «петушком»: большинство из вас, «бурых», давно — сами «опущены», пускай и в переносном смысле этого слова! В нашем криминализированном мире если ты не «шестеришь» — чаще всего сосешь или х…й или свою грязную лапу. Именно это и есть настоящий грех: видеть в чужом глазу «соломинку», а в своем — не замечать «бревнышка»!
Подскажите,могутли в СИЗО узнать про то,что на свободе у первохода были анальные связи на воле? Если не кому об этом не рассказывать.
Нет. Это никак нельзя узнать.
Конечно могут. И обязательно узнают! Лучше сам добровольно расскажи. Ты в любом случае переедешь в петушиный угол. Только если не сам расскажешь, а зэки узнают, то изобьют очень сильно, можешь инвалидом остаться.
Когда кто-то кого-то увечит способом сексуального насилия, оправдывая это «неправильным» поведением, будет сам в аду.
Если есть конфликт, люди разговаривают, в крайнем случае дерутся. Но изнасилование такого рода повлечет тяжелую расплату, ведь другой- это ты сам. Увеча его, ты уничтожаешь себя.
Респект! Полностью согласен.
Короче, базарить надо хриплым басом, за каждое оскорбление вцепляться в глотку обидчика как бультерьер
Это точно. Половина их тех кто в неволе — являются неудачниками, либо просто дебилами…редко среди осужденых найдутся праведники имеющие понятия о настоящем достоинстве и чести. Основная масса серые мыши по своей сути, даже если пытаются казаться волками. Вот к примеру отбывают срок с очень достойным и авторитетным человеком, в настоящем смысле слова, а не понтовитым пальцекрутом. И этот достойный и уважаемый человек перейдя кому то дорогу, становится по беспределу опущеным. И ведь все кто его уважал по дебильным понятиям должны сразу от него отвернуться и укпзать ему на петушинный угол… то есть все кто его уважал и чтил сразу становятся трусливыми предателями, потому что по сути по своей овцы и не имеют своего мнения, что бы заступиться и поддержать уважаемого человека, которого пытаются морально сломать.
Какое общество/идеология, тебе по нраву?
А то слишком абстрактно говоришь.
От сумы да тюрьмы: о чем нельзя говорить и как не попасть в «шестерки»
Камера СИЗО или комната в лагере — это общий дом для двух десятков мужчин на долгий срок. Чтобы пережить этот срок в здравом уме и приемлемой физической форме, дом этот должен быть чист и прибран, а домочадцы — взаимно вежливы. Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, журналист Сергей Еретнов в серии блогов рассказывает читателям «БИЗНЕС Online» о тюремном быте, запретных для зеков темах и уважаемых на зоне личных качествах.
Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, Сергей Еретнов рассказал о тюремном быте и жизни зеков Фото: Олег Спиридонов
КУРЕВО КОНВЕРТИРУЕТСЯ СВОБОДНО, ЧАЙ — ПО ДОГОВОРЕННОСТИ
Зачастую подследственный проводит в камере СИЗО многие месяцы, а то и годы, ожидая решения суда, и с ним еще человек 20. Каждый день в камере начинается с уборки — мытья полов, унитаза, раковины. Делают это сами зеки, определив очередность дежурства. От уборки можно и отказаться — никто заставлять не будет, но стоит ли противопоставлять себя всем? К дежурству не привлекают обычно только пожилых людей. Все нужные для уборки инструменты и средства администрация предоставляет. В Чистополе, например, начальник СИЗО так горячо любит порядок, что сотрудники сами проходят по камерам с вопросом, кому что надо для поддержания чистоты. Чистота — главное правило тюремного быта, как в камере, так и личная. Если кто-то начал пахнуть, ему сделают замечание, не помыл руки после туалета — «пойди помой». Так или иначе грязного сожителя помыться заставят. Поскольку рукоприкладство запрещено, могут стукнуть тазиком, если уж совсем слов не понимает. Не столько больно, сколько унизительно.
Никаких зарядок или утренних прогулок тут не проводят, просыпаются зеки кто во сколько хочет, лишь бы до утреннего развода. Заключенных пересчитывают утром и вечером. В камере делать нечего, поэтому все постоянно стираются. Хочешь подстричься — обращаешься к надзирателю за ножницами, к нему вообще по любому подобному поводу можно обращаться. Кроме того, хозтовары или предметы личной гигиены продаются в тюремном магазине.
Деньги на зоне запрещены, но у каждого зека есть счет. В этом магазине нет витрины — есть список товаров, по которому можно сделать заказ: продукты, сигареты — в общем, все необходимое есть, список обширный. Ассортимент, конечно, разнообразием не отличается — допустим, пряников тут не 20 видов, а один, но категорий товаров достаточно.
