что значит чистые и нечистые животные в библии

Чистые и нечистые животные в Библии — полный список

В Ветхом Завете содержатся правила о пище, где перечисляются чистые и нечистые животные Библии. Одни виды животных могли употребляться в пищу, а другие нет.

Книга Левит, приводящая списки чистых и нечистых животных, описывает также строгие правила на случай, если кто-то из людей случайно дотронется до нечистого животного (насекомого, рыбы, птицы и т.д.). Человек, прикоснувшийся к нечистому животному, должен был пройти особый обряд очищения. В книге Левит содержатся также правила относительно того, как должны быть очищены различные предметы, к которым прикоснулись нечистые животные, пусть даже и случайно.

Вы можете прочесть все эти правила в 11 главе книги Левит и 14 главе книги Второзаконие, а мы хотим вам предоставить список, где все эти чистые и нечистые животные — которые были пригодны в пищу и которые не были пригодны в пищу.

Чистые животные в Библии (пригодные в пищу)

Нечистые животные в Библии (не пригодные в пищу)

От редактора: Мы хотим предложить вам посмотреть видео, в котором рассказывается о некоторых правилах и постановлениях Ветхого Завета, связанных с правилами о чистой и нечистой пище, а также о других правилах, связанных со здоровьем израильского народа. Многие тысячи лет назад Бог предусмотрительно заповедовал израильтянам правила, которые и сегодня являются действенным средством против различных болезней и эпидемий! Ведущий семинара — Джон Окс (приносим свои извинения за качество записи).

Библия и медицина древности

Нашли ошибку в статье? Выделите текст с ошибкой, а затем нажмите клавиши «ctrl» + «enter».

Источник

Глава 11

1–32. Различие чистых и нечистых животных. 33–47. Случаи осквернения ими человека.

Закон о рыбах, которые и в истории миротворения названы ( Быт 1.21 ) ранее птиц. Признаки рыб чистых или дозволенных к употреблению в пищу указаны со всею определенностью – эти рыбы должны иметь: 1) плавательные перья и 2) чешую (по Мишне, Хуллин, 3:7, достаточно было присутствия лишь последнего признака, так как первый признак, необходимо предполагается при наличности второго признака). На основании этого закона, евреи и теперь не употребляют в пищу, напр., осетра (так и персы-шииты).

Именем птиц, haoph, названы все существа, способные летать, со включением летучих мышей и крылатых насекомых. Закон насчитывает 19 (по Лев.11.13–19 ) или 20 (по Втор 14.13–20 ) пород нечистых летающих, с неоднократным еще прибавлением: с породою их, т. е. с всеми разновидностями данной породы. Общих признаков нечистоты этих птиц Библия не указывает: это пытается сделать уже зоология Талмуда. В Мишне (Хуллин 3:6) даются такие правила на этот счет: «всякая птица, которая терзает, нечиста», «всякая птица, разделяющая свои лапы, нечиста», «если, садясь на вервь, она отделяет два пальца вперед и два назад, то она нечиста»; «птица, живущая среди нечистых и похожая на нечистых, нечиста»; чистая птица имеет выдающийся зоб, лишний палец, легко отдирающийся желудок. Названные в библ. т. птицы большею частью такие, которые питаются мясом, падалью, червями, насекомыми или омерзительными для человека предметами. Блаж. Феодорит говорит: «из птиц Моисей называет нечистыми хищных, питающихся мертвыми телами и любящих тьму, научая тем нас воздерживаться от любостяжательности, отрицаться зловонной пище греха и ненавидеть тьму». Отожествление еврейских названий с существующими породами во многих случаях затруднительно, тем более, что перевод LXX (особ. в Лев.11:15–18 ) вносит здесь вместо пояcнения ещё большую спутанность (ср., впрочем, Властова, Свящ. летоп. 2:154–157). Нетопырь, евр. atalleph, – летучая мышь по виду своему отнесена к птицам.

Мелкие четвероногие и многоногое живые существа, пресмыкающиеся по земле, и насекомые, имеющие крылья для полета, все признаны нечистыми, исключая 4 породы саранчи, «у которых есть голени выше ноги» ( Лев.11:21 ; Vulg.: per quae salit super terram – что-то вроде кузнечика).

Если прикосновение к живому животному, даже и нечистому, не делало нечистым, то труп издохшего животного безусловно осквернял прикоснувшегося, и нечистота эта, длившаяся до вечера, удалялась омовением.

