что нам делать с вятским квасом
Журналист, задавший Путину вопрос про «Вятский квас», попал в реанимацию
Владимир Маматов перенес уже несколько инсультов
Последний инсульт Владимир Маматов перенес в 2003 году, после чего у журналиста сохранилась затрудненность речи, что вызвало шутку президента Путина, который подумал, что журналист не трезв.
Напомним, что тогда в декабре 2014 года Владимир Маматов из кировской газеты «Репортеръ» на юбилейной, 10-й ежегодной пресс-конференции Владимира Путина задал вопрос президенту о плохих условиях в супермаркетах для производителей национальных напитков.
Уже после той пресс-конференции «МК» рассказали в газете «Репортеръ», что Владимир вообще не пьет. «Просто он перенес два инсульта, очень долго восстанавливался, — рассказала директор издания Ирина Александрова. — Речь же не пришла в норму до сих пор. Когда он перенес инсульт, я не знаю, но пришел он к нам на работу пять-шесть лет назад, и уже тогда у него были эти проблемы».
После этого репортер «МК» дозвонился Владимиру Маматову и тот рассказал, что на шутку Путина не обиделся.
— К моему глубочайшему удивлению, после окончания пресс-конференции ко мне подошел товарищ Песков и попросил не обижаться на Владимира Владимировича. «Он же не имел в виду ничего дурного». А я просто ржал. Я смотрю эти пресс-конференции с 1999 года и прекрасно понимаю манеру общения Путина, его юмор. Так что для меня его реакция, его замечания не были неожиданностью.
После Путина: Как президент раскрутил «Вятский квас»
«Основные торговые сети — например, «Ашан» — не берут продукцию «Вятского кваса», хотя по вкусу и цене мы легко бьём «Пепси» и «Кока-колу». Что нам делать? Можем ли мы войти в торговые сети?» — вопрос журналиста Владимира Маматова на пресс-конференции Владимира Путина в декабре прошлого года вызвал смех в зале и у самого президента. «Вы с утра кваску уже приняли?» — предположил глава государства и пообещал «помогать отвоёвывать принадлежащий вам по праву российский национальный рынок».
Спустя несколько минут на пивоваренном заводе «Вятич» зазвонил телефон, и с тех пор он почти не умолкает: СМИ просят комментарии, торговые сети предлагают сотрудничество, менеджмент рэпера Тимати — партнёрство при организации концертов. За полгода территория поставок «Вятского кваса» растянулась до Германии и США, а летняя выручка обещает стать самой высокой за историю завода. «Секрет» разобрался, есть ли в этом успехе заслуга кого-нибудь, кроме президента и журналиста Маматова.
До Путина
С самого начала на производство кваса под брендом «Вятский» (начало 2000-х годов) владельцы кировского завода, семья Курагиных, не возлагали больших надежд. Они знали, что квас как продукт не был востребован потребителем, тот предпочитал заграничную газировку. «Дань традиции: «Вятич» начал делать квас ещё во время Первой мировой войны. Плюс мы были уверены, что время национального российского продукта ещё наступит», — уверяет генеральный директор Илья Курагин.
Компания вкладывала в развитие производства кваса деньги, которые зарабатывала на продаже пива. Сейчас алкогольный напиток обеспечивает предприятию стабильную выручку — около миллиарда рублей в год — и чистую прибыль — 100–150 миллионов рублей в год согласно базе данных «СПАРК-Интерфакс». В 2010 году решили продвигать и безалкогольную продукцию, «Вятский квас» изменил вкус и провёл региональную рекламную кампанию. В Кировской области узнаваемость и продажи выросли. В компании посчитали, что теперь достаточно модернизировать оборудование — и можно будет выходить на федеральный рынок.
