что значит прошел кресты
К чему находить крестик согласно приметам
Нательный крестик – самый важный символ православной веры из всех существующих. Он служит материальным воплощением Божьей благодати и милости Господней, защищает владельца от греховных соблазнов, болезней и прочих напастей, укрепляет его на пути к праведности. Так, во всяком случае, утверждают представители православного духовенства.
Однако суеверные люди и приверженцы оккультных практик наделяют этот символ и иным содержанием. По их мнению, крестик может использоваться при всевозможных обрядах, накапливать негативную энергию и даже служить орудием для наведения порчи. Они убеждены, что найденный крестик – далеко не всегда благо для нашедшего.
Разберемся в суевериях, а заодно и осветим точку зрения РПЦ по данному вопросу.
Символ креста гораздо старше, нежели христианская религия. Он известен со времен палеолита. В зависимости от трактовки, он может обозначать огонь, солнце, активное мужское начало, древо познания и еще много чего!
Найти крестик: что гласят приметы
Найти крестик, согласно приметам – знаковое событие. Но его значение может трактоваться по-разному: от весьма доброй приметы до очень дурного знамения. Причем в глазах суеверных людей имеет значение абсолютно все: от материала и состояния распятия до места находки.
Смотреть все крестики в каталоге SUNLIGHT
Давайте присмотримся пристальнее к наиболее живучим негативным суевериям:
Крестик, найденный по пути в церковь, по народным поверьям, сигнализирует о грешности жизни и необходимости покаяния. Однако стоит дойти до храма и спросить об этом батюшку: наверняка он просто призовет не верить дремучим забобонам.
Как ни странно, существует масса прямо противоположных примет, расценивающих находку крестика в качестве доброго знака. Тот же крест на дороге может обозначать и благословение поездки (все сложится замечательно), на газоне – приятный сюрприз, в клумбе – удачу в любви либо ощутимую финансовую прибыль. Почему-то обнаружить крест в снегу – хорошо, во льду – так себе, а в луже – плохо!
Считается, если находишь золотой крестик – это однозначно хорошая примета. Она знаменует начало благоприятного жизненного этапа и – злато к злату – получение солидной прибыли из неожиданного источника (наследство, лотерея, возврат давно забытого долга).
Если нашли серебряный крестик – тоже вроде как неплохо: сбудется самое сокровенное желание. Ну или будете плакать от огорчения – как говорилось выше, трактовать подобные находки можно как угодно.
Некоторые люди расценивают находку дорогого крестика как этакий тест на сребролюбие (смертный грех, между прочим). Если нашедший продал или сдал в ломбард драгоценную находку, удача от него отвернется, пожертвовал на благое дело – будет одарен особой Божьей милостью.
Что делать с найденным крестиком
Суеверные люди рекомендуют найденный нательный крестик просто проигнорировать. Ну валяется и валяется, чего поднимать, вдруг на нем горе-напасти?
Особенно это относится к драгоценным крестикам. Всяческие оккультисты знают, что золото уж точно кто-нибудь поднимет, поэтому используют неосвященные драгоценные кресты для проведения черных обрядов. Так что вместе с милым крестиком можно поднять с земли смертельную хворь или тотальный финансовый крах. Во всяком случае, по утверждениям эзотериков, золотой крест – идеальный вариант для наведения порчи.
Но нужно помнить, что для истинного христианина нательный крест – это символ веры, наполненный глубоким духовным смыслом, святыня, напоминающая о самопожертвовании Христа во имя спасения Человечества. Это значит, что по-настоящему верующий человек не способен втоптать святыню в грязь или оставить ее валяться в дорожной пыли. Если чего-то боитесь, не прикасайтесь к рискованной находке руками, возьмите ее через пакет или носовой платок.
Золотая подвеска SUNLIGHT из коллекции «Бриллианты Якутии»
Итак, крестик обязательно нужно поднять, но что с ним делать дальше? Идеальный вариант в этом случае – пойти в церковь и посоветоваться с батюшкой.
Одно из самых живучих предубеждений связано с самой идеей креста. Якобы каждый должен нести свой крест, полученный от рождения по воле Фатума. И если вы надели чужой крестик, значит, принимаете на себя прихоти судьбы бывшего носителя.
Мнение церкви
Русская Православная церковь всячески борется с суевериями любого рода, считая их противными истинной вере. Исходя из этого, найденный крестик – это просто нейтральная находка, не сулящая ни плохого, ни хорошего. РПЦ отрицает и существование слепого рока, то есть, судьбы, предначертанной от рождения.
Крещеный человек волен создавать свою судьбу сам, а его благие дела и прегрешения будут оценены на Страшном суде. Причем каждый грешник имеет право на покаяние и прощение грехов – он может искупить содеянное праведной жизнью и истинной верой.
Однако оставлять крестик валяться на дороге, а тем более, выбрасывать святыню, обнаруженную дома – это грех: все равно, что отказать ближнему, молящему о помощи, да еще и посмеяться над ним. Поэтому любой найденный символ веры нужно нести в церковь: там решат, что с ним делать. Возможные варианты:
Однако даже ортодоксально настроенные священнослужители считают когда-то потерянный, но найденный собственный крестик добрым знаком. Это значит, что вы обрели утерянную святыню, а Бог особенно благоволит к вам, показывая, что на данный момент вы идете по верному пути.
