что с нами делают года они как в решете вода автор
Что с нами делают года они как в решете вода автор
А другим он приятен весьма.
Десять пальцев, два глаза, два уха
Подарила природа ему.
Не лишен он известного слуха
И в гостях не поет потому.
Книг у Лира на полках немало.
Он привез их из множества стран.
Пьет вино он с наклейкой «Марсала»,
И совсем не бывает он пьян.
ПРОГУЛКА ВЕРХОМ
Как тяжко томиться весною в темнице,
Без воздуха, света, в молчанье глухом,
Когда кавалеры и дамы в столице
Одно только знают, что скачут верхом!
И мы бы могли гарцевать по дороге,
Хоть нам не случалось еще до сих пор.
У нас так отлично устроены ноги,
Что можем мы ездить без седел и шпор.
И вот, нарушая в буфете порядок,
Сквозь щелку пролезли щипцы-беглецы,
И двух верховых, самых быстрых лошадок
Они через двор провели под уздцы.
Шарахнулась кошка к стене с перепугу,
Цепная собака метнулась за ней.
И мыши в подполье сказали друг другу:
— Они из конюшни уводят коней!
И вот по дороге спокойно и смело,
Со щелканьем четким промчались верхом
Щипцы для орехов на лошади белой,
Щипцы для конфет на коне вороном.
И долго еще отдаленное эхо
До нас доносило последний привет
Веселых и звонких щипцов для орехов,
Блестящих и тонких щипцов для конфет.
КОТ И СОВА
Кот и Сова,
Молодая вдова,
Отправились по морю в шлюпке,
Взяв меду в дорогу
И денег немного
(Чтоб за морем делать покупки).
И ночи и дни
Скитались они,
Покуда в прибрежном лесу,
У края земли,
Свинью не нашли
С кольцом обручальным в носу,
В носу, в носу,
В носу, в носу,
С кольцом обручальным в носу.
В тот день они ели
Бисквит, карамели,
А вечером, счастья полны,
Рука в руке,
На прибрежном песке
Плясали при свете луны,
Луны, луны,
Луны, луны,
Плясали при свете
Луны.
УТКА И КЕНГУРУ
— Ну что ж, я готов тебя в спутницы взять.
Смотри, как луна чиста.
Но чтоб равновесья в пути не терять,
Садись-ка на кончик хвоста.
Где-то, где-то вдали
От знакомой земли,
На неведомом горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете.
И неслись они вдаль в решете.
Но проникла вода в решето, в решето,
И, когда обнаружилась течь,
Обернули кругом от колен до ступни
Промокашкою розовой ноги они,
Чтоб от гриппа себя уберечь,
И забрались в огромный кувшин от вина
(А вино было выпито раньше до дна),
И решили немного прилечь.
Далеко-далеко,
И доплыть нелегко
До земли, где на горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете.
По волнам они плыли и ночи и дни,
И едва лишь темнел небосклон,
Пели тихую лунную песню они,
Слыша гонга далекого звон:
«Как приятно нам плыть в тишине при луне
К неизвестной, прекрасной, далекой стране.
Тихо бьется вода о борта решета,
И такая кругом красота. «
Далеко-далеко,
И доплыть нелегко
До страны, где на горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете.
И приплыли они в решете, в решете
В край неведомых гор и лесов.
И купили на рынке гороха мешок,
И ореховый торт, и зеленых сорок,
И живых дрессированных сов,
И неслись они вдаль в решете!
И неслись они вдаль в решете!
КОМАР ДОЛГОНОГ И МУХА
Папаша Комар Долгоног,
В костюм серо-бурый одетый,
У моря бродил в стороне от дорог
В прекраснейший полдень лета.
Пока часов протяжный бой
Их не позвал к обеду,
Они вели между собой
Приятную беседу.
Потом на золотом песке
Играли мирно в бильбоке.
Комар Долгоног, оглядевшись вокруг,
У друга спросил наконец:
— Почему никогда, уважаемый друг,
Не ездите вы во дворец?
Ведь так богат у вас наряд,
Как зеркало, блестящий,
Что двор, наверно, был бы рад
Вас принимать почаще.
Средь мрамора и хрусталя
Вы увидали б короля.
А рядом королева
Сидит на троне слева.