Модернизацию закончили в 2013 году. Но её оказалось мало. Ритейлеры не спешили ставить «Вятский квас» на полки. Тот же «Ашан» уже торговал пивом от «Вятича», но по квасу переговоры долго буксовали. Впервые «Вятский квас» привезли в отдел закупок торговой сети ещё в 2006 году. По словам Ильи Курагина, квас закупщикам очень понравился — в отличие от коммерческого предложения. С тех пор две компании постоянно находились на связи, завод отправлял новые предложения «с более комфортными для дистрибьютора условиями», но ни одно из них не заинтересовало «Ашан». То же самое происходило и с другими федеральными ритейлерами. Про «Вятский квас» знали все, но торговать им не хотел никто, кроме кировских магазинов.
Журналист Владимир Маматов задаёт вопрос Владимиру Путину Фотография: Фадеичев Сергей/TASS
Компанию, кажется, это не сильно напрягало. Я пытаюсь узнать: запуск в прошлом году торговли квасом в бочках на улицах Кирова — это ответ на невнимание со стороны торговых сетей? Нет, отвечает Илья Курагин, просто появился человек, который предложил реализовать такой проект. «Вятич» не стал отказываться, но ощутимого результата это не принесло из-за холодного лета. Спустя год после модернизации квас оставался для «Вятича» побочным производством, а основную прибыль всё ещё генерировала продажа пива. В компании по-прежнему рассчитывали на постепенное развитие и на традиционные формы продвижения. В частности, на 2015 год была запланирована стандартная рекламная кампания на федеральном уровне: смешные анимационные ролики на тему патриотизма.
Журналист
Владимир Маматов — корреспондент и одновременно коммерческий директор кировской газеты «Репортёр». После нескольких инсультов у него слегка заторможенная речь, поэтому на пресс-конференции он и показался нетрезвым. Он уверяет, что задать вопрос о «Вятском квасе» его не просили, хотя «контакты с топ-менеджментом завода всегда носили полуформальный характер». Непосредственно перед поездкой Маматову с завода передали три пол-литровые бутылки кваса: «Руководство завода рассчитывало, что мне удастся как-то упомянуть о квасе — хотя бы в поезде Киров–Москва». Илья Курагин подтверждает, что разговора с Маматовым о пресс-конференции не было. Мол, это собственная инициатива провинциала, которому некомфортно в столице без любимого напитка.
Маматов вспоминает, что у него было заготовлено несколько вопросов президенту. Но «когда я взял микрофон, словосочетание «Вятский квас» было первым, которое я смог озвучить».
В тот момент директор «Вятича» разволновался: «Это всё показалось шуткой. Хорошо, что вопрос об алкоголе был быстро снят». Сейчас Илья Курагин старательно делает вид, что тот момент не был самым важным в истории компании: «На заводе был разгар рабочего дня. Естественно, пресс-конференцию никто не смотрел». Он не склонен преувеличивать эффект от обсуждения его компании первым лицом государства: «Заметного скачка в продажах не было, так как на тот момент был не сезон, зимний период. Значительно увеличилась узнаваемость продукта. На местном уровне важно, что ситуацию воспринял серьёзно губернатор Кировской области Никита Белых».
Вскоре после пресс-конференции Путина Никита Белых посетил Казань. На встрече с Рустамом Миннихановым он угостил коллегу «Вятским квасом». Губернатор вкус оценил и предложил местным торговым сетям взять его на реализацию. От такого предложения не отказываются: Татарстан почти сразу стал вторым после Кировской области регионом распространения продукта.
Вятский квас
Я. Розова ― В студии Яна Розова, здравствуйте, на связи со мной журналист Владимир Маматов.
В. Маматов ― Приветствую Яна, добрый день, радиослушатели «Эхо Москвы».
Я. Розова ― Шесть лет прошло с той самой конференции Владимира Путина, почему вы решили обратиться к слушателям «Эха» именно сейчас?