и Лев.11:41–43 восполняют указание (в Лев.11:20–23 ) запрещеных пресмыкающихся, как-то: все змеи, моллюски, черви, улитки, жабы, кроты, лягушки и т. п.

Определение присутствия нечистоты или осквернения в разных случаю соприкосновения самого человека, его одежды, пищи и др. предметов пользования его с нечистыми животными или их трупами (ср. блаж. Феодор. вопр. 12 и 13 на Лев.).

восполняют указание (в Лев.11:20–23 ) запрещеных пресмыкающихся, как-то: все змеи, моллюски, черви, улитки, жабы, кроты, лягушки и т. п.

В заключительных замечаниях о законах касательно чистых и нечистых животных указывается на выделение Израиля Иеговою из среды др. народов и на требуемую этим особую святость и чистоту его. По блаж. Феодориту (вопр. 11 на Лев.), «делением животных на чистых и нечистых, Моисей, кроме того, убеждает ни одного из них не признавать Богом. Ибо кто из здравомыслящих назовет Богом или нечистое, чего с ненавистью отвращается, или приносимое в жертву и самим приносящим снедаемое».

Вам может быть интересно:

Поделиться ссылкой на выделенное

Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»

Источник

Считается ли собака нечистым животным и можно ли кошкам и собакам жить в доме?

иерей Андрей Чиженко

Деле­ние живот­ных на чистых и нечи­стых очень условно. Фак­ти­че­ски его нет. Осо­бенно в ново­за­вет­ной Церкви. Любая Божья тварь явля­ется чистой, ибо она создана Гос­по­дом и есть плодом Его любви к миру. Оскорб­ляя Божье созда­ние, не оскорб­ляем ли мы и Творца, Создав­шего его?

Нечи­стым может быть чело­век или падший ангел бес – суще­ства выс­шего порядка, име­ю­щие волю и право выбора укло­ниться в добро или во зло. Если чело­век или ангел (бес) сво­бодно, по соб­ствен­ному жела­нию укло­ня­ется во зло и осквер­ня­ется злом, то он ста­но­вится нечи­стым.

В Ветхом Завете суще­ство­вал пере­чень нечи­стых живот­ных, кото­рых евреи не могли упо­треб­лять в пищу (см. 11‑ю главу Книги Левит). Но с этой пози­ции данное уста­нов­ле­ние было испол­нено и упразд­нено в Новом Завете (см. Книгу Деяний, глава 10:9–16).

Почему же Гос­подь пове­лел почи­тать нечи­стым живот­ное, кото­рое же сам и создал? Это было свя­зано не с самим зверем (он по-преж­нему оста­вался чистым Божьим созда­нием), но с отно­ше­нием чело­века к нему. Свя­ти­тель Пат­ри­арх Кон­стан­ти­но­поль­ский Фотий писал на эту тему:

«Многое по при­роде очень хорошо, но для поль­зу­ю­щихся ста­но­вится боль­шим злом, не из-за соб­ствен­ной при­роды, но из-за пороч­но­сти поль­зу­ю­щихся… Чистое стало отде­ляться от нечи­стого не с начала миро­зда­ния, но полу­чило это раз­ли­чие из-за неко­то­рых обсто­я­тельств. Ибо поскольку егип­тяне, у кото­рых изра­иль­ское племя было в услу­же­нии, многим живот­ным воз­да­вали боже­ские поче­сти и дурно поль­зо­ва­лись ими, кото­рые были весьма хороши, Моисей, чтобы и народ изра­иль­ский не был увле­чен к этому сквер­ному упо­треб­ле­нию и не при­пи­сал бес­сло­вес­ным боже­ское почи­та­ние, в зако­но­да­тель­стве спра­вед­ливо назвал их нечи­стыми – не потому, что нечи­стота была при­суща им от созда­ния, ни в коем случае, или нечи­стое было в их при­роде, но поскольку еги­пет­ское племя поль­зо­ва­лось ими не чисто, но весьма скверно и нече­стиво. А если что-то из обо­жеств­ля­е­мого егип­тя­нами Моисей отнес к чину чистых, как быка и козла, то этим он не сделал ничего несо­глас­ного с насто­я­щим рас­суж­де­нием или с соб­ствен­ными целями. Назвав что-то из бого­тво­ри­мого ими мер­зо­стью, а другое предав закла­нию, и кро­во­про­ли­тию, и убий­ству, он равным обра­зом огра­дил изра­иль­тян от слу­же­ния им и воз­ни­ка­ю­щего отсюда вреда – ведь ни мерз­кое, ни заби­ва­е­мое и под­ле­жа­щее закла­нию не могло счи­таться богом у тех, кто так к нему отно­сился».

