что делать если нет денег на еду и нет еды
Как избавиться от мысли, что денег не хватает?
Я выросла в семье, в которой постоянно были проблемы с деньгами. Начала работать в 16 лет и постепенно повышала финансовую грамотность: отложила пять месячных зарплат в качестве подушки безопасности, научилась получать вычеты и выбирать выгодные вклады.
Но ощущение, что я на мели, не ушло. Не позволяю себе одежду, если она не из масс-маркета, не езжу в отпуск за границу и почти не хожу в рестораны, хотя могла бы себе иногда это позволить. И постоянно проверяю состояние счета.
Как мне избавиться от ощущения надвигающейся финансовой катастрофы и мук совести, когда трачу деньги на развлечения и отдых?
Вы не одиноки в своей проблеме. Согласно социологическим опросам, вопрос денег — главный источник стресса у россиян: 24% опрошенных переживают из-за финансов. И этот стресс может быть так велик, что его симптомы начинают напоминать посттравматическое расстройство — появляются навязчивые мысли и чувство изолированности.
Как показывают и ваш опыт, и исследования, финансовая тревожность может проявляться, когда на самом деле у человека есть достаточные для комфортной жизни накопления. Если такая тревожность мешает нормально жить, с ней нужно работать. Однако науке еще неизвестно, какой способ наиболее эффективный.
В США уже появилась финансовая терапия — это сочетание методов психотерапии и финансового консультирования, но она пока не исследована. Вероятно, будут полезны когнитивно-поведенческая психотерапия и краткосрочная ориентированная на решение терапия. По крайней мере, уже есть научные свидетельства, что они помогают снизить общую тревожность. Если вы соберетесь проработать вашу проблему со специалистом, рекомендую выбирать тех, кто работает именно в этих техниках.
Также вы можете самостоятельно поискать ответы на вопросы о финансовой стороне жизни. Вот техника из когнитивно-поведенческой терапии.
Как победить выгорание
Попробуйте взглянуть на финансовую тревогу как на часть своей жизни. От того, насколько велика эта часть и как сильно она влияет на другие аспекты жизни — ваше самочувствие, отношение с близкими и работу — во многом зависят дальнейшие действия.
Такое осмысление можно сделать в разной форме. Это может быть:
Какой бы из вышеописанных способов вы ни выбрали, постарайтесь поискать ответы на такие вопросы:
Каждый из этих вопросов может помочь лучше понять свою тревогу, а значит, найти инструменты, которые смогут ее контролировать. Например, если тревога возвращает вас к детскому опыту, инструментом может стать напоминание о вашем новом статусе, взрослом опыте, возможностях, которых не было раньше.
Наблюдения о семейных или общественных правилах в отношении к деньгам помогут в работе с убеждениями — на финальном шаге работы, о котором я расскажу ниже.
Цель этого шага — научиться наблюдать за собой и воспринимать тревогу отстраненно: не как присущее вам качество — «я тревожный человек», а как понятную реакцию на определенные события — «когда мне нужно принять решение о финансах, я тревожусь и думаю о негативных последствиях». Это позволит воздействовать на тревогу.
Вам понадобятся блокнот и ручка или приложение, где вам удобно вести записи. Попробуйте письменно ответить на эти вопросы:
На эти вопросы нельзя полно ответить за раз — стоит периодически к ним возвращаться. Чтобы приобрести навык письменных наблюдений за собой, иногда требуются усилия. Поэтому важно поставить реалистичные цели — например, вести короткие записи несколько раз в неделю. Это поможет понять, как проявляется именно ваша тревога.
За тревожными мыслями могут стоять почти неосознанные убеждения, которые оказывают сильное воздействие на наше самочувствие и поступки. Иногда они формируются в зрелом возрасте, но чаще это про детский опыт: мы наследуем правила поведения от родителей или окружения или вырабатываем их самостоятельно, чтобы приспособиться к условиям жизни.
Чтобы обнаружить свои убеждения, проанализируйте записи, которые вы сделали во время предыдущих двух шагов. Можно задавать себе вопрос: «Что, если?». Вот пара примеров:
Теперь нужно проверить реалистичность убеждений. Здесь открывается широкий простор для творчества. Например, можно неделю не проверять состояние счетов, а потом убедиться, что все в порядке и без вашего постоянного контроля.
