что делать моряку в рейс
«Главное — не потратить все после первого рейса»: сколько зарабатывает матрос
На судах рыболовного флота
Продолжаем рассказывать о разных профессиях и доходах, которые они приносят.
Герой этого выпуска несколько лет назад решил, что филологическое образование вряд ли поможет ему прокормить семью, купил билет до Петропавловска-Камчатского и стал матросом на рыболовном судне. Работа в море позволила ему закрыть ипотеку, несколько раз съездить в отпуск за границу и поменять машину. Он рассказал, почему можно 30 лет быть матросом, получать сотни тысяч рублей за рейс и при этом все равно оставаться на мели.
Это история читателя из Сообщества Т—Ж. Редакция задала наводящие вопросы, бережно отредактировала и оформила по стандартам журнала.
Выбор профессии
По образованию я филолог-лингвист, учился в Калининграде. Всегда любил литературу и русский язык, потому и выбрал эту профессию, пока все шли на юристов и экономистов. Во время учебы в вузе мои одногруппники работали по специальности и получали около 10 000 Р в месяц. Я решил пойти другим путем и занялся продажей техники — сначала по найму, потом открыл несколько собственных мелких отделов, это приносило мне до 5000 Р в день. О перспективах тогда не задумывался, и с приходом крупных игроков типа «Евросети» мой бизнес умер. Опыт работы по специальности за годы студенчества я не набрал, время было упущено, так что на работу по профилю меня никто не взял.
Устроился на госслужбу, работал в отделе молодежной политики, отвечал за развитие молодежного предпринимательства и робототехники, курировал образовательные программы всероссийских форумов и фестивалей. Начинал с простого специалиста, через полгода стал начальником отдела, еще через полгода — замом начальника департамента. Получал от 85 000 до 130 000 Р в зависимости от интенсивности работы и количества проектов, которыми занимался.
В один прекрасный день, когда последние деньги были потрачены на ипотеку и продукты, а зарплата была еще далеко, объявился мой дядя: он 15 лет живет на Камчатке и работает в сфере рыболовства. Дядя рассказал, что есть возможность быстро получить большую сумму, но для этого нужно потрудиться. На тот момент я уже слишком устал — и работа в море показалась мне более простым вариантом. Конечно, подобного опыта тогда у меня не было, но трудностей я не боялся: золотая пыль от чиновничьих кабинетов уже полностью рассеялась. Больше пугало то, что перегорю и вообще не смогу ничего делать, а кормить семью и выполнять обязательства перед банками необходимо.
Так что я собрал чемодан и полетел на Камчатку.
нужно было потратить, чтобы начать работать
Я нашел подходящее учебное заведение, и меня зачислили, хотя набор на курс уже кончился: моя история разжалобила заместителя директора по учебной части.
Курсы я окончил с отличием, но к этому моменту все пароходы уже ушли в рейс, а мне нужно было еще получить удостоверение личности моряка, которое не выдают, пока судоходная компания не гарантирует тебе трудоустройство. Найти хорошо оплачиваемую работу в какой-то другой отрасли тут сложно: Камчатка живет морем, с окончанием сезона или контракта все моряки уезжают. Мне помог мой одногруппник — забавный парень, который, как оказалось впоследствии, отсидел несколько лет за кражи, но перевоспитался. По его наводке я устроился на береговой завод по обработке рыбы. Набор необходимых документов там минимален и схож с тем, что нужен для работы на судах рыболовного флота.
Мне повезло, я попал на «блатную» должность — контроль качества и учет продукции. Когда я приехал на завод, работа строилась так: данные записывали в тетрадь, всё считали на калькуляторе, снова переписывали на бумагу и только после этого заносили в эксель-таблицу. Такой дичи я давненько не видывал!
За неделю я составил формулы, перенес их в «Эксель» — и принимал хвалебные оды.
Тяжелее всего было объяснить, как работать в таблице: куда вносить данные, а что трогать нельзя. Работал я с восьми утра до восьми вечера, но часто приходилось выходить и в нерабочее время: настраивать технику после того, как кривые руки и мозги выводили ее из строя.
