что такое аггравация в медицине
АГГРАВАЦИЯ
АГГРАВАЦИЯ (лат. aggravatio — отягощение) — преувеличение больным отдельных симптомов действительно имеющегося заболевания.
Клиницисту любой специальности необходимо иметь в виду возможность Аггравации. Последняя может быть подсознательной, в той или иной степени свойственной вообще больному человеку, умышленной (сознательной) или патологической (у психически больных).
Подсознательная аггравация объясняется неосознаваемым желанием больного вызвать к себе сочувствие окружающих, обратить на себя внимание врача. Такие больные жалуются всем на свои болезненные ощущения, пространно и назойливо рассказывают о них, преувеличивая действительные симптома болезни. Такого рода АГГРАВАЦИЯ особенно часто возникает у легко, внушаемых людей и может быть вызвана неосторожными замечаниями или действиями врача, то есть иметь ятрогенный характер (см. Ятрогенные заболевания). АГГРАВАЦИЯ может быть также обусловлена ознакомлением с выданными справками о болезни или со специальной медицинской литературой.
Умышленная аггравация (сознательная) имеет целью извлечение выгоды и касается симптомов различных соматических заболеваний или последствий повреждений. Умышленная АГГРАВАЦИЯ бывает пассивной и активной. Пассивная АГГРАВАЦИЯ проявляется преувеличением отдельных симптомов, например хромоты, головной понижения слуха, жалобами на отсутствие улучшений, на продолжающиеся болезненные расстройства, на невозможность или ограничение движений и другие явления, не соответствующие характеру заболевания и не подтверждаемые объективными данными. При активной АГГРАВАЦИИ больной принимает меры к затягиванию болезни или ухудшению состояния своего здоровья, например не производит активных движений кисти при огнестрельном ее повреждении, чем добивается стойкой контрактуры, и т. п. Активная АГГРАВАЦИЯ может переходить в членовредительство, например растравливание язв, ран, рубцов.
Чаще всего Аггравация наблюдается при хронических заболеваниях и после повреждений (ранений, ушибов) органов движения (верхних и нижних конечностей), артритов и артрозов, контрактур, рубцовых изменений и др. Преувеличивается болезненность при движении, ограниченность определенных движений вплоть до полной неподвижности. При заболевании органов чувств преувеличивается понижение остроты зрения, потеря зрения на один или оба глаза; понижение остроты слуха па одно или оба уха; заболевания гортани преувеличиваются шепотной речью и афонией (см.). При заболеваниях и после повреждений центральной и периферической нервной систем наблюдаются преувеличенные жалобы на боли, расстройство сознания, припадки, болезненность при движениях; при заболеваниях сердечно-сосудистой системы — усиленные жалобы на боли в области сердца, сердцебиение, одышку; при заболеваниях органов дыхания — усиленный кашель в присутствии медперсонала, соседей по палате, посторонних лиц. При заболеваниях органов пищеварения преувеличиваются боли в области живота, функциональные диспептические расстройства (тошнота, рвота, изжога, нарушения аппетита). При заболеваниях моче-половой системы больные преувеличивают расстройства мочеотделения. Встречаются и другие виды АГГРАВАЦИИ.
Умышленную АГГРАВАЦИЮ приходится иметь в виду при экспертизе временной нетрудоспособности, в страховой практике, когда к ней прибегают с целью освобождения от работы по болезни, получения путевки в санаторий, дом отдыха, страховой премии и т. д.
В военно-медицинской практике Аггравация может наблюдаться у лиц, добивающихся постоянного или временного освобождения от военной службы.
Доказать Аггравацию можно тщательным клиническим обследованием подозреваемого в АГГРАВАЦИИ человека.
Современные методы клинического обследования больного и диагностики заболеваний резко ограничивают возможности АГГРАВАЦИИ и введения в заблуждение врача и другого медперсонала. Недопустим предубежденный подход врача к больным, предъявляющим жалобы, кажущиеся врачу преувеличенными. Таких больных необходимо обследовать у невропатолога и психиатра. Умышленная АГГРАВАЦИЯ, если она направлена на конфликт с законом и доказана, может быть уголовно наказуема (см. Симуляция).
Под патологической аггравацией следует понимать преувеличение симптоматики соматических заболеваний у психически больных людей (психопатов, истериков и т. д.).
Аггравация психических расстройств
Аггравация психических расстройств — сравнительно распространенное явление в судебно-психиатрической практике.