РПЦ призывает не делать трагедии из потери крестика – это не значит, что вы утратили благоволение Господа. Просто нужно приобрести и освятить новый крестик – он будет наделен тем же содержанием, что и утерянный.
Можно ли носить чужой крестик?
Когда-то в православных семьях существовала добрая традиция: нательные кресты передавали из поколения в поколение, а заодно – мудрость предков и крепость в вере. Да и сейчас этот обычай не изжил себя, особенно в набожных семьях.
Золотая подвеска с сапфирами и бриллиантами (перейти в каталог SUNLIGHT)
Тут все понятно: негатива на таком кресте быть не может ни по христианским догматам, ни по убеждениям эзотериков. Правда, если предок вел неправедный образ жизни, придется наполнять святыню благочестием заново, но вреда она точно не принесет.
Чужой крест, подаренный с добрыми намерениями – это однозначно благо для обеих сторон. Но адресат такого подарка должен носить святыню с великим почтением, ведь собрат по вере отдал ему самое дорогое.
А вот можно ли носить, если нашел крестик, причем прошлый владелец его неизвестен либо внушает опасения? С точки зрения сторонников мистики, делать этого не рекомендуется по нескольким причинам:
С точки зрения церкви, найденный крестик, с цепочкой или без, можно вполне оставить себе без всяких опасений: не веришь в суеверия – они не имеют над тобой власти. Находку нужно обязательно освятить в храме – и далее можно носить ее так же, как крестик, полученный при крещении, наполняя святыню собственным благочестием!
Предательство — это так просто!
«Больше всего потрясли те нетерпение, гнев и даже ярость, с которой на нас обрушились братья по вере. Свои — русские, православные! — сначала ворчали, а потом уже с вызовом говорили, мол, шел бы ты, поп, своей дорогой, не мешал бы приличным людям отдыхать. Мы деньги заплатили за удовольствие, понял?! Так что иди поскорее. Решайся: либо крест снимешь, либо уйдешь отсюда. Уйдешь? Прекрасно. Только быстро. И сына с собой возьми — на нем тоже крестик». Отец Андрей Рожнов, настоятель храма во имя святого апостола Андрея Первозванного, решил порадовать восьмилетнего сына Колю — съездить с ним этим летом на наше черноморское побережье, в пригород Сочи. «Там, говорят, аквапарк замечательный. Конечно, парню интересно — не каждый день можно в бассейн сходить, всякие диковинные штуки испробовать, на водных горках покататься. Да что говорить — мне и самому захотелось вновь себя ребенком почувствовать! Вот и почувствовали…»
Почувствовали, по словам священника, то, как легко, самозабвенно и беспечно люди могут в сущности отказаться от Христа ради возведенного в ранг религии Удовольствия: «Зашли в здание этого аквапарка, купили билеты. Прошли к водным горкам, а там надпись, запрещающая (“ради вашей безопасности”) иметь на себе, помимо всяких браслетов-заколок-сережек еще и… нательные кресты! Мол, если клиент своим крестиком за что-нибудь на водной горке зацепится, беда будет. Ага, а если я, предположим, локтем, коленом, длинными волосами, носом, ушами, оставшимися зубами за что-нибудь там зацеплюсь, беды не будет, да? Здо-орово, — подумали мы с сыном и попытались пройти все-таки на горки. Не тут-то было: перед нами вырос охранник-мусульманин и сообщил, что кресты нужно все-таки снять, “иначе нельзя”.
— Как так?! Мы — христиане, мы всегда носим крест на себе, снимать его не хотим и не будем. Крест нам вообще-то помогает, а не является источником повышенной опасности. Так что не беспокойтесь — ничего с нами на горках не случится.
— Вы — христиане, и это ваши проблемы, но я вас пропустить с крестами не имею права.
А тут подоспели еще человек десять наших “культурно отдыхающих собратьев”, которые и стали настойчиво требовать от нас “проходить поскорее”:
— Сняли бы свои кресты — и шли бы наслаждаться! Сына любишь? Вот и веди его на горки — подумаешь, без креста! Мы-то сняли свои!
— Вот потому что люблю, крест ни с сына, ни с себя снимать не буду — пусть парень учится выбирать между Христом и велиаром!
— Дава-ай, поп, свои проповеди! Оставь их для церкви. А здесь — место отдыха!
— Отдыха-то отдыха. Но не от Бога же отдыхать!
Группа ринулась на вожделенные горки, раздались визги, плеск, шум.
Кончилось все тем, что мы ни на какие горки не пошли — духовная безопасность нам показалась важнее соблюдения неких придуманных “правил” — сходили в бассейн, потом еще куда-то, где крест снимать не требуют.
Пока не требуют, я так думаю. Потом могут. А почему бы и нет?»