Богат и пышен мой наряд,
Да ноги коротки.
Об этом в свете говорят
Все злые языки.
И, если я пойду в чертог,
Мне не простят коротких ног.
Король и королева
Сойдут с ума от гнева.
И, верно, скажет мне король:
«Ты, Муха, выйти вон изволь!»
Бывало, слушать вашу трель
Любили окунь и макрель,
И краб, клешнями шевеля,
Пел вместе с вами: «Тру-ля-ля!»
Вы пели так, как ни одно
Земное существо.
Но не поете вы давно.
Скажите, отчего?
Хоть ради праздничного дня
Вы спойте нынче для меня!
Мне пенье не идет на ум,
Любезный мистер Зум-зум-зум!
Тут мистер Комар Долгоног
И мистер Зум-зум-зум
Присели рядом на песок
Морской послушать шум.
И оба думали, полны
Тревоги и тоски:
То ноги чересчур длинны,
То слишком коротки!
Один не мог попасть в чертог
Из-за своих коротких ног.
Другой же песню спеть не мог
Из-за ужасно длинных ног.
Кругом царит такой сумбур.
Все в этом мире чересчур!
Мистер Комар Долгоног
И мистер Зум-зум-зум
К воде со всех пустились ног
Без цели, наобум.
Они вскочили в утлый бот,
Столкнув его легко,
И понеслись вдвоем вперед,
Далеко-далеко.
Они приплыли невзначай
В Громбулианский славный край
И там на золотом песке
Играют мирно в бильбоке.
Пока протяжный бой часов
Не возвестит: обед готов!
ПОББЛ, У КОТОРОГО НЕТ НА НОГАХ ПАЛЬЦЕВ
У Поббла Без Пальцев Ног
Были пальцы в былые года.
Но в ответ
На совет,
Чтоб он пальцы берег,
Отвечал он всегда:
— Ерунда!
А тетя Джобиска,
В сырую погоду
Давая племяннику
Хинную воду,
Клялась, что никто бы
Придумать не мог
Лекарства полезней
Для Поббловых ног.
Поббл Без Пальцев Ног,
Едва он немного подрос,
Бристольский канал
Пересек
Поперек,
Фланелью укутав нос.
От леди Джобиски он знал, что вода
Ногам никогда не приносит вреда
И тот, кто от холода нос уберег,
Навек не расстанется с пальцами ног.
И каждый морской капитан, адмирал,
Увидев плывущего Поббла, кричал:
— Плывет он за рыбой для киски
Почтеннейшей леди Джобиски!
Он на ноги бросил испуганный взгляд,
Где было на каждой минуту назад
Пять розовых пальцев, уложенных в ряд,
И замер в тоске и тревоге,
Увидев беспалые ноги.
Поббла Без Пальцев Ног
Уложили заботливо в барку,
А потом понесли
(Ведь ходить он не мог)
По тропинке к Джобискину парку.
ЧИКИ-РИКИ-ВОРОБЕЙ
Воробьиха шепчет мужу:
— Милый друг, в такую стужу
Мне все ночи напролет
Спать твой кашель не дает.
И чихаешь ты ужасно.
Мне давно уж стало ясно,
Что тебе во время сна
Шапка теплая нужна!
Чики-вики-мики-ти,
Бики-вики-тики-ми,
Спики-чипи-ви!
Купим в Лондоне сапожки
На твои босые ножки,
Купим платье мы с тобой,
Шарф небесно-голубой,
Теплый капор самый модный,
Как у дамы благородной!
Джики-вики-бики-ти,
Чики-бики-вики-би,
Твики-витчи-ви!
Увидав отца и мать,
Дети начали кричать:
— Как нарядны мама с папой!
Как идут обоим шляпы!
СКАЗКА О ПЕЛИКАНАХ
Плофскин!
Плафскин!
Когда и где
Прекраснее птицы
Плескались в воде?
Плофскин!
Пламскин!
Плошкин!
Кряк!
Так будет вчера,
И сейчас было так!
Мы любим Нил,
Мы на Ниле живем,
На Нильских утесах
Мы дремлем вдвоем,
Мы ловим рыбешку
В дневные часы,
А вечером смотрим
С песчаной косы.
Плофскин!
Плафскин!
Когда и где
Так радостно птицы
Плескались в воде?
Плофскин!