Исходя из выше­ска­зан­ного, мы видим, что мера раз­де­ле­ния живот­ных на чистые и нечи­стые была не онто­ло­ги­че­ской, то есть свой­ствен­ной их при­роде чистоте или нечи­стоте, но исто­ри­че­ской. Нужно было с Божьей помо­щью иско­ре­нить в народ­ном еврей­ском созна­нии остатки язы­че­ской зооморф­ной (покло­не­ние живот­ным) рели­гии. И раз­де­ле­ние живот­ных на чистых или нечи­стых кро­ется не в их при­роде, но в при­роде чело­века, иска­жен­ной и боль­ной грехом.

Дей­стви­тельно сего­дня среди пра­во­слав­ных хри­стиан бытует мнение, что кошка явля­ется чистым живот­ным, а собака нечи­стым. Вот как на этот вопрос отве­тил Свя­тей­ший Пат­ри­арх Мос­ков­ский и всея Руси Кирилл в быт­ность его мит­ро­по­ли­том Смо­лен­ским и Кали­нин­град­ским: «Я хорошо отно­шусь к живот­ным и очень люблю собак. У меня есть три собаки в Москве и две в Смо­лен­ске. Нико­гда Цер­ковь не счи­тала собак нечи­стыми живот­ными, нико­гда не запре­щала им вхо­дить в поме­ще­ние. Очень многие высту­пают против того, чтобы собака захо­дила в храм, но не по бого­слов­ским моти­вам, а по при­чи­нам чисто тра­ди­ци­он­ного, исто­ри­че­ского харак­тера, уко­ре­нен­ным, как мне кажется, в пред­став­ле­ниях о гиги­ене. Воз­вра­ща­ясь к вопросу о соба­ках, хочу ска­зать, что запрет на то, чтобы собаки вхо­дили в храм, не зафик­си­ро­ван в кано­ни­че­ском праве. Это просто часть тра­ди­ции, и та же тра­ди­ция рас­про­стра­ня­ется, навер­ное, и на лоша­дей, поро­сят, кур, гусей и других живот­ных. Но не рас­про­стра­ня­ется на кошек. Почему? Да потому, что они всегда ловили мышей. И кошек запус­кали в храм именно с этой целью. Тем более что кошка – очень чисто­плот­ное, почти сте­риль­ное суще­ство, домаш­нее в полном смысле этого слова. Она не создает гиги­е­ни­че­ских про­блем для про­стран­ства, в кото­ром нахо­дится. Я думаю, что про­блема заклю­ча­ется только в этом, и ника­кой мистики, свя­зан­ной с соба­ками, нет, и тем более не суще­ствует ника­кого “анти­со­ба­чьего” бого­сло­вия. Надо любить живот­ных, потому что, про­яв­ляя любовь к живот­ным, мы тре­ни­руем наши чело­ве­че­ские эмоции, ста­но­вимся более чело­веч­ными. Что же каса­ется бес­смерт­ной души, то должен ска­зать, что по образу и подо­бию Божию создан только чело­век. Согласно хри­сти­ан­скому учению, живот­ные не обла­дают бес­смерт­ной душой, и поэтому, когда живот­ное уми­рает, мы с ним про­ща­емся навсе­гда».

Исходя из слов Свя­тей­шего Вла­дыки, осно­ван­ных на прин­ци­пах пра­во­слав­ного бого­сло­вия, мы должны пони­мать, что в иерар­хи­че­ском плане собака, как и любое другое живот­ное, явля­ется низшим по срав­не­нию с чело­ве­ком суще­ством и под­чи­нено ему. Его душа не бес­смертна. Она поги­бает со смер­тью тела. О том же гово­рит и святой пра­вед­ный Иоанн Крон­штадт­ский в своей книге «Моя жизнь во Христе»: «Весь мир веще­ствен­ный пред Богом, яко ничтоже; одни духов­ные суще­ства яко нечто, как-то: Ангелы и чело­веки. Те только твари и имеют проч­ное бытие, кото­рыя близко к Богу, имеют образ и подо­бие Его; осталь­ныя же твари, как тень пре­хо­дят – самое небо и земля прейдет, сло­веса же Моя не прейдут ( Мк.13:31 )».