Возмущение священника понятно больше всего, наверное, тем, кто воспринял свое крещение всерьез — не как красивый обряд со свечками, хождением вокруг купели и какими-то словами, а как осознанное присоединение к Церкви Христовой. Вполне допускаю, что многими людьми, легко снимающими нательные кресты, их христианство воспринимается просто как дань какой-то народной традиции. То, что Церковь земная — воинствующая, они, вполне возможно, и не подозревают. Интересно, если бы воина любой армии пропускали в какой-то дом только при условии, что он снимет с себя все признаки своего служения отечеству, смог бы он именоваться воином дальше? Вряд ли. Христиане тоже ведь служат, причем постоянно. И даже войну ведут. Будь то война против собственных грехов, против духов злобы поднебесной, против мира сего преходящего — война серьезнейшая, с потом и кровью.
Почему же многие (дай Бог, не большинство!) считают свое христианство настолько несерьезным, что спокойно расстаются со знаками своего «воинского отличия»? Не говорит ли эта несерьезность о катастрофическом положении, в котором находится наше православное просвещение? А потому, может, и не стоит допускать к Таинству крещения решительно всех, желающих «воспользоваться услугами этой вашей РПЦ»: «Я, дескать, вам тут денег даю — обеспечьте мне, чтоб все было, как надо!» Денег, может, и даст, но стоят ли они того, чтобы этот же человек считал свою номинальную принадлежность Церкви Христовой в лучшем случае поводом для отмечания очередного праздника? Зачем нам плодить потенциальных отступников?
Знаем мы, слава Богу, и совсем другие истории. Вспомним Евгения Родионова, который отказался снять нательный крест, ценой жизни оставшись верным Богу. Думается, пример этого воина стоило бы приводить нашим батюшкам во время таинства Крещения, во время огласительных бесед.
Пусть люди действительно задумаются над тем, что все всерьез — и верность, и отречение.
Мистика и ужасы питерских «Крестов»: что таит легендарная тюрьма
«В 2008 году камеры зафиксировали, как из крыши возникло некое белое существо»
Через питерскую тюрьму «Кресты», насквозь пропитанные тайной и мистикой, прошла едва ли не половина населения страны. В ней сидели величайшие умы и злые гении последнего столетия (всю историю бандитского Петербурга можно было изучать по одним только «Крестам»).
Мы спустились в расстрельные подвалы, изучили уникальные архивы и побывали в камерах «знатных» сидельцев.
Расстрельный коридор Фото: Ева Меркачева
«У тех, кто оказался в «Крестах», есть два пути: очистить свою душу через православный крест или поставить на своей дальнейшей судьбе крест». Это слова архитектора Антония Томишко, который построил легендарную тюрьму. Его призрак до сих пор встречают и даже фиксируют на видео надзиратели в коридорах древнего СИЗО.
Побывав в «Крестах», мы узнали:
— Что до сих пор скрывают подземелья самой крупной тюрьмы Европы;
— Откуда в «Крестах» взялась и куда пропала лишняя камера;
Почему маршал Константин Рокоссовский не захотел покидать тюрьму;
Как на самом деле развивался роман Червонца со следователем Воронцовой.
Золотой ключик «гражданина начальника»
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: «Тюрьма появилась в 1868 году на месте винного городка, где в бочках хранилось вино всего Питера. Примерно через 20 лет помещения были перестроены по проекту архитектора Томишко.
Название «Кресты» объясняется тем, что тюрьма представляет собой два корпуса, каждый из которых имеет вид креста. Строили ее заключенные: они сами, кирпичик по кирпичику, складывали свой новый тюремный дом».
В «Кресты» меня ведет зам. руководителя УФСИН по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Алексей Чергин. Он ее бывший начальник (признается, что до сих пор тянет сюда).
Коридоры «Крестов» сегодня Фото: Ева Меркачева
Как театр начинается с вешалки, так тюрьма — с КПП и бюро передач. Очереди здесь сейчас вы не увидите, а когда-то она была почти километровая, и в ней часами простаивала Анна Ахматова (в «Крестах» сидел ее сын Лев Гумилев). В знаменитой поэме «Реквием» она оставила завещание: «А если когда-нибудь в этой стране воздвигнуть задумают памятник мне. то здесь, где стояла я триста часов и где для меня не открыли засов». Памятник, кстати, поставили относительно недавно — в 2006 году. Бронзовая Ахматова стоит на набережной и печально смотрит в сторону «Крестов» (а ее гипсовый вариант находится внутри СИЗО).
Кирпичные стены самой старой действующей тюрьмы в Северной столице крепки, будто возведены вчера (это потому что в раствор добавляли куриные яйца). Протаранить их не удавалось никому, а вот разобрать — да. Случилось это в 1946 году. Тогда заключенный по фамилии Волков каждый день аккуратно доставал из стены по кирпичику и клал его в парашу (она ежедневно опорожнялась).
В один прекрасный момент надзиратели увидели дыру в стене камеры. Заключенный пропал. Оказавшись на свободе, Волков первым делом отправился в баню, где по иронии судьбы парились в этот момент надзиратели. Они его узнали, дали помыться и чистенького под белы рученьки обратно в «Кресты» привели.