Пламскин!
Плошкин!
Кряк!
Так будет вчера,
И сейчас было так!
Прошлогодней весной
Нашу дочь юных лет,
Пеликанью принцессу,
Мы вывезли в свет.
И на этот бал
Оказать ей честь
Прилетели все птицы,
Какие есть.
Цапля, и чайка,
И жирный баклан,
И птица фламинго
Из жарких стран,
Косяк журавлей,
И гусей табун,
И тысячи уток
С болот и дюн.
Все хором поздравили
Дэлл, нашу дочь,
И ели,
И пили,
И пели всю ночь.
И гул голосов до утра долетал
До ближних песков и далеких скал:
Плофскин!
Плафскин!
Когда и где
Прекраснее птицы
Плескались в воде?
Плофскин!
Пламскин!
Плошкин!
Кряк!
Так будет вчера,
И сейчас было так!
Но средь множества птиц
Из лесов и полей
Величавее всех
Был король журавлей.
Был широк его шаг,
И высок его рост,
И красив его фрак,
И хорош его хвост.
Кружева прикрывали
Ступни его ног,
Чтоб никто разглядеть
Его пальцев не мог.
(Хоть для света всего
Уж давно не секрет,
Что меж пальцев его
Перепонок нет. )
И едва лишь увидел
Он дочь нашу Дэлл,
Как влюбился
И сердцем ее завладел.
Он влюбился
В ее ковыляющий шаг
И креветок венок
На ее волосах.
Преподнес он ей в дар
Крокодилье яйцо
И на лапку надел
Из кораллов кольцо.
Плофскин!
Плафскин!
Когда и где
Прекраснее птицы
Плескались в воде?
Плофскин!
Пламскин!
Плошкин!
Кряк!
Так будет вчера,
И сейчас было так!
Мы с прибрежья
Смотрели им вслед полчаса,
До тех пор пока слышались
Их голоса.
Где-то в сумерках летних
Исчезли они,
И на желтых песках
Мы остались одни.
Часто-часто с тех пор
Летом в лунную ночь
На прибрежных песках
Вспоминаем мы дочь.
Улетела она,
Неизвестно куда,
И, должно быть, не встретиться
Нам никогда.
Плофскин!
Плафскин!
Когда и где
Печальнее птицы
Плескались в воде?
Плофскин!
Пламскин!
Плошкин!
Кряк!
Так будет вчера,
И сейчас было так!
ИЗ ЛЬЮИСА КЭРРОЛЛА
БАЛЛАДА О СТАРОМ ВИЛЬЯМЕ
Эдвард Лир. Растяпы
Перевод с английского
Вышли в море они в решете,
В решете вышли в море они,
И сказали друзья вразнобой:
«Зимним утром, в день штормовой
В решете вышли в море они!».
Решето тут же стало кружить,
Закричали все: «Вам всем не всплыть!».
Им в ответ: «Хоть мало решето,
Нам на это плевать и на то!
В решете мы по морю пойдём!».
Далеко или нет, далеко или нет
Есть земля, где Растяпы живут –
Синих рук и зелёных голов букет.
В решете они тронулись в путь.
И уплыли они в решете,
В решете быстро плыли они,
В расписную вуаль ветер дул,
Ремешком брючным мачту тянул,
Мачта трубкой табачной дымит.
Кто отплытие видел, твердил:
«Не остудит ли море их пыл?
Вон и небо темно, да и путь их далёк,
Может что-то случиться, им скажем в упрёк:
Плохо быстро так плыть в решете».
Далеко или нет, далеко или нет
Есть земля, где Растяпы живут –
Синих рук и зелёных голов букет.
В решете они тронулись в путь.
Просочилась вода в решето,
В решето просочилась вода,
Чтобы ноги не мокли от влаги
Их прикрыли клочками бумаги,
Закрепив их булавкой тогда.
Ночь прошла в дребезжащей посуде,
Каждый гнул: «У нас мудрости груда!
И хоть небо темно, а дорога длинна,
Мы и мыслить не можем, что каждый неправ,
И пока в решете мы, вращаемся мы!».
Далеко или нет, далеко или нет
Есть земля, где Растяпы живут –
Синих рук и зелёных голов букет.
В решете они тронулись в путь.