Основной целью аггравации психических расстройств является стремление добиться желаемого решения экспертной комиссии. Поэтому Аггравация рассматривается в этом случае как симуляция психических расстройств. К Аггравации психических расстройств в известной степени относится состояние, когда умышленно жалуются на многие или отдельные симптомы, которые раньше определяли болезнь, но теперь прошли — так называемая метасимуляция Поро.
Во многих случаях Аггравация возникает в одной и той же форме неоднократно в каждой новой психогенно травмирующей ситуации, особенно если первые попытки Аггравации увенчались успехом. Отмечается определенная зависимость между формой Аггравации психических расстройств и существующими болезненными расстройствами (А. А. Говсеев). Так, больные олигофренией стремятся показать большую умственную недостаточность, чем она у них есть. Это значительно затрудняет возможность установить действительную степень умственного недоразвития. У больных церебральным атеросклерозом чаще наблюдается Аггравация расстройств памяти (припоминания и воспроизведения), активного внимания и счета, а также давно прошедших афатических явлений.
В случаях Аггравации у лиц с последствиями травмы мозга обычно отмечаются утрированные тики, заикание, снижение слуха, психосенсорные расстройства, многообразные проявления эмоциональной неустойчивости.
В хронической стадии энцефалита (преимущественно эпидемического) отмечается Аггравация психомоторных расстройств — насильственных движений, ригидности мышц, тремора, судорог взора. При психопатиях, истерии формы Аггравации многообразны и выразительны, проявляются в ярких эмоциональных реакциях, различных соматических и неврологических симптомах.
Выбор аггравируемых симптомов и форма Аггравации отражают характер и глубину имеющихся изменений психики. Чем глубже степень имеющихся изменений, тем более наивна, нелепа и обнажена по своей целевой тенденции Аггравация; она может стать привычной формой поведения измененной личности в любой сложной или опасной ситуации. Сама форма и характер проявлений Аггравации иногда способствуют оценке тяжести имеющихся психических нарушений. Говсеев отмечал, что чем ниже в духовном отношении стоит субъект, тем элементарнее, тем грубее его притворство, так что именно эта элементарность свидетельствует о его действительной ограниченности.
С. С. Корсаков подчеркивал, что «иногда сама утрировка есть проявление болезни, частью зависящее от формы болезни (например, при истерии), частью от индивидуальности больного». Поэтому при Аггравации оценка состояния больных определяется особенностями действительно имеющихся болезненных расстройств и течением заболевания, данными всестороннего обследования, а также объективными анамнестическими сведениями в сопоставлении с характером и формой Аггравации.
Библиография: Авдеев М. И. Пособие по судебно-медицинской экспертизе, М., 1943; он же. Судебно-медицинская экспертиза живых лиц, с. 177, М., 1968; Тихонов В. М. Аггравация и симуляция при заболеваниях органов движения, Казахск. мед. журн., № 3-4, с. 437, 1935; Шамбуров Д. А. Распознавание симуляции и аггравации поясничных и седалищных болей. Труды Ховринск. обл. клин, б-цы, с. 84, Ховрино, 1948. А. психических расстройств — Бунеев А. Н. Симуляция психических расстройств, в кн.: Судебн. психиат., под ред. А. И. Бунеева, с. 336, М., 1954; Введенский И. Н. Симуляция, в кн.: Судебн. психиат., под ред. А. Н. Бунеева и Ц. М. Фейцберг, с. 326, М., 1938; Краснушкин Е. К. Избранные труды, с. 73, М., 1960; Сербский В. Судебная психопатология, в. 2, М., 1900; Фелянская Н. И. Симуляция психических расстройств, в кн.: Судебн. психиат., под ред. Г. В. Морозова, с. 397, М., 1965; Porot A. ctBardcnat Ch. Psy-chiatrie mldico-llgale, P., 1959; Uszkiewiczowa L. Zaburzenia reaktywne i symulacja w praktyce sqdowo-psychia-trycznej, Warszawa, 1966.
М. И. Авдеев (суд.), Г. В. Морозов (психиат.).
Что такое аггравация в медицине
Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского
Противоэпилептические препараты и аггравация приступов
Журнал: Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. Спецвыпуски. 2014;114(11-2): 32-36
Котов А. С. Противоэпилептические препараты и аггравация приступов. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. Спецвыпуски. 2014;114(11-2):32-36.
