что такое апейрон в учении анаксимандра
Вселенная. Апейрон
И так, имея практически сформировавшуюся концепцию мироздания до «Большого взрыва», я с интересом стал изучать достижения 2500-летней давности, за неимением более современных исследований этого вопроса.
Точкой соприкосновения моих собственных воззрений и воззрений древних на природу первоначал Вселенной стало такое понятие как – «апейрон».
Считается, что впервые идею апейрона высказал Анаксимандр в начале 6 века до н.э. Но его идея апейрона взросла на идее Фалеса об архе.
Очевидно, и до Фалеса древнегреческие философы искали ответ о первоначале все сущего, но только от Фалеса мы узнаем, что он рассуждал на эту тему.
Аристотель, пересказывая основные тезисы учения Фалеса (636 – 546 гг. до н.э.), приводит следующее высказывание: «все произошло из воды».
В формулировке перипатетиков это звучало как «вода – архе, или материальная причина сущего». Иными словами Фалес впервые задумался о том, что всему сущему что-то должно предшествовать и это первоначало он определяет как «вода». В этом термине мы видим скорее мифологическую ассоциацию, нежели выверенный научный термин. Следует учитывать, что сознание мудрецов античности ещё находилось в плену мифов и религиозных традиций. Поэтому не удивительно, что первоначало у Фалеса ассоциировалось с околоплодными водами. Так же как в утробе женщины из её вод рождался ребенок, так же, по мнению, Фалеса был рожден и сущий мир, который доступен человеку через его ощущения.
Диоген Лаэртский (180 – 240 гг.) приводит следующие изречения, которые приписывают Фалесу:
Древнее всего сущего – бог, ибо он не рожден.
Больше всего пространство, ибо оно объемлет все.
В этих двух афоризмах Фалес выразил основную космологическую идею своего учения: бог первичен, пространство – бесконечно.
Итак, Анаксимандр (610 – 540 гг. до н.э.) размышлял о первопричине сущего не на пустом месте, почва для его размышлений уже была подготовлена Фалесом.
Чтобы понять воззрения Анаксимандра на интересующий нас вопрос обратимся к свидетельствам самих античных философов, более близко знакомых с учением Анаксимандра.
Аристотель (384 – 322 гг. до н.э.) в своей «Физике» отмечает ( АРИСТОТЕЛЬ. Физика, А 4. 187 а 20.):
«[Одни физики принимают одно первоначальное тело-субстрат и порождают из него остальные сгущением и разрежением] А другие утверждают, что противоположности наличествуют в Одном и выделяются из него, как говорит Анаксимандр, равно как и Эмпедокл и Анаксагор: ведь и по их мнению, так же [как и по мнению Анаксимандра], остальные [тела] выделяются из смеси.»
Комментируя «Физику» Аристотеля Симпликий (490 – 560 гг.) отмечает (СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», 24, 13):
«Из полагающих одно движущееся и бесконечное [начало] Анаксимандр, сын Праксиада, милетец, преемник и ученик Фалеса, началом и элементом сущих [вещей] полагал бесконечное, первым введя это имя начала. Этим [началом] он считает не воду и не какой-нибудь другой из так называемых элементов, но некую иную бесконечную природу, из которой рождаются небосводы [миры] и находящиеся в них космосы. «А из каких [начал] вещам рожденье… назначенный срок времени» [12 В I], как он сам говорит об этом довольно поэтическими словами. Ясно, что, подметив взаимопревращение четырех элементов, он не счел ни один из них достойным того, чтобы принять его за субстрат [остальных], но [признал субстратом] нечто иное, отличное от них. Возникновение он объясняет не инаковением [= качественным превращением] первоэлемента, но выделением противоположностей вследствие вечного движения.»
Ириней (130 – 202 гг.) уточняет мировоззрение Анаксимандра (ИРИНЕЙ. Против ересей, II, 14.):
Анаксимандр принял за начало неизмеримое (immensum), семенообразно содержащее в себе самом рождение всех вещей; из него, как он утверждает, состоят неисчислимые миры.
Псевдо-Плутарх расширяет концепцию Анаксимандра:
«После него [Фалеса] Анаксимандр, товарищ Фалеса, сказал, что абсолютная причина возникновения и уничтожения Вселенной – бесконечное, из которого, по его словам, выделились небосводы и вообще все бесконечные космосы. Он утверждал, что совершается гибель [миров-небосводов], а намного раньше – [их] рождение, причем испокон бесконечного веку повторяется по кругу все одно и то же.»