Во внутреннем обороте главной валютой остаются сигареты. Попав сюда, я в очередной раз поздравил себя с тем, что не курю. Трудности с куревом испытывают даже финансово обеспеченные зеки — у них стреляют. Это, конечно, не принято, но что остается тем, у кого совсем нет денег? За отказ никто слова не скажет, конечно, но откровенно богатых людей на зоне почти нет, а у большинства зеков возможности ограничены весьма и весьма — родственники денег не присылают, больших посылок не шлют. Сигаретами же можно платить за услуги. К примеру, парикмахеры из числа зеков работают за сигареты и за сладкое. В нижнекамском лагере их было трое с профессиональными машинками для стрижки, у каждого ежедневно по несколько клиентов. Парикмахеры нужды не знают.
Чай — тоже валюта, но не однозначная, надо договариваться. Чифирь пьют многие, но я бы советовал не забывать, что он вреден. Сам я не чифирил.
НЕ СТОИТ ОТКРОВЕННИЧАТЬ С ПРЕСТУПНИКАМИ
Передачами с воли лучше делиться, хотя никто и не обязывает. Чего и сколько заключенный выделит «на общак», зависит только от него: можно чая отсыпать, можно сладким угостить. Без разрешения никто ничего не возьмет, если только в камере или в комнате не сложилось особое взаимопонимание. Проще всего, кстати, получать передачи через ИВС, когда приезжаешь на следственные мероприятия, — стоит предупредить родственников, чтобы приносили туда. Когда приезжаешь из ИВС с посылкой, ее повторно не досматривают — считается, что она уже проверена. В некоторых случаях это имеет значение — в частности, можно провести сигареты целыми, а то при досмотре в лагере их часто ломают.
Табуированных тем для разговоров за решеткой, по большому счету, нет, но есть темы, от которых лучше воздерживаться. Я бы не советовал распространяться о своих отношениях с женщинами. Есть люди, которым это интересно после долгого целибата — они могут раскрутить на откровенность, а это чревато. Вообще не стоит особо раскрываться, особенно с тех сторон, которые никого не касаются. Бывали случаи, когда из-за неосторожных высказываний человек оказывался в камере с «опущенными». Расскажу, как обычный деревенский паренек лет 25 попал «в шерсть». Спросили его — как с женой, будет ли ждать? Будет, говорит. Целоваться-то любите? Любим. Оральным сексом занимаетесь? Не без этого. И все — ушел парень в другую камеру, потому что признал, что сначала жена его орально стимулировала, а потом теми же губами. В общем, о себе много рассказывать не надо — люди-то все равно чужие, преступники. Если провокационные вопросы чересчур настойчивы, настораживают, можно просто спросить: «С какой целью интересуешься?» Пусть сначала объяснят, к чему вопросы.
Осторожность в разговорах о статье и твоем уголовном деле особенно актуальна на этапе ИВС, потому что здесь среди сокамерников может оказаться подсадной провокатор. В ИВС сидят люди с улицы, здесь проще подсадить сотрудника — не нужно заводить уголовного дела. Кроме того, интерес следователей к откровенности арестанта в это время самый живой. В СИЗО человек не появляется ни с того ни с сего, он уже под следствием, а в лагере и смысла нет подсаживать агента — там все уже осужденные.
ГОЛОДОВКА — НЕ ЛУЧШАЯ ФОРМА ПРОТЕСТА
Особый сленг в лагере для первоходов, конечно, тоже существует, но он не так развит, как на зонах для бывалых. Ну, например, человека, склонного к обману, не очень порядочного, могут характеризовать как «кудрявого», сказать о нем, что тот «кудри плетет». Это не клеймо и вроде не оскорбительно, но все понимают, о чем речь.
Азартные игры регламентируются. Если новичку предлагают поиграть на интерес, например в карты, то игра допускается только на то, что есть при себе. Игра в долг запрещена в принципе — не только соглашаться, но предлагать такое нельзя, если инициатор знает, что платить нечем. Перед игрой необходимо показать, на что играешь — пренебречь правилом может только тот, кому верят на слово, о ком знают, что он всегда за свои слова ответит.
От просьб типа «пойди и что-то мне принеси» следует отказываться в большинстве случаев. Попросить может человек, с которым сложились доверительные отношения, — это нормально. Пожилому человеку тоже не зазорно помочь. Нужно чувствовать грань между дружеской просьбой и эксплуатацией. Для просьб о каких-то услугах нужна причина, чересчур исполнительный человек легко может обзавестись ярлыком «шестерки». В то же время есть определенные обязанности, к которым нужно относиться с пониманием. К примеру, в СИЗО по ночам между окнами протягивают веревки, по которым ходит почта. Это называется «дорога». Кто-то должен полночи сидеть и следить за «дорогой». Этот способ общения официально запрещен, конечно, но поскольку ничего страшного в этом нет, администрации тюрем это допускают. На «дорогах» сидят молодые — люди за 40 автоматически освобождаются от этой обязанности.
В следующий раз, в завершающей части серии о тюрьме, речь пойдет о различиях между тремя татарстанскими СИЗО и о главной системной проблеме регионального УФСИН.