Kotov A S. Antiepileptic drugs and seizure aggravation. Zhurnal Nevrologii i Psikhiatrii imeni S.S. Korsakova. 2014;114(11-2):32-36.
https://doi.org/10.17116/jnevro201411411232-36
Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского
Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского
Дискуссии о том, какие ПЭП способны аггравировать приступы и какие именно типы приступов может учащать конкретный препарат, продолжаются до настоящего времени. В значительном числе случаев подобные дискуссии не представляют для эпилептологов практического значения, так как речь идет или о препаратах, не зарегистрированных в России, или об относительно редких синдромах, например эпилептических энцефалопатиях раннего детского возраста, с которыми сталкиваются далеко не все специалисты 7. Кроме того, известно, что реакция детей и взрослых на конкретные ПЭП имеет существенные различия [8, 9].
Материал и методы
Были обследованы 1407 больных, обратившихся за специализированной помощью к эпилептологу, в возрасте от 18 до 89 лет. Их обследование включало клинический и неврологический осмотр, запись ЭЭГ и/или ночной ЭЭГ-видеомониторинг и проведение магнитно-резонансной томографии (МРТ) головного мозга.
Результаты и обсуждение
Пациенты, у которых отмечалась аггравация приступов, были разделены на несколько групп по особенностям развития этих изменений.
Так, одной из причин аггравации приступов была замена препарата на аналог другой фирмы-производителя. Этот вариант аггравации был выявлен у 32 пациентов. Наиболее часто причиной учащения приступов после замены препарата на аналог оказался топирамат (12 больных). При этом во всех случаях учащение приступов отмечалось при вынужденной замене оригинального препарата на более дешевый дженерик. Аггравация после замены на аналог имела место также при применении вальпроатов (8), во всех случаях она была связана либо с заменой оригинального препарата на дженерик, либо брендового дженерика на более дешевый аналог. Менее часто аггравация отмечалась при замене карбамазепина (5 случаев), во всех случаях имела место вынужденная замена оригинального препарата на дешевый аналог. В единичных случаях учащение приступов было связано с заменой ламотриджина (1 больной) и леветирацетама (1), в обоих случаях аггравацию потенцировала замена оригинального препарата на дженерик. Типы приступов, которые учащались при замене препарата на аналог, зависели от формы эпилепсии, имеющейся у пациента, никаких закономерностей в аггравации конкретных видов приступов в зависимости от используемого препарата в данной группе выявлено не было.
Полученные данные подтверждают высокий потенциал аггравации карбамазепином абсансов/миоклоний при данных синдромах ИГЭ, что особенно заметно в относительно больших выборках пациентов с ЮМЭ и ЮАЭ, с которыми нередко сталкиваются «взрослые» эпилептологи. Интересно, что все 83 пациента с ИГЭ с ИГСП в какой-либо период своей жизни получали карбамазепин, при этом учащения приступов под влиянием карбамазепина не было зафиксировано ни в одном случае, зато у 2 больных отмечалось учащение ГСП от вальпроатов.
Говоря об аггравации приступов, нельзя не упомянуть об их учащении вследствие отмены ранее используемых ПЭП, которое пациенты ошибочно связывают с началом приема новых препаратов.
Для снижения риска аггравации при использовании трех вышеуказанных препаратов особенно важно титровать их дозу постепенно, обычно начиная с ½ стандартной таблетки. Также необходимо тщательное ведение дневника приступов, без которого крайне сложно отличить ухудшение самочувствия от истинного учащения/утяжеления приступов.
Таким образом, аггравация приступов может встречаться при использовании различных ПЭП. Учащение приступов при замене препарата на аналог наиболее характерно для топирамата. Такие паттерны аггравации, как учащение приступов при увеличении дозы препарата или учащение приступов от двух и более ПЭП с разным механизмом действия, характерны для пациентов с резистентной эпилепсией и ассоциируются с неблагоприятным прогнозом заболевания. Наиболее часто учащение приступов ассоциировалось с применением карбамазепина у пациентов со специфическими синдромами ИГЭ. Среди всех пациентов с эпилепсией лидерами по аггравации были ламотриджин (4,7%), карбамазепин (3,7%) и топирамат (3,3%). Для снижения риска аггравации показаны медленная титрация ПЭП и ведение дневника приступов.