В. Маматов ― Это решение пришло достаточно спонтанно с одной стороны, с другой, давайте обратимся ретроспективно, как умные люди говорят, к самой той пресс-конференции 2014 года. Ну, станет понятно, почему и как. В 2014 году в декабре, мне просто напросто повезло. Потому, что многие говорили о том, что эта ситуация была подстроена, что это был наигрыш, и так далее, и так далее. Я спешу всех консперологов разочаровать, это была абсолютная импровизация, полная нескольких случайностей. Благодаря этим случайностям, мне удалось обратиться к президенту РФ Владимиру Владимировичу Путину с одним единственным вопросом, что нам делать с Вятским квасом Владимир Владимирович? Потому, что мы делаем его давно, очень хорошо, чего же делать? И вот этот шутливый достаточно диалог, он произвел потрясающий эффект на всю историю с квасом, почему? Потому, что в конце Владимир Владимирович, что я очень ценю, он заявил: «Надо помогать, надо поддержать». И вот эти слова были абсолютно судьбоносными для завода в целом, да и для квасной отрасли по России, по сути, тоже. То есть, в этом разговоре я говорил о том, что нас не берет конкретная торговая сеть родом из Франции, на А начинается, на Н кончается… Догадываетесь? И вот, эта прекрасная сеть позвонила производителям Вятского кваса мгновенно. Практически сразу после интервью, она позвонила. И…
Я. Розова ― Вы оказались на прилавке.
В. Маматов ― Ну не сразу, естественно не сразу. Смотрите, торговые сети, это огромные монстры, такие, напоминающие мне чем-то медуз, иногда агрессивных, иногда сонных. Так вот, торговые сети работают очень медленно, это бюрократические структуры, у них куча согласований. Здесь эта волшебная сеть проявила чудо оперативности, космическую скорость. Они позвонили в декабре 2014, а в апреле Вятский квас уже стоял на ее полках, этой сети. Просто прекрасно, совершенно. То есть, и с этого всё и началось, и мы начали медленно, медленно, медленно, но проникать на российский рынок.
Я. Розова ― Почему к слушателям «Эха»?
В. Маматов ― Ну, это крайне просто. «Эхо» — рейтинговая радиостанция, рейтинговое СМИ. К мнению, которое ты высказываешь на «Эхе», прислушиваются топ-менеджеры, прислушиваются владельцы тех самых торговых сетей. Поэтому, чрезвычайно полезно было бы к нему обратиться, в первую очередь конечно по Вятскому квасу. Потому, что история не кончилась, и история не разрешилась, она продолжается, и трудности остались. Но проблема сама по себе постановки на полку, это проблема не одного Вятича, производителя Вятского кваса, а проблема всех регионалов в целом. То есть, любой региональный производитель пищевой продукции, качественный, хороший, натуральный, настоящий, удовлетворяющий всем ГОСТам, то есть спокойно совершенно бьющий иностранные аналоги любые. Я знаю, ребята и в Рязани, и в Самаре, которые делают интересные вещи. Так вот, они не могут попасть на полки федеральных торговых сетей, потому что входной билет туда вот, он завышен для мелких производителей, это первое. Второе, крупные монополисты фактически на рынке, они покупают полки, покупают входные места. Как справедливо заметил месяца 3 или 4 назад, представитель одной транснациональной корпорации, когда они, хлопнув дверью, выходили из состава союза пивоваров. Он так и сказал: «Полки не резиновые». Когда его спросили: простите, а вы покупаете полки? Дело в том, что это информация такая, ну, полузакрытая. Он говорит да, конечно покупаем, вот и всё объяснение. У регионалов есть проблема: на столе в Питере, на столе в Москве у обычной семьи, мы не появляемся. Даже тот же Вятский квас, он далеко представлен не широко в Москве. То есть, эта проблема есть. Я говорю, она касается десятков предприятий малых, средних в России. Это вопрос региональной экономики по сути, да и российской в целом.
Я. Розова ― Мне кажется, здесь имеет смысл рассказать о том, как изменилась судьба самого производителя после этой пресс-конференции.
Я. Розова ― А модернизация завода, когда произошла?
В. Маматов ― Ну, модернизация, началась она в 99-м году. Она многоступенчатая, потому что это и обучение технологов в той же Германии, в той же Чехии. Это и замена всего оборудования, которое было, досталось из советских времен. Оно сохранилось в подвале, в одном из цехов. Я видел этот кошмар, я прекрасно понимаю, что это было.
Я. Розова ― Музейный экспонат, потом когда-нибудь.