Повторяя Псевдо-Плутарха (II век н.э.), Ипполит (170 – 235 гг.) также подчеркивает мнение Анаксимандра относительно первоначала космоса (ИППОЛИТ. Опровержение всех ересей, I, 6, 1):
«Слушателем [= учеником] Фалеса становится Анаксимандр. Анаксимандр, сын Праксиада, милетец. Сей сказал, что начало сущих [вещей] – некая природа бесконечного, из которой рождаются небосводы и космос в них. Он называет [природу бесконечного] «вечной и нестареющей» и [говорит], что она «объемлет все космосы». Время же, по его словам в том смысле, что рождение, бытие и гибель [миров-небосводов] предопределены. Он утверждал, что начало и элемент сущих – бесконечное, первым введя это имя начала, и что, кроме того, имеется вечное движение, в котором происходит рождение небосводов.»
Более подробно концепцию Анаксимандра раскрывает нам Псевдо-Аристотель (ПСЕВДО-АРИСТОТЕЛЬ Мнения философов, I, 3, 3):
«Анаксимандр, сын Праксиада, милетец, началом сущих полагает бесконечное: из него все возникает и в него все уничтожается. Поэтому и рождаются бесконечные [по числу] космосы и снова уничтожаются в то, из чего возникли. Он объясняет, почему оно безгранично: чтобы никогда не иссякало наличное возникновение. Но он ошибается, не говоря, что есть бесконечное: воздух ли оно, или вода, или земля, или какие другие тела. Он ошибается в том, что о материи высказывается, а творящую причину упраздняет. Ведь бесконечное есть не что иное, как материя, но материя не может быть действительностью, если не дана творящая причина.»
Ср.: (АРИСТОТЕЛЬ. Физика, Г 7, 207 b 35): «Ясно, что бесконечное следует отнести в разряд материальной причины, что оно не субстанция, [а атрибут, причем] негативный атрибут [= лишенность], самосущий же субстрат, [атрибутом которого является бесконечное] – это чувственный континуум. Совершенно очевидно, что и все остальные [философы] рассматривали бесконечное как материю, а потому абсурдно полагать его объемлющим, а не объемлемым.»
Там же, 8, 208 а 8: «Для того чтобы объяснить неиссякаемость возникновения, нет необходимости постулировать актуально существующее бесконечное чувственное тело, так как уничтожение одной вещи может бить возникновением другой, притом что Вселенная конечна.»
В дальнейшем Аристотель развивает концепцию бесконечного Анаксимандра (АРИСТОТЕЛЬ. Физика, 203 b 4):
«Логично и то, что все полагают его началом ибо:
1) оно не может быть всуе;
2) оно не может иметь никакого другого значения, кроме значения начала.
В самом деле, всякая вещь либо начало, либо [происходит] из начала, но у бесконечного нет начала, ибо в противном случае у него был бы конец. Кроме того, то, что оно не возникло и неуничтожимо, также [указывает на то, что его следует понимать] как некое начало, ибо то, что возникло, по необходимости должно прийти к концу и всякое уничтожение сопряжено с понятием конца. Поэтому, как мы говорим, у этого [начала] нет начала, но оно само представляется началом других вещей, и «все объемлет», и «всем правит», как говорят те, кто не принимает, помимо бесконечного, иных причин, как-то: ум или дружбу. И оно-то и есть божество, ибо оно «бессмертно и не подвержено гибели», как говорит Анаксимандр и большинство фисиологов.
[Далее следует перечисление пяти источников понятия бесконечности, резюмирующее взгляды различных философов.
Третий аргумент (203 b 18) – «возникновение и уничтожение могут быть неиссякаемы только в том случае, если [тело], от которого отнимается то, что возникает, бесконечно», – в «Мнениях философов» приписан Анаксимандру, см. А 14.]
Из приведенных выдержек становится понятным концепция Анаксимандра относительно первооснов мироздания. Он полагал, что все, что мы сегодня можем наблюдать, рождено Богом из первоначального беспредельного путем выделения из него структурных первоэлементов (воды, воздуха, земли и огня). При этом само же исходное беспредельное неуничтожимо и сохраняет свое качество в неизменном виде неограниченно долго. Таким образом, Анаксимандр вводит в научный оборот, строго выверенный научный термин, – «апейрон». Именно это понятие я и принял за основу моей концепции первоначала сущего.