— Тогда состоялся самый интеллектуальный побег из «Крестов», — рассказывает Чергин. — Двое заключенных из картона и красных ниток изготовили поддельные удостоверения старших следователей ГУВД. В качестве фотографий они использовали полиграфические изображения сотрудников, вырезанные из журналов. Печати взяли из копий приговора.
Это было то время, когда численность арестантов зашкаливала, так что контроль был ослаблен. И вот они отправились на прием к врачу, переоделись в белые халаты, сшитые из белых простыней. В халатах дошли до КПП, там сбросили их и, показав через стекло самодельные удостоверения, оказались на воле. Естественно, мы рассматривали версию подкупа, но она подтверждения не нашла. Через два дня беглецы были найдены, но вся эта история стала уроком для тюремщиков.
«У людей свои герои, у тюрьмы свои начальники» — эта присказка почему-то прижилась в «Крестах». Нынешний начальник «Крестов» Вадим Львов — человек скромный, но веселый (а для скорбного тюремного дела, как говорил Петр Первый, именно такие и нужны), — показывает галерею портретов своих предшественников.
Мало кто из них умер своей смертью.
Первый начальник (он же по совместительству вице-губернатор) Иванов, к примеру, был застрелен революционерами. Больше всех на посту продержался Владимир Смирнов и покинул его живым, но очень печальным.
— В 1991 году его пригласили в Америку для обмена опытом, — рассказывают старожилы. — Начальник местной тюрьмы его встретил, показал свое ранчо, табун лошадей, покатал на собственном вертолете. Владимир Михайлович догадывался, что в Штатах все прилично, но не до такой степени. В общем, вернулся он и сразу уволился. Как только его ни уговаривали остаться — бесполезно!
После Смирнова пришел Степан Демчук.
— Ему достались самые тяжелые времена, когда в тюрьме было по 12 тысяч заключенных, — говорит Чергин. — Вдумайтесь: 12 тысяч — это почти город! Я до сих пор не знаю, как мы все тогда справлялись. Электричества нет, еды нет (мы должны были всем хлебозаводам Питера), одежды нет.
Помню, как Демчук — маленького роста, худощавый, с большими ушами — все время курил и ругался, сидя в огромном кресле. Но какое у него было шестое чувство! Вам потом расскажут об этом и сотрудники, и заключенные.
Все начальники «Крестов» занимали один и тот же кабинет на первом этаже. Там в самом углу есть потайная, едва приметная дверца. За ней — старинный сейф. Львов, который руководит «Крестами» последние три года, хитро прищуривается:
— Тайну замка этого сейфа, сделанного в 1892 году, могли знать только начальники «Крестов», никто больше. Сегодня в живых таких четверо. А ключ только у меня. Вот он. У вас есть только один способ открыть дверцу — стать начальником.
Начальник «Крестов» показывает секретный сейф 1892 года Фото: Ева Меркачева
А вот чтобы открыть дверь старинного храма в «Крестах», знать секретный код и иметь «золотой ключ» с номером 1 не нужно. Этот храм строился на деньги простых питерцев и когда-то был открыт для всех желающих. Потом коммунисты сделали там себе кабинеты, закрасили фрески, сняли иконы. Лишь в 2002 году красивое помещение с огромным куполом снова было освящено. Недавно под семи слоями штукатурки обнаружили просто фантастической красоты фрески и иконы. Их судьба пока не решена.
СПРАВКА «МК»: «Во время войны работал один режимный корпус. В тот период охраняли арестантов старики, женщины да инвалиды (400 сотрудников ушли на фронт добровольцами сразу после начала войны). В блокаду были нормы питания для заключенных такие же, как для жителей города. Умирали от голода и заключенные, и сотрудники. Трупы складировали в морге, который организовали в одном из помещений».
Когда-то сюда складывали трупы умерших заключенных Фото: Ева Меркачева
«18 человек на три шконаря»
Корпус №1 на 480 камер. Я в центре большого креста и, поворачивая голову, могу видеть, что творится в каждом из четырех лучей-коридоров. Грандиозно!
— Построив тюрьму такой формы, архитектор дал возможность солнцу, вращаясь, заглянуть практически в каждую камеру, — говорит старший инспектор Наталья Ключарева. — Что в случае с питерским климатом, с его дождливой погодой, играет совершенно не последнюю роль. Вся тюрьма построена по принципу паноптикума — максимальная освещенность и открытость для наблюдения за заключенными. Вообще в России тюрем с куполами до «Крестов» не строили (строили по принципу темниц).
Именно благодаря куполу, через который льется световой поток, можно вести наблюдение через все четыре этажа. Все перекрытия между этажами были просматриваемые. Потолки носят сводчатый характер, напоминают арки. Так вот если хотя бы одну несущую стену в здании снесут, то все остальные сложатся. Переоборудовать невозможно.
Вот через эту дверь заключенных выводят на прогулку, а вот почтовые ящики для жалоб заключенных.
Осужденный отряда хозобслуги готов к переселению из старых «Крестов» в новые Фото: Ева Меркачева
Захожу в камеру. Она совсем маленькая — 8 кв. метров. Изначально предполагалось, что царская тюрьма будет одиночной, то есть один человек на одну камеру. Сейчас здесь сидят в основном по трое.