В. Маматов ― Ну, мы рассчитываем сделать экскурсию, типа погружение в прошлое. Если удастся сделать, это будет песня, это будет весело, достаточно.
Я. Розова ― Ну, вы и сейчас, по-моему, экскурсии по производству проводите.
В. Маматов ― Совершенно верно, вот сейчас в связи с пандемией притормозили, вроде бы должны на следующей неделе начать. На производство надо один раз посмотреть, это идеальная чистота, это пропускная система. Не вот эта советская вертушка, это магнитные пропуски у всех сотрудников, это халаты, это шапочки, это бахилы, это стерильная чистота. Надо видеть своими глазами, конечно, это стерильная чистота, почему? Потому, что любое заражение, это гибель огромное партии продукта. И вот то, чего обычный человек не знает, квасной и пивоваренные цеха, они разнесены на 300 метров почему? Потому, что квасные и пивные дрожжи, они не должны смешиваться даже в воздухе. Потому, что квасные дрожжи, они пивные бьют, условно говоря, и нарушают технологический процесс. Ну, такие мелкие детали.
Я. Розова ― Попробовать квас даете?
В. Маматов ― Конечно, с этим все, по-моему, великолепно.
Я. Розова ― А ваша судьба изменилась?
В. Маматов ― Как вам сказать? С одной стороны да, потому что возможность обращаться к большим коллективам, большим массам людей, у меня благодаря этому случаю появилась. Всё-таки, как-то среди кировских журналистов, по-моему, за всю историю Кирова я единственный, кто обратился к президенту. Причем, я дважды с ним говорил, в 14-м году, и в 16-м. Но 16-м, с моей позиции это было крайне необоснованное, скажем так выступление, его ни стоит не вспоминать, не тиражировать, хотя президент вёл себя прекрасно. Я сам по себе человек не публичный, то есть я плохо адаптируюсь к вниманию посторонних людей, когда тебя начинают узнавать таксисты, продавцы, кассиры, когда тебе жмут руку какие-то совершенно незнакомые люди, или когда ты идешь по торговой сети в 11-ть часов перед закрытием, и из-за стеллажа выбегает парень с криком: «Поставьте автограф», и протягивает тебе полторашку этого Вятского кваса. Первые месяцы я, честно говоря, адаптировался. Или когда какие-то приезжие начинают с тобой фотографироваться, японские туристы, заехавшие к моему знакомому, просто просят повидаться. Ну, вот это вот всё, да? Ну, судьба медийной личности, к которой я как не был готов, так и по-прежнему не готов.
Я. Розова ― Вы уже сказали, что теперь Вятский квас – это федеральный бренд, кто помогает вам его продвигать?
В. Маматов ― Помогать, нам, скорее всего, помогли мы сами в том плане, что мы запустили самолетик. Боинг у нас взлетал из (неразборчиво), это местный Кировский аэропорт. Садился в Москве, Внуково рейс. Он достаточно долго летал с надписью, с огромной надписью «Вятский квас» на фюзеляже, причем мы сделали это первыми в России, кстати говоря, разместили на самолете логотип и надпись своей компании. Второй был момент у нас с Тимати, лакшери репер, как его модно называть. Он прошелся с туром, неплохой тур, он собрал аудиторию. Причем, аудитория та, которая нас интересовала, интересует и будет интересовать, это молодежь. Потому, что одна из миссий, точнее одна из частей миссии компании, это приучать всё-таки молодежь, пока формируются вкусы детей, молодежь к тому, что бы они употребляли не сладкую газировку иностранную, все-таки наш национальный продукт, это важный момент.