И так, исходным постулатом моей концепции стали положения, высказанные Фалесом и Анаксимандром:
1. Пространство бесконечно.
2. Каждая точка пространства обладает, без каких либо изъятий, всей совокупностью реализуемых свойств.
3. Разум предшествует дифференциации сущего.
Состояние объективной реальности до начала дифференциации сущностей я вслед за Анаксимандром называю «Апейрон», так как считаю, что оно наиболее точно отражает характеристику материи в этом состоянии.
Теперь переходим к изложению моего воззрения на природу первонала сущего.
Выше уже говорилось о том, что предлагаемая концепция базируется на таком понятии как «сущее» (сущность).
Сущность может быть ничем неограниченной, и тогда она является Изначальной Сущностью или Апейроном, и ограниченной свойствами своего проявления. Чем меньше свойств проявления у такой сущности, тем более низшую ступень в иерархии сущностей она занимает.
Итак, Изначальная Сущность или Апейрон, есть начало начал всего, что мы ощущаем и видим вокруг, того что знаем и можем узнать. Под этим определением понимается Сущность, которая включает в себя все, что когда-либо было, есть и будет реальностью, без всяких ограничений физических или духовных понятий.
Изначальная Сущность или Апейрон, это понятие над понятиями, это тот предел, который мы можем сформулировать, исходя из своей способности воспринимать проявления окружающего нас мира. За этим определением в своем обобщающем содержании уже ничего нет, и не может быть, так как если кто-нибудь сможет предложить более обобщающее понятие, то оно должно будет использоваться вместо предложенного здесь.
Таким образом, Апейрон (Изначальная Сущность) это безграничное проявление недифференцированной реальности во всех своих формах и явлениях.
Теперь, когда мы определили что такое есть Апейрон, попытаемся понять состояние мира в этой Изначальной Сущности.
Как вытекает из ее определения она включает в себя все, что на сегодня известно человеку об окружающем его мире, в том числе и духовные понятия, но не в том виде в котором мы все это воспринимаем, а в неразделенном, целостном состоянии. В Апейроне нет разделения вещества на фрагменты из которых формируются тела, в ней нет разделения времени, на следующие друг за другом доли, в ней нет разделения между веществом и разумом, в ней вообще нет ни какого разделения. Все что мы сейчас наблюдаем находится в Апейроне в едином неделимом состоянии.
Это состояние я называю Единая Материя Сущности.
Единая Материя Сущности, таким образом, является той первоосновой в которой в последствии появилась наша Вселенная. Неугомонные материалисты пытаются определить ее свойства исходя из анализа свойств нашего Физического мира, но занятие это напоминает кропотливый труд по взвешиванию мысли. Свойство Единой Материи Сущности можно понять, только изучив всю иерархию сущностей нашей Вселенной.
Таким образом, Апейрон (Изначальную Сущность или Единую Материю Сущности) можно представить себе как первородный, неограниченный пространством и временем, «океан» в котором родилась наша Вселенная. Причем состояние этого «океана» беспредельное спокойствие не нарушаемое абсолютно ни чем. Поэтому когда Платон говорит о том, что материя и вещество постоянно сотрясают друг друга, то это относится не к Апейрону (Изначальной Сущности) в целом, а лишь к исчезающе крохотному ее фрагменту в котором находится наша Вселенная.
Чтобы можно было себе представить, как соотносятся между собой Апейрон (Изначальная Сущность) и наша Вселенная, необходимо представить себе весь мировой океан нашей планеты и пузырек воздуха размером в один микрон. И представив их, надо помнить, что это соотношение значительно меньше, чем реальное соотношение Апейрона (Изначальной Сущности) и нашей Вселенной. То есть в объективном смысле пространственных соотношений можно сказать, что по отношению к Апейрону (Изначальной Сущности) нашей Вселенной просто не существует, настолько она уничтожимо мала по сравнению с состоянием Апейрона.
Милетская школа. Взгляды философов Фалеса, Анаксимандра и Анаксимена
Философы милетской школы стали одними из первых создателей в Древней Греции математических, астрономических, физических и биологических понятий и догадок, а также сконструировали первые научные приборы, описали модель небесной сферы.