И всю ночь они плыли вперёд,
А как только солнце зашло,
Лунную засвистели сонату,
Вторя медного гонга раскатам
В тени тёмных коричневых гор.
О, Литавро! Как счастливы мы,
Мы живём в решете дребезжащем,
По ночам в лунном свете дрожащем
Наш гороховый парус раскрыт.
Далеко или нет, далеко или нет
Есть земля, где Растяпы живут –
Синих рук и зелёных голов букет.
В решете они тронулись в путь.
Приплыли они в Западное море
На землю, сплошь покрытую лесами,
Сову купили там, а к ней возок,
Фунт риса, к нему клюквенный пирог,
Свинью и к ней зелёных галок
И обезьянку с леденцом на палке,
Бутылок сорок эля Ринг-Бо-Ри,
Английский сыр немерено и три.
Далеко или нет, далеко или нет
Есть земля, где Растяпы живут –
Синих рук и зелёных голов букет.
В решете они тронулись в путь.
И через двадцать лет они вернулись,
Лет через двадцать или даже боле,
Встречавшие их росту удивились:
«Видать, на жирных землях откормились
И на холмах приветных Шенкли Боре!».
За их здоровье чокались все дружно,
Варениками пичкали радушно
И говорили: «Сил полно у нас,
Так выйдем в море в решете тотчас –
К холмам приветным Шенкли Боре!».
Далеко или нет, далеко или нет
Есть земля, где Растяпы живут –
Синих рук и зелёных голов букет.
В решете они тронулись в путь.
О происхождении и употреблении слова «фанаберия», об этимологии слова «сметана», а также об устойчивом выражении «чудеса в решете»
О происхождении и употреблении слова «фанаберия», об этимологии слова «сметана» (связано ли существительное с глаголом «сметать»), а также об устойчивом выражении «чудеса в решете».
М. КОРОЛЕВА– Чудеса в решете, да и только! Вот скажешь это – и сразу представляешь себе решето, полное чудес. Сказочная картина!
О. СЕВЕРСКАЯ– Сказочная-то сказочная, но непонятная. Почему для чудес было выбрано именно решето?
М. КОРОЛЕВА– Этот вопрос из той же серии, что и про сметану, которую откуда-то сметают.
О. СЕВЕРСКАЯ– Между тем, и этот вопрос вполне имеет право на существование. Обо всем по порядку. А начнем мы сегодня, пожалуй, с фанаберии.
М. КОРОЛЕВА— Есть слова, которые жаль терять и забывать. То есть, всякое исчезающее слово жаль, но некоторые… некоторые жаль особенно! То ли потому, что есть в них какое-то неповторимое изящество, точность и тонкость, то ли потому, что адекватной замены им не найти. Одно из таких слов – фанаберия.
О. СЕВЕРСКАЯ— Вряд ли его часто используют нынешние школьники или студенты. Да что там, вряд ли многие из них вообще слышали о таком слове.
М. КОРОЛЕВА— Что, он так и не извинился?
О. СЕВЕРСКАЯ— Да нет, какое там! Ты подумай, всё потерял: работу, деньги, уважение. Но не извинился! И это из-за какой-то глупой его фанаберии!
М. КОРОЛЕВА— Конечно, мы могли бы заменить слово фанаберия на кичливость. Или спесь, чванство. Но фанаберия – гораздо ярче, согласитесь! И гораздо точнее: ведь фанаберия – это кичливость и спесь НАПОКАЗ.
О. СЕВЕРСКАЯ— Увы, в современном Толковом словаре под редакцией академика Шведовой рядом со словом фанаберия кроме пометы разговорное есть и другая: устарелое. Это означает, что слово действительно постепенно исчезает из обихода. Что ж, пока следы его не растворились в истории, вспомним, откуда оно.
М. КОРОЛЕВА– Ну, судя по всему, жизнь слова фанаберия в русском языке была относительно недолгой: что такое для языка полтора века! Между тем, первые словари, которые его отмечают, датированы серединой и концом XIX века. Языковеды предполагают, что мы получили слово фанаберия от поляков (польское fanaberia), а они, в свою очередь, из идиша (языка европейских евреев, который назвали еще еврейско-немецким): faine «тонкий, изящный» и berje «человек».