Я. Розова ― Про Германию вы сказали, есть наверное еще какие-то страны, куда импортируется…
В. Маматов ― О, прекрасный, замечательный, великолепный вопрос. Дело в том, что нас оценили, я не буду загибать пальцы, ну давайте посмотрим, Китай. В Китай, честно совершенно, открытыми картами могу сказать, что в Китай мы поставляем мало. Там всего на всего по-моему два или три вагона уходит в месяц. Это капля в море для поднебесной, причем капля в море – это вдвойне обидно, потому что рынок для Вятского кваса в Китае огромен. И у китайцев, вообще реноме российских пищевых продуктов очень высокое. У них проблема с экологией, а они прекрасно знают, что всё что российское, то, что им привезли, это качественно, хорошо. Ну, за всех ручаться не можем, а вот за себя точно совершенно, это правда. И мы могли бы продавать эшелонами совершенно непрерывно, но у нас таможенные тарифы и стоимость доставки в Китай, она очень высока. У нас квас успевает подорожать в три раза перед тем, как оказаться на китайским прилавке. А там он конкурирует с той же самой прекрасной сладкой газировкой, наших заокеанских друзей и партнеров, которые построили там свои заводы, и выпускают напитки под аудиторию. Кстати говоря, у них несколько замечательных маркетинговых историй, когда они подкрашивают свою газировку под разные цвета, и местные видят, что вот цвет им нравится.
Я. Розова ― А что вам мешает в Китае открыть производство?
В. Маматов ― Послушайте, мы начинаем говорить о новой проблеме России. До, где-то года до 14-го у нас были 2Д – дураки и дороги, а сейчас у нас 3Д, длинные долгие деньги. Если бы у нас кредитная система позволяла действительно на десятилетия, допустим на 15-20 лет под льготный процент брать и строить в Китае, разговор бы пошел. Ну ладно, в Китае мы надеемся все-таки, что с «Транссибом» как-то удастся договориться, удастся договориться (неразборчиво). Следующий момент – Индия, Индия для нас закрыта, и опять из-за пандемии. Потому, что у нас была договоренность, и уже партию сделали, ребята с транспортной компании всё согласовали, этикетки мы переклеили, 20 раз там согласование было. Потому, что в каждой стране свои требования к этикету, к указанию, к (неразборчиво). Всё это выяснялось, было сделано, партия была сделана, и в этот момент пандемия, партия была дегустационная. В пяти крупнейших индийских штатах, с огромным населением. То есть, в пяти крупнейших городах, даже не штатах. Там население в каждом городе 20-25 миллионов примерно. Там должны были проходить дегустации, и по результатам дегустации, индийцы должны были решать, начинаем работать плотно с Индией… Потому, что с Индией было предложение сразу строить завод, сходу, совершенно. И вот это предложение… Оно повисло в воздухе это предложение, из-за пандемии. Ну, будем надеяться, что хотя бы весной как-то мы разговеемся, что называется. ЕС страны: Италия, Франция, Чехия, Германия. В Соединенные штаты мы тоже небольшим количеством как и в Китае, но мы идем контейнерами из Питера, в Нью-Джерси пока мы только торгуемся. Ну, тоже посмотрим, была совершенно сумасшедшая идея построить завод там же, где и в Нью-Джерси, но так как мировая обстановка не спокойна…
Я. Розова ― А про Москву, не хотите нам ничего рассказать, рядышком с Москвой?
В. Маматов ― Смотрите, московские варианты Калуга или Истра. В Калуге мы были весной, смотрели, думали, пока в подвешенном состоянии. Вариант с Истрой то же самое обсуждается, но я предполагаю, что строительство завода в Москве, это 23-й год. В Вятичи будет исполняться 120, вот я думаю к этой дате мы очень многие планы подгоним, в том числе и строительство подмосковного. Ну, будем поить квасом Москву, всю. Ну, это отдельная песня, потому что Москва хороший, большой, интересный город. Я сам питерский, но мне понравилась Москва только в 1996 году, когда я там прожил три месяца. До этого питерский снобизм не давал мне увлечься московской экзотикой.
Я. Розова ― Объемы продаж, у вас сейчас какие?
В. Маматов ― Я боюсь соврать, 40 миллионов литров в год. Это не много, это примерно, я тоже навскидку, это примерно 5% российского рынка.
В. Маматов ― В первую очередь, это торговые сети волшебные, прекрасные, чудесные, которые мы любим просто несказанно.
Я. Розова ― Но только вопрос продажи получается?