К Милетской философской школе относят трех философов: Фалеса, Анаксимандра и Анаксимена, которые жили в Милете и оставили после себя труды, вошедшие в структуру философского знания.
Фалес
Из своих представлений о мире Фалес сделал вывод, что вода является первоначалом всего. У Фалеса вода являлась разумной и божественной. Философ отмечал, что вода необходима как живым организмам, так и неживой природе, под влиянием воды тела меняют размеры.
Анаксимандр
Анаксимандр был учеником Фалеса и выдающимся мыслителем своего времени. Он отличался своими математическими и географическими знаниями, продолжил самостоятельно начатую Фалесом космологическую теорию. Анаксимандр считается греческим прозаиком и первым философским писателем.
В отличие от философов, которые выбирали качественно определенное первоначало (Фалес – воду, Анаксимен – воздух), Анаксимандр выбрал неопределенно-бескачественное материальное начало. Он считал, что, если есть различные стихии и каждую из них кто-то производит в ранг первоначала, то, с одной стороны, эти стихии находятся в равном положении, а с другой – каждая из стихий, которая предлагается в качестве первоначала, неоправданно предпочитается другой.
Из апейрона Анаксимандр выделял основные противоположности, взаимодействие между которыми образуют вещи и миры — это холодное и тёплое, затем влажное и сухое. Так из сухого и холодного образуется земля, из влажного и холодного – вода, из влажного и горячего – воздух, из сухого и горячего – огонь.
Анаксимандр помещает космос в математизированное пространство, которое определяется геометрическими отношениями.
По представлениям философа, Земля находилась в жидком состоянии, после частичного высыхании на ее поверхности появились живые существа. Люди первоначально зародились в воде и были покрыты чешуей, как рыбы, затем они вышли на сушу.
Анаксимен
Анаксимен был убежден, что существует неограниченная во времени и пространстве материя. Все вещи созданы из одной первоосновы. Этой первоосновой Анаксимен считал воздух.
Для Анаксимена Земля располагалась в центре мироздания, находясь в покое из-за влияния равнодействующих сил. Анаксимен считал, что Земля не одна во Вселенной, т.е. предполагал наличие других планет. По мнению Анаксимена, все небесные тела плоские как лист и имеют под собой опору в виде лежащего под ними воздуха. Благодаря плоской форме «Земля не рассекает находящейся под ней воздух, а запирает его, а он, лишённый пространства, достаточного для перемещения, остаётся неподвижен».
Учение анаксимандра. некоторые аспекты
Неумолимо — жестокий и одновременно прекрасный мир Анаксимандра: возможные попытки осмысления и реконструкции некоторых его аспектов в рамках современных курсов истории философии
Анаксимандр также занимался вопросом строения Земли и пришел к выводу, что Земля – это цилиндр, висящий неподвижно в центре Вселенной, неподдерживаемый никем и ничем. Почему он придал земле именно цилиндрическую форму? Рассуждая об этом, А. В. Семушкин приводит, на мой взгляд, интересные и заставляющие задуматься идеи, концепции и гипотезы, хотя, возможно, и не во всем бесспорные. Так Семушкин, ссылаясь в данном случае на Ж.- П. Вернана, замечает, что необычная геометрическая конфигурация Земли, да и всей Вселенной у Анаксимандра вполне могла быть навеяна практикой градостроительства, архитектурного искусства и даже политической мыслью современной ему действительности. Не менее интересны и неожиданны, хотя, повторимся, и далеко небесспорны попытки обусловить причудливую архитектонику Земли и мироздания в целом у Анаксимандра традициями геометрического стиля, в частности опытом архаической технологии изготовления и раскраски ваз; так что Анаксимандров космос истолковывается даже некоторыми исследователями как первая и самая