Что такое аггравация в медицине
Производящиеся обычно испытания симуляции часто обнаруживают лишь границу между «органическим» и «психогенным», но отнюдь не между простым притворством, т. е. между притворством, только что начавшимся, полным волевой импровизации, и целевыми проявлениями, находящимися в периоде выглаживания, т. е. истерическими привычками. Диагноз, дифференцирующий привычку и симуляцию, по большей части излишен, когда речь идет только о выяснении права на ренту, так как ни в том, ни в другом случае рента не может быть дана. Этот диагноз имеет практическое значение, когда подымается вопрос о наказании. Наибольшее значение имеет он для лечения. Не следует подвергать суггестивному исследованию каждого, продуцирующего симптомы мнимой болезни, без объективных данных. Если дело касается симуляции или даже поверхностных привычек, то их исследование только подрывает авторитет врача и, кроме того, совершенно бесхозяйственно расходуется рабочее время.
Далеко не у всех, но все же у очень многих можно доказать наличие простого притворства. И это должно быть сделано во всех возможных случаях.
1. Доказательства чисто целевого ситуативного поведения достаточно (при исключениях, которые мы сейчас отметим), чтобы обосновать диагноз аггравации или симуляции. Все мнимые расстройства походки или осанки, парализованность и т. д., относительно которых можно установить (при помощи документов, прямого наблюдения и особенно наличия мускулов и мозолей), что они совершенно отсутствуют вне комнаты врача, больницы или казарм, должны быть точно и без прикрас определены в экспертизе, при этом не имеет значения, является ли данное лицо еще и истериком. В последнем случае оно аггравирует не вообще, а лишь относительно определенного отдельного симптома, о котором идет речь. Наказуемость симуляции ярко выраженного истерика будет по возможности утверждаться лишь в тех случаях, когда это полезно с педагогической точки зрения.
Правило 1 нужно ограничить для гиперкинетиков, особенно при качательном треморе, тике и припадках, потому что целевые ситуации в большинстве случаев являются вместе с тем и аффективными. Так как гиперкинетики крайне чувствительны к колебаниям аффектов, то симптомов при отсутствии наблюдения врача может и не быть. Мы допускаем аггравацию или целевой невроз в следующих случаях:
a) когда отсутствует симптом в нецелевой аффективной ситуации (например, при сильном споре с товарищами),
b) когда во время свободного интервала мы можем установить аффективно ровную, спокойную личность;
c) когда в спокойной среде и при правильном педагогическом воздействии симптом каждый раз проявляется при попытке возобновить работу.
(Подозрительными в смысле аггравации являются, конечно, и другие чисто целевые ситуативные гиперкинетики.)
2. Прямое изобличение. Не рекомендуется пользоваться некоторыми приемами.
a) Не следует на каждого сомнительного пациента, для его испытания, кричать как на симулянта. При банальных упреках, не обнаруживающих исчерпывающего знания дела, пациент получает в руки козырь и находит новые свидетельства против врача.
b) Нельзя вообще требовать от пациента прямого словесного признания. Этот метод не психологичен, так как это требование для пациента гораздо тяжелее, чем косвенное признание действием.
Испытанным средством является следующее:
а) Сначала отыскивают, если только это возможно, объективное зерно, хотя бы самое малое, действительно существующее повреждение, на него и обращают внимание, выразительно подчеркивая его самым тщательным исследованием, и исчерпывающим образом убеждают пациента в полной достоверности и значительности этого симптома. Затем, не обращая никакого внимания на основную массу притворных симптомов, спокойно требуют, определенно и энергично, так, точно это как бы само собой разумеется, осуществления якобы расстроенных функций, совершенно не замечая попыток пациента уклониться от этого. Ему настойчиво и детально показывают на его мускульных проявлениях: «Это движение вы можете выполнить, а это — нет». Данная методика основана на наблюдении, что легче заставить пациента отказаться от наслоений аггравации, чем от полной симуляции. Первая стадия исследования направлена на то, чтобы убедить пациента в неумолимой очности исследовательской техники врача и таким образом избавить его от стыда полного отступления.
Ь) Иногда пациенту дают некоторый испытательный срок, говоря ему, например: «В вашей ноге нет ничего болезненного, нет никаких оснований для хромоты. Я вас сейчас же отправляю на работу; если в течение трех дней я замечу еще что-нибудь в вашей походке, то должен буду предположить злонамеренность и принять строгие меры». После этого пациента предоставляют самому себе или товарищескому внушению смотрителя (Stationsaufsehers).