Вы пишете, что вам сложно решиться на поход в ресторан или какие-то другие необязательные траты. Выделите сумму, которую можете еженедельно или ежемесячно безболезненно тратить на себя. Рассматривайте это как инвестицию в свое психологическое благополучие и попробуйте все-таки сходить в ресторан.
Если эксперименты окажутся успешными, хорошим способом закрепить успех будет сформулировать альтернативные, более сбалансированные убеждения. Например:
Если все-таки тревожные мысли и убеждения покажутся вам рациональными, то снизить уровень тревоги поможет план, как улучшить свое финансовое положение. Может, вы готовы освоить какой-то новый навык или просто поговорить с руководителем о повышении зарплаты. Помните, что женщины особенно часто соглашаются работать за зарплату ниже рыночной.
Что в итоге
Ставить себе цель полностью избавиться от финансовой тревожности, вероятно, не нужно. Важно понимать, что любой страх — это реакция нашей психики на потенциальную опасность. Он позволяет избежать рискованных решений и возможных негативных последствий. Главное — чтобы эта тревога была под контролем и не снижала качество жизни.
Взять такси, чтобы пораньше приехать на важную встречу, заказать доставку еды, если вы сегодня устали — такие траты тоже бывают необходимы. По сути, это забота о себе. Понять тревогу, установить для нее границы и научиться удерживать ее в них — вполне реалистичная цель самостоятельной работы или психотерапии.
Что делать? Читатели спрашивают — эксперты Т—Ж отвечают
What, мне очень нравится анекдот: У меня есть деньги. Но если я буду тратить, то у меня не будет денег.
Так и живу. Иногда трачу. Иногда вспоминаю анекдот)
What, зачем вы тратите деньги на то что вас не радует?
Вован, если старый ещё работает, но уже реально не пригоден для каждодневного использования, то он;
• перебирается к менее требовательным родственникам;
• уходит на торпеду авто или руль велосипеда, чтобы быть навигатором/плеером/пульсометром/регистратором-трекером (те же яндекс.зеркала и open street map при участии в жизни сообщества);
• используется в экстремальных условиях (рыбалка, грязевые покатушки, горнолыжка и тд);
• устанавливается в качестве IP камеры видео наблюдения за квартирой/двором.
Вован, синдром отложенной жизни
если что, я сам из таких 🙂 купил себе рюкзак новый, а хожу на работу со старым рваным все еще
Вовчик, у меня так пачка презервативов лежит уже два года не распечатанная
blåhval, да, понимаю очень хорошо, тоже много работала над ощущением самоценности. Что я точно так же важна, как и мои близкие люди и точно так же заслуживаю хорошего к себе отношения от самой себя просто по факту своего существования. Но меняться, конечно, это непросто. )
blåhval, аналогично. На себя жаба душит. Поэтому жена придумала как выйти из этого положения. Она просто покупает мне то что я сам бы не купил
blåhval, А у меня наоборот, жаль тратить деньги на окружающих. у меня 3-е детей, но как скряга постоянно ищу на чем сэкономить. бывают конечно озарения, но при этом мыслей о том что нужно экономить появляются гораздо чаще. что делать.
blåhval, ну купите в дорогой телефон, а нужен ли он такой вам? Если эта покупка вас будет радовать, в чем я сомневаюсь, то нужно покупать. А вообще, я бы задумался над рациональностью таких покупок.
blåhval, вот охота спросить: а родители намекали или прямым текстом про ремонт говорили?
ирина, ничего не говорили, полностью моя инициатива. Деньгами вообще не берут.
Нужно тратить деньги и тогда они придут
(с) Маша, 27, безработная
What, бездумно тратить, будучи безработной, я точно не советовала. Но если есть стабильный доход и финансовая подушка, как у автора, и есть свободные деньги, почему бы не съездить в отпуск, если хочется?
Дама, вы же на знаете почему она безработная, может она рантье и уже на пенсии в 27 лет, живёт на проценты
Eve, а чему еще вас профессия научила в моральном и общечеловеческом плане? О чем люди сожалеют больше всего?