После возвращения с завода я еще около месяца бродил по судоходным компаниям и пытался попасть в штат. Это сложно из-за высокой конкуренции: в хорошие компании, где нет проблем с выплатами, конкурс до ста человек на место. С образованием, но без опыта устроиться почти нереально. Учить на производстве никто не хочет, а часто просто не умеет.
Место работы
Я представлял себе белоснежный корабль с бравыми матросами и был сильно разочарован, когда увидел свое судно. Большой автономный траулер «Московская Олимпиада», ровесник этого славного события, вид имел довольно удручающий, а команда как на подбор состояла из прожженных моряков, нашедших на этом пароходе спокойную старость. «Олимпиаду» уже лет пять пытаются продать в Китай или Индию, где ее разберут и пустят металл на гвозди и иголки, но никто не дает подходящую цену. Оборудование изношено, модернизировать его нет смысла, потому что само судно устарело. Все время что-то ломается, поэтому много на таком пароходе не заработаешь.
На судах с более современным оборудованием и меньшим сроком эксплуатации зарплаты выше, бытовые условия комфортнее. Но сразу же попасть на хороший корабль очень тяжело. Можно перевестись на него с плохого, если сменный мастер или заведующий производством сам переходит на такой пароход и берет тебя с собой либо тебе дают рекомендации.
«Московская Олимпиада» — траулер морозильного типа, на заводе установлены шкафы контактной заморозки, куда складываются формы с рыбой. После замерзшую рыбу выбивают из противня, упаковывают и отправляют в трюм.
Экипаж нашего судна состоял из 130 человек, включая поваров, электриков, мотористов, механиков, матросов камбуза, матросов обработки и палубной службы, которая отвечает за ловлю, это одна из самых опасных служб на пароходе.
Жили мы в четырехместных каютах. В каждой — импровизированный диван, стол, в боковых нишах — двухъярусные кровати. У нас в каюте была только раковина и зеркало, а общий душ находился на второй палубе. Помимо душа была сауна. Это обязательное условие, потому что после работы в трюме или на улице необходимо согреться.
Поощрения за хорошую работу были только на словах.
Всем говорили, что по итогу рейса капитан будет распределять премиальный фонд, который предоставляет компания, но в итоге все получили одинаково. Рвал ты жилы или работал кое-как — разницы не было. Из-за этого случались конфликты.
Суть профессии
Матрос обработки — универсальный солдат, виноватый во всех бедах, но никоим образом не причастный к удачным событиям. Нас еще называют «короли говна и пара», так как на корабле нет такой работы, которую нельзя поручить матросу. Мы делаем все — от укладки линолеума до ремонта иллюминаторов.
Рыбу ловят тралом — большой сетью особой конструкции, в нее вшиты датчики, сигнализирующие о наполнении. Когда нужный вес набран, сеть поднимают на борт. За раз трал набирает до 100 тонн рыбы, причем до 35% улова остается на палубе, давится, становится негодным для обработки и выбрасывается. Я ходил в зимний рейс, мы заготавливали минтая и сельдь. Весной и летом ловят кальмара и красную рыбу. Некоторые суда специализируются на крабах и моллюсках.
Обработка рыбы делится на два этапа.
Первый. Подготовка и потрошение, отделение головы, чистка внутренностей, сортировка молок, икры, а также кишок: из них делают рыбную муку — очень дорогое удобрение, которое активно закупают жители Китая. Это самая грязная и незавидная работа, за которую платят не очень много.
Второй. Сортировка, заморозка и упаковка рыбы. Самая чистая работа с более высокой оплатой. Тем, кто попадает на этот этап, можно сказать, повезло, тут главное — быть быстрым и внимательным.
«Первоходов» сначала ставят на различные виды операций: помимо перечисленного они могут укладывать блок-формы в морозильный шкаф и вынимать их оттуда, подавать рыбу на ленту для потрошения, сортировать ее по размеру и наличию повреждений. Первые три дня мастер смены все объясняет и буквально нянчится с новичками. А после этого все хорошее заканчивается — и если тупить или работать халатно, то получаешь нагоняй.