— Да это санаторий по сравнению с тем, что тут творилось раньше! — говорит один из арестантов. — Я тут был в 90-е, когда в камере было 18 человек. На три шконаря!
— Было такое, — подтверждает Чергин. — Там нормальный человек должен был ужаснуться. Но мы все в тот момент воспринимали это как должное. Заключенные не открывали двери камеры, когда им приводили очередного. Его еле удавалось впихнуть туда. Вещи уже по головам передавали. Я до сих пор вспоминаю — и аж страшно становится: как они тогда выживали?
— Мы тогда как-то посчитали, что около 1200 заключенных сидят уже по 1,5–2 года вообще за мелочь, — рассказывает бывший заместитель начальника «Крестов». — Кто украл комбикорм, кто овцу утащил. Мы приняли решение пригласить сюда всех представителей судов города и области. Я им говорю: давайте освободим вот этих; ну что мы мучаемся, их мучаем… А судьи на это: «Как арестовывали, так и будем».
Кстати, представители Фемиды тоже бывали нашими «клиентами». Попал к нам один судья, Казаков его фамилия была. Подозревался в зверском убийстве жены (я лично знал ее — хорошая женщина была). Не доказали его вины — через три года вышел. А вскоре в ДТП попал и погиб. Он очень сам по себе был нехороший, вредный. Казакова даже в суде один раз пытались взорвать: принесли гранату в зал заседаний. Тогда пострадал пристав. В этот период, кстати, численность заключенных у нас уже перевалила за 16 000.
Так выглядит камера в старых «Крестах» сегодня Фото: Ева Меркачева
И вот сейчас арестанты-рецидивисты вообще ни на что не жалуются, потому что помнят прошлое. С ними меньше всего проблем. Они говорят: «Нам и не снилось, что сейчас есть! Мы бы тогда и не поверили, что пройдут годы и будет так, как сейчас».
— Ну а как же удаление зубов без анестезии? Разве это не прошлый век?
— Рассказываю, как все было. Перед приездом Путина сказали, чтобы озвучили самую главную проблему. А в тот момент это были медикаменты (их не хватало катастрофически). Ну, один из наших сотрудников, Александр Житинев, и сказал президенту, что нет обезболивающих. А это потом вылилось в скандал.
Вообще все камеры ну совершенно идентичные. Старожилы говорят, что все, что здесь есть, не менялось чуть ли не с 1918 года. Правда, деревянные нары заменили на металлические, «срезали» третий ярус. Пару лет назад на втором и третьем этажах оборудовали душевые комнаты, и теперь в «Крестах» нет жесткой регламентации по выводу в душ (раньше ведь как было: только 15 минут, и ни минутой больше, на всю помывку).
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: «В начале XIX века в камере «Крестов» кровать крепилась к стене сразу после подъема и опускалась только на время отбоя. Днем заключенный не мог ею воспользоваться. Но в его распоряжении были стул, стол, полка. Посуда на полке должна была содержаться строго в определенном порядке: медная миска, тарелка, чайник, солонка. В противном случае его наказывали. Могли наказать и за то, что он не чистил посуду с помощью песка или кирпича».
Так выглядела камера в начале двухтысячных Фото: Ева Меркачева
Но старые стены не всегда готовы к новациям — провести вентиляцию тут почти что невозможно, а ночью температура в «Крестах» не опускается ниже 30 градусов. Начальник тюрьмы в этот период подписывает распоряжение: по четным числам открываются форточки камер с одной стороны, по нечетным — с другой (чтобы создавать движение воздуха).
— Позовите библиотекаря! Нужны книги! — кричит заключенный из камеры.
— Самым востребованным художественным произведением был и остается роман Федора Достоевского, — шепотом говорят мне сотрудники. — Вот уж поистине бытие определяет сознание.
Двое заключенных молчат — жуют хлеб. Оказалось, они беспрестанно делают это уже вторые сутки. Потом выложат его на ткань, чтобы кислород вышел. А потом уже другие из этой массы будут лепить фигурки.
— У нас разделение труда: одни жуют, другие лепят, — поясняют те, чей рот «не занят делом». — Потом фигурки разукрасим пастой из цветных ручек, и они смогут храниться года три. В этом году влажное лето, так что многие наши фигурки, терзаемые хлебными жучками, погибали.
Такую инструкцию получал каждый, кто «заселялся» в «Кресты» Фото: Ева Меркачева
В окно тем временем постучался голубь. Сотрудники говорят, что, возможно, он прибыл с посланием.
— А у нас тут Тарзан сидит, — кричат заключенные из одной камеры.
Боец смешанных единоборств Вячеслав Дацик по кличке Тарзан, как говорится, сам тих и светел. «Кресты» наблюдают уже второе по счету его пришествие, так что сотрудники подобрали ему подходящих по характеру сокамерников.
По дороге оперативники не хвастают, но с гордостью рассказывают, как они раскрыли убийство детей (в «Крестах» оказался маньяк, и здесь он признался в тех преступлениях, о которых никто не знал) и вернули украденные картины в один из музеев («раскололи» похитителя).