Можно вывести человека из бедности. Но ощущение бедности из человека вывести нельзя. Ну или очень сложно. И мой опыт тоже об этом(
У моей знакомой бабушка пережила голод в Поволжье в 30е гг 20 века. Она до конца жизни хранила в шкафу большой мешок сухарей. Окруженная детьми и внуками и совсем не бедствуя.
Это действительно посттравматический синдром.
S., «даже если меч самураю понадобится всего лишь раз в жизни, носить с собой его нужно всегда».
У меня такая же проблема. Жили в детстве вместе с матерью на её зп (МРОТ) и пенсию по инвалидности так что не то чтобы много могли себе позволить. Получил образование, работаю программистом, получаю в 10-15 раз больше МРОТ, но всё равно, когда хожу в магазин выбираю что подешевле\по акции.
Frёken, если бы ещё более дорогие товары обеспечивали большее качество. В наши дни это почти всегда не так. Плюс полно магазинов, которые делают на дешёвые товары очень солидные наценки, то есть имеем двойное наедалово.
Избавился от этой тревоги как только доход перевалил за 100+ тыщ в мухосране и как за пару лет накопил подушку, на которую могу и год прожить. Так что думаю, это не тревога, просто действительно нищета
Шевалье, у меня 4 года жизни обеспечат накопления, мне мало до сих пор. Хочу пассивный доход. И работать полдня или вообще не.
Евгения, справедливо, я тоже не хочу работать и жить как аристократ на капитал
Мансур, я тоже постоянно все продумываю. Но чувствую себя счастливым только в те моменты, когда я могу не думать и отдаться воле случая. Последние годы занят тем, чтобы стать легкомысленным. Это не простая задача. Когнитивный движок настолько все подавил, что не осталось место эмоциональному разуму и спонтанности
Та же фигня: переживаю, что деньги кончатся, если на карте круглая сумма — прямо ломает делать первую транзакцию.
Накопив приличную сумму, обнаружила, что сложно себя заставить её тратить даже на важное и нужное (например, на ремонт). При этом не могу сказать, что я жмот — люблю делать хорошие подарки близким, покупаю себе что-то вкусненькое, хорошую обувь и сумки, благотворительностью занимаюсь. Но вот этот противный голосок внутри — «НЕ ТРАТЬ» — реально из детства.
Иногда получается кайфануть от дорогой покупки (типа заработала, молодец, теперь могу позволить себе что-то нужное/важное/красивое), стараюсь удержать именно это позитивное ощущение.
короче, с тревогой работают психотерапевты)
у меня наверняка непопулярное мнение, но фрустрацию вы испытываете ещё и оттого, что ваше окружение так или иначе показательно наслаждается. Если меньше смотреть на чужие путешествия и дорогие покупки, будет полегче. Не заставляйте себя против воли «радоваться жизни», используя самые типичные паттерны, если сами того не слишком хотите.
Хороший вопрос«Я была в отчаянии от собственной бесполезности»: Женщины о том, как безденежье влияет на отношения
Как меняется жизнь в паре, когда доходы падают
Пандемия коронавируса ударила по всем сферам нашей жизни и повлияла на наши отношения с близкими. Многие пары оказались не готовы проводить друг с другом столько времени, а период самоизоляции не мог не отразиться на общем и личном бюджетах. Материалы о расставаниях и разводах в 2020-м году выходили как никогда часто, мы же публиковали советы психологов и экономистов о том, как справиться с непростыми обстоятельствами. Сегодня мы решили поговорить с людьми о том, как поменялись их отношения, когда доходы стали сильно падать.
текст: Алиса Попова
Алина Тихонова
тренер по художественной гимнастике
Моего партнёра зовут Саша, он шеф в ресторане «Культурные люди». Мы вместе пять лет, бюджет у нас общий. Вернее, мы живём по принципу «у кого сейчас больше возможностей, тот и платит». Ещё у нас есть конверт, куда мы складываем деньги на общее дело, мечту или необходимость. Но в нашей паре приветствуются собственные деньги.