В. Маматов ― Абсолютно. Понимаете, если касаться натуральности кваса, я очень люблю эту историю, когда как раз в декабре 14-го года меня позвали, меня начали звать на телеканал, где я очень смущался, пугался, и собирал волю в кулак. И на канале «Перец» была сравнительная дегустация. Учитывая, что я ни разу не дегустатор, меня к этой работе привлекать не стоит. Поставили 5 или 6 образцов, я безошибочно совершенно, там думать не надо было, я выбрал свой, почему? Потому, что Ну, если чуть-чуть углубиться в технологию кваса, они все делятся на два сегмента: первый – это квас одинарного брожения, берется солод, и бродит. Всё (неразборчиво). Настоящий квас, это всегда двойное брожение. Второй этап, это когда добавляются молочнокислые бактерии, молочная закваска. Настоящий квас, его кислинка, аромат и вкус, это всегда двойное брожение, молочнокислое. У нас он молочнокислый двойного брожения. Так вот всё, что мне предложили на «Перце», у них этой кислинки не было. Фактически, это газировка. Та же газировка, просто чуть ароматизаторы, подкрашена. Я выбрал и объяснил, что вот он Вятский квас, всё. Возвращаясь уже в гримерку, меня догоняет парень, который у них армянин по реквизиту, и говорит: «Как бы догадался, да»? Я говорю, там догадываться не надо было, это натуральная вещь, абсолютно. И проблема – да, проблема только и исключительно продаж, больше ничего.
Я. Розова ― Уникальность кваса в чем?
В. Маматов ― Молочнокислое я обрисовал, второй момент, мы делаем из Вятской озимой ржи. Дело в том, что это уникальная культура для Вятки и для России в целом, почему? У нас в 19-м, в конце 19-го, я смотрел статистику, экспортировали 50 тысяч пудов, ну пуд, это 16 килограмм, можно пересчитать. 50 тысяч пудов ржи экспортировала Россия, из них 80% экспорта, это была Вятская озимая рожь. С одной стороны культура, которая заслуживает внимания из-за диетических свойств, из-за питательных. Одновременно, это возрождение традиции. Я не помню когда, упоминал купца Филатова, который у нас в 1809 году торговал с Соединенными Штатами из Вятки.
Я. Розова ― Вот этой самой рожью?
В. Маматов ― Да, он действительно отправлял, я не помню, по-моему 200 или 300 пудов было первым рейсом отправлено из Вятки, Вятская рожь ехала в Штаты.
Я. Розова ― Это сорт просто такой особенный, или что?
В. Маматов ― Да, совершено правильно, морозоустойчивый, обладающий питательными свойствами. Это долгохранящийся, стратегический запас родины на самом деле, потому что всегда стремились, особенно в нелегкое время создать запас этой ржи. Потому, что он долго хранится, прекрасно подходит для выпечки.
Я. Розова ― Только из этой ржи делается Вятский квас?
В. Маматов ― Да, конечно.
Я. Розова ― Больше никто из производителей кваса, эту культуру не использует?
В. Маматов ― Нет, нет, нет, Яна, этого сказать ни в коем случае нельзя, потому что мы не знаем, кто еще ее закупает. Но мы делаем из Вятской, Вятская озимая рожь, двойное брожение, это вот основа того, что происходит. И недавно был сюжет НТВ, где они обнаружили, что из всех образцов приличного, нормального, качественного кваса, они есть в России… Есть ещё несколько компаний, которые делают по двойной технологии. Так вот, из всех этих образцов, первое место по количеству веществ, по насыщенности, занимает Вятский, это совершенно точно.
Я. Розова ― Вот это «Марка года», это что за история?
В. Маматов ― «Марка года», это тоже была совершенно неожиданность, потому что мы получили внезапно письмо, где-то это было в августе о том, что вы выиграли по нашим опросам, Вятский квас занимает первое место среди квасов по России. Мы засомневались, запросили материал, они подтвердили, в итоге даже мы эту премию поместили себе на бутылку.
Я. Розова ― На этикетку?