Призрачная камера №1000
В «Крестах» всегда было и есть всего 999 камер. Но рассказывают, что архитектора тюрьмы Антония Томишко поместили в камеру №1000.
Дело было якобы так. Архитектор, докладывая императору Александру III, очевидно, волновался, потому сказал: «Ваше величество, я для вас тюрьму построил». «Не для меня, а для себя», — резко оборвал его царь и заточил в «Кресты».
Фото: Ева Меркачева
— Камеру №1000, куда его посадили, до сих пор не могут найти, — говорит Ключарева. — Это не шутка, мы тут все облазили. Если вы найдете, войдете в историю.
С Томишко связано много мистического. Мы не смогли выяснить, где он был похоронен. Есть версия, что на Никольском кладбище, но могила его там не найдена. Многие сотрудники говорят, что слышали или видели призрак архитектора. В 2008 году камеры видеонаблюдения зафиксировали, как из крыши возникло некое белое существо, поднялось вверх, потом резко вниз, снова вверх и исчезло в никуда.
В стенах «Крестов» умер зимой в тяжелейших условиях писатель Даниил Хармс. Вообще об известных арестантах, прошедших через «Кресты», можно писать отдельную книгу.
Мне дают пролистать старые желтые страницы журнала учета поступивших и выбывших заключенных. Ищу знакомые из учебников истории и литературы фамилии.
Александр Керенский. Будущий глава Временного правительства попал сюда в 1905 году. Кстати, сохранились его записи: «Я с благодарностью вспоминаю о нелепом случае, приведшем меня сюда. Четыре месяца уединения за счет государства». Он писал о том, что режим в «Крестах» очень либеральный, что двери в камерах практически не закрываются, заключенные общаются друг с другом, играют в шахматы. «И это было время отдыха и раздумий».
Владимир Набоков (отец автора «Лолиты», деятель кадетской партии). В 1906 году последний российский император Николай II разогнал депутатов Думы, а потом назначил им по три месяца тюрьмы. Депутаты оказались законопослушными, они самостоятельно — с вещичками, на извозчиках — прибыли к центральному входу тюрьмы. Среди них был Набоков, который взял с собой в «Кресты» любимую литературу и резиновую ванну, чтобы мыться. Сотрудники показывают мне фото, на которых изображен сам процесс «заезда» заключенных (удивительно, что все это сохранилось!).
Лев Троцкий. Революционер был в «Крестах» дважды. В первый раз он тут писал, читал, вел полемику с товарищами и сердился на сотрудников за то, что те отрывают его от работы — выводят на прогулку.
Второй раз Троцкий оказался здесь — но уже не в качестве заключенного — в 1917 году и написал гневную статью под названием «Позор» о том, как не соблюдались права человека в главной российской тюрьме. Численность заключенных в камерах уже зашкаливала (это было время после Февральской революции). Эх, знал бы он, как потом не соблюдались права человека в Советском Союзе, в строительстве которого он принял самое непосредственное участие. Интересно, что свой псевдоним — Троцкий — Лев Бронштейн взял от фамилии надзирателя тюрьмы, в которой сидел (но не питерской, а одесской).
Листаю дальше. Химик Федор Либеровский, известный востоковед, автор поэтического перевода Корана Теодор Шумовский, поэты Олег Григорьев, Николай Заболоцкий, Иосиф Бродский.
Георгий Жженов. Не могу не остановиться на этом заключенном.
— Когда он попал в переполненную камеру, он был 18-м по счету; и ему досталось место на корточках возле параши, — рассказывает Наталья. — Идемте, я покажу, где это.
Четвертый этаж первого корпуса. Камера, почти на углу, ничем не отличается от остальных. Но Жженов поменял несколько камер, незадолго до смерти он побывал в «Крестах», пытался вспомнить их — не смог.
Впрочем, много камер сменил и другой именитый узник — будущий Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский. Он провел в «Крестах» по ложному обвинению 30 месяцев — с 1938 по 1940 год. Немногим удалось вынести то, что испытал Рокоссовский: лишился 7 зубов, сломано 3 ребра, напрочь перебиты на ногах молотком пальцы (всю жизнь после этого он вынужден был носить ортопедическую обувь). Его трижды водили на расстрел в подвалы «Крестов»!
— Но он никого не оговорил, — продолжает Наталья, которая собирала воспоминания старожилов-надзирателей по крупицам все последние годы. — Его освобождение пришлось на дождливый октябрьский вечер.
Больной, изможденный Рокоссовский посмотрел — куда сейчас один, в ночь, без всяких средств? И он попросил у дежурного разрешения остаться переночевать до утра. А вновь заступившая смена обнаружила в личном деле Рокоссовского какие-то недочеты, разбирательство затянулось до самого вечера. Снова полил дождь, но Рокоссовский второй раз искушать судьбу не стал.
Когда под Сталинградом была взята в плен группировка Паулюса, на имя Рокоссовского шли поздравительные телеграммы со всех концов страны. В их числе одна — от начальника «Крестов».