С самого начала вопрос финансов решался обоюдно и сообща. Большую часть наших отношений я зарабатывала больше Саши. Несколько лет назад мы приняли решение, что Саше можно и нужно реализовывать себя в поварской профессии, так как это его мечта и единственное дело, которым он хочет заниматься. Он ушёл с позиции менеджера крупной компании и пошёл сначала учиться в ПТУ, потом искать работу, а потом приспосабливаться к ней. Поварам в России платят очень мало, поэтому главным источником дохода долгое время была я. Саше было не очень комфортно это признавать. Давили патриархальные установки, а знакомые делали круглые глаза, когда узнавали что в нашей паре «добытчик» — женщина. Я старалась поддерживать Сашу, объясняла, что если я не смогу дальше работать в таком темпе, то главным станет он. Мы поменяемся местами, и ничего необычного в этом нет — это жизнь. Так в итоге и вышло. За год до карантина я перешла на фриланс, так как выгорела и долго не могла прийти в себя. Наши доходы упали, почти всё легло на Сашины плечи, но мы как-то держались на плаву и даже съездили в путешествие перед закрытием границ.
К локдауну мы оказались не готовы. У нас совершенно не было накоплений, мой фриланс в художественной гимнастике был окончательно перекрыт. Мы только вернулись из путешествия, соответственно, денег не осталось даже на необходимое. В первый момент спасали две вещи: Сашин ресторан перешёл на доставку и мы жили в квартире с двумя близкими друзьями, с которыми делили бюджет на четверых (коммунальную оплату квартиры и продуктов). Платили Саше день в день за смену. С одной стороны, это было удобно, так как у нас не было накоплений на руках, но с другой — это не позволяло откладывать.
Кому из нас было тяжелее в этот период, сказать сложно. Я была в отчаянии от собственной бесполезности, ругала себя за выгорание годичной давности, за то, что не могу помогать маме. Я потеряла внутреннюю силу: то, что я содержу семью, придавало мне уверенности. Я работала с психологом весь карантин. Так как мы с ней занимались больше года, она пошла мне навстречу и сильно снизила оплату. Саша всегда давал мне денег на терапию, а если не было, она принимала в долг. Саша работал за нас двоих. Брал максимальное количество смен, брал подработки в стиле «сходить в магазин для постоянного клиента кафе», был в постоянном напряжении от ответственности и туманной перспективы. Он держал всё в себе, а от предложений пойти к психотерапевту отказывался, так как делал выбор в мою пользу, считая, что оба мы не потянем посещения специалиста. На карантине он заболел коронавирусом в лёгкой форме, из-за этого у него началась тревожность.
Мы не ссорились, только иногда менялись местами по уровню нервного напряжения: «Кто сегодня плачет, переживает и нервничает из-за денег». Думаю, вся ситуация больше сплотила нас, чем разобщила. После отмены карантина Саша сделал мне предложение. По итогу для наших отношений это оказалось решающим фактором на пути к созданию официальной семьи. Раз мы пережили это, то нам теперь ничего не страшно. Осенью мы поженились и очень этому рады. С сентября я вернулась на работу и снова чувствую себя уверенной и защищённой. Видимо, для меня всё-таки важно приносить практическую пользу нашей семье, и легче всего мне это даётся с помощью заработка, а не поддержания порядка в доме например. Совет, который мы могли бы дать другим, — это безоговорочная поддержка друг друга в любой ситуации. Вместе преодолевать трудности гораздо легче. Не нужно закрываться от партнёра, лучше проговаривать все свои страхи и обращаться за помощью к специалисту, если есть такая возможность. Я очень благодарна Саше за поддержку, он принимал любые мои срывы и эмоции, ни разу не упрекнул.
Анна Граждан
До пандемии я работала на своей должности около двух с половиной лет и каждый месяц стабильно получала зарплату. Я задумывалась над сменой деятельности, но не в ближайшей перспективе, поэтому денег не откладывала, да и сумма была такой, чтобы хватало прожить месяц с парой походов в кафе и такси, но не больше. Мой партнёр работал в бюджетной организации и получал немного меньше, чем я. Мы жили отдельно, хотя и виделись очень часто, поэтому обычно каждый платил сам за себя. Иногда он покупал, например, ужин, а я могла заказать завтрак, когда оставалась.