О. СЕВЕРСКАЯ– Правильно: тонкий, изящный, чувствительный, обидчивый человек… в общем, гордец! Кстати, в Этимологическом словаре Макса Фасмера мы обнаруживаем слово фанабер (гордец). Аналог русского слова фанаберия есть и в белорусском языке: хванаберiя.
М. КОРОЛЕВА— Что касается Словаря Даля, то в нем, безусловно, нашлось место для такого звучного словечка. Спесь, гордость, надменность – вот что такое, по Далю, фанаберия. «Эта дурацкая фанаберия вечно нос подымает!», — приводит пример Даль. И добавляет в нашу словарную копилку еще два слова, которые, увы, уже совсем-совсем забыты: фанаберист и фанаберистка. Кто это такие, спросите вы? О, вы наверняка знаете таких: это люди, которые гордятся своим родом и званием.
О. СЕВЕРСКАЯ— В общем, можем лишь повторить: жаль, что эти слова выходят из употребления. Кроме пока еще «живой» фанаберии нам могли бы очень и очень сгодиться и фанабер, и фанаберист, и фанаберистка. Уж мы бы нашли, что обозначить этими словами. А точнее — кого…
М. КОРОЛЕВА– Теперь о том, откуда сметают сметану? И сметают ли ее? Нет, вы не подумайте, что мы собираемся подвергать сомнению качества и вкус такого замечательного продукта, как сметана. Наш вопрос (а точнее, вопрос, который был нам адресован) в другом: связано ли слово сметана с глаголом сметать, и если да, то как?
О. СЕВЕРСКАЯ— Итак, сметана – молочный продукт из кислых сливок, как определяют ее словари. Или, по-другому, молочный продукт с высоким содержанием жира, который получают из верхнего слоя свернувшегося, прокисшего молока. Надо ли говорить, как популярна сметана в России!
М. КОРОЛЕВА– Нет-нет, не только в России. Едва ли не всю восточную Европу можно назвать своеобразным «сметанным царством»: Украина, Белоруссия, Литва, Латвия, Эстония, страны бывшей Югославии… Даже в Финляндии наш любимый продукт носит имя smetana! Это же слово, smetana, как ни забавно, употребляется в английском языке наравне с традиционным sour cream.
О. СЕВЕРСКАЯ— Ну, а теперь мы подходим к главному: что же там с чего сметается? Конечно, сейчас, при промышленном производстве, молоко сначала сепарируют, т.е. разделяют на сливки и обезжиренное молоко, затем полученные сливки пастеризуют, сквашивают, охлаждают, дают созреть… и вот она, вожделенная сметана!
М. КОРОЛЕВА— Как видите, никакого «сметания» не происходит. Но ведь было время, когда о сепараторах никто слыхом не слыхивал! И вот тогда нашу с вами сметану получали довольно просто: с кислого молока попросту снимали, сметали верхний отстоявшийся слой и выдерживали его в прохладном месте. О. СЕВЕРСКАЯ– Сразу становится понятно, почему в Словаре Даля сметана обнаруживается непосредственно в статье слова «сметывать, сметать, сметнуть» (то есть сбрасывать, скидывать). Как предполагают языковеды, слово smetana было уже в общеславянском языке – и происходило оно как раз от глагола sъ-metati (сбрасывать, снимать).
М. КОРОЛЕВА— Так что это как раз тот счастливый для лингвистов и для нас с вами случай, когда всё кажется простым и понятным. Сметана – от сметать. Тех, кто торговал сметаной, во времена Даля называли сметанщиками и сметанщицами, а любителей сметаны — сметанниками и сметанницами.
О. СЕВЕРСКАЯ— Впрочем, любовь к сметане – это вообще отдельный разговор. О ней даже стихи слагали. Николай Заболоцкий, например, так ее любил, что даже к сепаратору обращался как к живому: «Сепаратор, бог чухонский/ Укроти свой топот конский/ Масла розовый король!/ Полюбить тебя позволь/ Дай мне два кувшина сливок/ Дай сметаны полведра,/ Чтобы пел я возле ивок /Вплоть до самого утра!».
М. КОРОЛЕВА— Вот что делает любовь к сметане!
О. СЕВЕРСКАЯ– Да, сметана – это чудо. Но вот в решете ее точно не удержать!