В том же сочи­не­нии святой Иоанн напи­сал: «Не дыши злобою, мще­нием, убий­ством даже на живот­ных, чтобы твою соб­ствен­ную душу не предал смерти духов­ный враг, дыша­щий в тебе злобою даже на бес­сло­вес­ных тварей, и чтобы тебе не при­вык­нуть дышать злобою и мще­нием и на людей. Помни, что и живот­ные при­званы к жизни бла­го­стью Гос­пода для того, чтобы они вку­сили, сколько могут, в корот­кий срок жизни радо­стей бытия. Благ Гос­подь вся­че­ским [ Пс. 144, 9 ]. Не бей их, если они, нера­зум­ные, что-либо и напро­ка­зят или постра­дает от них какая-либо из твоей соб­ствен­но­сти. Блажен, иже и скоты милует (Псалом)».

Нужно отно­ситься к живот­ным с теп­ло­той и любо­вью, как и ко вся­кому Божьему созда­нию, но нельзя отно­ситься как к равным или (упаси Бог!) как к высшим. В этом уже начало язы­че­ства и идо­ло­по­клон­ства.

Таким обра­зом, не стоит назы­вать живот­ных чело­ве­че­скими име­нами, тем более име­нами святых угод­ни­ков Божиих, поме­щен­ных в свят­цах.

Все стихи Свя­щен­ного Писа­ния, будто бы каса­ю­щи­еся отри­ца­тель­ного отно­ше­ния к соба­кам, типа: «Гос­поди! Но и псы едят крохи, кото­рые падают со стола господ их» ( Мф. 15:27 ); «Бере­ги­тесь псов!» ( Флп. 3:2 ); «Пес воз­вра­ща­ется на свою бле­во­тину» ( 2Пет. 2:22 ) – нельзя вос­при­ни­мать бук­вально и фор­мально. Так, напри­мер, в Посла­нии Филип­пий­цам в стихе «Бере­ги­тесь псов!» святой пер­во­вер­хов­ный апо­стол Павел имел в виду вовсе не собак, а лжеа­по­сто­лов-ере­ти­ков, кото­рые вкра­ды­ва­ются в хри­сти­ан­ские общины и совра­щают людей с истин­ного пути веры. Ведь не будем же мы пони­мать бук­вально слова «…и есть скопцы, кото­рые сде­лали сами себя скоп­цами для Цар­ства Небес­ного» ( Мф. 19:12 ), и уро­до­вать соб­ствен­ную плоть, отре­зая себе органы, как это делали сек­танты-скопцы. Нет. Разум­ный чело­век поймет, что Гос­подь наш Иисус Хри­стос про­ро­че­ствует фак­ти­че­ски о мона­ше­стве, о тех людях, кото­рые оско­пили себя духовно. То есть порвали связи с миром, отка­за­лись от всего ради слу­же­ния Христу.

Во всем важно разу­ме­ние, рас­суж­де­ние и трез­во­мыс­лие, рас­тво­рен­ные верой, надеж­дой и любо­вью. И так с Божьей помо­щью рож­да­ется муд­рость.

Пра­вило не дер­жать собаку в доме явля­ется скорее исто­ри­че­ской тра­ди­цией. В отли­чие от кота, домаш­него живот­ного, ловя­щего мышей, собака – слу­жеб­ный зверь, несу­щий охран­ную, пас­ту­шью, на Севере ездо­вую функ­ции. Потому их место было на улице, в конуре, в хлеву. Кроме того, это сейчас появи­лись деко­ра­тив­ные мини­а­тюр­ные виды собак, раньше они все были боль­шие, мощные, силь­ные, и дер­жать их в доме было попро­сту неудобно.

Но нынче вре­мена изме­ни­лись. Мил­ли­оны людей живут в квар­ти­рах, и нет воз­мож­но­сти на улице дер­жать собаку. Им лишать себя радо­сти обще­ния с домаш­ним питом­цем? Конечно, нет. Если вы хотите дер­жать пса в квар­тире, дер­жите на здо­ро­вье. Тем более что в этом есть еще и хоро­шая педа­го­ги­че­ская функ­ция. Дети учатся любви, заботе, вни­ма­нию.