С наступлением пандемии я потеряла работу: меня попросили уволиться за пару дней до начала карантина. Мы не собирались жить вместе, потому что только начали встречаться, но, взвесив все за и против, решили съехаться на время. Во время карантина мы почти перестали тратить деньги на что-либо кроме еды, но постоянно заказывали доставку, потому что это было единственным развлечением. Я боялась тратить деньги в принципе, потому что не понимала, когда и где снова начну работать. Я и до карантина не могла помыслить о том, чтобы начать снимать комнату. Считала, что и так много трачу. Теперь же я не выезжала ни на маникюр, ни на стрижки, не ходила в бары и не покупала новые платья. И до сих пор не начала. Если мне хочется купить новую вещь, то я продаю старую, это моя новая привычка. Я продала почти весь гардероб в группе на фейсбуке, потому что он был вечериночный и непрактичный. А теперь я работаю «на ногах», мне нужны джинсы и кроссовки. Звучит неправдоподобно, но мы ни разу не ссорились из-за денег. Мой партнёр профеминист, ему очень важно, чтобы я была финансово независима и занималась работой. Но когда так получилось, что я лишилась работы и средств к существованию независимо от родителей, он полностью меня поддержал. Я не получаю зарплаты чуть больше года и до сих пор в режиме жёсткой экономии. Он платит за все наши общие развлечения и еду, а я осваиваю новую профессию и вкладываю все небольшие случайные доходы в инструменты или обучение. Мы планируем первый совместный отпуск: он оплатил нам билеты, а я совершенно случайно нашла, где нам жить, — друг предложил нам свой летний домик.
Конечно, потеря работы одного из партнёров меняет баланс независимости в отношениях. Важно знать, что у тебя всегда есть какой-то отступной путь, например, я всегда могу пожить у родителей и не переживать о том, где взять еду. Но наши отношения изменились скорее в лучшую сторону — я теперь точно знаю, что этот человек готов мне помочь не только на словах, но и на деле.
Виктория Калинина
До пандемии у нас всё было отлично: два молодых перспективных специалиста — юрист с зарплатой 70 тысяч и менеджерка туристических проектов с зарплатой 40–50 тысяч — живут прекрасной жизнью, дарят друг другу подарки, спокойно покупают помидоры и сливочное масло. Я совмещала работу в туризме с учёбой в магистратуре, и казалось, что вот она — идеальная жизнь. На всё хватает, все потребности закрыты, работа очень нравится, всё получается. Туризм, которым я занималась, внешний: мы привозили в Россию гостей из разных стран, организовывали им индивидуальные экскурсии и поддерживали с ними связь на протяжении всего их пребывания в нашей стране. Я ежедневно практиковала свой французский, и это позитивно отражалось на учёбе (учусь на синхронного переводчика). Мой парень работал и продолжает работать юристом в ретейле.
С бюджетом дела обстояли легко: мы оба нормально зарабатывали, а значит, каждый сам за себя, всё по-современному. Общего бюджета у нас не было. Продукты покупали по такой системе: если в магазин иду я, то я и плачу, а если идём вместе или идёт он один, то платит он. Так как готовка в нашей паре целиком на мне, я ходила за продуктами чаще, и по тратам поначалу получалось примерно одинаково у обоих. На крупные покупки скидывались пополам.
В апреле 2020 года я лишилась своей идеальной работы со свободным графиком и прекрасным коллективом. Был выбор: либо уволиться и искать что-то другое, либо пойти в бессрочный неоплачиваемый отпуск и ждать. Начальник предложил мне небольшие подработки — переводы документов. Я согласилась на подработки и выбрала неоплачиваемый отпуск. Думала, переводы принесут достаточный доход, чтобы продолжать привычный образ жизни. Но я ошибалась, и сложилась типичная для начинающего переводчика картина: дедлайн на дедлайне, огромные объёмы, совсем небольшие деньги.