древняя космологическая ваза[8]. Повторимся, это – момент дискуссионный. Это – информация к размышлению для вдумчивого читателя, слушателя, студента. Заметим здесь еще также, что космогенез выступает у Анаксимандра как естественный процесс закономерного развертывания субстанции мира. Но здесь, как замечает В. М. Найдыш, Анаксимандр оставил своим последователям важную для последующего развития научно – рациональной реконструкции мироустройства проблему. А именно: осталось не вполне ясным, что определяет процесс конкретного возникновения отдельных вещей. Если апейрон является всеобщей субстанцией, то что же тогда является субстанцией отдельных вещей?! Или, иными словами, каким образом апейрон, будучи всеобщей основой мира, трансформируется в основу отдельных конкретных вещей?! Или конкретные вещи вообще не имеют субстанций, оснований, просто скользят по поверхности апейрона как призрачные пузыри, готовые лопнуть, исчезнуть в любой момент?! Все это у Анаксимандра слишком туманно и неопределенно. В итоге же, как пишет В. М. Найдыш, космос у Анаксимандра «дисгармоничен, страшен, полон превратностей, рисков и произвола. Между человеком и беспредельным, готовым поглотить его апейроном нет разделительной черты, «заступника». Все это обрекает людей на пребывание в состоянии мистического трепета перед бытием. Космос Анаксимандра – не структурирован, антигуманен и не гармоничен. Это – не греческий, рационализированный, аполлонийский, а скорее стохастизированный, дионисийский восточный космос. Поэтому в творчестве Анаксимандра космологическая и космогоническая проблематика в древнегреческой культуре переживает процесс лишь начального становления. Ее развитие – в будущем»[9]. Ну что ж, существуют и такие оценки, лишь подтверждающие, что Анаксимандр – это бездна прочтений. Далее, он (Анаксимандр) создал одну из первых биологических теорий, задолго до Дарвина предвосхитив закон эволюции. По его мнению, первые живые организмы зародились в воде, а человек произошел от огромных рыб, зародившись в их чреве. Эти рыбы постепенно выползли на сушу, после чего люди разорвали чешуйчатую оболочку, вышли оттуда и расселились по всей земле. При всей, по сегодняшним меркам, наивности этих взглядов, тем не менее, следует признать, что для своего времени (2.5 тысячи лет назад) это были выдающиеся попытки естественным путем, не прибегая к понятиям религии и мифологии, объяснить и решить такие важные мировоззренческие проблемы как появление жизни и появление человека. И совершенно правы авторы фундаментального энциклопедического издания по античной философии, подчеркнувшие, что в своих трактатах Анаксимандр дал грандиозную для своего времени всеобщую историю космоса от момента его возникновения из первоматерии до происхождения живых существ и человека, а также впервые предложил геометризированную геоцентрическую модель мира, господствовавшую в астрономии в течение всей Античности и Средневековья вплоть до Коперника. Если в народных и поэтических представлениях Земля «растет» корнями из преисподней, а в космологии Фалеса «плавает» на мировом океане, то в космологии Анаксимандра она «висит» в безграничной бездне и занимает лишь малую часть Вселенной. Книга Анаксимандра – первый текст в истории человечества, в котором происхождение и устройство мира рассматривается не мифологически и не в контексте религиозного ритуала, а строго рационально и эволюционно методом естественных аналогий и реконструкции прошлых («невидимых») состояний на основании реликтовых фактов, доступных эмпирическому наблюдению. Все это делает его не только выдающимся философом, но и основоположником западной «физиологии» или ионийской естественной истории, стоявшим у истоков западной физики, географии, астрономии, геологии, метеорологии, биологии[10].