Иногда дело не ограничивается словами: могут и в морду дать. Ты можешь написать жалобу, но капитан и старпом встанут на сторону мастера. Тогда есть два варианта: либо тебя загнобят, либо придется списаться, ты ничего не заработаешь, еще и попадешь в черный список компании — на судно больше не возьмут. У меня в рейсе все было гладко, но вообще-то конфликты случаются довольно часто.
Работа подходит молодым, физически сильным. Если у человека нет семьи и детей, нет высшего образования, это вариант за пару лет накопить 2—3 миллиона рублей для покупки машины, квартиры, открытия бизнеса, оплаты учебы. На нашем судне среди матросов контингент был в основном такой. Хотя и людей с историей, похожей на мою, хватало: тут работали прокуроры, следователи, помощник судьи.
На пароходе тебя бесплатно одевают, кормят, обстирывают и лечат, если ты вдруг заболел. Также ты разом получаешь относительно большую сумму денег, главное — не потратить все после первого рейса. У нас были матросы, которые ходят в моряках по 40 лет и не имеют ничего, потому что на берегу спускают все без остатка. Их заработок уходит на женщин с низкой социальной ответственностью, дорогие гостиницы, алкоголь, наркотики и технику, которая потом продается за бесценок, а последние деньги пропиваются или что-то типа того.
В целом профессия очень травмоопасная. Некоторым ломает ребра швартовыми канатами, когда те лопаются во время штормовых швартовок, кому-то пережимает руки и ноги тросом, кому-то отрезает пальцы гильотиной, когда режут голову рыбе.
Еще дико видеть, как загрязняется море и никто об этом не задумывается.
Вопреки международным конвенциям по охране морских и биологических ресурсов, все отходы сбрасываются за борт: это и бытовой мусор, и металлические бочки с остатками горюче-смазочных материалов и других нефтепродуктов, и любые механизмы, которые вышли из строя и не подлежат ремонту.
Тотальный беспредел происходит и в плане вылова рыбы: ее ловят в местах взросления, то есть даже не дают ей вырасти. Из-за этого популяция рыб и морских животных сокращается: если 10—15 лет назад в одном квадрате ловили от 150 до 200 судов и улова хватало на всех, то теперь его не хватает даже на 25—30 судов.
Рабочий день
Обычно смены бывают 6 часов через 6 или 8 через 8. Соответственно, заступаешь всегда по-разному : грубо говоря, сегодня можешь работать с 8:00 до 16:00, завтра — с 0:00 до 8:00. Выходных как таковых не бывает, только в случае форс-мажора: порвали трал, нет рыбы в этом районе, переходим в другой. Но если ты в швартовой команде, то и этого счастья лишен. К тому же поломок на корабле всегда много, все они срочные, так что работаешь всегда. Поначалу устаешь, потом привыкаешь.
День на пароходе начинается с объявления по громкой связи о том, что необходимо приготовиться к работе, это происходит где-то за час до начала смены.
Минут 20 дается на то, чтобы привести себя в порядок, потом завтрак. На каждый день недели — свое меню. От поваров многое зависит, в том числе и настроение экипажа. Нас кормили очень плохо — и настроение, соответственно, было хуже некуда. Фрукты, соки и шоколад матросам выдают только по праздникам.
Заступаешь на смену, есть несколько минут, чтобы выкурить сигарету и переброситься парой фраз с «немцами» — так называют работников другой смены. Всего в смене от 20 до 25 человек, помимо матросов сюда входит дежурный электрик и механик на случай поломок.
За смену я упаковывал 20—25 тонн рыбы.
Иногда мне давали помощника, чаще всего он занимался мороженой икрой.
После четырех часов «у станка» идет получасовой перерыв — «чай», во время которого можно заниматься своими делами.
Затем нужно отработать еще 3,5 часа, это время тянется безумно долго.
стоила минута разговора по спутниковому телефону
Свободное время на корабле все проводят по-разному : кто-то устраивает турниры по «Доте», кто-то играет на гитаре, смотрит фильмы, читает книги — но это скорее исключение.
Через восемь часов — снова добро пожаловать на смену.