что делать если сша нападет на россию
Жёсткий ответ России: что будет с США в случае провокации у границ России
Министр обороны сообщил, что в апреле в России пройдет более четырех тысяч военных учений различного масштаба. Также будут проводиться проверки во всех военных округах и на Северном флоте. Хатылев отметил, что все военные учения, которые проходят в России разбиты на определенные мероприятия. По словам эксперта, Россия начала проверку войск, согласно плану.
Военный эксперт отметил, что Россию не волнует, как на серьезные учения в армии отреагирует Запад. По словам Хатылева, РФ дает всем понять, что отвечать на все провокации будет жестко.
«Если корабль нарушает государственную границу, будем применять бомбардировщики и бомбометание по этим кораблям. Задача истребительной авиации — сбивать противника при нарушении государственной границы, несмотря ни на что. Компромиссов никаких не будет», — объяснил собеседник НН.
Хатылев заявил, что потенциал Вооруженных сил России на сегодняшний день не требует пятимиллионной армии, не требует многотысячных танков, а имеет две-три гиперзвуковые ракеты, которые решат задачу стратегической важности.
«Наши две подводные лодки «Борей», решат задачу, не подходя к берегам США, они смогут уничтожить 40 объектов в ядерном исполнении. У нас есть такая возможность продемонстрировать свою силу и способность», — подытожил военный эксперт.
Ранее «Народные Новости» писали, что в Болгарии объяснили, почему Киеву не стоит провоцировать конфликт между НАТО и Россией.
Не забудьте ниже поделиться новостью на своих страницах в социальных сетях.
Военный эксперт рассказал, чем обернется для США нападение на Россию
Нападение США на Россию может закончиться катастрофой для американской нации, считает военный эксперт ТАСС, полковник в отставке Виктор Литовкин.
Ранее глава Командования глобальных ударов ВВС США Тимоти Рай в письме изданию Air Force Times заявил, что война будущего, которая, скорее всего, будет вестись с Россией и Китаем, угрожает выживанию американской нации.
Генерал подчеркнул, что потенциальные противники США модернизируют свои ядерные силы не так, как это делают Соединенные Штаты. По мнению американского офицера, чтобы «идти в ногу со временем, США необходимо модернизировать свою сеть бомбардировщиков, подводных лодок и межконтинентальных баллистических ракет (МБРР) за счет разработки новых технологий».
До того, как США введут в строй разрабатываемые сейчас тяжелые стратегические бомбардировщики B-21 Raider, Пентагон должен сохранять боевую готовность и модернизировать устаревающие B-1 Lancer, B-2 Spirit и B-52 Stratofortress. Говоря о ракетном вооружении, Рей отметил, что в стране ведутся работы над новой МБРР, создаваемой в рамках проекта Ground-Based Strategic Deterrent. Она должна будет прийти на замену LGM-30G Minuteman III.
Комментируя заявление Тимоти Рея, военный эксперт ТАСС, полковник в отставке Виктор Литовкин в интервью корреспонденту Федерального агентства новостей сообщил, что американский генерал прав, «когда говорит о крахе американской нации».
«Поэтому им не надо начинать войну против России и Китая: это может кончиться плачевно для американской нации. А то, что он рекламирует разрабатываемый бомбардировщик, это понятно: ведомство требует денег для новой техники — это традиционный американский подход. То, что они готовятся к войне, — нормально: этим любая армия занимается, потому что армия или воюет, или готовится к войне. Если американцы будут нападать, то да, может, она [война] и случится. Но, как он сам сказал, нападение на Россию закончится для США катастрофой», — уверен эксперт.
Вспомнил собеседник ФАН и об участившихся разведывательных и боевых полетах американской стратегической авиации у российских границ. По мнению Литовкина, это говорит о стремлении Соединенных Штатов Америки надавить на Россию, «показать ей американскую мощь».