Итак, мир Анаксимандра жесток и прекрасен, гармоничен и дисгармоничен одновременно. Можно сказать, что в каком-то смысле (разумеется, понимая всю неизбежную условность подобного рода сравнений) его можно сопоставить с парадигмой современной синергетики. Анаксимандровский универсум – это хаосмос, где Хаос уравновешивается Порядком и Гармонией, причем это сложное, отнюдь не автоматическое, колеблющееся, беспокойное равновесие, постоянно возмущаемое различными факторами, процессами и тенденциями. И все это происходит внутри апейрона, который соткан из этих моментов, уравновешивает их внутри себя. В нем хаос эмпирии, единичных вещей в конечном итоге компенсируется гармонией мирового целого, в которой все эти единичности рано или поздно растворяются, сбрасывая с себя бремя временного обособления и сливаясь со Всеобщим, с Универсумом, с Апейроном как своей единственной, праведной, субстанционально-глубинной основой. И еще важно: Анаксимандр, по сути, первым (не считая отчасти Фалеса) предложил подлинно философскую модель соотношения архе = субстанции и конкретных эмпирических вещей, которая в различных модификациях затем будет применена и у Анаксимена, и у Гераклита, и у Ксенофана, да и у иных, более поздних мыслителей отголоски, отзвуки этой модели можно при желании усмотреть. Величие Анаксимандра как мыслителя, что делает его и одним из первых подлинных философов, состоит в том, что он едва ли не первым поднялся до стремления к тому, дабы «во многом увидеть единое, свести все многообразие непосредственно воспринимаемого к непосредственно не воспринимаемому единству, то есть показать все многообразное в качестве продукта активности чего-то одного (в данном случае – апейрона – А. К.)», для Анаксимандра как подлинного философа «существует только одно (апейрон – А. К.), и кроме одного ничего нет. Именно так нужно понимать центральный тезис философии «все есть одно». Все есть не более чем одно, оно только кажется чем-то отличным от одного, обособленным и самостоятельным, а по сути, поистине, множественности нет. Возникновение обособленных предметов и возвращение их в свою основу никаких существенных изменений в последней не производит, потому вполне можно сказать, что на уровне сущности никаких рождения и гибели нет. Такой образ мышления вполне можно считать философским, а историческое начало философии связывать с тем воззрением, которое впервые окажется в состоянии сформулировать свое кредо в виде положения, близкого по содержанию тезису «все есть одно»[11]. И у истоков такового философского воззрения стоял именно Анаксимандр, который более последовательно, решительно и смело, насколько позволяет судить сохранившийся текст, чем даже Фалес развивал и отстаивал его.
Двадцать пять веков прошло с того момента, как Анаксимандр создал текст, в котором сделал набросок своего «жестокого и прекрасного» (Дугин) мира, и от которого до нас дошел только один фрагмент. Этому фрагменту были посвящены миллионы страниц исследований, комментариев и интерпретаций, бесчисленные научные симпозиумы и конференции. Его и сегодня изучают и пытаются вникнуть в него и студиозы, и уважаемые мэтры философии. Жестокий и прекрасный мир Анаксимандра не отпускает нас, он властно влечет нас «через сотни разъединяющих лет», заставляет всматриваться в его бездны и глубины, и сам всматривается в нас. Жестокий и прекрасный универсум Анаксимандра, его Апейрон в своей ошеломляющей Неисчерпаемости и Беспредельности и поныне хранит свою Тайну.
[1] Семушкин А. В. Избранные сочинения. Т. 1. – М.: РУДН, 2009. – С. 251.
[2] Лебедев С. П. Идеализм: история и логика генезиса. – СПб.: Изд-во С. – Петерб. ун-та; Изд-во РХГА, 2008. – С. 86.
[3] Донских О. А., Кочергин А. Н. – Античная философия. Мифология в зеркале рефлексии. – М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 86-94.
[4] Обо всем этом — История философии: Запад – Россия – Восток. Книга первая: Философия древности и Средневековья / Под ред. Н. В. Мотрошиловой. – М.: Академический Проект, 2012. – С. 44 – 45.
[5] Богомолов А. С. Античная философия. – М.: Высшая школа, 2006. – с. 64-65.
[6] Греческая философия. Т.1. / Под ред. М. Канто – Спербер. – М.: Греко – латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 2006. – С. 17 – 18.
[7] Дугин А. Г. В поисках темного Логоса (философско – богословские очерки). – М.: Академический проект, 2013. – С. 120 – 121.
[8] Обо всем этом – Семушкин А. В. Избранные сочинения. Т. 1. – М.: РУДН, 2009. – С. 251.
[9] Найдыш В. М. Наука древнейших цивилизаций. Философский анализ. – М.: Альфа – М, 2012. – С. 309.
[10] Античная философия: Энциклопедический словарь. – М.: Прогресс – Традиция, 2008. – С. 116.
АПЕЙРОН
АПЕЙРОН (греч. ἄπειρον, от ἀ –отрицательная частица и πέρας – конец, предел) – термин древнегреческой философии, означающий «бесконечное»; в пифагорейско-платоновском словоупотреблении означает также «неопределенное, неоформленное» (отсутствие внутренних границ).