Ведь, в сущ­но­сти-то, и пла­нета наша явля­ется боль­шим домом-квар­ти­рой, где Гос­подь посе­лил чело­века, собак, кошек и других тварей.

Источник

Есть ли у животных бессмертная душа и можно ли за них молиться?

Приблизительное время чтения: 12 мин.

Животный мир и мир людей неразрывно связаны друг с другом. Еще каких-нибудь несколько тысяч лет назад — капля в потоке мирового времени — это ощущалось как данность. Люди жили в непосредственном взаимодействии с окружавшей их флорой и фауной. Важность этого соседства проявлялась в особом отношении к растениям и животным. Люди могли возводить свой род к медведю или носорогу, создавали различные культы, связанные с почитанием животных, закрепляли за отдельными видами священный статус.

Образы животных и связанные с ними аллегории наполняют молитвословия Древнего Израиля — вспомним хотя бы сравнение стремящейся к Богу души с бегущей на водопой ланью: как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже (Пс 41:2). Вошли животные и в новозаветную символику. Так, трое из четырех евангелистов — Марк, Лука и Иоанн — имеют символические зооморфные изображения льва, тельца и орла, взятые из Откровения Иоанна Богослова: …и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет (Откр 4:6–8).

Вместе с тем из Священной истории мы знаем о делении животных на чистых и нечистых, сталкиваемся с мнением, отвергающим возможность молитвы за домашних питомцев. Какое же все-таки место занимают животные в христианской картине мира и каково отношение к ним в церковной традиции?

Откуда деление животных на чистых и нечистых?

Из Библии мы знаем, что человек был сотворен как царь всего живого. Помимо прямых слов о передаче Адаму власти над земным миром (Быт 1:28) Бог привел к нему всех зверей и повелел дать им имена. Последнее в системе древневосточных представлений и означало владычество, которое понималось при этом как забота и ответственность. В отношениях между обитателями рая царили мир и гармония, человек существовал в органическом единстве с окружающей средой. Представления об этом времени нашли отражение в описании пророком Исаией будущей преображенной Богом земли: Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена вéдением Господа, как воды наполняют море (Ис 11:6–9).

Райская идиллия закончилась в тот момент, когда Адам и Ева пошли на поводу у змея-искусителя. Грехопадение первых людей не только повредило природу человека, но обернулось катастрофой для всего мироздания, исказив первоначальный замысел Творца о сотворенном Им мире. С тех пор, как пишет апостол Павел, вся тварь совокупно стенает и мучится (Рим 8:22). Мир стал агрессивной средой и погрузился, по выражению английского философа Томаса Гоббса, в состояние «войны всех против всех».

Прошло время, и Бог явился Моисею с повелением вести евреев в землю обетованную, а по дороге в пустыне дал пророку новые откровения, которые составили первые пять книг Ветхого Завета. Среди них была и книга Левит. В ней вся фауна рассматривается исключительно с точки зрения дозволительности ее употребления в пищу, приводится гастрономическое разделение на чистых и нечистых животных, рыб, птиц, насекомых и пресмыкающихся. Первых можно есть, вторыми следует гнушаться (Лев 11:1–47). К некоторым видам животных вообще нельзя было прикасаться, чтобы не оскверниться и самому не стать нечистым.

Эта подчеркнутая утилитарность и детальные инструкции обращения с животными, составленные вскоре после выхода евреев из Египта, не случайны. Египетский пантеон был наполнен зооморфными изображениями. Многие животные, в том числе те, которые получили в Библии статус нечистых, имели священный статус. В израильском народе эти воспоминания были еще свежи. И смысл появления ветхозаветной классификации животных состоял в необходимости искоренить из сознания древних евреев остатки языческой зооморфной религии и оградить их от искушения впасть в идолопоклонство. Вот как писал об этом Константинопольский Патриарх Фотий: «Чистое стало отделяться от нечистого не с начала мироздания, но получило это различие из-за некоторых обстоятельств. Ибо поскольку египтяне, у которых израильское племя было в услужении, многим животным воздавали божеские почести и дурно пользовались ими, которые были весьма хороши, Моисей, чтобы и народ израильский не был увлечен к этому скверному употреблению и не приписал бессловесным божеское почитание, в законодательстве справедливо назвал их нечистыми — не потому, что нечистота была присуща им от создания, ни в коем случае, или нечистое было в их природе, но поскольку египетское племя пользовалось ими не чисто, но весьма скверно и нечестиво».