М. КОРОЛЕВА— Возьмите решето. Повертите его в руках, присмотритесь внимательнее. А теперь скажите: видите ли вы там хоть какие-то чудеса? Нет? Значит, с вами и с нами всё в порядке.
О. СЕВЕРСКАЯ— Но тогда откуда же взялось это выражение, чудеса в решете? Почему, если кто-то рассказывает нам о чем-то удивительном, невероятном, поражающем своей необычностью, с языка срывается в ответ: — Да что ты?! Ну и чудеса в решете!
М. КОРОЛЕВА— Мы произносим это прежде, чем успеваем вдуматься в смысл. Чудеса – понятно. Сказали чудеса в решете — и сразу ясно: речь идет о таком, во что с трудом верится. Но почему они в решете? Почему не в чемодане, не в сумке, не на полке, не в шкафу, наконец?
О. СЕВЕРСКАЯ— Не сомневайтесь, объяснения есть. Конечно, как это часто бывает, на уровне предположений и версий, но всё же. Первая заключается в том, что нам достался «осколок» некогда известной шутливой пословицы: «Чудеса в решете: дыр много, а выскочить некуда». Вторую часть пословицы якобы забыли, а первая осталась.
М. КОРОЛЕВА— Вообще, надо сказать, решето было важным предметом в крестьянском быту, так что вокруг него не только пословицы образовывались, но и сказки создавались: «Диво – белый воробей, чудо – высевки в решете: дыр много, а выскочить некуда; чудо чудное, диво дивное, черная коровка да белое молоко. Но всё это чудеса будничные» — вот вам пример из Владимир Даля.
То есть, версия о «пословичном» происхождении выражения чудеса в решете вполне заслуживает внимания. Но есть и другая, связанная с обрядами гадания.
О. СЕВЕРСКАЯ— Как сообщает Словарь русской фразеологии, был такой особый тип гадания – коксиномантия, или гадание по решету. В средневековой Европе, Аравии и в Средней Азии к нему прибегали для разоблачения воров. Гадающий держал одним пальцем решето, подвешенное на нити так, чтобы оно медленно поворачивалось. На ободе решета делалась насечка, а имена подозреваемых, написанные на отдельных бумажках, раскладывались по кругу. На чье имя укажет, остановившись, насечка решета, тот и вор!
М. КОРОЛЕВА— Говорят, что и в России этот суеверный способ гадания был чрезвычайно распространен, хотя он сильно отличался от «классического». В 16-18 веках на рыночных площадях Москвы и других городов можно было увидеть гадальщиков, которые насыпали в решёта разноцветные семена чечевицы, бобов или гороха. Встряхивая решето, они по расположению семян предсказывали будущее.
О. СЕВЕРСКАЯ— Понятно, что такие гадальщики за деньги сочиняли самые невероятные и фантастические истории. Тут вам и нежданное богатство, и счастливая женитьба, и скатерть-самобранка… В общем, чудеса в решете!
М. КОРОЛЕВА— Не знаю, как тебе, а мне вторая версия нравится больше. А главное, каждый теперь в состоянии нагадать себе чудеса в решете. Вдруг сбудется?
О. СЕВЕРСКАЯ– Во всяком случае, мы – Марина Королева, Ольга Северская и звукорежиссер………. – вам этого желаем.
Не так
Что ни делает дурак,
Все он делает не так.
С потолка он строит дом,
Носит воду решетом,
Солнце в поле ловит шапкой,
Тень со стен стирает тряпкой,
Дверь берет с собою в лес,
Чтобы вор к нему не влез,
И на крышу за веревку
Тянет бурую коровку,
Что ни делает дурак,
Все он делает не так.
И не вовремя он рад,
И печален невпопад.
На пути встречает свадьбу
Тут бы спеть и поплясать бы,
Он же слезы льет рекой
И поет заупокой.
Как схватили дурака,
Стали мять ему бока,
Били, били, колотили,
Чуть живого отпустили.
«Ишь ты, — думает дурак,
Видно, я попал впросак.
Из сочувствия к невесте
Я поплакал с нею вместе.
Ладно, в следующий раз
Я пущусь на свадьбе в пляс!»
Вот бредет он по дороге,
А навстречу едут дроги.
Следом движется народ,
Словно очередь идет.
Поглядел дурак на пеших.
«Ну-ка, — думает, — утешь их,
Чтоб шагали веселей
За телегою своей!»