Как космогонический принцип бесконечное занимает существенное место в древнейших мифологических картинах мира. Уже в «Огдоаде» (Восьмерице) – древнеегипетской Гермопольской теогонии (2-е тысячелетие до н.э.) – в качестве одной из четырех космогонических прапотенций выступает олицетворение бесконечного (Хух и Хаухет). Древнеиндийская ведическая традиция учит об Адити (персонифицированная бесконечность) как о матери богов Адитьев – охранителей космического закона «рта». В древнегреческой орфической (см. Орфизм [ОРФИЗМ]) теогонии мировое яйцо зарождается в «бесконечном хаосе» (пространстве). Проблема апейрона, в частности бесконечности Вселенной и праматерии, обсуждалась в научно-философской традиции, начиная с Милетской школы [МИЛЕТСКАЯ ШКОЛА], и по свидетельству Аристотеля («О небе» I 5, 271b2–8), оказалась едва ли не основным источником всех противоречий между теориями Вселенной, выдвигавшимися его предшественниками. Предметом последовательного осмысления апейрон впервые стал в элейской школе, прежде всего в апориях Зенона Элейского, причем негативное отношение к апейрону у Парменида и Зенона (регресс в бесконечность, как впоследствии и у Аристотеля, здесь принимается за доказательство абсурдности и, следовательно, нереальности соответствующего объекта) сменяется признанием апейрона атрибутом «бытия» у Мелисса.
Аристотель дал в «Физике» (III, 4–8) классический анализ понятия «апейрон» как возможного лишь акцидентально и потенциально, но не субстанциально и актуально. Разбирая воззрения своих философских предшественников. Аристотель замечает, что «все они полагают апейрон неким онтологическим принципом» («Физика» 203а3, b4), но при этом одни (большинство досократических натурфилософов) рассматривают его лишь как «атрибут другой субстанции», тогда как Платон и пифагорейцы гипостазируют апейрон и рассматривают его само по себе. Это наблюдение Аристотеля подтверждается текстами милетских философов (Анаксимандр, Анаксимен), Диогена Аполлонийского и Анаксагора. Апейрон выступает как атрибут (на грамматическом уровне – прилагательное) космогонической праматерии, объемлющей извне оформленный космос и поглощающей его после гибели: отсюда утверждение Аристотеля, согласно которому большинство натурфилософов, включая Анаксимандра, принимали апейрон за первоначало (архе [АРХЕ]).
Существенно иным было понимание апейрона в пифагорейско-платоновской традиции: здесь апейрон (беспредельное) рассматривается только как член оппозиции предел – беспредельное, но и в то же время гипостазируется и потому грамматически выражается субстантивированным прилагательным среднего рода (τὀ ἄπειρον, ср. нем. Das Unendliche). В пифагорейской таблице основных онтологических противоположностей у Аристотеля («Метафизика» I 5, 986а23 сл.) оппозиция предел – беспредельное (апейрон) занимает первое место, причем апейрон оказывается в одном понятийном ряду с четным, множеством, левым, женским, движущимся, кривым, тьмой, злом и неправильным прямоугольником – см. «пределополагающие» (активные) и «беспредельные» (пассивные) элементы в подлинных фрагментах Филолая [ФИЛОЛАЙ]. Платон включил эту оппозицию в систему четырех онтологических принципов «Филеба» (23с) наряду с «причиной» и результатом их «смешения»; позднее, в «неписаном учении», она развилась в оппозицию одно – неопределенная двоица. Пифагорейско-платоновская оппозиция предел – апейрон (параллельная оппозиция эйдос – пространство «Тимея») – прямая предшественница формы и материи [ФОРМА И МАТЕРИЯ] Аристотеля; показательно, что Аристотель сам осознавал понятийную близость платоновского апейрона – бесконечности, неопределенности и текучести – тому онтологическому принципу, которому он впервые дал имя «материала, материи» («Физика» 207b35). Плотин («Эннеады» II 4, 15) принимает отождествление апейрона и «материи», но последовательный монизм заставляет его подчинить апейрон Единому [ЕДИНОЕ] в качестве момента его эманации [ЭМАНАЦИЯ].
Литература:
1. Лебедев А.В. ТО ΑΠΕΙΡΟΝ: не Анаксимандр, а Платон и Аристотель. – «Вестник древней истории», 1978, 1, с. 39–54; 2, с. 43–58;
2. Edel A. Aristotle’s theory of the infinite. N. Y., 1934;
3. Mondolfo R. L’infinito nel pensiero dell’ antichità classica. Firenze, 1956;
4. Sinnige Th.G. Matter and infinity in the presocratic schools and Plato. Assen, 1968;
5. Sweeney L. Infinity in the Presocratics, The Hague, 1972.