«Когда американский гегемонизм приходит в упадок и на него все, мягко говоря, плюют, даже Северная Корея, надо как-то стращать своих конкурентов, вероятных противников. Эти полеты — попытка стращать Россию тем, что они могут это делать. Но нашу страну напугать невозможно, поэтому это бессмысленные попытки. Во-вторых, это также попытка втянуть Россию в гонку вооружений, потому что, когда ты стращаешь кого-то, оппонент пытается защититься. Ведь чем больше полетов, тем больше нужно самолетов, больше керосина, больше летчиков, чтобы противостоять нападкам США. Это — попытки втянуть нас в гонку вооружений, чтобы разорить. Но у нас, как мне представляется, разумное, трезвомыслящее руководство, которое не станет втягиваться в эту гонку, потому что у нас есть чем ответить США в случае чего. И, судя по заявлению генерала, они это понимают», — заключил военный аналитик.
Напомним, в августе 2020 года начальник штаба ВВС США Чарльз Браун-младший заявил, что война будущего, проходящая с участием США, вряд ли будет похожа на конфликты последних двух десятилетий. По его мнению, «война будущего не останется далеко от наших (США) берегов».
Новое в блогах
Давайте гипотетически рассмотрим ситуацию, при которой у России и НАТО состоится ограниченный военный конфликт в Европе. Покажет ли Китай в этом случае себя нашим союзником или воспользуется ситуацией и захватит Сибирь?
Много читаю о том, будто Китай только и ждет того, чтобы Россия ослабла, и он смог захватить все земли до Урала. В данном материале хочу ответить на такое мнение.
Наибольшая вероятность ослабления России – длительное вооруженное противостояние с армиями стран НАТО на Западе и юго-западе РФ. Примем это предположение в качестве условия задачи.
Условия задачи при противостоянии России и НАТО
Итак, в случае возникновения ограниченного конфликта НАТО и России, или просто напряженного противостояния, наша страна будет вынуждена перебросить часть вооруженных сил с Востока для укрепления западных рубежей. Это необходимо будет сделать, поскольку армия РФ в количественном отношении уступает армиям НАТО.
Кроме того, мобилизация резервов займет не одну неделю, а войска понадобятся «здесь и сейчас». Поэтому за несколько дней восточный фланг РФ может поставить на западные границы, в Крым и регион Балтики, а также в Белоруссию все силы ВДВ (до 40 000 военных – это 10% всех сухопутных войск). Также потребуется перебросить боевые самолеты, средства ПВО, РЭБ, и прочую военную технику и формирования.
В результате восточные рубежи будут «оголены». Этой ситуацией могут воспользоваться разные страны для захвата Сибири, Дальнего Востока, Арктики. Если в высших эшелонах военного командования РФ найдутся предатели, то ядерного удара может не последовать. Также его может не последовать по другим причинам.
Как в такой ситуации поведет себя Китай?
Поможет ли России Китай
Начнем с того, что на указанные регионы претендует не только Китай. Здесь расположены крупные силы Японии и США.
Япония претендует на южную часть Дальнего Востока – Сахалин и Владивосток. США претендуют на Арктику и Северо-восточную Сибирь, а также на северную половину Дальнего Востока.
То есть, при явном ослаблении России на востоке никто не даст армии Китая единолично захватить всю Сибирь. Ее придется делить с объединенными силами Японии и США.
В этом случае Китай получит усиление этих двух своих геополитических противников. Кроме того, Китай лишится сильного военного союзника – России. А также выйдет на прямое соприкосновение с японскими и американскими силами.
То есть, если Китай воспользуется ослаблением России, он получит часть Сибири. Но при этом будет вынужден тратить больше сил и средств на защиту своих рубежей в северных широтах. Поскольку граница между ним. США и Японией будет сухопутной и увеличенной на тысячи километров.
При этом Китай будет вынужден противостоять уже трем странам – России, а также усилившимся за счет новых захватов Японии и США. Это однозначно подорвет его мощь как военной и экономической державы.
Вывод
В существующей геополитической ситуации Китаю намного выгоднее помочь России в случае ее конфликта или длительного военного противостояния с НАТО в Европе.
В этом случае Китай будет защищен от США буферной зоной – Сибирью и ДВ, где Россия проведет мобилизацию, планово развернет силы резерва и укрепит оборону.
Кроме того, помогая России, Китай не допустит усиления Японии. Которая при захвате ДВ может вернуть себе мощь Японской империи и угрожать КНР уже в ближайшем будущем.