Кстати, ни перед кем Сталин не извинялся, а вот перед Рокоссовским извинился дважды: «Обидели мы вас, товарищ маршал. Крепко обидели». Сам Рокоссовский в своих мемуарах ни словом не обмолвился об этих 30 месяцах жизни. Но до конца своих дней он не расставался с маленьким черным браунингом, говорил: «Еще раз придут — живым не дамся».
Андрей Туполев. Авиаконструктор попал сюда по 58-й статье, означающей, что человек «не лоялен к режиму». Сидел не в обычной камере, а в отдельном здании, где с 1939-го по 1941-й существовала шарашка (особое конструкторское бюро, тюрьма для ученых, которые трудились над проектами государственной важности).
Андрей Туполев и Георгий Жженов свои премии пожертвовали «Крестам», и на эти деньги здесь провели водопровод и канализацию.
— Не ходите туда, этот корпус заморожен, — отговаривают меня сотрудники от исследования. — Туда никто не заходил уже ровно шесть лет. Там. там туберкулезная палочка!
Подвальные камеры девятого корпуса Фото: Ева Меркачева
Девятый корпус — это самое мрачное место в «Крестах». Изначально строился как общежитие для сотрудников Санкт-Петербургской одиночной тюрьмы. Примечательно, что в свободное от службы время они могли покинуть территорию общежития лишь по личному разрешению начальника «Крестов». Так что сотрудники были такими же узниками этого тюремного замка, как преступники. С 1988 года здесь содержались женщины. А потом его отдали для больных открытой формой туберкулеза.
Нехотя надзиратели открывают замки. Мы внутри. Здесь все разрушено, кругом валяются обломки мебели, каких-то предметов. Спускаемся в подвалы, где были следственные кабинеты. А потом один из старожилов рассказывает про самый страшный день девятого корпуса «Крестов» — когда его захватили заключенные:
— Их было семеро. У всех — серьезные статьи и серьезные сроки, а двоим и вовсе грозил расстрел. План был такой: напасть на сотрудника, завладеть ключами от прогулочного дворика и оттуда добраться до вышки (устройство корпуса таково, что вышка венчает крышу, которая вплотную прилегает к гражданскому зданию).
Психологический расчет строился на то, что все произойдет 23 февраля. В общем, напали, ключи взяли. Но охранник сумел подать сигнал тревоги. Эти семеро взбесились, вернулись вот сюда, где вы сейчас, громя и круша все на своем пути.
В одном из кабинетов был коньяк, изъятый у адвокатов оперативниками. Заключенные его, естественно, выпивают. И без того бурлящий адреналин делает свое дело — они берут в заложники двоих: младшего инспектора (женщину) и инструктора-кинолога. Это вот тут как раз произошло.
Здесь в 1992 году произошел захват заложников Фото: Ева Меркачева
— Переговоры вел лично Демчук. Пригласили родственников заключенных, чтобы те уговорили. Попросили даже одного известного криминального авторитета (он в тот момент содержался в «Крестах») вступить в переговоры. Он согласился, кстати, сразу. Но без толку все это было.
Идемте, покажу, откуда штурм начался. Видите эту решетку на окне? С третьей попытки только удалось ее выдернуть. Потом еще долго разбивали дверь, а когда она поддалась, то инструктор-кинолог Александр был уже заколот (7 ножевых ранений).
Инспектор Валентина не пострадала: снайпер на крыше охранял подступы к ней. Но долго лечилась и через два года все-таки умерла: сердце не выдержало. Кстати, у Александра трое детей осталось, так вот один из них сейчас в питерском СИЗО, второй — в Москве в управлении собственной безопасности. Вдова возглавляет уголовно-исполнительную инспекцию в одном из районов Санкт-Петербурга.
Она недавно рассказывала, как один из выживших заключенных (во время штурма погибли трое, остальные получили сроки) позвонил ей. И даже вроде как пытался просить прощения. А закончил тем, что попросил денег.
Любовь Червонца
Советские годы для «Крестов» были самыми знаковыми. Кстати, в ту пору тут работала мать нынешнего главы СК Александра Бастрыкина.
— Прапорщиком была, очень ответственная женщина, — вспоминают сотрудники.
Костя Могила, тамбовские, Малышев, Кирпич. — сколько известных авторитетов прошло тогда через «Кресты».
— Я, как заместитель начальника, много с ними общался, — рассказывает Евгений Божадзе. — Серьезные люди все. Они развитые, эрудированные. Всю жизнь сидят — всю жизнь читают. Убеждения у них сильные.
Они знали, что меня ни о чем просить не надо, что это бесполезно. А так-то предлагали все: дачи, дома, машины. А сколько в рестораны приглашали! Нужно было уметь отказывать жестко. И вообще не позволять им панибратствовать. Червонца (в 1991 году в «Крестах» содержался знаменитый бандит Сергей Мадуев по прозвищу Червонец. — Прим. автора) отучил от его замашек. Чистоплюй, честолюб, все делал на понтах.
Он ведь, когда в Бутырке был, нападал на начальника. Сильный, как бык, отжимался на пальцах! Но когда мы ему дали сдачи, оказалось, он боли боится панически, как ребенок!