Как меняется отношение к животным в Новом Завете?

Актуальность ветхозаветного разделения на чистых и нечистых животных, съедобных и тех, до кого нельзя даже дотрагиваться из боязни самому стать нечистым, в Новом Завете исчезает. Свое символическое выражение новая этика получила в видении апостолу Петру, который, проголодавшись во время молитвы, увидел спускающийся с неба огромный сосуд, полный как чистых, так и нечистых зверей и птиц. На отказ Петра есть нечистых тварей с неба раздался голос: что Бог очистил, того ты не почитай нечистым (Деян 10:15). Видение имело и еще один смысл: Господь дал Петру понять, что проповедь Евангелия обращена не только к избранному народу, но и к язычникам, которыми иудеи прежде гнушались. Эту идею впоследствии выразил апостол Павел, сказавший, что в Церкви нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос (Кол 3:11).

В новозаветную эпоху прежнее утилитарное отношение к животным изменилось. Уже святитель Василий Великий так определял их назначение: «Одно (животное. — Прим. ред.) сотворено на службу человекам, а другое для того, чтобы он созерцал чудеса творения, иное же для нас страшно, чтобы вразумлять нашу нерадивость». В истории Церкви мы видим немало примеров милосердного и дружелюбного отношения святых людей к их «меньшим братьям». В житийных рассказах содержится и немало примеров преданности, неравнодушия, бескорыстии и других качеств, проявляемых животными.

Есть ли у животных душа?

Наиболее часто задаваемые вопросы, связанные с животными: есть ли у них душа и бессмертна ли она, попадут ли они в рай и можно ли о них молиться. Ответим на них по порядку.

Относительно души существует единодушное мнение христианских богословов: да, животные обладают душой. Что касается бессмертия, то наиболее распространенным является представление о конечности души животных, поскольку она не есть самостоятельная, отдельная от тела сущность. Так, Василий Великий, ссылаясь на книгу Левит, пишет: «Поскольку, по Писанию, душа всякого животного кровь его есть (Лев 17:11), а сгустившаяся кровь обыкновенно обращается в плоть, и истлевшая плоть разлагается в землю, то, по всей справедливости, душа скотов есть нечто земное». Под душой в данном случае понимается некое творческое начало, оживляющее тело. Соответственно, если душа не бессмертна, то вопрос о наследовании животными рая вообще не стоит.

В то же время есть и иная точка зрения. Уже в Библии, в Книге пророка Иоиля есть фраза: даже и животные на поле взывают к Тебе (Богу. — Прим. ред.) (Иоил, 1:20). При отсутствии души, являющейся чем-то большим, чем просто оживляющим тело началом, такое взывание вряд ли возможно. В пользу наличия у животных бессмертной души и возможности наследования вечной жизни высказывались и некоторые святые. Так, в толковании на приводимый выше отрывок из пророка Исаии о мирном соседстве хищных и травоядных животных в преображенном мире, раннехристианский апологет священномученик Ириней Лионский, оппонируя аллегорическим рефлексиям на эту тему, пишет: «Знаю, что некоторые пытаются относить это к диким людям, принадлежащим к различным народам и разных занятий, которые уверуют и, уверовав, сойдутся с праведными. Но хотя и ныне это справедливо в отношении к некоторым людям из различных племен, приходящим в единомыслие веры, тем не менее в воскресении праведных сбудется и относительно тех животных». О том, что в будущем произойдет обновление всего мира, а не только человеческой популяции, пишет и преподобный Симеон Новый Богослов. Еще одним аргументом в пользу наличия у животных некоей высшей психической составляющей служит их богатый эмоциональный мир. Так что вопрос остается открытым.

Чем животные все же отличаются от человека?

Но если согласиться с мнением, что у животных есть душа, то чем тогда они отличаются от человека? Дело в том, что, согласно христианскому взгляду на человека, он состоит из духа, души и тела. Из них душа — это то, что охватывает нашу психику, мыслительные процессы, определяет характерные особенности нашей личности. Дух же — это дыхание Божие, которое Творец в заключительном акте творения Адама вдунул в лице его (Быт 2:7) и тем самым пробудил его к жизни. Это то, что связывает нас с Богом, движет нашим стремлением к Небу. В святоотеческом наследии дух также может рассматриваться как высшая часть души, которая определяет способность человека к богообщению. Именно дух отличает человека от остального тварного мира и позволяет нам вести духовную жизнь. У животных такого духа нет.