В дальнейшем ждите материал на тему «поможет ли Россию Китаю в ситуации противостояния КНР и США».
Готова ли Россия к конфликту с НАТО? Что будет в случае войны?
В 2019 году НАТО празднует свое 70-летие. Организация Североатлантического Договора официально была создана в апреле 1949 года, и с тех пор постоянно увеличивалась. Теперь стоит вопрос о вхождении в альянс Украины и Грузии; президент США Дональд Трамп предлагает включить в НАТО Бразилию. Россия вновь воспринимает НАТО как главную угрозу и в ответ заявляет о внедрении современных видов «супер-оружия». История знает эпизоды тяжелейших испытаний в наших отношениях с НАТО — достаточно вспомнить Карибский кризис 1962 года. К чему может привести нынешнее обострение? Наш собеседник — эксперт в сфере международных отношений и международной безопасности Павел Лузин.
«В ближайшие 2–3 года мы можем увидеть новый рост оборонных расходов»
Но в сфере обычных вооружений ситуация другая, здесь Россия никогда не сможет быть равной США. Не говоря о том, что у США есть союзники: страны НАТО и ряд других государств. И потому речь идет не о том, чтобы гнаться за паритетом, а о том, чтобы иметь такие обычные военные возможности, которые не позволят другим странам игнорировать Кремль. Проще говоря, Москва стремится быть второй военной державой в мире, но не по количеству вооружений и войск, а по их качеству и возможностям их применения. Также речь идет о том, чтобы иметь возможность военного давления на кого-либо без перехода к открытой войне, а в случае войны — обеспечить невозможность разгрома российских войск. Таким образом, нынешняя гонка вооружений развивается в других аспектах, нежели во времена холодной войны.
Что касается российских расходов на оборону, то формально они не растут. Пик военных расходов пришелся на 2016 год и был вызван необходимостью погашать долги неэффективного российского ВПК. Сейчас расходы по статьям «Национальная оборона» и «Национальная безопасность и правоохранительная деятельность» находятся в пределах «кремлевской нормы», своего рода потолка, в 5 трлн рублей (около 3 трлн и около 2 трлн рублей по каждой статье соответственно). Это тот уровень, который пока устраивает российскую власть. Но в перспективе ближайших двух-трех лет мы можем увидеть не только сохранение этой «нормы», но и новый рост расходов.
— В чем же Россия превосходит войска НАТО?
— В политической готовности применять военную силу. Альянсу для проведения союзнической военной кампании нужны очень веские основания. Например, в 2001 году основанием для операции НАТО в Афганистане стало нападение террористов на США. А России для использования военной силы нужно только желание узкой группы лиц или даже одного человека в Кремле. Это дает очень важный ресурс — время. Плюс, способность относительно быстро, в течение двух-четырех недель, развернуть боеспособный контингент в несколько десятков тысяч человек. То есть тоже временной ресурс.
Причем речь не идет о фронтальной войне до полного истощения и уничтожения. Мы с вами находимся в плену представлений о войне в духе Второй мировой. Но большинство войн в мировой истории не заканчивались полным разгромом и оккупацией одной из сторон. Война может вестись для принуждения к переговорам. Она может вестись небольшими и вполне кровавыми «порциями», но на протяжении десятилетий — как в Столетней войне, Тридцатилетней войне. Она может вестись даже без применения силы — вспомните «странную войну» 1939–1940 годов в рамках той же Второй мировой, когда Франция и Британия объявили Германии войну, но боевых действий не начали. Война может быть чередой локальных конфликтов. Весь вопрос в том, какие политические цели ставит перед собой сторона, которая начинает войну, и как собирается достигать этих целей не только на поле боя, но и в рамках дипломатической работы, которая в условиях войны не прекращается.
— А если случится затяжная война? Сможет ли Кремль выжить политически и заставить российских граждан смириться с войной, участием в ней?
— Во-первых, не нужно даже ставить вопрос о том, может ли Россия при нынешнем уровне своего развития позволить себе воевать и не подорвет ли война ее развитие. Забота о нашем с вами благосостоянии вообще-то не является частью российской политической культуры. А благосостояние представителей российской власти на приемлемом для них уровне можно поддерживать даже в условиях войны, причем любой, кроме ядерной.