Следовательно, косвенными, щадящими чувство собственного достоинства пациента методами можно достичь гораздо большего, чем сценами возмущения. Следует удовлетвориться фактическим прекращением притворства и ни одним словом не касаться больше его, а то, что нужно, отметить на листе экспертизы.
A. Как узнавать истериков с нарушениями воли (тяжелогипобулических)?
1) к импульсу труда;
2) к импульсу удовольствия;
3) к нормальным инстинктам осанки и движения.
B. Как узнавать болезненно тяжелые гипоноические состояния!
1) При помощи попыток дисциплинирования;
2) по психическому статусу во время свободного интервала;
3) по их глубине, продолжительности и частому повторению.
К п. А. Мы берем в качестве масштаба для определения, насколько поведение истерика отклоняется от нормы, отношение здорового человека к некоторым основным волевым направлениям. Как при каждом установлении больного и здорового, здесь могут быть даны лишь относительные, а не четко определенные границы.
Тот, кто в продолжение шести недель продуцирует в больнице легкую хромоту, чтобы убедить врача в своих мнимых болях, действует осмысленно. Тот же, кто в продолжение года лежит в согнутом положении в кровати, чтобы не потерять 50 % ренты, страдает болезненным направлением воли. Он обнаруживает гипобулический диссонанс между целью и средством: из-за маленькой, влекущей его цели он делается нечувствительным к скрытому на пути к ней крупному ущербу. С этой точки зрения для определения психиатрической ценности отдельных случаев мы будем применять не разграничение, а взвешивание.
К п. А. 1. Потребность трудиться не является таким всеобщим человеческим признаком, чтобы можно было назвать больным каждого, кто долгое время не приступает к работе, задавшись целью получить ренту. Это можно сделать лишь тогда, когда будет доказано, что раньше он был прилежным, работоспособным человеком. Зато, наоборот, можно сказать, что истерик, продолжающий, несмотря на якобы большие затруднения, привычное ремесло (с обычными декоративными ограничениями), в общем не страдает больной волей.
К п. А. 2. И здесь имеет значение лишь сравнение с прежней личностью. Правда, потребность каким-то образом наслаждаться своей жизнью почти всеобща, но направления этой потребности очень различны. Если прежний кутила из-за мнимой болезни желудка годами ест овсянку, то его, вероятно, можно рассматривать как заболевшего психически в результате несчастного случая, чего нельзя сказать о том, кто уже раньше был вегетерианцем. В отрицательном смысле этот критерий, напротив, всегда применим. Тот, кого видели с псевдоишиасом на танцах, во всяком случае не является тяжелым гипобуликом.
К п. А. 3. Существуют такие картины моторных симптомов, особенно гротескные аномалии осанки и походки, которые, будучи рассмотрены, правда, с неврологической точки зрения, оказываются лишь привычками, но под психиатрическим углом зрения должны быть оценены как болезненные. Существуют вещи, к которым человек, со сносно компонованным душевным состоянием, обычно не привыкает, например к продолжительной ходьбе с горизонтальным положением туловища, к полной долголетней астазии, к длительной ходьбе с мучительно вывернутыми ногами, сопровождаемой движениями падения или танца, и т. п. Люди этого типа психически недостаточны или повреждены и при лечении почти всегда обнаруживают наличие крайне тяжелых гипобулических или гипоноических механизмов.
во всех трех пунктах следует подчеркнуть, что они лишь тогда имеют показательную силу, если рассматриваемая установка продолжается по крайней мере несколько месяцев На субъективно очень неприятные ограничения проявлений своей воли решится и умный симулянт, но лишь в более коротких и ситуативных сценах.
К п. В. 1. Лучшим lagens является пустая, надежная одиночная камера. Большинство состояний истерического возбуждения (с сумеречным состоянием, с припадками или без них) исчезает или не успевает разразиться, если при каждом таком случае больного сразу же помещают в камеру и до тех пор не подвергают осмотру, пока он вежливо не попросит об освобождении.
Другие испытанные методы: холодный душ, обертывание, впрыскивание эфира (некоторые, правда, к этому не чувствительны!), сильная фарадизация (производит, однако, впечатление нарочитого наказания и этим вызывает негативизм), лежание в постели в отдельной комнате при отобранной одежде, может быть, в темноте.