Можно ли за животных молиться?

В наших требниках есть составленные давным-давно молитвы о животных. Например, молитва на благословение стада или молебный чин во время губительной болезни скота. Недавно, в 2015 году, Священный Синод утвердил «Чин молебного пения о сохранении творения Божьего», который совершается ежегодно в первое воскресенье сентября. В нем прославляется Бог, сотворивший изначально прекрасный мир, признается ответственность людей за экологические проблемы современности, в том числе за исчезновение некоторых видов животных, птиц и растений, и приносится покаяние за потребительское отношение к природе.

Трогательный рассказ о молитве за домашнего питомца приводится в собрании поучений нашего святого современника Паисия Святогорца: «Меня удивляет, — рассказывал старец, — как один смиренный помысел мгновенно приводит в действие Благодать Божию. Как-то ко мне в келью приблудился котенок. Бедняга, видно, что-то съел не то, отравился и теперь просил помощи, извиваясь от боли, подпрыгивая, как осьминог, когда его бьют о камни. Жалко было на него смотреть, а что сделаешь? Перекрестил его раз, другой, никак! “Посмотри на себя, — сказал я тогда сам себе, — уже сколько лет ты монах, а даже несчастному котенку помочь не можешь!” Только я себя обвинил, котенок, который был уже на последнем издыхании, вдруг пришел в себя. Подбежал, стал тереться о ноги и радостно подпрыгивать. Вот какая сила у смирения! Потому и сказано: “Во смирении нашем помяну ны Господь” (Пс 135:23)».

Пример с котенком старца Паисия ближе современным людям, у которых домашнее животное ассоциируется скорее с пушистыми обитателями квартир и загородных домов, чем с рогатым скотом. В Церкви нет специального молитвенного чина об исцелении кошек, собак, шиншилл или морских свинок. Но если любимец заболел, никто не мешает нам своими словами попросить Бога об облегчении страданий несчастной зверушки. А вот об упокоении животных молиться не надо. Ведь смысл этой молитвы — в прощении грехов, а такая категория, как грех, к животным неприменима.

Можно ли любить животных больше, чем человека?

Человек призван относиться к животным, как и ко всему Божьему творению, как к проявлению благости и красоты Творца, обращенной к людям. Однако тут тоже важно не переусердствовать и не оказаться в ситуации, когда четвероногий любимец становится дороже ближнего и получает больше любви и заботы, чем те люди, которые действительно нуждаются в нашем участии. Вспомним описание псарни, ставшей причиной ссоры между Дубровским и Троекуровым в известной повести Пушкина: «Хозяин и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирилла Петровича на своем собачьем языке. Тут же находился и лазарет для больных собак, под присмотром штаб-лекаря Тимошки, и отделение, где благородные суки ощенялись и кормили своих щенят». Борзые, окруженные заботой, жили лучше некоторых крепостных крестьян, о чем с горечью и сказал старик Дубровский. Такое отношение к животным наносит вред и им, и их хозяевам.

«Чем больше узнаю людей, тем больше люблю собак» — этот известный афоризм приписывается многим мыслителям, писателям и историческим деятелям. В поэтической форме его выразил русский поэт А. Федотов. Его стихотворение «Охота» заканчивается строками «Чем больше знаю я людей, чем больше жизнь я изучаю, тем больше я люблю зверей». Однако с христианской точки зрения такое предпочтение зверей людям неправильно и духовно опасно. Важно помнить: спасение каждого из нас определяется степенью нашей любви не к животным, а к Богу и людям, в том числе (и даже особенно) к тем, кого мы считаем чужими или врагами. Об этом ясно говорится в следующем евангельском эпизоде:

Фарисеи. собрались вместе. И один из них, законник, искушая Его (Иисуса. — Прим. ред.), спросил, говоря: Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф 22:35–40).

Любовь к Богу и ближнему не противопоставляется любви к животным, но последнее становится следствием первого, о чем свидетельствуют приводимые выше примеры святых людей. Чем больше мы любим Бога, чем сильнее проникаемся Его любовью к нам, тем шире делается наше сердце, в котором находится место не только людям, но и животным, и всему творению Божьему. Любовь к животным становится следствием из общего внутреннего изменения состояния человека. В наших глазах мир возвращается к некогда утраченному единству, где любовь пронизывает все, и нас не раздирают на части привязанность к одним наряду с отторжением других.

Источник