В конце концов ни война в Афганистане, ни обе войны в Чечне, ни войны в Грузии, Украине и Сирии при всех своих ужасах экономику не разрушили. Конечно, без этих войн мы бы сохранили многие тысячи жизни наших солдат и офицеров и могли бы потратить имевшиеся ресурсы с большей пользой. Но гигантские триллионы рублей, которые с 2011 года потрачены на перевооружение армии и спецслужб, мы с вами уже заплатили и не говорим о коллапсе, хотя, да, живем небогато. А гнить можно очень долго и за это время еще не единожды повоевать.
Во-вторых, для затяжной войны у российской власти нет ни институциональных, ни интеллектуальных, ни моральных ресурсов. В Кремле это прекрасно понимают, и о большой и затяжной войне там никто не помышляет. Россия может участвовать хоть в сотне кампаний, но только если в каждой будет задействовано всего лишь по несколько сотен военных и наемников. Если же кампания потребует развертывания большого контингента, то предел возможностей — это 80–100 тыс. человек.
Во все времена исходят из того, что побеждать надо максимально быстро. А как получается на практике — это уже другая проблема. Пытаться прогнозировать тут не стоит.
— Сто тысяч военных — тоже немало. То есть прямое столкновение России и НАТО возможно?
— Вероятность этого отлична от нуля. И тут опять же важно не чего и у кого больше, а кто быстрее и гибче использует наличные ресурсы. Да, у стран НАТО ресурсов больше, но им нужно больше времени, чтобы согласовать и принять политическое решение и сконцентрировать силы на ответные действия. У России ресурсов меньше, но Кремль делает ставку на то, чтобы действовать быстро, неожиданно.
— Почему вы используете слово «ответить»? Вы видите признаки того, что НАТО собирается нападать на Россию? Таких признаков нет. Вообще, обсуждать со мной возможные сценарии какой-либо войны неправильно. Тут пусть говорят военные специалисты. Нас же больше должно интересовать: какие цели преследует то или иное государство, какими ресурсами оно располагает, какие действия предпринимает и при каких политических условиях возможно применение военной силы?
Все российские документы и усилия последних лет говорят о том, что российская власть свыклась с мыслью, что за свое сохранение надо быть готовой воевать. И в случае угрозы она может пойти на применение военной силы. Поймите, речь здесь не о России, не о нас с вами. Речь о нескольких тысячах человек (если вместе с членами семей), чье благополучие, а для некоторых и физическое существование, зависят о того, смогут ли эти люди оставаться в России властью.
— Как на российские преимущества реагируют наши «партнеры» по Альянсу?
— Страны НАТО, безусловно, все это видят. И после известных событий 2014 года без дела не сидят. Ряд европейских стран-членов НАТО увеличивают свои оборонные расходы, также усиливается военное сотрудничество между ними. Альянс в целом проводит более интенсивные учения, в странах Балтии размещены передовые силы НАТО. И анонсированный выход США из Договора РСМД — также ответ на российские военные приготовления.
— В начале марта начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ Валерий Герасимов заявил о том, что Пентагон разрабатывает стратегию ведения боевых действий «Троянский конь». «Суть ее заключается в активном использовании протестного потенциала „пятой колонны“ в интересах дестабилизации обстановки с одновременным нанесением ударов НАТО по наиболее важным объектам», — пояснил Герасимов. Насколько правдоподобно заявление Герасимова?
«Чудес не бывает, никакого супероружия у нас не существует»
— Россия пригрозила всему миру, и в первую очередь странам НАТО, супероружием. Это ракетные комплексы «Авангард», «Посейдон» и «Кинжал», баллистическая ракета «Сармат», лазерный комплекс «Пересвет». Они уже в наличии или в разработках?
— Больше половины из того, что вы назвали, все эти «посейдоны» и «пересветы» — абстракция. Разговоры о них хорошо описываются словосочетанием «военная хитрость». Тот же «Сармат» — это локализация производства тяжелой ракеты Р-36М с некоторой ее модернизацией: раньше она производилась на Украине. К тому же надо чем-то загружать заводы ГРЦ имени Макеева в Челябинской области и Красноярске.