Важным компонентом дисциплинирования пациента является воспрепятствование получению им выгоды от болезни, например перерывов в работе.
Для простых истерических припадков часто бывает достаточно следующей комбинации: впрыскивания эфира, холодного обертывания и продолжения работы.
Попытки дисциплинирования должны иметь характер свободных, объективных, врачебных мероприятий и быть чужды духа морального возмущения. Они не должны давать пациенту повода к аффективным или моторным разряжениям (сценам битья, драки и ругани). Близкие к истязанию опыты дисциплинирования с психиатрической точки зрения не имеют цены, юридически они не выдерживают критики, с человеческой точки зрения — должны быть отвергнуты.
Все припадки, сумеречные состояния и состояния возбуждения, которые ослабевают в результате попыток дисциплинирования или поддаются влиянию с их стороны, должны считаться поверхностными и доступными воле пациента. Они не могут быть оценены как болезнь и не дают права на ренту. К ним относится большинство всех этих состояний.
К п. В. 2. Возбуждения, припадки и сумеречные состояния, при которых наблюдается в свободные промежутки времени ровное настроение духа и нормальное стремление к удовольствиям (общение с товарищами, пение, игра в карты, женщины, трактир), являются весьма подозрительными в аггравации, во всяком случае поверхностными и не дают права на ренту. Последнее касается также невинно-инфантильных, дурно воспитанных, кокетливых и игривых субъектов. Сильно дефективных в моральном отношении и преступных дегенератов всегда нужно оценивать с крайним скептицизмом: их характеризуют диагностически озлобленный, вызывающий тон, скандалы и травля в отделении. Люди этого типа не должны получать ренту без рассмотрения штрафной книги, исследования их служебного прошлого, наблюдения со стороны опытной психиатрической станции и энергичных попыток их дисциплинировать. Мнимые, эпизодические душевные расстройства истерического типа в большинстве случаев являются поверхностными и поддаются дисциплине, при этом они обыкновенно представляют собой застарелые изменения. не вызванные первоначально несчастным случаем, а только демонстрируемые с определенной целью. То же можно сказать и типах бродяг и обманщиков.
Наоборот, те случаи, в которых и в свободные промежутки времени наблюдается продолжительный, повышенный аффективный тонус, порывистое, напряженное, пугливое, эксплозивное состояние духа, должны быть прежде всего оценены как болезнь. Такие пациенты часто являются подавленными, чувствительными к шуму и необщительными. При анамнезе часто наблюдаются тяжелые моменты истощения и потрясения, с одной стороны, у сознательно относящихся к делу, но сензитивных и слабонервных взрослых, с другой — у пациентов, переживших в детском возрасте, когда их нервная система еще не сформировалась, тяжелые душевные впечатления и передряги. Действия повреждения остаются иногда годами. К ним надо отнестись очень серьезно, и если доказано, что они благоприобретены, то пациенты имеют право на ренту, Значение болезни, наконец, имеют некоторые припадки душевнослабых, жалких, дебильных субъектов, которые хотя и являются аффективными и отчасти порой несомненно поддающимися суггестивному влиянию, но отличаются бедностью симптомов, довольно глубоким затемнением сознания и малоистеричным проявлением. Поскольку их состояние ухудшилось в результате внешних повреждений, они имеют право на ренту.
К п. В. 3. К очень частым продолжительным эпизодическим расстройствам, при коротких свободных интервалах, в среднем нужно отнестись серьезнее, чем к обычным истерическим припадкам, особенно если они представляют богатое развитие в психиатрическом отношении, связаны с переживанием снообразных сцен с дремотными действиями и резкими аффективными толчками. Они указывают на ненормальность основного состояния души, будь это прирожденная психопатия или же следствие тяжелых истощений и потрясений.
Глубину затемнения сознания определяют просто схватыванием, прикосновением к роговице, болью (укол иглы, фарадизация), по реакции на холод (холодное обертывание, обливание). Пациенты с обыкновенными истерическими судорожными припадками, реагирующие на простое схватывание, заговаривание, растирание подошв, уколы иглы сопротивлением, ответными толчками и усиленной жестикуляцией, являются поверхностными и при назначении ренты не могут быть оценены как болезненные симптомы. То же можно сказать (имея в виду и другие психиатрические точки зрения) и о припадках, которые можно быстро купировать действием холода. При частой аналгезии истериков холод — лучший reagens, чем боль.