В. Маматов ― Конечно. Интересная достаточно вещь. Но главный вопрос торговые сети: видите ли, мы поставляемся, мы идеальны, прекрасны, чисты совершенно, то есть ну, надо попробовать. Всё еще буду в Москве, привезу.
Я. Розова ― Почему, как вы думаете, Вятский квас так и не стал повседневным напитком?
В. Маматов ― Тут сразу несколько моментов: первое – торговые сети рассматривают квас, как сезонный напиток. То есть, вот такой клин в мозгу на тему того, что вот лето мы будем у вас брать, пока идет сезон, пока идет жара, люди будут пить, окей. Наступает осень – всё, хватит ребята, больше мы у вас не закупаемся, распродаем остатки, не интересно. Мы даже выпустили горячий Вятский квас в расчете на то, что торговцы образумятся, и понимать, что напиток, предназначенный специально для зимы, который надо в идеале греть, он итак вкусный на самом деле. Когда ты его согреваешь, это безалкогольный Глинтвейн, один в один, совершенно. Причем, качественный Глинтвейн. Сделали вот этот горячий Вятский квас, ничего не помогает: нет, мы не будем работать. Вот первый момент, это сезонность, конечно. Второй момент, не менее потрясающий, это мы делаем новинки. Допустим, мы сделали Вятский квас «Смородина». То есть, Вятский квас «Смородина», это расчет на поколение Z, на ребят 12, 13, 14 лет. Через инстаграм, через соцсети мы отрекламировались. Я боюсь ошибиться, но мне говорили, порядка миллиона подписчиков в инстаграме. Всё прекрасно, аудитория готова, нас спрашивают в этих соцсетях только одно: где купить, где купить, где купить, больше ничего. Мы приходим в торговую сеть, говорим ребят, давайте поставим? Хм, а покажите динамику продаж. Мы делаем круглые глаза, и пытаемся объяснить ребят, продукт новый, он еще не продавался, а какая может быть динамика продаж? Нет, сначала динамика продаж, а потом мы вас поставим. Замкнутый круг, абсолютно тяни-толкай. И есть сети, которые нас вообще не берут, мы не имеем право на радио называть конкретно без письменного разрешения от торговой сети, и…
Я. Розова ― Не нравитесь вы?
В. Маматов ― Не нравимся. Вот я знаю, что владелец и основатель этой торговой сети родом из Челябинска, приехал в Москву, и привез с собой раритетный мотоцикл, который у него раньше стоял в офисе, в этом уральском городе. Так вот, уважаемый, мы тебе купим три раритетных мотоцикла басче. Баска – это региональное кировское слово, означает хорошо. Так вот, басче купим, чем у тебя есть, три купим, пять. Поставь ты, Христа ради Вятский квас, поставь! Поставь в свою торговую сеть. Вот где-то так, понимаете, можно пытаться обращаться к этим людям.
Я. Розова ― А может легче свой магазин открыть?
В. Маматов ― Ну, вот теперь мы считаем… Дело в том, что розница, сама по себе розница, это огромный бизнес. Вот понимаете, с одной стороны, конечно, я буду пинать торговые сети со всей силы, вот сколько у меня здоровья хватит. С другой стороны я прекрасно понимаю, насколько это серьезно, хлопотно, ответственно, и как надо работать для того, чтобы эта машина крутилась. Это всё-таки бизнес, это как бы не семечки щелкать, да?
Я. Розова ― Ну, быть независимым ни от кого. Свое производство, свои магазины.
В. Маматов ― Как сказал товарищ Карл Маркс: «Жить в обществе, быть независимым от общества нельзя». То есть, мы в любом случае будем зависеть и от административных (неразборчиво) разных сортов, и от поставок, и от отношений с покупателями, и от отношений с медиа. То есть любой бизнес – это масса, масса, масса взаимоотношений. Масса каналов, через которые транслируется информация. Масса действий. То есть, это есть китайская поговорка, она применима и к хорошо налаженному бизнесу. Управление государством похоже на приготовление блюда из мелкой рыбы.
Я. Розова ― Желаем вам только побед.
В. Маматов ― Спасибо.
Я. Розова ― Владимир Маматов, журналист был гостем «Эха».