Чудес не бывает, и никакого супероружия у нас не существует.
— По вашим данным, на Западе испугались «чудо-оружия» Путина? Или оно произвело впечатление только на державно-патриотическую публику внутри России?
— Разумеется, никто во внешнем мире буквально всю эту браваду не воспринимает. Но иностранные дипломаты обращают внимание на сам факт такой бравады, потому что это риторика угроз. Если я вам на полном серьезе скажу, что я собрал дома миномет и этот миномет — против вас и вашей семьи, то вы, будучи здравомыслящим человеком и понимая, что миномета у меня быть не может, все равно будете всерьез воспринимать сам факт моих угроз и размышлять над ответными действиями: то ли санитаров вызвать, то ли полицию, то ли дать мне по лицу для профилактики, то ли не обращать внимания. Наверное, проконсультируетесь по этому вопросу с друзьями. Примерно так же в отношении путинской «научной фантастики» действует и Запад.
Что касается патриотически настроенной публики, то, судя по всему, даже она в этот бред не особо верит. Иначе не требовалось бы через ТАСС или «Звезду» постоянно публиковать сообщения «анонимных источников в отрасли» о том, что какой-нибудь «посейдон» вывели в море на испытания.
— Как вы оцениваете состояние воздушно-космических сил России? Недавно доктор военных наук Константин Сивков заявил, что силы НАТО превосходят российскую боевую авиацию по численности, США и их союзники могут создать воздушную группировку численностью до двух с половиной тысяч единиц и полномасштабной воздушной войны с Западом Россия не выдержит.
— Самолеты и вертолеты — это всего лишь средство достижения политической цели, ресурс. Дело не в том, чего и у кого больше. Дело в том, при каких политических обстоятельствах все это может быть использовано. Войну в первую очередь надо рассматривать как политический акт.
Например, Кремль в какой-то момент может оказаться в таком политическом и экономическом тупике, что выходом из него будет видеть только применение военной силы. К тому же российская власть не понимает и не принимает те правила, по которым существует современный мир, она хотела бы передоговориться об этих правилах. В 2015 году российские силы отправили в Сирию, чтобы торговаться и договариваться с Западом. Там не получилось. Но не надо думать, что в ближайшие годы на карте мира не появится другой конфликтной точки, куда Москва решит отправить войска, чтобы склонить Запад к искомым договоренностям.
В эпоху холодной войны СССР действовал так же — угрожал Западной Европе своими ракетами средней и меньшей дальности, желая убедить европейцев, что в случае конфликта между ним и США полем боя в первую очередь станут именно европейские страны. Это способ вбить клин в трансатлантический союз. Правда, тогда этот способ не сработал.
— Позиция Кремля по ДРСМД увязывается в том числе с созданием натовских баз ПРО в Румынии и Польше. Они действительно представляют угрозу?
— В начале этого года президент Трамп обнародовал новую Стратегию противоракетной обороны США, подготовленную их министерством обороны. В ней говорится об угрозах, исходящих от России, Северной Кореи, Ирана и Китая, и, соответственно, о существенной модернизации и расширении американской системы ПРО. Что это означает для России?
— Программа ПРО в США реализуется с 1990-х годов. Ничего принципиально нового Дональд Трамп туда не добавил. И Россия далеко не первый год находится у американцев в списке угроз. Надо сказать, мы для этого сделали очень многое, удивляться нечему.
— Если ничего нового, тогда зачем провозгласили о новой стратегии?
— Есть такая практика — раз в несколько лет выпускать новую редакцию различных стратегий, чтобы уточнять какие-то детали, проводить ревизию акцентов. Это же не просто тексты для чтения, подобные документы существуют и обновляются, чтобы различные государственные институты выстраивали и корректировали свою работу.
— Что можно сказать о состоянии российского флота?
— Если вывести за скобки стратегические субмарины, российский военный флот на протяжении веков имеет вспомогательные функции. Он никогда не мог и не сможет быть сопоставим с американским (не говоря уже о совокупной морской мощи НАТО). Да это и не нужно. Москва в своей морской политике исходит из того, чтобы иметь флот, достаточный для защиты прибрежных зон и для ограниченной проекции силы за пределами своих границ.