Психика не выдержала. Я уработала себя до серьёзного депрессивного эпизода и продолжать больше не могла — врачи даже предлагали госпитализацию. На помощь пришли мои родители: дали денег на отпуск и сказали, что будут поддерживать меня по мере возможности до конца магистратуры. Вот тут в паре и началось что-то странное: мне казалось нечестным, что мы продолжаем жить по старой системе «каждый сам за себя», несмотря на то, что я получаю максимум пятнадцать тысяч в месяц и вся эта сумма идёт на продукты для нас обоих. Потом начал ломаться автомобиль моего парня, и его чистая прибыль тоже начала стремиться к нулю, машина регулярно требовала больших вложений, а продавать он её не хотел, так как его работа требует регулярных разъездов по судам.
В нашу жизнь пришли акции, магазины фиксированных цен и экономмагазины одежды. В какой-то момент магазин «Смешные цены» перестал вызывать у меня смех и начал казаться удовольствием для искушённых. Из нашей жизни пропали овощи и фрукты, еду я начала покупать по принципу калорийности — что пожирнее и посытнее. Деньги куда-то стали испаряться или не появлялись вовсе. Парня периодически заставляли брать короткий отпуск за свой счёт, чтобы сократить затраты компании. Мы начали изолироваться от друзей, потому что не было денег на развлечения.
В какой-то момент меня очень задолбало, что я, не имея постоянной работы и возможности её найти из-за учёбы, продолжаю покупать продукты для нас обоих и у меня не остаётся ни копейки на свои другие базовые потребности (шампуни, гели для душа, стиральный порошок, какая-то базовая косметика). Каждый день я его пилила за то, что «без работы вроде я, но жизнью „содержанки“ живёшь ты». В какой-то момент я даже думала бросить учёбу, потому что хотела жить как раньше и работать на полном графике. Мой парень не особенно умеет обращаться с деньгами, и это тоже было причиной для конфликтов. Когда у меня на карте оставалось 300 рублей, он мог пойти и вбухать последние десять тысяч в автомобиль. Мне это было непонятно. Неужели автомобиль так важен, что мы будем есть макароны «Красная цена» весь следующий месяц? И вновь мне приходилось обращаться к родителям, чувствовать всепоглощающий стыд и ощущение собственной несостоятельности. Я винила в этом его.
Я пыталась донести, что в нынешней ситуации сорить деньгами больше нельзя, но долгое время он меня не слышал. Мы редко конфликтуем, потому что оба не умеем ссориться и долго обижаться, но тут начались недомолвки с его стороны на тему того, сколько денег у него осталось на самом деле, и меня это раздражало. Я много пассивно-агрессивничала в самые тяжёлые периоды, обвиняла его в инфантильности. Но конфликты не получали развития, потому что я хотела быть с ним и была уверена, что мы всё решим рано или поздно. Мы долго говорили, пытались найти оптимальное для всех решение, но, видимо, его не существует в данной ситуации. Лучшее, к чему мы пришли, — к тому, что он попытается сменить работу на более высокооплачиваемую, а я в мае, сразу после последней сессии, начну искать что-то максимально безопасное, далёкое от нестабильного туризма и фриланса.
Сейчас мы живём по-прежнему с лёгким флёром бедности в воздухе, но это уже не в новинку, а потому и переносится легче. Я создала идеальную схему, что и где дешевле покупать в моём районе, и мне начало хватать на моющие принадлежности и косметику. Парень стал значительно больше вкладываться в продукты и думает продать автомобиль. Я не знаю, получится ли у нас вернуться на прежний уровень жизни в ближайшие полгода, но мы будем надеяться и продолжать открытый диалог.
Евгения Каплиева-Дьякова
художник, ассистент художника по костюмам
До пандемии мой муж Вова работал в ивент-сфере в выходные и в корнере Crab Meet в будние дни, а я только начинала работать SMM-менеджером в клубе «16 тонн». То есть ивент-сфера полностью нас обеспечивала. На тот момент мы только въехали в новую квартиру и внесли сумму за первый и последний месяцы. До этого мы жили с моими родителями, так как я писала диссертацию, а ещё проходила длительное лечение: у меня дисфункция височно-нижнечелюстного сустава (нижняя челюсть выехала из сустава в голову). Лечиться мне ещё три года, а потом следить за этим всю жизнь, но работать я уже могу. Квартиру мы сняли на Вовины деньги, потому что на тот момент работал только он. После того, как я устроилась на работу, деньги мы распределяли примерно поровну, что-то вносили в общий бюджет, а что-то тратили на себя, чётких правил не было, но каждый страховал другого.