Сапожком дурак притопнул,
О ладонь ладонью хлопнул
Да как пустится плясать,
Ногу об ногу чесать!
Взяли люди дурака,
Стали мять ему бока,
Били, били, колотили,
Полумертвым отпустили.
«Вишь ты, — думает дурак,
Я опять попал впросак.
Больше я плясать не стану
Да и плакать перестану.
Ладно, с завтрашнего дня
Не узнаете меня!»
И ведь верно, с той минуты
Стал ходить дурак надутый.
То и дело он, дурак,
Говорит другим: — Не так!
Он не плачет и не пляшет,
А на все рукою машет.
Постороннему никак
Не узнать, что он дурак.
Дети буквы пишут в школе
Да и спросят: — Хорошо ли?
Поглядит в тетрадь дурак
Да и вымолвит: — Не так.
Шьют портнихи на машинке,
Шьют сапожники ботинки.
Смотрит издали дурак
И бормочет: — Всё не так!
И не так селедок ловят,
И не так борщи готовят,
И не так мосты мостят,
И не так детей растят!
Видят люди, слышат люди,
Как дурак дела их судит,
И подумывают так:
«Что за умница дурак!»
В страну Джамблей
ЭДВАРД ЛИР
В страну Джамблей
В решете они в море ушли, в решете,
В решете по седым волнам.
С берегов им кричали:
– Вернитесь, друзья! –
Но вперед они мчались – в чужие края –
В решете по крутым волнам.
Колесом завертелось в воде решето.
Им кричали:
– Побойтесь греха!
Возвратитесь, вернитесь назад, а не то
Суждено вам пропасть ни за что, ни про что. –
Отвечали пловцы:
– Чепуха!
Где-то, где-то вдали
От знакомой земли,
На неведомом горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете.
Так неслись они вдаль в решете, в решете,
В решете, словно в гоночной шлюпке.
И на мачте у них трепетал, как живой,
Легкий парус – зеленый платок носовой
На курительной пенковой трубке.
И матросы, что с ними встречались в пути,
Говорили:
– Ко дну они могут пойти,
Ведь немыслимо плыть в темноте в решете,
В этой круглой дырявой скорлупке!
А вдали, а вдали
От знакомой земли –
Не скажу, на какой широте, –
Острова зеленели, где Джамбли живут,
Синерукие Джамбли над морем живут.
И неслись они вдаль в решете.
Но проникла вода в решето, в решето,
И, когда обнаружилась течь,
Обернули кругом от колен до ступни
Промокашкою розовой ноги они,
Чтоб от гриппа себя уберечь,
И забрались в огромный кувшин от вина
(А вино было выпито раньше до дна),
И решили немного прилечь.
Далеко-далеко,
И доплыть нелегко
До земли, где на горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете.
По волнам они плыли и ночи и дни,
И едва лишь темнел небосклон,
Пели тихую лунную песню они,
Слыша гонга далекого звон:
«Как приятно нам плыть в тишине при луне
К неизвестной, прекрасной, далекой стране.
Тихо бьется вода о борта решета,
И такая кругом красота. »
Далеко-далеко,
И доплыть нелегко
До страны, где на горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете.
И приплыли они в решете, в решете
В край неведомых гор и лесов.
И купили на рынке гороха мешок,
И ореховый торт, и зеленых сорок,
И живых дрессированных сов,
И живую свинью, и капусты кочан,
И живых шоколадных морских обезьян,
И четырнадцать бочек вина Ринг-Бо-Ри,
И различного сыра — рокфора и бри, —
И двенадцать котов без усов.
За морями — вдали
От знакомой земли —
Есть земля, где на горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете!
И вернулись они в решете, в решете
Через двадцать без малого лет.
И сказали друзья:
— Как они подросли,
Побывав на краю отдаленной земли,
Повидав по дороге весь свет!
И во славу пловцов, что объехали мир,
Их друзья и родные устроили пир
И клялись на пиру:
— Если мы доживем,
Все мы тоже туда в решете поплывем.
За морями — вдали
От знакомой земли —
На неведомом горном хребте
Синерукие Джамбли над морем живут,
С головами зелеными Джамбли живут.
И неслись они вдаль в решете!
/перевод C. Я. Маршака/
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+