«Потенциальное failed state с крупнейшим ядерным арсеналом — серьезная угроза»
— Как вы оцениваете возможность дальнейшего расширения НАТО? Прежде всего, за счет Украины и Грузии?
— Никак не оцениваю. В долгосрочном плане шансов на вступление в НАТО больше у Сербии и Македонии. Конечно, если эти страны будут к этому политически готовы. Но говорить об этом как о каком-то устойчивом векторе или сценарии рано. Вообще, суть НАТО — обеспечение европейской безопасности и взаимных обязательств союзников ради безопасности друг друга. Именно этими целями объясняется включение в Альянс любых новых членов. При этом страны НАТО содействуют в перевооружении и подготовке военных Украины и Грузии. Запад заинтересован, чтобы эти страны оставались независимыми, спокойными и в перспективе — процветающими.
— Каковы перспективы военного усиления уже действующих членов НАТО, особенно в Восточной Европе — Польши, Прибалтики, Румынии?
— Они увеличили расходы на оборону и готовы себя защищать. В целом, если с 2011 по 2014 год европейские страны-члены НАТО и Канада сократили свои совокупные траты на оборону с 286 млрд до 272 млрд долларов, то затем они их только увеличивали и в 2018 году израсходовали примерно 312 млрд долларов.
— Советский опыт выработал в нас стереотип, что НАТО и Россия — это всегда противостояние. Хотя история знает примеры военного сотрудничества России и стран Запада: Антанта, ленд-лиз. Есть ли у нас возможность не противостоять друг другу, а сотрудничать?
— Для того чтобы нам сотрудничать, должна измениться как таковая российская политическая система. Свобода, федерализм, права человека, капитализм — это не пустые слова. Пока с этим всем у нас большие проблемы, ничего хорошего в отношениях с Западом не будет.
— Но ведь США и страны НАТО сотрудничают с режимами, которые, с точки зрения демократии, еще хуже, чем российский режим. Например, со странами арабского мира.
— Конечно, можно вспомнить, что в партнерах у Запада есть, мягко говоря, очень специфические государства типа Саудовской Аравии. Но не забывайте, в каких вынужденных условиях саудиты и другие ортодоксальные монархии Персидского залива стали этими самыми партнерами и даже союзниками. Они ими стали в разгар холодной войны, когда Египет, Сирия, Ирак и другие страны региона строили коммунизм и когда надо было заодно разрушить арабский фронт, воевавший против Израиля. А сейчас монархии Персидского залива помогают сдерживать Иран с его ракетной и ядерной программами и доктриной «экспорта» достижений исламской революции 1979 года.
Павел Фельгенгауэр: руководство России готовится к большой войне, которую проиграет
Россия находится в другой ситуации. Более того, мы и претендуем на большее — на статус великой державы, на роль глобального гаранта мира и безопасности (к чему нас обязывает постоянное членство в Совете Безопасности ООН). Поэтому с нас и спрос другой. Но при этом мы с 2008 года не признаем границы Грузии и Украины, мы силой отторгли у этих стран их территории, причем в Крыму и районах Донбасса, в отличие от Абхазии и Южной Осетии, этому не предшествовали вооруженные конфликты. Мы пытаемся поставить под контроль часть криминального мира в Европе. Мы коррумпировали западную банковскую систему и некоторых политиков. Вспомните убийства бизнесменов, попытку отравления Скрипалей, попытку устроить переворот в Черногории в 2016 году, «аргентинский кокаин», наконец. То есть на фоне притязаний на статус великой державы международная деятельность России наносит Западу очевидный ущерб.
Конечно, можно исходить из того, что представители российской власти занимаются всем этим по собственной инициативе, но тогда встает вопрос о том, что наша страна движется в сторону failed state, «падшего государства». В российской политической и экономической системе действительно накопилось много противоречий. Выходов из этого тупика не так много — либо реформы и модернизация, создание честных правил игры внутри страны и соблюдение международных правил, либо многие годы кризисных ситуаций разной степени глубины с перспективой стать полноценным failed state. А потенциальное failed state с крупнейшим ядерным арсеналом — это же серьезная угроза. Поэтому на Западе к нам такое отношение.