С наступлением пандемии абсолютно всё, что приносило нам деньги, перестало существовать. Наш доход полностью пропал, а финансовой подушки не было. Было непонятно, что делать: мы на съёмной квартире, нам нужно платить за следующий месяц и ещё на что-то жить. Мы надеялись, что карантин скоро закончится, но проходила одна неделя, вторая, и ситуация не менялась. Родители не могли нам помогать. Приезжать и уж тем более переезжать к ним мы тоже не могли, потому что боялись заразить.
Если до пандемии мы не обращали внимания, сколько тратим на еду, то с её наступлением затаривались только самыми дешёвыми консервами и крупами. Моими любимыми сладостями были зефир и пастила из «Дикси» их собственного производства, стоили рублей тридцать. Мы начали готовить дома абсолютно всё, Вова стал печь хлеб, и мы даже думали попробовать его продавать, но чтобы найти покупателей, нужно время, а деньги стремительно заканчивались, и решать что-то нужно было немедленно.
Наши ссоры выглядели скорее как панические вспышки: «Нужно платить за квартиру, а денег нет, нужно что-то делать, но непонятно что». Я продолжала писать диссертацию, и, соответственно, мне было сложнее устроиться на работу, но и Вова не знал, как быть, если все знакомые ему сферы не функционируют. В один момент у нас на районе открылась курьерская служба по доставке социальной еды, и Вова устроился туда курьером. Максимум там можно было заработать полторы тысячи в день, но это всё равно было лучше, чем ничего. Хозяйка квартиры пошла нам навстречу и разрешила заплатить половину суммы. Это придало нам сил и немного внутренней уверенности: знать, что ты не окажешься на улице, уже дорогого стоит. Мы очень ей за это благодарны. Всё, казалось бы, налаживается, вот только курьерская служба всё никак не запускалась. Вове каждый день говорили, что «завтра точно начнётся работа», но каждый раз оказывалось, что служба ещё не получила финансирование. И тут Вове в голову пришла гениальная идея.
Он предложил руководству Crab Meet запустить доставку. Сначала Вова сам доставлял еду, а я ему помогала. Потом он подключил агрегаторы и оптимизировал все процессы. Мы получали выручку в двадцать процентов от всего заработанного за день. Поначалу выходило около восьмисот рублей в день. Когда ты несколько недель сидишь без гроша, даже эта сумма сильно улучшает положение. Потихоньку выручка дошла до двух тысяч в день. Я начала делать разные картинки для инстаграма Crab Meet (по первому образованию я дизайнер), чтобы раскрутить доставку. Потом я вспомнила про свой зеркальный фотоаппарат и стала приезжать фотографировать еду. Мы полностью взяли на себя и SMM, и доставку: вместе придумывали стратегию, делали красивые фотографии, графдизайн, ездили по заказам. Диссертацию я писала прямо на работе, в перерывах между заказами. В выходные мы покупали пепси-колу в стеклянной бутылке, а иногда даже «Макфлури» в «Макдональдсе» (окно для автомобилей работало) и отправлялись гулять к Измайловскому пруду. Эти приятные мелочи очень радовали, мы снова наслаждались жизнью.
Мои родители перебрались жить на дачу и предложили нам переехать в их квартиру. Сначала я отказалась, потому что мне хотелось проявить характер, но в итоге пришла к выводу, что в новых обстоятельствах съехать со съёмного жилья логично и правильно. Мы начали придумывать ещё больше активностей для инстаграма: видео, конкурсы. В целом проводили время довольно весело. Во время пандемии мы сработались как отличная команда и поняли, что мы всё-таки не зря вместе. А наша любовь только окрепла. В конце июля мы съехали от родителей в свою квартиру и перестали быть чьей-либо обузой. Я защитила диссертацию на отлично и теперь работаю по специальности ассистентом художника по костюмам, а Вова осваивает столярное дело и снова работает на фейсконтроле разных вечеринок.