На глазах Божадзе развивался роман Червонца со следователем по особо важным делам при Генпрокуратуре Натальей Воронцовой (он лег потом в основу известного фильма «Тюремный романс» с Александром Абдуловым в главной роли).
— Я вам расскажу, как все было на самом деле, — говорит Божадзе. — Червонец, сукин сын, добился, чтобы именно Воронцова была у него следователем. Его, бывало, выведут на допрос, а он молчит. А потом: «Ей все расскажу».
«Там скандал, Воронцова плачет, в истерике». А потом она: «Ой, вы его не трогайте, не наказывайте, это я во всем виновата». А, видно, он тогда уже воздействовал на нее психологически. Она за него переживала — «вот, он такой бедненький». Я говорю: «Чего это он бедненький? Вы на его щеки посмотрите. Ест что хочет, передачки ему передают лучше, чем в ресторане».
И вот она ему наган пронесла в «Кресты» (а сотрудники прокуратуры не досматриваются). Червонец после этого три дня просился к начальнику Демчуку: «Пусть примет! Я расскажу, где все остальное награбленное закопано». А Демчук как чувствовал — не принимал. И Демчук в тот момент дал распоряжение один автомат положить на пост, где южные ворота, потому что пистолетом Макарова преступника не остановить. И если бы не этот автомат. Червонец бы с наганом ушел во время попытки побега. А так, когда он увидел, как бегут на него с автоматом, упал на колени и сдался.
Наталья Воронцова 7 лет колонии получила. Говорят, сейчас живет в Крыму и якобы не бедствует. А Червонец был осужден к смертной казни, которую потом заменили на пожизненное. В 2000 году, больной сахарным диабетом, он умер в колонии «Черный дельфин».
Божадзе, сопровождая меня по старым коридорам «Крестов», показывает то на одну камеру, то на другую, вспоминая знаменитых сидельцев.
— Это камера директора «Сантреста» — самого крупного завода в Питере. Он вместе с замом делал левые партии коньяков, за что и посадили. А тут — директор «Ленбытхима». Он сидел вместе с руководителем мясокомбината, который за докторскую колбасу срок получил. Я спросил у него про эту колбасу тогда. Он честно рассказал, как делали: тонну мяса, тонну зерна, тонну крахмала и тонну туалетной бумаги или салфеток. Он так и говорил мне! Зачем ему обманывать? Так что это все не байки. Им тяжело было сидеть — они уже при социализме чувствовали себя элитой, жили красиво.
Новая жизнь старой тюрьмы
«Кресты», «Кресты». Сама мысль о том, что легендарной тюрьмы не будет, многих пугает. Это ведь история целого города, целой страны, целой эпохи.
— «Кресты» никто не тронет, что вы переживаете, — успокаивает начальник УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области генерал-майор внутренней службы Игорь Потапенко. — Это же памятник истории. Просто отсюда в ближайшие дни вывезут всех заключенных. Здание будет отдано под музей, под съемочную площадку (камеры сохранятся в их первозданном виде). Часть помещений займет аппарат УФСИН, тут же будет прием граждан и много чего еще.
Руководитель строительства показывает макет новых «Крестов», которые откроют на днях Фото: Ева Меркачева
А заключенные переедут в новый СИЗО.
«Кресты-2» построили на окраине Санкт-Петербурга, и это, по словам экспертов, самая грандиозная тюрьма во всей современной Европе.
Стройка почти закончена. Меня ведут по новым «Крестам» (они тоже в форме креста, с галереями, построенными так, что из любого угла здания можно попасть в любой корпус). 164 тысячи квадратных метров, каждая камера напоминает комнату в общежитии. Впервые в истории российской тюремной системы на каждого заключенного отведено по 7 кв. метров.
Новые «Кресты». Построены по тому же принципу, что и старые Фото: Ева Меркачева
Следственных кабинетов столько, что адвокаты могут не выходить отсюда хоть сутками — все равно никаких очередей не будет. В новый СИЗО, рассчитанный на 4 тысячи мест, переместят сидельцев почти со всех изоляторов Санкт-Петербурга. Футбольное поле с подогревом, огороженная территория на случай массовых волнений. Здесь будет несколько линий охраны, а подкоп совершить просто невозможно: забор уходит на три метра под землю. Грандиозно, мощно, но даже как-то страшно. Это же целый отдельно стоящий город заключенных — как он будет жить?
Оглядываюсь на «Кресты-2»: на окнах нет даже решеток, внешне СИЗО похож на жилой комплекс. И слышу голоса прохожих: «Как думаешь, а сколько в этом ЖК стоит квартира?» — «Так это же тюрьма!».
Так выглядит камера в новых «Крестах» Фото: Ева Меркачева
Когда-то каждый, кто прошел «Кресты», мог делать себе татуировку в форме перстня, в центре которого крест с короной. Такая татуировка гарантировала большое криминальное будущее. Какую наколку «нарисуют» те, кто оказался в «Крестах-2»? Время покажет.
Ева МЕРКАЧЕВА, Москва—Санкт-Петербург